Льдов между тем съел маленький кусочек курицы, ложку салата и поблагодарил хозяев за ужин.
— Мы вот тут сидим все, такие милые, с виду спокойные и доброжелательные, но каждый из вас, — вдруг начал он говорить, как-то нехорошо улыбаясь, — глядя на меня, думает только об одном: не он ли прирезал девушку? Ведь так?
Борис хотел ему возразить, но Льдов продолжил:
— Думаю, настало время рассказать вам всю правду.
— В смысле? — Женя посмотрела на него с недоумением. — Разве вы нам не все рассказали?
— Если честно, то я настолько во всем этом запутался, потому что мне пришлось рассказывать несколько версий разным людям, одну — следователю, другую — вам, Борис, третью, вам, девушки, что уже не помню, кому и что рассказал. Одно я знаю точно — если бы я с самого начала рассказал следователю то, что тогда произошло, меня сразу бы арестовали, повязали и бросили в камеру. И вам, Женя, Наташа, я не мог рассказать всего, чтобы не напугать.
— Интересненько… — Женя, начиная уже разочаровываться в своем госте, встала из-за стола и бросилась к кофемашине. — Кому кофе? У нас и печенье есть!
— Женечка, — ласково обратился к ней до этого молчавший весь ужин Петр, — давайте уже выслушаем Матвея.
Конечно, он все знал и понимал. И по-своему переживал. Но, поскольку всецело доверял брату, то сразу согласился с его доводами и был не против предоставить Льдову кров.
Произнесенная Борисом фраза: «А если бы с тобой, Петя, такое произошло, как бы ты себя повел, разве не испугался бы?» — подействовала на него безотказно.
«Не дай бог!» — проговорил он тогда и даже перекрестился.
Женя не знала, какую версию преподнес Борис брату, одну из нейтральных, невинных, которые Льдов скормил следователю и Жене с Наташей, или же все теперь, кроме нее и Наташи, знают правду?
Женя включила кофемашину, Наташа, тоже с трудом скрывая свое волнение, принялась доставать из буфета чашки, расставлять их.
— Матвей, если честно, то я хотела бы, чтобы вы хотя бы здесь нам всем говорили только правду и, как говорится, — ее лицо скривила гримаса боли, словно у нее разболелся зуб, — ничего, кроме правды! Для нас-то зачем было что-то там придумывать? Если уж вы нечаянно убили девушку и испугались…
— Я не убивал, — побледнел Льдов. — В этом можете быть уверены. Девушку, то есть Карину, я никогда прежде не видел…
Женя вдруг на эмоциях даже привстала, чтобы перебить его и рассказать ему о своем визите к Гороховой, утверждавшей обратное, но тут же передумала и вернулась на свое место — пусть уже выговорится человек.
Борис подал ей знак, мол, вот и хорошо, сиди и слушай.
— Вечером я не ужинал, съел лишь кисть винограда и выпил минеральной воды. Вода была запечатана, а вот виноград… Возможно, там было снотворное, потому что, когда ко мне в постель укладывали труп, я ничего не слышал, не чувствовал… Я крепко спал. Очень крепко. Я понимаю, что этот страшный спектакль кем-то хорошо спланирован. И человек этот знает, как попасть в мой дом. Знает, возможно, как отключить сигнализацию. Я даже, грешным делом, подумал на Алю, но у нее алиби — когда в моей спальне орудовал преступник, когда раздевал меня, когда укладывал, повторюсь, труп этой несчастной девушки, она была дома!
— Вы подумали на Алю? — удивился Ребров.
— Нет, вы меня не так поняли. Нет-нет, как я могу подумать на нее, когда убита ее сама близкая подруга! Просто Алевтина — единственный человек, который знает мой дом как свои пять пальцев. В дом проник кто-то чужой. Как? Когда? Да когда угодно! Когда мы дома, мы входную дверь вообще не запираем, Аля может заниматься в саду или же я сам выхожу подышать свежим воздухом. На веранде еще одна дверь, возможно, она была открыта. Да и камеры установлены лишь со стороны главного входа, а позади дома лес, забор, через который легко перемахнуть… Ну ясно же, что в доме побывал чужой. Он и есть убийца!
— Подождите… — все-таки перебила его Женя. — Но камера зафиксировала, когда Карина входила в ваш дом вечером. Это факт. Правда, это было до того, как вы вернулись с работы, то есть когда вы вошли в дом, она была уже там. Получается, она зашла туда, когда там была еще Алевтина, они пересеклись с ней… Итак. Карина приехала к вам на такси где-то в шесть часов вечера, в доме еще была Алевтина. Спустя какое-то время Алевтина вышла из дома и поехала на своей машине домой. И через полчаса туда приехали вы, поставили машину в гараж и из дома уже не выходили. Разве не логично было предположить, что вы оставались в доме с Кариной?! Разве когда вы вошли в дом, там не было Карины? Вы видели ее?
— А когда вы ели виноград? — неожиданно спросил Борис.
Женя разозлилась на мужа, который так не вовремя встрял в разговор, нарушив последовательность озвученных ею событий.
— Я так хотел пить, что первым делом зашел на кухню, достал из холодильника воду, открыл бутылку. Сделал несколько глотков, затем зацепил кисть винограда.
Все за столом начали переглядываться, Петр не выдержал первым:
— Да разве вам не ясно, что Матвея усыпили виноградом, поэтому он и девушки не видел, и не почувствовал, как его переносили на кровать, не слышал, как убивали эту несчастную… Из чего можно сделать вывод, что убийца пробрался в дом задолго до того, как там появилась Карина. Возможно, между ними была какая-то договоренность, понимаете? Она же сама пришла, что называется, на своих двоих. Никто ее туда насильно не тащил. Возможно, ее позвала туда ваша домработница, не помню, как ее зовут…
— Алевтина, — подсказала Женя.
— Но зачем ей было ее звать, если она знала, что я могу вернуться домой с минуты на минуту, — возразил Льдов. — Аля прекрасно знала, чем может закончиться эта встреча. Я бы ужасно разозлился на нее. Может быть, даже и уволил! Это же какое-то уже самоуправство — приглашать ко мне своих подруг!
— Она сказала мне, что у вас связь… — сказала, со вздохом отворачиваясь от Льдова, Женя. — Что она время от времени ночевала у вас. К тому же в доме есть ее вещи…
— Да, Борис мне рассказал. Получается, что тот человек, который все это организовал, и принес эти вещи в дом… А Аля… Я не знаю, зачем она все это сказала вам. Это неправда.
— Возможно, ей приказали так поступить, — сказала Наташа. — Понимаете? Запугали девчонку, сказали, что если она не даст определенные показания, то с ней поступят так же, как и с ее подружкой.
— Что ж, может быть, так все и было, — вынуждена была согласиться Женя, — иначе зачем ей было так подставлять хозяина, которого она любила, к которому была по-своему привязана и который был так щедр к ней. Почему же я раньше не догадалась? Ну, конечно! Вот теперь все встает на свои места! Вероятно, убийца предупредил ее и о визите Карины, мол, она приедет, а ты уезжай. Словом, ее проинструктировали, запугали, и она из страха предала вас, Матвей.
— Так, постойте… Я же не рассказал вам, что было утром. Когда я проснулся и обнаружил рядом с собой труп, я чуть с ума не сошел…
— Это мы уже слышали, — ухмыльнулась Наташа. — И то, что подумали, что будто бы это сон, — тоже.
— Да нет же! — Льдов вскочил и принялся ходить по кухне, стиснув кулаки и прижав скрещенные руки к груди. Он был как сжатая пружина. — Я же сказал, что обманул вас… Она все-таки зашла в спальню и увидела весь этот кошмар… Она увидела свою мертвую подругу, закричала и, конечно же, сразу подумала на меня, я так полагаю… Я сразу же, понимаете, сразу же взял телефон и собирался уже позвонить в полицию, но она, Аля, меня остановила!!! Она сказала… Сразу замечу, что она была груба со мной и разговаривала совершенно другим тоном, чем раньше… Она намекнула мне, что я типа буду дураком, если вызову полицию. Потому что убийство произошло в моей спальне, убитая — подруга домработницы, и что на ноже отпечатки моих пальцев… Что меня точно посадят. И надолго. И что моя жизнь закончится вот так, по-идиотски. И что, поскольку я не виноват, я же не убивал, да, она потом уже тоже взяла себя в руки и поняла, что меня подставили… Короче, она предложила мне помощь. Сказала, чтобы я ехал на работу, а она вывезет труп и приберется в доме. И все, после этого разговора я ее уже не видел. Но слышал. Когда я был на работе, она отзвонилась мне и сказала, что все в порядке. И вдруг мне звонит следователь и вызывает к себе в Следственный комитет. Да у меня все поджилки затряслись! И вот он-то и рассказал мне, что девушку нашли неподалеку от нас, на дороге… И что же это получается?
— Получается, что ваша домработница не поверила вам, решила, что это вы убили ее подругу, — предположил Петр.
— Нет, — Ребров тоже поднялся и теперь стоял, опершись руками о стол, словно разговор подошел к концу и он собирался уйти. — Дело не в этом. Не в ее отношении к вам, Матвей. Она сделала так, как ей сказал убийца.
— Ее инструктировали по телефону? — задумчиво произнес Борис.
— Вряд ли. Все звонки могли бы потом пробить. Нет. Я думаю, что убийца был в доме… Дом большой, он прятался там, в одной из дальних комнат, — предположила Женя.
— Но кто же вывез труп? На камере же этого нет! — воскликнула Наташа.
— Труп был перенесен из спальни в машину Гороховой в тот момент, когда вы, Матвей, мылись. Вы же долго мылись.
— Да, долго…
— Труп, получается, вывезли на машине Гороховой! — догадался Ребров. — И она все знает, но молчит. Надо срочно позвонить Кузнецову и попросить отправить машину Алевтины на экспертизу.
— Да кто же этот человек? Этот зверь, что так поступил с бедной девушкой? — чуть ли не простонал Петр. — Неужели, для того чтобы навредить человеку, нужно было кого-то убивать?
— Если бы мне хотели навредить, то почему не убили меня? Зачем было придумывать такой сложный план? Получается, что преступник проник в мой дом, какое-то время находился там, организовал туда приезд Карины, запугал до смерти Алевтину, да так, что она теперь уже и сама не знает, что несет… Надо же, придумала, что у меня с Кариной был роман!
— Валера… — Теперь уже привстал со своего места Борис, чуть не задев рукой чашку с остывшим кофе. — Но если Горохова все делала по указке того человека… И если она видела его лицо или вообще его знает, то ей самой грозит опасность! Угрозы угрозами, но что помешает убийце убрать свидетеля? Звони Кузнецову! Надо срочно ехать к Гороховой домой! Если мы, конечно, не опоздали…