— Они были врагами, — все, что он ответил.
Позже из сплетен, подслушанных в чайной, она услышала об этих убийствах. Два убитых самурая было слугами правителя Мацудайры. Он издал приказ, что любой человек, обладающий информацией об этих убийствах должен выйти вперед. Югао не испугало, что ее возлюбленный находился в розыске за такое серьезное преступление. Она восхищалась им еще больше, потому что он имел такого могущественного врагу, как князь Мацудайра. Ее не волновало, почему. Ей нравилось, что он боролся с людьми, которые обидели его. Она гордилась связью с таким храбрым мужчиной.
Но вскоре стало ясно, что он нисколько не был привязан к ней. После той ночи, они часто встречались, всегда в дешевой гостинице Эдо, где он научил ее сексуальным играм, которые ему нравилась, но за пределами опочивальни он, как и раньше, игнорировал ее. Он никогда не проявлял привязанности к ней. Отчаянно нуждаясь в его любви, Югао пошла на крайние меры.
Когда она устроила ему скандал, который привел его в ярость. Он ушел и исчез, как дым. Югао была опустошена. После ее поразила еще большая беда. Ее отец был понижен в звание до хинин. Семья переехала в поселок изгоев. Она часто ходила искать его, но нигде не смогла его найти.
Лишь война принесла ей удачу.
Через месяц после сражения, Югао проснулась в середине ночи, услышав за окном голос, шипящий ее имя. Это был голос, который она жаждала услышать. Она вскочила с кровати и выбежала на улицу. Она нашла его лежащим на земле, едва живым, с серьезными кровоточащими ранами. Югао так и не узнала, что с ним случилось, как ему удалось найти ее, он никогда ей ничего не говорил и не объяснял. Важнее было то, что он вернулся к ней. Она приютила его, уложила в постель в нише, где ее сестра Умеко развлекала мужчин. Умеко была недовольна.
— Это моя комната, — сказала она. Выстави этого больного грязного оборванца из нее!
Их отец, как всегда, встал на сторону Умеко.
— Если узнают, что мы укрываем беглеца, мы все окажемся в беде, — сказал он Югао. — Я собираюсь сообщить о нем в полицию.
— Если вы это сделаешь, я скажу им, что ты не прекратил спать со мной, — возразила Югао. Тогда ты никогда не вернешься к прежней жизни.
Ее угрозы заставили его и Умеко молчать. После этого всю зиму, она прятала своего любовника и кормила его. Когда здоровье его поправилось, он начал выходить в ночное время. Он никогда не говорил, зачем, но Югао знала, что он должен быль продолжать свою войну против правителя Мацудайры. Иногда он возвращался на следующее утро, иногда отсутствовал в течение нескольких суток. Югао ждала в страхе, что он не вернется. Она была в ужасе, что он может быть убит. В последний раз, после того, как он отсутствовал месяц, она пошла искать его, в места, которые они использовали, чтобы встретиться. Наконец она нашла его, но он был зол, а не рад ее видеть. Хотя она плакала на его холодность, он отверг ее:
— У меня есть работа. Ты только путаешься на моем пути. Если ты мне понадобишься снова, я приду к тебе.
— Пожалуйста, дай мне остаться с тобой, — умоляла она, — по крайней мере некоторое время.
Она разделась и попыталась его соблазнить. Он выхватил меч и отрезал ей левый сосок. Когда она кричала в ужасе от кровоточащей раны, он закричал:
— Уходи, и не возвращайся, в следующий раз я тебя убью!
Югао по-настоящему испугалась его и, убитая горем, она повиновалась, думая, их отношениям положен конец. Она вернулась в лачугу, где ее семья не проявила к ней ни малейшего сочувствия.
— Скатертью дорога — сказал ее отец.
— Ты слишком уродлива, чтобы удержать мужчину, — злобно сказала Умеко.
Ее мать смеялась над ее горем:
— Так тебе и надо!
— Когда-нибудь вы заплатите за то, как вы относитесь ко мне! — Югао плакала в ярости гнева.
Теперь они больше не могли причинить ей боль. Теперь огонь, который освободил ее, дал ей новую надежду провести свою жизнь с ним. Но сейчас, после того, как ей удалось разыскать его, он вновь ускользает от нее. Он оделся и сказал:
— Я напрасно пришел сюда с тобой. Полиция будет тебя искать и допросит людей, которые имели связь с тобой. Я не могу рисковать, чтобы они, разыскивая тебя, случайно поймали меня.
Когда он выглянул сквозь щели в ставнях, чтобы посмотреть, не поджидают ли снаружи его враги, Югао запаниковала.
— Если тебе не нравится здесь, мы пойдем в другое место, — сказала она, хотя ей очень не хотелось покидать это святилище.
Она кинулась собирать свою одежду, белье и дешевое кимоно, которое она украла из магазина. Презрительным взглядом он словно ножом разрезал ее.
— Мы не пойдем вместе. Я не могу таскать с собой смертельно опасный груз. Пришло время нам расстаться.
— Нет! — Ошеломленная Югао прижалась к нему. — Я не позволю тебе оставить меня! Он резко отстранил ее и раздраженно отвернулся, но она снова прижалась к нему.
— После того, что я сделала для тебя! Он повернулся к ней лицом. Атмосфера между ними вибрировала с историей других вещей, которые она сделала, чтобы выиграть свою любовь, к тому же она укрывала и ухаживала за ним. Югао ощущала в воздухе острый и металлический запах крови в воздухе.
— Я никогда не просил тебя делать это. — Ярость вспыхнула в его глазах.
— Но ты же рад, что я это сделала? Они были врагами.
— Ты поступила неосторожно. Тебя поймали. Люди знали о твоей связи со мной. Если бы полиция выяснила, почему ты так поступила, они бы нас обоих арестовали за участие в заговоре, хотя ты действовала по собственному усмотрению.
— Но они этого не узнали. Судьба была на нашей стороне. Она защитила нас.
Он покачал головой, недоверчиво засмеялся и зашипел:
— Милосердный боги, ты сошла с ума! Чем скорее я избавлюсь от тебя, тем лучше!
Он засунул свои мечи за пояс и положил в заплечный мешок свою сменную одежду и несколько других вещей.
— Погоди! — закричала Югао в неистовстве.
Она подумала, что если ее любовь и благодарность к ней не останавливает его, то, может быть, он останется с ней из практических соображений.
— Ты сказал, что канцлер и его войска ищут тебя. Ты слышал, что они уже обыскивают места, в которых ты скрывался. Если ты покинешь меня, то куда ты пойдешь?
— Это не твое дело.
Но его руки, которыми он завязывал узелок, выдали его неуверенность.
Югао тут же воспользовалась его замешательством:
— Ты должен на некоторое время затаиться, чтобы канцлер подумал, что ты покинул город. Тогда он прекратит охотиться на тебя в Эдо. До тех пор, тебе здесь находиться опасно.
Его лицо потемнело, Югао почувствовала, что он не желает соглашаться с ней.
Она добавила:
— Может быть, ты сможешь найти какую-нибудь дыру, чтобы спрятаться, но кто принесет тебе еду? Твои товарищи мертвы или сами скрываются. Кто еще у тебя есть, чтобы помочь, кроме меня?
Внезапно взорвавшись, он бросил свой узелок через всю комнату, упал на колени. Тот врезался в стену, а затем шлепнулся на пол. Выражение его лица было убийственным. Югао не волновало, что он ненавидел ее, чувствуя, что без нее не выживет. На коленях у него за спиной, она обняла его и прижалась щекой к нему.
— Все будет хорошо, — сказала она. — Вместе мы уничтожим наших врагов. Тогда мы будем счастливы вместе, как и должно быть. Поверь мне.
Глава 26
«Нефритовый павильон» не считался приличной гостиницей. Это была ветхое строение, разместившееся на насыпи над рекой Нихомбаси, в ней ночевали приезжая беднота, прибывающая в столицу на праздники и рабочие-поденщики, которые работали на баржах. Гостиница имела четыре дощатых крыла, покрытых соломенной крышей, соединенные крытыми коридорами. Каменные ступени вели вниз к набережной реки, которая чернела в темноте. Вдоль набережной стояли плавучие дома. Около полночи туман рассеялся, открыв луну, которая светилась как поплавок в рваной рыболовной сети.
Сано, Хирата, сыщики Марумэ, Фукида, Иноуэ, Араи и шесть охранников подошли к входу в «Нефритовый павильон», который был расположен на узкой улице с продуктовыми лавками и складами с рыбой, стоящими в темноте. Двадцать солдат, которых привел Сано, окружили гостиницу. Над входом горел фонарь, но дверь была закрыта. Сано постучал. Толстый, лысый хозяин высунул голову из здания.
— Если вы ищете комнату, то я должен извиниться, господа, — сказал он. — В гостинице мест нет.
— Мы ищем беглеца, — сказал Сано. — Впустить нас и молчи.
Он и его люди зашли в дверь, прошли по коридору в заросший травой и кустарником влажный сад. В воздухе стояла вонь от посетителей, рыбы и мусора. По периметру сада располагались веранды, на которые выходили комнаты постояльцев. Сано и его люди, обнажив мечи, поспешили на веранды. Они распахивали двери, крича:
— Это облава! Все на выход!
Из некоторых комнат раздавались недовольные крики и звуки стычек. Однако вскоре все утихло. Хирата и сыщики выстроили на верандах мужчин, одетых в халаты, или просто голых, мигающих со сна или от страха. Другие солдаты суетились в саду, конвоировали гостей, которые пытались бежать через окна.
— Назови свое имя, — приказывали Хирата и сыщики. Гости повиновались, их голоса смешались в паническую какофонию.
Из одной комнаты никто не вышел. Сано стоял у входа и смотрел в темноту пустого помещения. Хозяин суетился в саду, держа в руках лампу. Сано обратился к нему:
— Вы сказали, что все номера заняты.
— Они были заняты, господин, — ответил хозяин.
Сано забрал у него лампу и вошел в комнату. В его ноздри ударил резкий запах болезни и разложения. На полу лежал матрас, покрытый грязным, скомканным одеялом. Мухи жужжали над полным горшком и подносом, на котором лежали несвежие холодные остатки еды: рис, чай и суп. Сано наклонился и потрогал матрас.
В дверях появился Хирата.
— Люди, которых мы задержали, работают на речных баржах. Если Призрак здесь, то это должна быть его комната.
Хирата оглядел пустую комнату и разочарованное лицо Сано.