эту прогулку…
Они остановились у ярко освещенной автобусной остановки.
— Ты как? — Селена внимательно и тревожно всматривалась в его лицо. Наверное, хреновый из него конспиратор.
— Я нормально. — Данила улыбнулся. — Можно даже сказать, замечательно. А ты?
— И я замечательно. Позвонишь, как вернешься домой?
— Зачем?
— Чтобы я не волновалась.
— Тогда и ты позвони, когда вернешься.
— Зачем?
— Чтобы я не волновался…
Весь следующий день был отмечен давно забытым, но от этого не утратившим актуальность чувством радости и ожидания. Может, оттого, что Даниле удалось преодолеть свой страх перед внешним миром. Может, оттого, что внешний мир не проявил к нему особой агрессивности, ну разве что легкое любопытство. А может, оттого, что вечером должна прийти Селена.
Теперь он приготовился к встрече как следует: заказал в интернет-магазине зеленый чай и сразу десять плиток горького шоколада. Самого горького из всех имевшихся в наличии. Подумал было приготовить ужин, но решил, что Селена может подумать, что он специально готовился к ее приходу, и не стал.
Селена пришла, как и обещала — ровно в шесть вечера. В куртке, джинсах, с переброшенным через плечо рюкзачком она была похожа на подростка.
— Привет, Алексеев! — Девушка чмокнула его в щеку.
— Привет, Савицкая! — Как же давно его никто не целовал! Пусть даже вот так, по-дружески…
— Сегодня, надеюсь, не пил?
— Нет, сегодня у меня по плану травка.
— И вовсе не травка! Сегодня у тебя по плану иголки. Много длинных, острых иголок.
— А ты, оказывается, садистка! — Он улыбнулся так широко, точно не было в его жизни большей радости, чем акупунктурные иголки.
— Как быстро ты меня раскусил! — усмехнулась Селена, перетряхивая содержимое своего рюкзачка.
На свет божий появилась коробка со всякими медицинскими штуками, аромалампа, компакт-диск и в самом конце шоколадка.
— Шоколадом я уже запасся, — сообщил Данила. — Горьким, как ты и заказывала.
— Оперативно! — Селена смахнула шоколадку обратно в рюкзак.
— А это зачем? — Он кивнул на выложенные на кухонном столе безделушки.
— Это для работы.
— Курительница для работы? — усомнился Данила.
— Про ароматерапию что-нибудь слышал?
— В общих чертах.
— В общих чертах! — передразнила она. — Ароматерапия — это знаешь какая сила?!
— Не знаю, но, думаю, ты мне расскажешь. — Данила взял в руку пузырек темного стекла.
— Не разбей, — предупредила Селена.
— Так у меня вроде бы только ноги парализованы, а с руками все в порядке, — усмехнулся он.
— Лучше бы тебе язык парализовало, — буркнула Селена, но по-доброму, так, что он даже не подумал обижаться. — Где у тебя CD-плеер?
— В спальне. А мы и музыку будем слушать? Музыка — это тоже часть лечения или так, для антуража?
— Музыка — часть лечения. Лечиться будем по полной программе. Ты сегодня гимнастику делал?
— Делал. — Данила кивнул на лежащие в углу гантели.
— Гантели — это не совсем то, — сказала Селена задумчиво. — Нет, с эстетической точки зрения это, конечно, прекрасно, а вот с практической…
— Все остальные упражнения я тоже сделал, — поспешил он ее успокоить. — Может, чайку?
— Чаек после работы. Делу — время, а потехе — час. Не мешай мне пока, Алексеев.
Данила наблюдал за ее действиями, как ребенок наблюдает за приготовлениями к новогодним праздникам. Принюхивался к наполняющему комнату незнакомому аромату, прислушивался к льющемуся из плеера перезвону колокольчиков и журчанию воды и с легкой опаской поглядывал на жестянку с акупунктурными иглами.
— Ну как? — спросила Селена, закончив приготовления.
— Полный релакс, сейчас усну, — честно признался он.
— Не уснешь. Я не дам тебе уснуть.
— Звучит многообещающе.
Она покраснела. Как же легко ее смутить! Вроде бы врач, ко всему привычный человек…
Данила горько усмехнулся. Он, небоеспособный инвалид, который лишь совсем недавно стал чувствовать, что у него есть задница и хм… все остальное, заставляет краснеть девушку, которая априори не должна смущаться и краснеть. А еще говорят, что нет больших циников, чем врачи.
Словно угадав его последнюю мысль, Селена выразительно похлопала ладонью по кровати, сказала язвительно:
— Алексеев, раздевайся и укладывайся на живот. Посмотрим, что ты запоешь через пять минут.
— А что ты собираешься со мной делать? — поинтересовался он, стаскивая за ворот свитер.
— Ничего особенного. Для начала воткну в тебя десяток-другой иголок.
— Операция «дикобраз». — Данила аккуратно сложил свитер, положил его на край кровати. — Штаны снимать?
— Ну а как же! — Она больше не смущалась, деловито перебирала свои орудия пыток, на Данилу не смотрела.
— Больно-то хоть не будет?
— Конечно, будет! Что же это за лечение без «больно»?
— Ох, и жестокая ты девушка, Савицкая! — вздохнул Данила, перебрасывая свое тело из коляски на кровать. — Не дам я тебе больше шоколадку!
Год прошел незаметно. Во многом благодаря тому, что в жизни Данилы появилась Селена. Данила определенно добился значительных успехов за этот год. Наблюдающие его врачи в один голос утверждали, что процесс восстановления идет с поразительной скоростью, называли чудом то, что происходило с его организмом. И только сам Алексеев знал, как называется это чудо, как знал и его настоящую цену.
Селена занималась с ним практически ежедневно и строго следила за тем, чтобы он не отлынивал от лечебной физкультуры. Это она заставила его купить парочку тренажеров и какой-то чудной аппарат для электростимуляции мышц, и теперь спальня Данилы была похожа на филиал реабилитационного центра. Зато и результаты были налицо. Боль ушла окончательно. Парализованные ноги не «сохли», а оставались по-прежнему мускулистыми, и Даниле не нужно было стыдливо прикрывать их пледом. А еще — и это, наверное, самое главное! — он снова почувствовал себя мужчиной. К Даниле вернулись и желание, и возможность.
Селена делала ему массаж, когда это случилось в первый раз. Гремучая смесь возбуждения, юношеского ликования и юношеской же неловкости. Селена ничего не заметила. Или сделала вид, что не заметила. Умная девочка и… красивая.
Ему повезло. Теперь он не чувствовал себя одиноким. Ну разве что в те вечера, когда Селена оставалась в центре на ночные дежурства. Данила ненавидел эти дни лютой ненавистью. За год он успел привыкнуть к тому, что она всегда рядом. Происходящие перемены они оба воспринимали как что-то само собой разумеющееся. Как-то незаметно квартира Данилы наполнилась вещами Селены: одеждой, книгами, всякими женским финтифлюшками. Данила даже подарил ей банный халат и смешные лохматые тапки. Ему нравилось, что в ванной рядом с его шампунем стоит ее шампунь, что его зубная щетка соседствует с ее зубной щеткой, что на кухне есть ее персональная чашка, а его байковую рубашку она еще полгода назад прибрала к рукам.
Тогда, полгода назад, Селена первый раз осталась у него ночевать. Гроза разразилась внезапно. Не гроза даже, а настоящая буря. Во дворе ветром повалило старый тополь, а оставленные на улице автомобили то и дело истерично взвывали от раскатов грома.
— Мне пора. — Прижавшись лбом к стеклу, Селена наблюдала за беснующимся за окном ураганом.
— Тебе жить надоело? — спросил Данила. — Видишь, что творится?! Тебя же унесет!
— Значит, нужно вызвать такси. — В ее голосе слышалась нерешительность.
— Звони Элеоноре! — Данила протянул ей телефон. — Предупреди, что не придешь домой ночевать.
— А где я буду ночевать? — Она отвернулась от окна, растерянно посмотрела на Данилу.
— У меня.
— У тебя?
— А что такого? Боишься, Элеонора заругает?
— Не заругает, просто это как-то…
— Неприлично? — усмехнулся он. — Не переживай, твоей репутации ничто не угрожает.
— Дурак! — фыркнула Селена.
— А знаешь, лучше я сам! — Данила набрал знакомый номер.
У него уже имелся опыт телефонных разговоров с тетушкой Селены, и Элеонора казалась ему женщиной во всех отношениях замечательной. Наверняка ее жизненной мудрости хватит, чтобы понять, что для племянницы намного безопаснее провести ночь в его обществе, чем добираться домой в такую бурю.
Элеонора выслушала Данилу молча, а потом, не задавая лишних вопросов, велела вести себя по-джентльменски и не обижать ее девочку. Он поклялся в чистоте своих намерений и помыслов, пожелал Элеоноре доброй ночи и заговорщицки подмигнул Селене.
Определенно, Элеонора была уникальной женщиной. Не многим тетушкам придется по душе, что их племянницы так тесно общаются с калекой, а эту, похоже, такие отношения совершенно не смущали. Или причина в том, что она сама инвалид и может понять его как никто другой?..
— Есть хочу! — заявила Селена, стоило только Даниле положить трубку.
— Ты же только что съела целую шоколадку!
— Шоколадка — это не еда, это лекарство.
— Хорошее ты себе прописываешь лекарство. — Данила покатился на кухню, открыл холодильник, внимательно изучил его содержимое.
— Могу предложить тебе жареное мясо и салат из помидоров. Идет?
— Идет.
— Тогда я строгаю салат, а ты жаришь мясо.
Селена с сомнением посмотрела на свой костюм.
— Мне бы во что-нибудь переодеться.
— Сделаем. — Данила достал из холодильника продукты.
— А еще я привыкла спать в пижаме! — добавила она с ехидной усмешкой. — Алексеев, у тебя есть запасная пижама?
— Слушай, дорогуша, иди-ка ты лучше домой. Уж больно ты хлопотная гостья, как я посмотрю.
— Поздно, Алексеев, теперь тебе до утра со мной мучиться…
Славный у них тогда получился вечерок. Сначала они долго выбирали Селене домашнюю одежду. После жарких споров выбор пал на старую Данилову рубашку, которая была велика ей на пять размеров. Благодаря этой рубашке Алексеев выяснил, что у Селены красивые ноги. Выяснил и тут же сообщил ей о своем открытии, а она жутко смутилась и второй раз за вечер обозвала его дураком.