– Вперёд, – дядя вручил им два белых халата и повёл за собой.
После переходов по длинным коридорам они оказались в небольшой комнате, которая была отделена фальшь-стеклом от довольно большого кабинета.
– Сейчас я буду проводить групповое занятие, а вы можете пока посмотреть, если хотите.
– Конечно, хотим, – обрадовался Кеша.
– Ага, – согласился Максим.
Когда дядя оказался по другую сторону стекла, Кеша осознал, – как нам повезло. Никого нет, только вот, – он заозирался по сторонам, – возможно видеонаблюдение, но мы постараемся аккуратно.
Кеша достал свой телефон, делая вид, будто просто что-то смотрит в нём, а сам приложил его камерой к стеклу.
Вокруг дяди Глеба сидело шесть детей. Четыре девочки и два мальчика. Они были примерно одного возраста, лет десяти.
– Кто мне первый покажет свой рисунок? – Дядя Глеб озорно посмотрел на детей, которые держали в руках свои творения, видимо, нарисованные заранее.
Мальчик в зелёной кофте с лысой головой поднял руку.
– Давай, Витя. – Ободрил его дядя. – Что у тебя тут?
– Это я. – Он показал свой рисунок, и Кеша увидел вполне различимые машинки из «Трансформеров», которые окружали человека в сине-красном костюме, наверное, это спайдермен.
– Где же здесь ты? – Как будто непонимающе спросил дядя Глеб.
– Вот, – мальчик ткнул на спайдермена. – Это я после смерти. Когда реа.., – он запнулся, – рикирна…, – он опять не выговорил, – в общем, после перерождения.
– Реинкарнация, – подсказал дядя Глеб.
– Не правда, – вступилась одна из девочек, – после смерти мы попадём в рай к ангелам, ведь так? – Она доверчиво смотрела на дядю.
– Всё зависит от твоего желания. После смерти нас ждёт то, во что мы верим, – казалось, для таких маленьких детей рассуждения дяди были сложны, но они будто всё понимали.
Кеше стало не по себе. Они говорят о смерти. И дядя даже не переубеждает их.
– Бред какой-то, – шепнул Макс.
– А во что верите вы? – Спросил Витя дядю Глеба.
– Я верю в себя и в свой мозг, который непрерывно посылает сигналы моему телу.
– И что это даёт? – Уточнила та же любопытная девочка.
– Это даёт мне умение слушать свой организм и распознавать сигнал о том, что что-то не в порядке.
Кеша слушал этот разговор и в какой-то момент чуть не забыл о телефоне, который держал в руке. Он опустил задерневшую руку, и тут же, опомнившись, переложил телефон в карман рубашки, халат при этом был максимально распахнут, иначе не удалось бы ничего снять.
После сеанса с детьми дядя Глеб вышел к Кеше и Максу. Он был не один.
– Знакомьтесь, – он ободряюще положил руку на плечо мальчику, – это Виктор. Он у нас постоянный гость в больнице. А это мой племянник Иннокентий и его друг Максим.
Витя уверенно подошел к Кеше и пожал ему руку. Кеша не ожидал такого взрослого поступка от мальчика. Макс же после рукопожатия попытался незаметно обтереть ладонь о свой халат.
Боится, что ли, заразится.
– Ты мед брат? – Спросил Витя, рассматривая белый халат на Кеше.
– Э, нет, я режиссёр.
У Вити глаза загорелись. – Круто! Что снимаешь?
– Научный фильм, – нашёлся Кеша.
– Про детей?
– Да.
– Я меня там покажешь? – Витя серьёзно смотрел на Кешу, не мигая.
Дядя Глеб улыбнулся, – если ты захочешь.
– Конечно, – отозвался мальчик.
В коридоре послышался чей-то недовольный возглас. – Мне нужен Колесников Глеб Фёдорович.
– Тогда я вас тут оставлю на пять минут, – сообщил дядя, с беспокойством поглядывая на дверь, – только без глупостей. Никуда не уходи, пока я не вернусь, – сказал он строгим голосом. – А вы, – это уже было обращение к Кеше и Максу, – смотрите за ним. Он парень хоть и хилый, но очень шустрый.
Дядя Глеб вышел, оставив троицу в небольшом кабинете.
– У тебя есть телефон? – Вдруг спросил Витя у Макса.
– Ну да, – неуверенно ответил тот.
– Можно мне посмотреть?
Макс явно не хотел давать в руки ребёнку, тем более больному, дорогой смартфон.
– Может, лучше я возьму у тебя интервью? Хочешь быть кинозвездой? – Перебил его Кеша.
– Хочу! – Витя тут же уселся на стул, который стоял возле двери, и величественно выпрямил спину.
И, правда, будто актёр.
Макс почти не принимал участие в действие, но Кеша попросил его снимать общий план на интервью, а сам Кеша достал свой телефон и стал снимать крупно лицо мальчика.
– Сколько тебе лет?
– Одиннадцатого октября будет одиннадцать, – Витя вдруг засмеялся. – Правда, круто. Это счастливая дата. 11.11. и ещё мне исполнится одиннадцать.
– Да, здорово, – Кеша не знал, как себя вести с детьми. Лучше бы вместо Макса он позвал Киру или Лерку. Потому что сейчас в кабинете было напряжение и неловкость, впрочем, Витя как будто ничего не замечал. Он беспечно болтал ногами и с интересом смотрел на Макса.
– Чем ты болеешь? – Прямо спросил Макс, которого, этот вопрос явно мучил.
– У меня лейкоз, – запросто ответил Витя, – это очень страшная болезнь, от которой все умирают.
Кешу поразило с какой легкостью мальчик говорит о своем диагнозе и смерти.
– Наверняка не все, – решил сказать Кеша, – ты точно поправишься.
– Нет, я в этой больнице уже полгода. Иногда на неделю меня отпускают домой к родителям, но я кое-что подслушал у врача, – Витино лицо сделалось заговорщицким, он перешёл на шёпот.
– У меня нет шансов, можно только немного отдалить смерть, – гордо сообщил Витя, а Кеша с Максом переглянулись.
Кеше казалось неуместным всё. Но он решил не выяснять этот вопрос с ребенком.
– Тебе тут скучно? – Спросил Кеша, чтобы сменить тему.
– Иногда. – Витя задумался. – Хотя, когда тут лежал Дима, мы с ним отрывались по полной. – Витя загадочно улыбнулся. – Мы прикалывались над медсестрами и девчонками. Они так визжали.
Кеша засмеялся вместе с Витей. Макс оставался равнодушным и предпочитал рассматривать происходящее в коридоре за полупрозрачной дверью, продолжая снимать на телефон.
– Это твой друг? – Уточнил Кеша.
– Да. Лучший друг! Он был клёвый и смешной.
Кешу смутил рассказ о Диме в прошедшем времени, и он побоялся уточнять, жив ли сейчас этот Дима.
– А что тут ещё интересное есть?
– Ну, куча всего, – Витя стал правой ногой пинать ножку стула. – У нас тут постоянно кто-то умирает.
Вот уж интересное событие, – подумалось Кеше.
– А ещё летом врачи часто ломали ноги. А один дядька даже в кому попал, – гордо сообщил Витя.
– Ничего себе! Что это за эпидемия такая, – неестественно поразился Кеша.
– Это Дима всё устроил.
Макс тут же включился в разговор. – В смысле?
– Он захотел, чтобы им было больно. И им стало больно.
– Так не бывает, – начал спорить Макс, но Кеша его одернул.
– Вить, ты любишь рисовать?
– Не очень, но мне нравятся машины. У тебя есть машина? – Спросил он у Кеши.
– У меня нет, зато у Максима есть.
– БМВ три девятки? – Выпалил Витя.
– Нет, – Макс брезгливо сморщился. – БМВ – это возрастной автомобиль. У меня Киа Рио. Спортивная и шустрая как я. И блатные номера уже не в моде. А вот какие-то значимые для тебя числа, другое дело. Например, у меня день рождения третьего ноября, значит…
– Чёрная? – Перебил мальчик. – А до скольки она разгоняется? На ней можно дрифтить? А можно мне порулить?
– Ну, тебе нельзя отсюда выходить, – вовремя вспомнил Макс.
– Ну, пожалуйста, – уверенно, даже не попросил, а потребовал Витя.
– Слушай, мы сейчас очень торопимся. Вот в следующий раз мы приедем и тогда обязательно тебе её покажем.
Витя замолчал, словно обдумывая предложение.
– Ладно, – нехотя он согласился.
Кеша не знал, о чём ещё говорить, и это неловкое молчание прервал дядя Глеб.
– Как дела у вас? Всё в порядке? – Он заглянул в комнату и тут же из коридора выцепил молодую медсестру, которая шла и с кем-то разговаривала по сотовому.
– Марин. Марина!
Девушка остановилась.
– Проводи Витю в палату, пожалуйста.
Девушка кивнула, и мальчик, коротко попрощавшись, ушёл.
– Давайте-ка, я вам устрою небольшую экскурсию по пути в кабинет. – Предложил он.
Кеша положил телефон в карман, камерой вверх, и они двинулись по больничным коридорам.
– У нас тут дети с разными диагнозами лежат. В основном, с непростыми. И почти все дети из области.
– Витя сказал, что у него лейкоз, – Кешу всё-таки мучал этот вопрос. – Это рак крови?
– В простом понимании да, вдаваться в подробности не буду, потому что ни к чему вам этим забивать голову.
– Он поправится? – Кеша остановился и посмотрел на дядю.
Дядя Глеб ничего на это не ответил, потому что, свернув за угол коридора, Макс наткнулся на каталку и снес её.
– Осторожнее. Ты ударился? – Заботливо поинтересовался дядя.
– Нет, нет.
– Мы сейчас проходим мимо палат, где лежат дети с проблемами опорно-двигательного аппарата.
– Эй, отдай! – Послышалось из приоткрытой двери палаты.
– А ты дотянись. Не можешь? Инвалид!
Дядя Глеб оставил Кешу и Макса в коридоре, а сам зашёл в палату и через пару минут выволок оттуда упирающего мальчика.
– Не пойду! Пустите!
– Я хочу, чтобы ты мне кое в чём помог, только вот не знаю, справишься ли, – притворно засомневался дядя.
– Я справлюсь. Чё надо?
Дядя Глеб что-то прошептал ему на ухо, и мальчик, прихрамывая на одну ногу, куда-то ушёл.
– Дети бывают очень жестоки.
Через пять минут Кеша и Макс оказались в кабинете у дяди, где он им приготовил несколько историй болезней, но разрешил их смотреть только в его присутствии.
От этого было мало толку, но Кеша всё равно сделал вид, что очень обрадовался и стал читать.
Макс весь иззевался, и через пятнадцать минут они попрощались с дядей.
– Жуть. Я больше сюда не приду. Голова уже пухнет от этих мелких крикунов, – жаловался Макс, пока они шли к машине.
– Дети, что с них взять. Зато, может получились какие-нибудь интересные кадры.