— Ой ли! Да она здоровее всех нас будет! Невменяемая!!! Ты шутишь, что ли? Взять нож и всадить его в свою подругу. Ладно бы еще в сердцах, разозлившись на что-то, будучи на самом деле в невменяемом состоянии, в шоке, в состоянии аффекта… А ведь убила просто из-за денег.
— Не только из-за денег. Чтобы не оставлять свидетеля, понимаешь? Она не могла позволить Карине всю оставшуюся жизнь просто своим существованием напоминать ей о том, что она сотворила с Льдовым. К тому же, это мы не знаем Карину, ее характер. Возможно, она, желая купить себе комнату, стала бы шантажировать Алевтину.
— Может, ты и права. Ты прости, что я наорал на тебя там, в больнице… Я уж напридумывал себе такое!.. Женя, а если бы Ребров не успел? Что, если бы нож попал не в плечо, а… Даже не могу это произносить, потому что сразу же представляю.
— Боря! Нет бы поддержать меня, обнять! Ты только и знаешь, что кричишь! Я же раскрыла убийство!!!
Потом еще какое-то время ехали молча, и вдруг Борис предложил пригласить на ужин Ивана Кузнецова.
— Мы так долго морочили ему голову, трепали нервы… Он и без того чувствовал себя виноватым в том, что упустил Льдова… Как думаешь? Надо бы его угостить хорошенько, поднять его самооценку, парень-то он неплохой. Он совсем еще молодой следователь, и у него мало опыта. Может, они с Валерой подружатся и будут полезны друг другу?
Конечно, Женя была не против. Хотя помнила, как и сам Кузнецов, неожиданно нагрянув к ним в дом в поисках Матвея, перепугал всех до смерти. Она до сих пор не знала, где тогда спрятался сам Льдов. А что, если на самом деле под кроватью в их супружеской спальне?
— Должен же он увидеть тебя, человека, который так облегчил ему задачу и вычислил убийцу! Да, вот еще что! А как ты догадалась про кровь? Ну, что девчонки запасли кровь Карины?
— В телефоне Алевтины я нашла одного абонента, записанного, как «Лаб». Пробила по интернету номер, и выяснилось, что он принадлежит одному медицинскому центру со специализацией типа «анализы с выездом на дом». То есть такая частная лаборатория, когда ты вызываешь медсестру домой, она берет у тебя анализы, и потом тебе на почту приходят результаты.
— Да ты же мне уже рассказывала про тот центр! Я помню! Наташа сдавала кровь, да?
— Да. Потом я отправила туда Реброва, чтобы он нашел медсестру, которая подтвердила бы, что взяла кровь у Жуковой, но не для анализа, а, скажем, для приворота…
— Но как ты догадалась?!
— Да потому что крови было слишком много, ее словно разлили по шее Карины, по подушке, постели…
— Но ты же не видела!
— Ребров мне рассказал, а ему — Кузнецов. Понимаешь, рана снизу, а кровь наверху. Причем кровь не какая-нибудь киношная, девчонки подготовились основательно и заполучили именно кровь Карины! И вот, когда Ребров нашел эту медсестру и сообщил мне об этом, тогда картина преступления была окончательно ясная.
— Но почему ты не рассказала ничего Реброву?
— Боялась, что ошибаюсь…
— А деньги?
— Льдов — темная лошадка. И трус. И зная его немного, примерно представляя себе, в каком он был состоянии, когда увидел якобы труп Карины и когда Горохова предложила ему избавиться о тела, он должен был ее мотивировать на это и, само собой, отблагодарить. Он же верил ей! Он надеялся на нее! И он сам авансом заплатил ей, дал ей пять миллионов рублей! Большую сумму она попросить не рискнула, хотя, завидуя страшно Лоре, которая, по ее мнению, вообще ничего особенного для Льдова не делала, но которую он буквально осыпал деньгами и бриллиантами, хотела бы получить куда больше…
— Но как ты догадалась, где она спрятала деньги?
— Ну, во-первых, я сразу поняла, что речь идет о наличных. И что спрятать она могла где угодно, но только не у себя дома. Просто я подумала, где сама бы спрятала… Чтобы и не дома, и почти дома… У нее же была возможность попасть на территорию Льдова. И только она, работая в саду, знала о существовании садового домика и знала, куда можно спрятать пять толстых пачек денег. Борис, я уже устала от этой темы… Расскажи, как Петр? Ты давно говорил с ним?
— Он же тебе все рассказал.
— Да. Но обстоятельства изменились. Наташа беременна. Быть может, он передумает?
— Я не знаю. Он страдает.
Женя закрыла глаза. Борис включил музыку. Это был медленный джаз, слушая который хотелось почему-то плакать.
Она вспомнила рассказ Петра. Вот так же вдвоем с ним они ехали в Бородки, и он признался ей в своих страданиях. Как же созвучна была эта музыка, эти постанывания саксофона, с чувствами глубоко несчастного человека.
— Я застал их в саду, в самом заросшем уголке, под яблонями, они сидели на скамейке, и голова Льдова лежала на ее коленях. Я замер… Я не верил своим глазам! Наташа гладила его голову, а он все твердил, как заклинание: «Лора, моя Лора…» А потом они страстно поцеловались…
За ужином, который накрыли на террасе, мужчины много пили и громко обсуждали, какой должна быть охрана дома.
Время шло, но никто из братьев Бронниковых так и не нашел времени заняться этим вопросом.
Шашлык, который готовили на углях счастливый Кузнецов с Ребровым, удался. Собрались все, не было только Льдова.
Наташа сделала знак Жене, она все поняла и пошла в дом. Наташа последовала за ней. Они расположились на кухне, прикрыв за собой дверь, чтобы их не могли услышать на террасе. Даже окно закрыли.
— Кофейку? — спросила Наташа.
— Можно.
— Я уже собралась. Возьму лишь самое необходимое.
— Наташа, ты убьешь его…
— Он сам принял это решение. Женя, он же сам тебе сказал, что у него появилась другая…
Женя промолчала — она не имела права рассказать ей всю правду. Что Петр, беззаветно любя Наташу и зная, что она любит Льдова, решил ее отпустить. Но, чтобы она не чувствовала себя виноватой, придумал себе любовницу. Для этого даже договорился с коллегой Бориса, женщиной-адвокатом, чтобы та подтвердила это, на тот случай, если Наташа решит проверить это. Вот это был план так план!
Как же тяжело было молчать! И знает ли Наташа, что Петр застал их в саду, видел, как они целовались? Что знает, что она и есть Лора…
Нет, не знает, конечно. И выглядит счастливой — ведь это не она бросает Петра, а он — ее. Как же тяжело все это наблюдать!
— Мне кажется, что он выпил уже целую бутылку виски, — вздохнула Женя.
— Это его выбор… — сказала Наташа и вдруг закрыла лицо руками и заплакала.
— Я увидела Петра в тот день, когда заявилась в контору «обнимашек», чтобы попросить оставить Льдова в покое, чтобы ему больше не звонили и не предлагали свои услуги. Поскандалила, пригрозила судом и вышла, хлопнув дверью. Подошла к лифту и там увидела его. Женя, ты бы видела его лицо! Он стоял, прислонившись к стене, и плакал. Такой красивый, интеллигентный мужчина, хорошо одетый… Он то ли собирался зайти в эту контору, то ли вышел… Но ему точно требовалась помощь. Он плакал и говорил, что ему ужасно стыдно, что он, типа, дожил… И я, представь себе, вспомнив нашу первую встречу с Матвеем и, только не удивляйся, почувствовав себя чуть ли не волшебницей, подошла к нему и обняла его…
Женя не поверила своим ушам. Так вот как они познакомились! Невероятно! Петр, рассказывая ей в машине про Лору, ни слова об этом не сказал. До сих пор Женя думала, что они познакомились в баре!
— Господи, Наташа, да мы же жили с ним под одной крышей, я видела его каждый день, но и понятия не имела, как он одинок и несчастен! Да мне и в голову бы не пришло, что он, вместо того чтобы довериться нам с Борисом, может искать утешения в объятиях чужих людей!
— Мы пошли с ним в гостиницу… Не знаю, почему именно туда, а не в кафе… Думаю, ему необходимо было спрятаться, все-таки он стеснялся своего состояния, как будто бы у него на лбу было написано, что он решил обратиться в контору «обнимашек». Но в гостинице все пошло не так, как у нас было с Льдовым. Мы с Матвеем были как брат с сестрой. Поверь. Иногда я включала даже мать. Моей целью было вернуть его к жизни, набраться душевных сил. Мы с Алей бились, чтобы к нему вернулся аппетит… Боже, вот сейчас произнесла ее имя, и просто мурашки по коже. До сих пор не могу поверить, что она убийца… Жуть!
— И что же было в гостинице?
— Все! Все было. Из моей головы кто-то вынул мозг. Петр… Мне было с ним так хорошо и спокойно! Я даже не могу сейчас вспомнить последовательность событий… Мы поехали с ним в Турцию. Не знаю почему. Наверное, потому что, выйдя из гостиницы, увидели туристическое бюро, зашли туда и купили горящую путевку на двоих. И укатили! Женя, это было как в сказке! Он такой, такой… — Наташа смахнула слезы со щек. — Мы не могли оторваться друг от друга. Мы были влюблены и счастливы. Мы строили планы. Я и про Льдова уже не думала… Просто знала, что оставлю его. Сколько можно?! Мы с Петром решили пожениться. Я вернулась в Москву и сразу же поехала к Льдову, чтобы рассказать о том, что ухожу от него, что выхожу замуж. Я не предавала его. У меня не было перед ним никаких обязательств. Хотя он думал по-другому.
— Он был влюблен в тебя, — покачала головой Женя.
— Да, я это знала. Но мне пора уже было жить своей жизнью. Ты бы видела меня тогда…
— А как он тебя называл? Наташей?
— Да, я назвалась Наташей.
— Но у тебя же другое имя. Ты собиралась сказать ему об этом?
Наташа разлила кофе по чашкам.
— Понимаешь, вот как он назвал меня тогда, в гостинице, Наташей, так и звал всегда. Не знаю, как тебе это объяснить.
— Но он не мог не знать, что тебя зовут Валентина!
— Знал. Мы же билеты покупали… Он видел мой паспорт. Хотя, может, фамилию видел, а имя… Я не знаю… Мы с ним на эту тему потом не разговаривали.
— Ладно. Я поняла. Ты для него была Наташей. Как-то все странно… Он ведь и искал Наташу! Я точно помню.
— Короче… Это было какое-то безумие! Страсть! Я даже не знала, кто он такой и чем занимается! И мне было все равно! Он был заботливым, обходительным, нежным, ласковым… Идеальным!