И тут она не выдержала:
— Это твоя жена?
— Я не женат и вряд ли женюсь. Аля — это моя помощница по хозяйству.
Он без сил опустился на стул, Валя же, преодолевая неловкость и нерешительность, согрела себе кашу в микроволновке, сварила кофе, достала масло, хлеб и начала есть.
— Каша — фантастика! Ты уже завтракал?
Он поджал губы.
Валя встала и подошла к нему, обняла, поцеловала снова в волосы. Прошептала ему в ухо:
— Мне скучно одной есть и неудобно… Давай хоть ложку тебе положу…
Он ел кашу. Попросил маленькую ложку, чайную. Ел кашу, запивая ее чаем.
— Ты пойми, еда — это наслаждение. Это очень вкусно. И придает силы. Сейчас тебе булочку маслом намажу… И не сопротивляйся.
Чего она боялась больше всего? Что он вдруг очнется и прогонит ее, обматерит, наговорит грубостей и гадостей. Спросит, глядя ей в глаза: ты кто такая? Как сюда попала?
А вдруг он сумасшедший? Вдруг опасен? Психически болен?
Поев, он посмотрел на нее с любопытством. Как вполне себе нормальный человек.
— Лора… Это же твое ненастоящее имя?
— Настоящее, — вновь солгала она.
Зачем ему знать, кто она и как оказалась у него? Сколько еще и как долго ей придется ему лгать?
— Ну и ладно… Я знаю, что тебя зовут Ольга. Но Лора так Лора. Очень красивое перламутровое имя.
— Я так рада, что ты поел.
Они снова вернулись в гостиную, прилегли. Обнялись. И снова он уснул. Видать, ему на самом деле надо было набираться сил.
— Я не хочу, чтобы ты уходила, — сказал он, проснувшись, и Вале показалось, что он сейчас заплачет.
— Я и не уйду.
Он приподнял голову:
— Правда? Останешься со мной?
— Останусь.
Она хотела сказать, что ей надо только предупредить кое-кого о том, что она не придет ночевать, но сразу передумала. Пусть он думает, что и она тоже одинока. Что ее никто не ждет.
Когда он снова крепко уснул, она встала с дивана, обошла дом. На втором этаже, в дальней комнате, уверенная, что ее не услышат, она позвонила Оле.
— Все нормально. Не переживай. И не звони.
— Валя!
— Это все.
И она отключила телефон.
6. Июль 2023 г.
— Как я и предполагал, этот Льдов просто решил перестраховаться. Знаешь, эти бизнесмены, может, в своем деле смелые и решительные, даже, я бы сказал, рисковые, но коснись их уголовщина, как они сразу же превращаются в слепых и напуганных котят, — рассказывал Борис, войдя в спальню, где его дожидалась Женя. Он только что принял душ, на нем была чистая белая сорочка и домашние широкие штаны. Мокрые волосы он успел расчесать и выглядел необычайно свежим, бодрым и словно отдохнувшим, несмотря на поздний час. Обычно в это время он, вернувшись из Москвы, старался скрыть свою усталость. Сейчас же он был преисполнен сил и хорошего настроения, как человек, удовлетворенный своей работой и теперь имеющий право на отдых.
Время перевалило за полночь, Женя полулежала на постели, обложившись подушками, и при свете лампы пыталась читать.
На самом же деле ее мысли были далеко от перечитываемого ею романа «Анна Каренина», ее обуревало любопытство — что это за история приключилась с новым клиентом мужа.
— Уголовщина, ты сказал?
Борис, раздевшись, нырнул под одеяло и прижался к жене.
— Представляешь, его вызвали на беседу как возможного свидетеля, а он от страха совсем потерялся. Девушку сегодня нашли, за городом. Ее убили. А в ее сумочке была его визитка.
— И кто она такая? Как ее убили?
— Честно говоря, фамилию я тоже, как и Льдов, не запомнил. Ее звали Карина. Ему даже фотографии не показали, просто спросили, знаком ли он был с девушкой с таким именем.
— Постой, его вызвали только лишь из-за визитки? Да у каждого человека в сумке может быть с десяток визиток…
— Вот и я о том же. Но здесь есть кое-что, что и меня насторожило: ее нашли неподалеку от поселка, это в Одинцовском районе, где как раз и проживает Льдов.
— А… Теперь понятно. И что же? Они отпустили его?
— Разумеется.
— Значит, нет никакого дела?
— Надеюсь. Ты бы видела его — он от страха был сам не свой.
— Получается, ты только зря прокатался?
— Ничего. Возможно, Гусев когда-нибудь и мне поможет. Все-таки это его клиент. И, если бы он был в Москве, то сам бы занимался своим клиентом.
— Ну да… Людям надо помогать.
— Как Миша?
— Все в порядке. Растет, — улыбнулась Женя. — Сегодня я сама его укладывала. Соню я отпустила. Галина Петровна тоже ушла пораньше, кажется, они с Юрием Петровичем сегодня отправились в театр.
— Ну и хорошо, она хорошая женщина. Главное, чтобы не разочаровалась в своем кавалере.
— Да вроде бы у них все серьезно. Меня больше беспокоит, чтобы она, выйдя, предположим, за него замуж, не ушла от нас. Я к ней уже привыкла, да и готовит она хорошо.
Борис спросил Женю про Петра с Наташей, к счастью, там все было спокойно, они весь вечер провели в своей комнате. А это значит, что Петр успокоился, что для Бориса было важным.
— Ладно, Боря, давай уже спать. Поздно…
Она отложила книгу, погасила лампу, повернулась к мужу и дала себя обнять.
Около трех часов ночи она услышала звук шагов неподалеку от их спальни.
Шаги были тихими, но почему-то насторожили Женю. Она окончательно проснулась, когда поняла, что шаги удалились в направлении кухни. Может, Петру стало плохо? Или кто-то захотел пить?
Она поднялась, набросила на плечи пеньюар и вышла, тихо затворив за собой дверь. Прямоугольник света на ковровой дорожке холла говорил о том, что в кухне кто-то есть.
Это была Наташа. В пижаме и с тюрбаном из полотенца на голове она сидела, поджав под себя ногу, и пила кофе! Ночью!
— К тебе можно?
— Заходи, — улыбнулась одними губами Наташа. — Мне что-то не спится. Вот, решила душ принять да кофе сварила. Будешь?
— Кофе в три часа ночи? Ну уж нет. Что-нибудь случилось? Почему тебе не спится? Поссорились?
— Нет, что ты! — замахала она руками. — Петр спит, как сурок. А мне как-то неспокойно на душе. Думаю все, почему он такой паникер, почему не доверяет мне. Подумаешь, уехала на пару часов. Ну, может же у меня быть и свое пространство? Мы же с ним круглые сутки вместе. И мне не то что в тягость, нет, это другое. Просто иногда мне кажется, что он словно контролирует меня, понимаешь?
— Еще как понимаю! У меня же и Борис такой. Ты же сама знаешь.
— Братья! — хором воскликнули они и засмеялись.
— А что Борис? — успокоившись, спросила Наташа. — У него новый клиент?
— Нет. Он просто бесплатно поддержал одного человека. Того просто вызвали на беседу как свидетеля, а он напугался до смерти.
— Так свидетель же!
— Да, это так. Просто там девушку одну убили, а у нее в сумке оказалась визитка этого Льдова.
— Убийство? Это уже интересно… — куражась, улыбнулась Наташа. — Вот если бы это он убил, а твой Борис взялся его защищать… Хотя нет, не так. Зачем нам настоящий убийца? Вот если бы его обвинили в убийстве, притом что он никого не убивал, вот это было бы интересное дело. Мы бы с тобой впряглись, да? — И она подмигнула Жене. — Что? Я становлюсь похожей на вас с Тоней? Как у нее, кстати, дела?
— Да все нормально. Они недавно на море ездили всей семьей. Мальчишки растут. Но сейчас лето, и они в основном живут на даче у бабушки с дедушкой. Муж ее, Виктор, хочет строить дом, а я отговариваю их. Зачем, когда можно купить готовый и там все переделать по своему вкусу. Ведь стройка — это так долго и дорого! Он теперь хорошо зарабатывает, Тоня не работает и откровенно скучает. Думаю, если появилось бы какое-нибудь интересное дело, она бы точно приняла участие.
— Да, жаль, что этот товарищ, несостоявшийся клиент Бориса, даже не свидетель…
— Наташа, что ты такое говоришь?! Еще неизвестно, как бы мы с тобой себя повели, окажись на его месте? Я вот лично переживала бы страшно, если бы меня вызвали даже как свидетеля. Все-таки это большая ответственность, во-первых, а во-вторых, мало ли ошибок совершают наши правоохранительные органы? Это Ребров Валера — хороший, вдумчивый следователь и никогда не станет обвинять человека, не изучив все детали дела досконально. А другие-то вообще, чтобы закрыть дело, подтасовывают факты, не обращая внимания на отсутствие в деле серьезных улик против обвиняемого. Ребров… Что-то я соскучилась по нему.
— Я тоже. Он вроде бы и немногословный, скромный такой парень, но рядом с ним чувствуешь себя защищенной, что ли. Он какой-то настоящий.
— Вот-вот. Ладно, Наташа, закругляйся. И нечего пить по ночам кофе. Кстати говоря, ты уж извини, что лезу не в свое дело. Ты, случаем, не беременна?
— Я? Да вроде нет… Я не проверялась. А что?
— Вид у тебя какой-то нездоровый был сегодня. Тебя не тошнит?
— Нет…
— А ты детей вообще-то хочешь?
— Конечно! И Петр тоже хочет. Я же тебе говорила про дом… Хотели же присмотреть дом, чтобы было все как положено — дети, собака, сад… Да только сегодня целый день разговаривали с ним, все думаем, есть ли в этом смысл? Здесь с вами так хорошо, да и дом, ты сама говорила, большой, всем места хватит. Может, правда подумать, какие преобразования можно сделать на втором этаже, чтобы и у нас с Петром была настоящая спальня, а не так, как сейчас — мы же фактически живем в его кабинете, а ему работать надо, необходимо уединение какое-то, чтобы он мог сосредоточиться… И чтобы детская… Надо бы все хорошенько осмотреть, прикинуть. Ты же поможешь мне в этом?
— А то! Конечно! Я же прирожденный дизайнер! — И Женя, забыв, что все в доме спят, громко расхохоталась.
7. Июль 2023 г.
— Ты пришла… — Льдов, открыв дверь своего номера, застыл, вглядываясь в лицо Лоры. — И это не сон? Это на самом деле ты?