А может кто-то внутри сейчас наблюдает за мной в щель или дыру от выстрела?
— Есть кто дома?
Тишина.
Я вошла на крыльцо и постучала.
— Эй!
Никакого движения.
Шагнув к окну я прильнула глазами к ставням. Тяжелый, темный материал скрывал интерьер. Я вертела головой и так и сяк, пока не наткнулась на пушистое тельце паука и не отскочила от окна.
Спустилась по ступеням, обошла дом по заросшей плиточной дорожке и прошла через арку в мрачный небольшой внутренний двор. Он был окружен восьмифутовой каменной стеной со свисающей с нее сиренью. Листья сирени выглядели темными пятнами на фоне зелено-желтого леса. На этой сырой земле ничего не росло кроме мха. Этот маленький квадратик сырой мшистой земли казалось не был предназначен для поддержания цветущей жизни.
Я перевела взгляд на дом. В небе кружила ворона. Она присела на ближайшее дерево, каркнула два раза и опустила голову в мою сторону.
— Передай хозяйке, что я заходила, — сказала я ей.
Ворона взглянула на меня и, взмахнув крыльями, улетела.
Обернувшись я заметила блик, похожий на отражение солнца в разбитом зеркале. Я застыла. Это было движение в окне верхнего этажа? Я ждала целую вечность, но ничего не шелохнулось.
Во двор был только один вход, так что я вернулась той же дорогой и осмотрела противоположную сторону строения. Буйная растительность заполнила все пространство от леса до дома, где заканчивалась в засохших зарослях алтея, задушившего в объятиях фундамент. Я обошла территорию, но не увидела ничего напоминающего нарушенное или нетронутое захоронение. Единственная моя находка это обломок металлического прута.
Расстроенная, я вернулась на крыльцо, воткнула прут между ставен и тихонько нажала.
Ничего не получилось. Я поднажала сильнее. Мне было любопытно, но я не хотела нанести дому слишком большой ущерб. Ставни были крепкими и не сдвинулись с места.
Я посмотрела на часы. Два сорок пять. Уже бессмысленно. И глупо, если здание заброшено. Если владельцы и существовали, они либо отсутствовали, либо хотели, чтобы все так думали. Я жутко устала, вспотела и чесалась от тысяч крошечных царапин.
И признаюсь, это место меня просто страшило. Я понимала, что такая реакция иррациональна, но я чувствовала зло исходившее из самой земли. Решив навести справки в городе, я бросила прут и вернулась на место крушения.
По дороге в морг я размышляла о доме. Кто его построил? Зачем? Что такое было в этом месте, что так беспокоило меня?
Глава 7
Райан ждал меня в засаде на крыльце, когда я подъехала к гостинице чуть позже девяти.
Я не видела его, пока он не заговорил.
— Кажется, у нас что-то взорвалось.
Я остановилась, держась за ручку двери.
— Не начинай, Райан.
— Завтра Джексон собирается сделать официальное заявление.
Я повернулась в сторону его голоса. Райан сидел на качелях, стоящих на крыльце и покачивался. Когда он затягивался своей сигаретой тусклый красный свет освещал его лицо.
— Это точно?
— Как и то, что Мадонна не девственница.
Я колебалась, желая и узнать новости по расследованию и опасаясь их вестника.
— День был совершенно препоганый, Брэннан. Прошу прощения за свое поведение.
Хотя у меня и не было достаточно времени чтобы обдумать все, но наша дневная размолвка привела меня к определенному решению. Я была готова предотвратить катастрофу под названием «связь с Райаном». Отныне наши отношения будут строго профессиональными.
— Рассказывай.
Он похлопал по сидению рядом с собой.
Я подошла ближе, но осталась стоять.
— Так что за взрыв?
— Присаживайся.
— Если это очередная уловка, то ты…
— У нас есть образование воронок и слипшиеся волокна.
В полутьме от тускло горящей над Райаном лампочки, его лицо выглядело безжизненным. Он глубоко вздохнул и щелчком отправил окурок в папоротники Руби. Я смотрела на искры в темноте и представила себе падение рейса 228.
— Ты хочешь услышать все?
Поставив между нами свою сумку, я села на качели.
— Какие воронки?
— Те самые, что образуются когда твердое или жидкое резко превращается в газ.
— Как при детонации.
— Да.
— При взрыве температура поднимается до тысяч градусов и взрывная волна образует газовый эффект оплавления на металлических поверхностях. Так описывают это взрывники. Они показали слайды сегодня на летучке. Это похоже на апельсиновую кожуру.
— Они нашли воронки?
— Они выявили их на обломках. А так же закругленные края фрагментов, что тоже показатель.
Он тихонько качнул качели.
— А что за волокна?
— Они нашли волокна некоторых материалов которые впаяны в другие, неповрежденные.
Увидели под высокочувствительными микроскопами, конечно. Также нашли следы высокой температуры и плавления на изломах некоторых фрагментов.
Еще одно покачивание и мой греческий салат, съеденный после ухода из морга, вылетит наружу.
— Не раскачивай качели!
— Некоторые макро-фото удивительны.
Я застегнула куртку и сунула руки в карманы. Дни еще были теплыми, но вечера уже достаточно прохладны.
— Итак, воронки, закругленные кромки на металлических частях, а также признаки плавления и проникновение волокон означают взрыв. Наши травмы голени соответствуют этому.
— К тому же большая часть фюзеляжа упала неповрежденной.
Я уперлась ногой в пол чтобы остановить качели.
— Все вместе означает взрыв.
— От чего?
— Бомба. Ракета. Техническая неполадка. FAA проведет хроматографический анализ, чтобы определить, какие химикаты могли бы присутствовать, а также фоторентгенографию, чтобы идентифицировать молекулярные разновидности. Да, и еще, инфракрасная спектрофотометрия. Не уверен для чего, но звучит как надо. Это в том случае если они отберут все у лаборатории ФБР.
— Ракета?
Я впервые услышала о такой возможности.
— Не похоже, но такой вариант был. Вспомни шумиху о ракете сбившей TWA 800. Пьер Сэлинджер получил на орехи, виноват был флот.
Я кивнула.
— И в этих горах скрываются кое-какие вооруженные банды. Может недобитки Эрика Рудольфа вышли на рынок оружия и купили новую игрушку.
Рудольф разыскивался в связи со многими нападениями на клиники делающие аборты, и как подозреваемый в бомбежке на Олимпийских Играх 1996 года в Атланте. Ходили слухи что он сбежал в эти леса.
— Есть предположения где был центр взрыва?
— Слишком рано еще об этом говорить. Группа по исследованию кабины собирает данные о повреждениях сидений, что поможет точно определить место взрыва.
Райан оттолкнулся, но я удержала качели.
— Наша группа делает то же самое с ранами и переломами. Похоже, что худшие раны произошли в хвосте самолета.
Антропологи и патологи составляли схему травм по местоположению пассажирских мест.
— Что там насчет радистов?
— Ничего неожиданного. Взлет, курс на северо-восток, в Афины. Центр авиадиспетчерской службы Атланты их ведет до Уинстон-Сейлема, где передает Вашингтону. Так что они все время были под наблюдением диспетчерской службы Атланты. Радар зафиксировал экстренный вызов пилота в 20 минут и 30 секунд полета.
Приблизительно девяносто секунд спустя цель разделилась две, возможно на три части, и исчезла с экрана.
У подножия холма появился свет фар. Мы с Райаном наблюдали как они светили сквозь темноту, сворачивая по дороге и пока не исчезли на парковке слева от нас. Минуту спустя на дорожке материализовалась фигура. Когда человек подошел ближе, Райан заговорил.
— Длинный был день, а?
— Кто здесь?
Мужчину едва было видно на фоне черного неба.
— Энди Райан.
— Ну, добрый вечер, сэр. Я забыл, что ты тоже здесь квартируешь.
Голос был как у заправского алкоголика. Все что я поняла это то, что мужчина был большим и носил впечатлительных размеров кепку.
— Лиловый гель для душа — мой.
— Я оценил это, детектив Райан.
— Я бы купил тебе пива, но бар уже закрылся.
Мужчина взобрался на крыльцо, подтащил к качелям стул, поставил на пол спортивную сумку и сел. Слабый свет лампочки показал мясистый нос и щеки, испещренные мелкими венами.
Когда Райан его представил, специальный агент ФБР Байрон Макмахон снял шляпу и поклонился в мою сторону. Я разглядела густую седую шевелюру, стоящие дыбом как петушиный гребень.
— Не проблема, — сказал Макмахон и расстегнув сумку, продемонстрировал упаковку из шести банок пива "Курз".
— Дьявольская вода, — ухмыльнулся Райан, доставая банку из упаковки.
— Ага, — согласился Макмахон. — Благословим его.
Он протянул банку мне.
Я так хотела пива, как ничего другого давно уже не желала. Я помнила чувство опьянения, проникающее в вены, тепло разливающееся по телу по мере того как молекулы алкоголя соединяются с моими. Чувство расслабления и прекрасного самочувствия.
Но так же я узнала о себе и нечто иное. Потребовались годы, но теперь я поняла, что каждая молекула ДНК во мне желает стать поклонником Бахуса. Желая этого облегчения я знала, что эйфория будет временной, а гнев и ненависть к самой себе продлятся долгое время. Я не умела пить.
— Нет, спасибо.
— Там откуда я взял еще много таких есть.
— В этом и проблема.
Макмахон улыбнулся, вытащил себе одну и остальные бросил обратно в сумку.
— Ну так что там в ФБР думают?
— Какой-то сучий потрох смахнул самолет с неба.
— И кто же он?
— Твои дружки-байкеры делают ставки на многих. Этот Петричелли был дешевкой с кашей вместо мозгов, но связи у него были дай бог.
— И?
— Может быть профессиональный удар.
Ветер заколыхал цветы Руби и черные тени заплясали по перилам и полу крыльца.
— Вот тебе другой сценарий. Миссис Марта Симингтон занимала место 1А. Три месяца назад Хаскел Симингтон застраховал жену на 2 миллиона зеленых.
— Это все меняет.
— Большое утешение для страдающего муженька. О, забыл сказать. Парочка живет раздельно уже четыре года.