Кира сделала несколько попыток, и её голос тоже вернулся.
Лера начала слабо распеваться, а Кеша почувствовал себя самым счастливым на свете.
–УРА! Получилось! Неужели?! Надо сказать Диме.
Кеша помчался в дом и наткнулся на отца Димы. Его лицо выражало беспокойство и какое-то умиротворение.
– Что случилось?
Мужчина промолчал. Только отвёл Кешу к кровати мальчика. Тот лежал без движения.
– Он что? Нет! Он умер?
Мужчина кивнул.
– Нет, – прошептал Кеша. Как же это?
Кеша вышел к ребятам, чтобы сообщить плохие новости.
Мужик, отрывший дверь, был как будто тут неуместен. Он, ну никак, не вписывался в атмосферу дома, да и всей деревни. У него на лице отпечатался нескрываемый интеллект.
Поэтому я не удивилась, когда мужик оказался немногословным. Наверняка в этой дыре и поговорить-то не с кем, небось, разучился.
В доме мы обнаружили больного мальчишку. Это был ужасный момент. Когда я его увидела, то еле сдержалась, чтобы не заплакать. Он знал, что вот-вот умрёт, и поэтому захотел увековечить себя в памяти людей и зрителей. Он даже не представлял, насколько хорошо у него это получилось.
Когда Кешка снял кадр с Димой, я подумала, что всё это вряд ли закончится хеппи эндом. Ну, не может быть решение проблемы в этом тощем мальчике. Однако, всё получилось по-другому.
Кешка заставил нас с ребятами смотреть анти видео. Мы стойко держались, но после сорокового или пятидесятого просмотра, я уже не видеть, не слышать его не могла. И вдруг, почувствовала, как у меня внутри что-то наливается теплом. Источник находился около сердца, а горячая волна стала подниматься всё выше, пока не достигла горла и рта и как будто выплеснулась наружу.
Я подумала, что даже мой организм воспротивился такой экзекуции, поэтому больше не буду смотреть эту фигню, и сказала об этом Кешке.
И…да, я сказала! Это, невероятно, но у меня получилось. Не знаю, в чём тут подвох, но Макс и Кира тоже заговорили. И я задумалась, действительно ли анти видео так подействовало, или тут велика роль самовнушения. Это станет известно, когда остальные посмотрят Кешкино творение. Интересно, сколько времени потребуется, что люди излечились.
Пока мы радовались и пытались заново оседлать наши голоса, Кеша вернулся к нам с очень печальной новостью.
Я разревелась.
– Он не мог умереть! – Сказала я так громко, как только могла.
– Он был очень болен, – тихо отвел Кешка.
– Но мы только что с ним разговаривали.
– И он выглядел как человек, который вот-вот умрёт, – Макс решил встрять в разговор. Вот кто его просил?
– Нам нужно остаться на похороны, помочь этой семье, – я была готова на всё ради этого несчастного ребенка, который мужественно сражался с раком и спас стольких людей.
Кеша печально посмотрел на меня. – Нам придётся сначала закончить с нашими делами, проведать семьи, а на похороны мы приедем через два дня. Диме уже хуже не будет.
Мы вернулись в город. Кеша отправился домой к своим, Кира решила на день наведаться к родителям в область.
– Куда поедешь? – Спросил меня Макс, потому что я осталась последняя в машине.
Странно, что он решил уточнить. Я вроде бы не говорила, что не собираюсь возвращаться на съёмную квартиру. И всё же у меня были мысли поехать к маме. Проверить, как она. Не повлияло ли на неё видео.
– Останови здесь, – попросила я. Это место идеально подходило для меня, потому что было примерно равно удалено от моей съемной квартиры и маминой. Я ещё сама не приняла решение, и не хотела, чтобы Макс подгонял меня.
– Как скажешь. – Он припарковался у обочины, и, прежде чем высадить меня, наклонился и очень серьезно посмотрел мне в глаза.
– Береги себя! – И поцеловал меня в щеку.
Это было так неожиданно. Макс выглядел очень взрослым в тот момент, как будто старший брат или отец даёт наставление беречь себя.
Я в шоке вышла из машины и пошла гулять по городу.
Мы совсем забили на учёбу, нас, наверное, скоро отчислят, и хоть мы и набрали миллион просмотров, но Юрий Витольдович вряд ли поставит нам автоматы, хотя, после той войны, что развязалась, между нами, пятёрок нам всё равно не видать. Всё зашло слишком далеко. Невинное задание давно вышло за рамки учебного, и превратилось в трагедию мирового масштаба.
В этой ситуации не было ничего предсказуемого. Кто знает, что ждёт нас дальше?
С этими мыслями я сама не зная, как дошла до своего родного дома. Дома, где я провела детство, о котором у меня довольно тёплые воспоминания. Ноги сами меня сюда привели. На улице была ночь. В наших окнах горел свет. Я достала ключи от домофона и открыла дверь.
Мне было страшно идти в нашу квартиру. Я её и любила, потому что там прошли лучшие годы моей жизни, и ненавидела, потому что там жил человек, с которым я не могла нормально сосуществовать. Но за время моего бегства я поняла, что мои страхи настолько наивны и глупы, что не стоят моих переживаний. Есть в жизни вещи намного серьёзнее и страшнее, чем ссора с мамой.
Я поднялась на седьмой этаж пешком.
В конце концов, все мы не без странностей. И я должна повзрослеть и взять на себя ответственность.
Я вставила ключи в замок и повернула их. В прихожей горел свет. Мамы не было видно. Моё сердце колотилось. Но я взяла себя в руки, разулась и бросила на пол рюкзак.
– Мам? – Я зашла на кухню и застала маму возле плиты. Она что-то готовила.
Мама быстро обернулась и, посмотрев на меня, тихо заплакала. Я тоже не сдержалась. Она прижала меня так крепко, что я даже не могла вздохнуть.
– Ну, как ты могла? – Тихо повторяла она.
А я. Я и сама не знаю, как.
Он смотрел на часы. Действие должно скоро начаться. Фёдор Аркадьевич был наготове. Звонок от Менделя не заставил себя долго ждать.
– Получилось? – С нетерпением, несвойственным для него, спросил Фёдор Аркадьевич.
В ответ он услышал некоторые пояснения, которые в целом удовлетворили Фёдора Аркадьевича.
– Прекрасно. Вы уже подготовили замену? Проследите, чтобы похороны прошли тихо. Как родственники отреагировали? Проблем не возникло? Вот и хорошо. А наши ребятки? Ну, они вряд ли что-то заметят. Тогда через два дня жду вас с мальчиком у себя в лаборатории.
Фёдор Аркадьевич был в прекрасном настроении. Уже скоро ему доставят редчайший экземпляр. И этот мальчик настолько умён, что провернул довольно сложную схему, чтобы получить желаемое. Ох, как же всё здорово складывалось.
Разоблачение
На душе у Кеши было тревожно. Слишком много эмоций он испытал за пару часов. И радость, что видео помогло, и печаль, что Дима умер, и волнение за свою семью, потому что Кеша не был уверен, выздоровели ли они.
Наконец-то, оказавшись дома, Кеша сразу же ворвался в комнату к сестре. Вика спала, будить её Кеша не стал. На выходе из комнаты сестры, Кеша встретил отца.
– Пап, привет! Как у тебя голос? Появился?
Папа прокашлялся немного и попытался ответить. Вышло не очень понятно, но всё же кое-какие слова удалось разобрать.
– Ты видео моё смотрел?
Папа кивнул.
Кеша подбежал к своему ноуту и усадил за него папу. – Смотри ещё не меньше десяти раз.
Папа очень удивился. А Кеша вышел из комнаты и направился на кухню.
У него в голове засела мысль, что всё это дурной сон. Почему-то Кеша упорно не хотел признавать реальность.
– Ты вернулся? Как съездил? – Голос за спиной был тихий и немного сонный.
Кеша быстро обернулся и с облегчением обнаружил там Вику, которая, о чудо, говорила. Но тут же Кеша почувствовал ещё кое-что. Ему нужно было сообщить Вике о смерти её друга. И как это сделать?
– Да, мы смогли записать анти видео. Ты ведь его видела?
Вика кивнула.
– Так вот, Дима согласился нам помочь, но он был очень слаб. У него почти не осталось сил. – Кеша замолчал, подбирая слова, а Вика опустила глаза. Казалось, что она поняла, к чему этот разговор. – Когда мы смонтировали видео, и мои друзья после просмотра начали снова говорить, я зашёл в дом, чтобы поблагодарить Диму. Но его отец мне сказал, что Дима только что умер.
Как Кеша и ожидал, Вика заплакала. Тихо и очень горько. Кеша обнял её и стал успокаивать. Через некоторое время Вика смогла спокойно говорить.
– Он про меня спрашивал?
– Да, конечно, он очень обрадовался, когда я сказал ему, чей я брат.
Вика слегка улыбнулась. – Ты сказал, что там был его отец?
– Ну да.
– Странно. Дима всегда мне говорил, что они живут вдвоём с матерью. Она пьёт. А отца у него нет. – Вика нахмурилась.
– Ну, мало ли. Может он объявился.
Вика пожала плечами. А Кеша решил уточнить.
– А вообще, что Дима тебе про себя рассказывал? – Кеша вдруг понял, что тот мужик на самом деле выглядел необычно. В смысле слишком прилично. Хотя, если отец не жил с ними, то вполне мог иметь абсолютно другой уровень жизни. Только вот почему же матери не было видно в доме.
– Ну, он мало что говорил. Обычно это я ему рассказывала про себя, свою семью. Кстати, он часто спрашивал про тебя. Он очень интересовался кино, и когда я сказала ему, что у меня брат режиссёр, то Дима прямо весь расцвёл.
– Он интересовался мной? – Замер Кеша.
– Да. Дима часто расспрашивал о тебе. А когда я рассказала, что вам задали снять видео, то Дима начал придумывал различные темы, которые были бы интересны зрителям.
– Так, – Кеша начал быстро соображать. – А что было дальше?
– Ну, мы с ним прикалывались, смеялись, и он сказал, что было бы забавно вставить в видео его, Диму. Вот он снял себя, а я вставила этот кадр. Он очень хотел увековечить себя. Пусть даже если это никто не увидит.
– То есть он стал с тобой общаться после того, как узнал, что я режиссёр? – Уточнил Кеша.
Вика задумалась. – Ну, не знаю. Мы же в больнице познакомились. Там было скучно, и все хвалились своими родственниками. У кого папа актёр, у кого мама музыкант, а у меня брат режиссёр.