— Зачем заморачиваться с эликсирами? Почему бы не драться по старинке?
— Потому что любой может организовать такое. Вы хоть представляете, сколько денег готовы заплатить зрители, чтобы увидеть драку богов?
— Но на самом деле это не так. Кайли не богиня. Вы жертвуете невинными жизнями ради развлечения.
Он приподнял бровь.
— Невинными? Никто из тех, кто выходит на ринг, не является невинными. Именно так вы и оказываетесь здесь в первую очередь.
— О, значит, они совершают ошибку или принимают неверное решение и, естественно, заслуживают смерти? Вы так считаете?
— Думаете, они позволили бы вам участвовать, не узнав сначала побольше?
— И что же такого плохого вы узнали обо мне, что я оказалась заслуживающей смерти ради развлечения?
— Ничего особенного, но я знаю, что ты не меняешь несколько школ и приемных семей, если ты образцовый ребенок.
От его ответа у меня перехватило дыхание.
— Вы понятия не имеете, почему я меняла школы столько раз. Между прочим, это не было проблемой дисциплинарного характера.
— Сейчас это неважно. Идите туда и выполните свои обязательства. Я в вас верю.
Мне потребовалось все свое самообладание, чтобы не сломать ему нос. К своему стыду я повелась на его дружеское отношение. История научила меня кое-чему большему.
— Трофеи достанутся победителю, — сказал он, небрежно отдавая честь.
Я протиснулась мимо Альберта и направилась к входу, отмеченному красным.
Рядом возник Гюнтер.
— Все хорошо? Ты выглядишь чертовски злой.
— Ты понимаешь, что происходит? — тихо спросила я.
— Будет бой. Один из вас выиграет. Деньги перейдут из рук в руки. Моя сестра останется жива. Ты получишь оплату. Это объясняет основные моменты?
— Не совсем.
Он наклонился ближе.
— А что?
— Оставайся рядом с Дасти. Если что-то пойдет не так, я хочу, чтобы ты забирал ее и убегал. Не жди меня.
— А как же Магнарелла?
— Он не твоя проблема.
— Будет, если ты нарушишь сделку.
Я уставилась на него с самым серьезным выражением лица.
— Послушай меня, Ган. Я постараюсь выполнить условия контракта ради Дасти, но есть вероятность, что все обернется плохо. Я не хочу, чтобы вы двое пострадали.
— Тогда позволь мне помочь. Это лицо не может испугать, но оно способно на кое-что другое.
Я погладила его по щеке.
— Я знаю, на что ты способен, и хочу, чтобы ты использовал это для спасения своей сестры.
Он отошел.
— Сломай ногу, Лорелея. Желательно своему противнику.
Я повернулась лицом к рингу. В голове у меня был вихрь идей. К сожалению, ни одна из них не приводила к тому, чтобы мы с Кайли покинули ринг невредимыми.
У меня внутри все сжалось, когда я заметила Наоми Смит на трибунах. Что здесь делала следователь Корпорации? Я дала ей то, что она хотела. Почему она не уехала из города?
Это были плохие новости.
Очень плохие.
Было уже слишком поздно отступать. Я должна была следовать плану и надеяться на лучшее. Если все пройдет гладко, Смит поверит так же, как и все остальные, что эликсир был источником моих сил.
Прозвучал второй колокол. Толпа разразилась криками и аплодисментами. Я вышла на ринг и почувствовала потрескивание магии, когда вокруг меня сомкнулся барьер.
Мы с моей соперницей улучили момент, чтобы внимательно рассмотреть друг друга. Снисходительный изгиб ее губ подсказал мне, что она довольна своими шансами. Я вернулась в старшую школу, где меня оценивали за столом крутых девчонок. Тогда меня это не смутило, и уж точно не смутило сейчас.
Я не хотела причинять ей боль.
Альберт свистнул, и поведение Кайли изменилось. Она расхаживала по клетке, как измученное животное, потерявшее связь с окружающим миром. Волосы у меня на затылке встали дыбом от этого, казалось бы, безобидного повторения. Я была заперта в клетке с измученным божеством.
Из этого не выйдет ничего хорошего.
Чем скорее я узнаю, с каким богом сражаюсь, тем скорее пойму, оправдана ли ее насмешка.
Ее рот приоткрылся, выпустив дыхание, горячее, чем ветер в пустыне. Была только одна богиня, которая ассоциировалась у меня с этим особым талантом.
Сехмет.
Кайли обладала силой египетской богини войны и болезни, богини, которая едва не уничтожила все человечество.
Потрясающе.
Я знала, на что способна Сехмет. Более важный вопрос заключался в том, знала ли это Кайли? Я больше всего надеялась, что она не так хорошо осведомлена о своих способностях, как я, и не воспользуется более мощными из них.
Защищенное пространство не позволило раскаленному воздуху вредить зрителям. Как плохо. Я бы с удовольствием посмотрела, как они разбегаются. Я была в ужасе от любого, кто считал это формой развлечения. Все было бы по-другому, если бы Магнарелла выбрал волонтеров, но вместо этого он воспользовался женщинами, оказавшимися в уязвимом положении. Я бы хотела, чтобы он стал игрушкой для богов.
Я взглянула на трибуны и увидела лебедя, сидящего рядом с Гюнтером. Дасти бы этого не пережила.
— Делайте что-нибудь! — закричал чей-то голос. Мужской, конечно.
Кайли отреагировала на требование, превратившись в огромную львицу с золотистой шерстью. Про этот вид силы она была в курсе.
Я отпрыгнула назад, насколько позволяла ограда. Я не хотела причинять вред Кайли, она не виновата в том, что столкнулась со мной. К тому же, если я не стану защищаться, она меня убьет.
Львица бросилась на меня. Я отскочила в сторону, надеясь, что Кайли врежется в ограждение и потеряет сознание.
Мне не повезло.
Львица оказалась достаточно проворна, чтобы повернуться прежде, чем попасть в ограждение. Ее тело развернулось ко мне с неожиданной скоростью. Она широко раскрыла рот и издала оглушительный рев.
Я пригнулась к мату, обдумывая варианты. К сожалению, этот мысленный эксперимент не занял много времени.
Львица направилась ко мне. Одна ее лапа была больше моей головы. Один хороший удар когтями — и прощай, голова.
Я прыгнула первой и залетела к ней на спину. Толпа пришла в неистовство.
— Ты не ожидала этого, да? — я резко ударила ее пятками по бокам.
Львица изогнулась и щелкнула челюстями. Мне доводилось ездить на норовистых мустангах — на этом настоял дедушка. Возможно, он и не ожидал такого развития событий, но, похоже, определенно знал, с какими трудностями я однажды столкнусь.
Львица упала на бок и начала перекатываться, зажав мою ногу между своим телом и ковриком. Я проигнорировала болезненный щелчок и сумела высвободить ногу.
Я поползла по коврику, смутно осознавая голоса за пределами ринга, призывающие моего бога выйти и поиграть. Я сопротивлялась.
Львица снова открыла пасть. На этот раз вместо рыка я услышала голос Кайли, низкий и настойчивый.
— Я знаю, что ты пытаешься сделать, но это не сработает. Только один из нас уйдет отсюда. Мне все равно, если ты откажешься сражаться. Я не хочу умирать сегодня.
Никто другой не услышал бы ее из-за шума толпы.
— Я не хочу, чтобы кто-то из нас умер сегодня, Кайли.
В ее глазах вспыхнул гнев.
— Если мне придется это сделать, то, по крайней мере, не заставляй ощущать вину. — она подняла голову и взревела с такой яростью, что содрогнулся весь зал. Зрители заулюлюкали и затопали ногами в ответ.
— Сражайся со мной или умри! — прохрипела она. Львица бросилась в атаку.
Я твердо стояла и не обращала внимания на пульсирующую боль в ноге.
Ближе.
Ближе.
Сжав пальцы вместе, я в последнюю секунду отступила в сторону и, используя свои руки как дубинку, ударила ими по спине львицы, когда она проскользила мимо. Львица неподвижно упала на мат.
Аплодисменты сотрясли помещение.
Я бросила быстрый взгляд на Альберта. Кайли лежала на земле и не вставала. Может быть, они согласятся закончить поединок без смертельного исхода.
Снова раздались одобрительные возгласы. Сначала я подумала, что они были обращены ко мне, пока не повернулась и не увидела, как львица превращается обратно в Кайли и поднимается на ноги. Казалось, что бой еще не закончился.
Ее тело покачнулось от напряжения. На лице отразилась боль. Я не была уверена, что она собиралась делать, пока ее кожа не начала светиться золотистым светом.
Каждая мышца в моем теле напряглась.
Сехмет обладала способностью генерировать энергию полуденного солнца, и, похоже, Кайли решила прибегнуть к ядерному оружию. Тело богини, возможно, и смогло бы пережить такую трансформацию, но тело сверхъестественной женщины — нет, какими бы впечатляющими ни были ее характеристики.
В толпе воцарилась тишина.
— Кайли, не надо! — взмолилась я.
Ее глаза горели рубиново-красным огнем. Она зашла слишком далеко, чтобы прислушаться к моему совету. Эликсир лишил ее способности мыслить рационально.
Волна жара устремилась в мою сторону, и я упала на мат, чтобы ее избежать. Если я не справлюсь, Кайли убьет нас обеих.
Зрители начали скандировать имя Сехмет. Им повезло, что настоящей богини здесь не было. Она сразила бы их всех одним дыханием. Сверхъестественные существа и люди понятия не имели, с чем им придется столкнуться, если божества когда-нибудь придут, чтобы вернуть потерянный ими мир.
Я напряглась, когда свет, исходящий от якобы богини, ослепил меня. Я почувствовала, как мое тело оторвалось от земли. Мир погрузился в тишину. Я не была уверена, приземлилась ли или была все еще в воздухе. Боль пронзила меня насквозь, ее было так много, что травмы слились в один гигантский гул.
Сехмет победила.
Сквозь пустоту я услышала знакомый, похожий на сон, звук «Грез». Казалось, Смерть пришла, чтобы проводить меня домой.
Аккорды пианино мягко кольнули меня. В моей голове промелькнул образ моей бабушки. «Ты должна практиковаться, Лорелея, — сказала она. — Это единственный способ совершенствоваться».
Я почувствовала зловоние обугленной кожи. Почувствовала прикосновение чего-то резинового к себе.