– Восемьдесят шестого.
– Погоди-ка.
Буквально через минуту она вернулась.
– Что тебе там нужно?
– Глава о национальных особенностях строения пяточной кости. Открой ее.
– Уже открыла.
– На сколько процентов точна классификация при сравнении костей ног у представителей монголоидной, черной и белой расы?
Воцарилась долгая пауза. Мысленно я видела, как Алекс просматривает текст, сосредоточенно морща лоб, и очки потихоньку сползают ей на кончик носа.
– Чуть меньше восьмидесяти процентов.
– Негусто.
– Нет, погоди.
И снова пауза.
– Это лишь потому, что белых и черных сложно отличить друг от друга. Монголоидную расу можно определить с точностью от восьмидесяти трех до девяноста девяти процентов. Совсем недурно.
– Отлично. Продиктуй список замеров.
Я записывала под диктовку, чувствуя, как замирает сердце.
– Теперь глянь, есть ли там таблица с нестандартизированными каноническими коэффициентами дискриминантной функции для американских индейцев, черных и белых.
Эти цифры понадобятся для сравнения с коэффициентами, которые я получу при изучении неопознанной ступни.
Молчание в трубке.
– Таблица номер четыре.
– Отправишь мне эту главу по факсу?
– Да, конечно.
Я назвала ей имя Примроуз Хоббс и номер факса стационарного морга в Брайсон-Сити. Повесив трубку, разыскала свои заметки по образцу 387.
Когда я набрала другой номер и попросила к телефону Примроуз Хоббс, незнакомый голос сообщил, что ее нет на месте, но спросил, не пригодится ли мне номер ее телефона в «Ривербэнк инн».
Примроуз тоже сняла трубку после первого же гудка. Воистину, у меня сегодня удачный день.
– Привет, ягодка! Как поживаешь?
– Хорошо, Примроуз.
– И не вздумай опускать руки из-за этих наговоров. Господь судит сообразно Своей воле, а уж Ему-то точно известно, что все это вздор.
– Не вздумаю.
– Когда-нибудь мы с тобой усядемся рядышком, сыграем еще одну партию в заказной вист и посмеемся над всем этим.
– Знаю.
– По правде говоря, хотя ты и умная женщина, Темпе Бреннан, но худшего игрока в заказной вист я в жизни не видела. – Примроуз закатилась таким знакомым низким гортанным смехом.
– Я не очень-то хорошо играю в карты.
– Вот тут ты попала в точку.
И снова гортанный смех.
– Примроуз, мне нужна услуга.
– Проси что хочешь, сладкая моя.
Я сжато изложила историю своей находки, и Примроуз согласилась в воскресенье, с утра пораньше, отправиться в морг. Получит факс, позвонит мне и, следуя моим указаниям, сделает недостающие замеры. Затем Примроуз снова прошлась по обвинениям против меня и уточнила анатомические места, в которые Ларку Тиреллу полагалось засунуть все эти обвинения.
Я поблагодарила ее за поддержку и повесила трубку.
Райан пожелал ужинать в «Забегаловке Индейца Джо», а я – в кафе «Смоки-Маунтинс», обещавшем новую французскую кухню вкупе с потрясающими видами на гору Бальзам и долину Мэгги. Убедительные доводы обеих сторон не помогли разрешить конфликт, и тогда мы бросили монетку.
«Смоки-Маунтинс» смахивала больше на лыжную базу, чем на кафе: бревенчатые стены, высокие потолки, камины и много стекла. Сразу по прибытии нам любезно сообщили, что свободный столик придется ждать полтора часа, зато вино в патио нам подадут немедленно.
В «Забегаловке Индейца Джо» нам нашли места безо всяких проволочек. Даже когда я выигрываю – остаюсь в проигравших.
С первого взгляда было видно, что забегаловка рассчитана на совсем другой контингент посетителей, нежели кафе. Полдесятка телевизоров показывали университетский футбольный матч, у стойки бара теснились в ряд мужчины в кепках с широким козырьком. Парочки и компании, сидевшие за столиками и в кабинках, были сплошь в джинсах и тяжелых ботинках и в большинстве своем выглядели так, словно в жизни не знали, что такое бритье или стрижка в парикмахерской. Кое-где в толпе мелькали туристы в ярких разноцветных ветровках, а кроме того, я углядела два-три лица, знакомые по расследованию.
Двое мужчин орудовали за стойкой: хлопали пробками, раскладывали лед и наливали спиртное из бутылок, выстроившихся в ряд перед тусклым зеркалом. Оба бармена были бледнокожи, с редкими каштановыми волосами, стянутыми в конский хвост и перехваченными банданой. Ни один из них ни в малейшей степени не был похож на Индейца Джо и уж точно не одевался от «Армани». Первый бармен щеголял в футболке с рекламой «Джонсонс Браун эль», второй – с логотипом некой группы «Клевые сиськи».
На помосте в дальней части зала, напротив бильярдного стола и автоматов для игры в пейнтбол, настраивал инструменты оркестр, которым руководила женщина в черных кожаных штанах и с макияжем в стиле Круэллы[39]. Каждые две-три секунды мы слышали, как она энергично стучит пальцем, а затем считает до четырех. Эти упражнения едва пробивались сквозь прямой эфир футбольного матча, извергавшийся из телевизоров, да щелчки и звяканье пейнтбольных автоматов.
Тем не менее оркестр выглядел так, словно его акустические подвиги способны долететь до Буэнос-Айреса. Я предложила не мешкать с заказом.
Райан окинул взглядом зал и помахал рукой. У нашего столика появилась женщина лет сорока, с неумеренно взбитыми волосами и необычным для этого времени года загаром. Судя по пластиковому беджику, ее звали Тэми. Не Тэмми, а именно Тэми.
– Штобдетезказвать? – на одном дыхании выпалила Тэми, нацелив карандаш в блокнотик.
– Можно посмотреть меню? – спросила я.
Тэми выразительно вздохнула, принесла с барной стойки пару меню, шлепнула их на стол. И вперила в меня неприязненно-терпеливый взгляд.
Щелк, щелк, щелк. Звяк, звяк, звяк, звяк.
Раздумывать над заказом пришлось недолго. Заведение Индейца Джо предлагало посетителям девять сортов чили, четыре сорта бургеров, хот-дог и горный мясной пирог.
Я заказала бургер «Клайминг-беар» и диетическую колу.
– Слыхал, что у вас тут готовят убойное чили, – промолвил Райан, одарив Тэми широкой ослепительной улыбкой.
– Лучший на всем Западе, – заверила она, улыбаясь в ответ еще шире и ослепительней.
Тук, тук, тук, тук. Раз, два, три, четыре.
– Нелегко, должно быть, обслуживать одновременно такое количество народа. Ума не приложу, как вы справляетесь.
– Личное обаяние. – Тэми вздернула подбородок и выставила вперед бедро.
– Что скажете насчет «Чили-Тросточки»?
– Блюдо с огоньком. Прям как я.
Меня едва не стошнило.
– Значит, это и закажу. И бутылку светлого эля «Каролина».
– Сей секунд, ковбой.
Щелк, щелк, щелк, щелк. Звяк, звяк, звяк, звяк, звяк.
Тук, тук. Раз, два, три, четыре.
Я дождалась, когда Тэми исчезнет из поля зрения, – что, учитывая полумрак в зале, случилось через два шага.
– Неплохой выбор.
– Не стоит выделяться среди местных.
– Утром ты оценивал аборигенов довольно-таки нелестно.
– Надо держать руку на пульсе простого человека.
– Особенно если это женщина. – Тук, тук. – Ковбой.
Вернулась Тэми с элем, колой и улыбкой во весь рот.
Я улыбнулась в ответ, тем самым изгнав ее на кухню.
– Что-нибудь еще разузнал с утренней встречи? – спросила я, едва Тэми скрылась из виду.
– Похоже, Гаскелл Симингтон – не тот, кого мы искали. Как выяснилось, он владеет огромным состоянием, так что застраховать жену на пару миллионов для него – сущий пустячок. И помимо того, что этот парень сказочно богат, он назначил наследниками в страховом случае их общих детей.
– Это все?
Райан переждал очередную проверку звука.
– Группа изучения конструкций сообщила, что с горы уже вывезены три четверти рухнувшего самолета. Сейчас они реконструируют его в ангаре близ Эшвилла.
Тук, тук, тук. Один. Уи-и-и. Два, три, четыре.
Взгляд Райана переместился на телевизор за моей головой.
– Это все?
– Все. Почему там оранжевые отпечатки лап?
– Игра на поле Клемсона[40].
Райан озадаченно воззрился на меня.
– Не забивай голову.
Тэми вернулась после третьего положения «вне игры».
– Положила вам побольше сыру, – промурлыкала она, наклоняясь так, чтобы Райану удобнее было заглянуть в декольте.
– Обожаю сыр! – Детектив вновь наградил ослепительной улыбкой официантку, которая так и нависала над ним.
Тук, тук. Один, два, три, четыре.
Я устремила убийственный взгляд на внушительную грудь Тэми, и она поспешила убрать свои прелести подальше от моих глаз.
– Еще что-нибудь будете?
– Кетчуп, – ответила я, подцепив ломтик картофельной стружки.
– Были комментарии по поводу моего появления в центре? – обратилась я к Райану.
Взяв свой бургер, я обнаружила, что от него тянется пуповина прилипшего к тарелке сыра.
– Специальный агент Макмагон сказал, что тебе очень идут джинсы.
– Не припомню, чтобы я видела там специального агента Макмагона.
– Зато он тебя видел. Во всяком случае, со спины.
– Что думает ФБР о моем отстранении?
– За все бюро ручаться не могу, но точно знаю, что Макмагон не питает особой любви к вице-губернатору вашего штата.
– Я пока не знаю наверняка, что за обвинением стоит именно Дейвенпорт.
– Так это или нет, но Макмагона он безмерно раздражает. Агент назвал Дейвенпорта безмозглой подтиркой. – Райан отправил в рот полную ложку чили и отхлебнул эля. – Мы, ирландцы, обожаем сильные метафоры.
– У этой безмозглой подтирки хватит власти выписать тебе обратный билет в Канаду.
– Как ты провела вторую половину дня?
– Ездила в резервацию.
– Видела Тонто?[41]
– И откуда я знала, что ты спросишь именно об этом?
Я запустила руку в пакет и достала купленные в резервации мокасины.
– Хотелось, чтобы ты увез с моей родины что-нибудь на память.