Эрика села на небольшую скамейку в длинном коридоре. Сотрудник вошел в дверь с табличкой «Первичный осмотр». За ней находился стерильный кабинет с чистыми пластиковыми поверхностями для криминалистической экспертизы.
Эрика посмотрела по сторонам. На стенах висели фотографии – солнечный луг, мешки, наполненные яркими восточными специями, – призванные смягчить унылую больничную атмосферу. Дверь открылась, и в коридор вышел уже знакомый сотрудник с мужчиной средних лет с проседью в волосах. Это был старший инспектор Питер Фарли. Эрика показала удостоверение.
– Здравствуйте, Эрика, приятно познакомиться, – приветствовал ее он.
Она проследовала за ним в маленькую комнату, декорированную – столь же безуспешно – постерами и комнатными растениями. В ней рядом с медсестрой сидел молодой человек, замотанный в одеяло. Из-под его длинного одноразового халата торчали голые ноги. Перед ним стояла нетронутая чашка чая. Он был худощав, со светлыми, чуть рыжеватыми волосами и белесыми бровями. В левом глазу у него лопнул сосуд, и он был весь красный. Губа была порезана, нос – в запекшейся крови. Под обоими глазами синяки. Он заерзал, корчась от боли.
– Это Эрика, моя коллега, – представил ее Питер.
Джейсон кивнул, смотря прямо перед собой.
– Что вы можете рассказать о человеке, который это сделал? – спросила его Эрика.
Джейсон с трудом сглотнул, и его лицо исказила гримаса.
– Высокий. У меня рост метр восемьдесят. Он еще выше. На лице был противогаз.
– Можете его описать?
Он рассказал о том, как противогаз чуть не слетел с головы того человека и как он порезался об осколок стекла в дверном проеме.
– Оттуда мы и взяли образцы ДНК, – заметил Питер.
– Он… он меня изнаси… – пытался продолжить Джейсон. Из заплывших кровью глаз потекли слезы. Эрика хотела взять его за руку, но он оттолкнул ее и продолжил говорить. – Он приблизил свое лицо, то есть противогаз, к моему. Я видел его глаза – темные и маленькие. И белки… я видел белки у него вокруг глаз. Потом он… он меня изнасиловал.
Джейсона начало тошнить, он согнулся и схватился за живот. Сестра дала ему салфетку.
– На этом давайте остановимся, – сказала она Эрике.
– Нет, – запротестовал Джейсон, вытерев рот и скомкав салфетку. – Я хочу рассказать.
Медсестра кивнула.
– Спасибо, Джейсон. Я могу понять, как вам сейчас трудно, – сказала Эрика.
– Вы не понимаете, – возразил он, вытирая глаза. – Этот мудак надел презерватив. Он был сильный, здоровый. – Джейсон смотрел в потолок и качал головой, не в состоянии поверить в произошедшее.
Эрика вопросительно взглянула на Питера, желая знать, удалось ли взять образцы спермы. Он покачал головой.
– Может, что-то еще можете про него сказать? Любые, самые незначительные детали, – подсказывала Эрика.
– Он был весь в черном. Длинный пуховик, черные ботинки, противогаз. Черные кожаные перчатки. Потом он снял одну перчатку и дотронулся до меня.
– Где?
– На шее. Он проверял пульс.
– А как бы вы могли описать противогаз?
– Просто противогаз. Такой же, как в фильмах про войну показывают. На цилиндре, из которого он выдыхал, были нарисованы белые квадратики, – сказал Джейсон. Он качал головой и тер глаза. – Только начинало светать. И от него шел запах. От его дыхания, когда он приблизился. Какой-то химический запах, который бывает на производствах. Или запах лака для ногтей. Не знаю.
– Хорошо. Спасибо, Джейсон.
Выйдя на улицу, Эрика позвонила Мосс в участок и рассказала ей о Джейсоне и о том, что удалось взять образец ДНК.
– Нужно взять ДНК Дона Уолпола. Отправь к нему кого-нибудь с набором, пусть возьмут слюну.
– Вы вчера с Питерсоном ходили в «Матрикс». Как все прошло? – спросила Мосс.
Эрика вкратце описала их поход, а также свой визит к миссис Фрятт и Дону насчет сережек.
– Я просмотрела все отчеты об обыске в доме Мариссы, но упоминаний о сережках нигде нет. Еще я попросила Танию спросить о них Мэнди, но та совершенно не в курсе, были ли у Мариссы дорогие бриллиантовые серьги.
– Хорошо. На моем столе лежит автоответчик.
– Да, только не совсем понимаю, зачем ты принесла его сюда.
Эрика рассказала про «Ивнинг Стэндард» и странное ночное сообщение.
– В мире куча ненормальных, у кого есть мой номер телефона и кому приятно меня попугать. Можешь пробить тот номер? Он мобильный. Я записала его на бумажке на столе.
– Конечно. И еще одно, босс. Звонили из больницы. Иван Стовальски так и не пришел в себя. Эзра, его жена, приехала утром и сейчас там.
– Хорошо, тогда еду туда. Попробую вытрясти из нее что-нибудь. Интересно послушать ее версию событий. На связи.
Глава 38
Эзра Стовальски оказалась миниатюрной женщиной с короткими светлыми волосами и добрым встревоженным лицом. Палата Ивана находилась на самом верхнем этаже, и Эрика пришла в тот момент, когда медсестра брала кровь у него из вены. Инспектор дождалась окончания процедуры, предъявила удостоверение и представилась.
– Я очень сочувствую в связи с произошедшим, – сказала Эрика.
– Почему вы не оставили его в покое? – гневно воскликнула Эзра. – Зачем вам понадобилось взламывать дверь и спасать ему жизнь? – она говорила с небольшим акцентом, но все слова произносила правильно.
– Меня учили спасать жизни.
Эзра посмотрела на Ивана. Весь серый, он был опутан сетью трубок и проводов и подключен к множеству аппаратов. Грудь поднималась и опускалась под шипение вентилятора. Эзра отвела взгляд и с гримасой боли закрыла глаза.
– Я ничего не знала – что он хочет уехать с ней. Как можно быть такой дурой?
– Вы не дура.
– Успокаивать людей вас тоже учили?
– Это у меня обычно не очень получается. Сегодня со мной что-то не то.
Эзра улыбнулась.
– Вы знали, что он вам изменяет?
– Да.
– Как все началось?
– Она разложила листовки по почтовым ящикам с предложением убраться в доме или погладить белье. Мать никогда о ней не заботилась. Мне стало ее жалко. Я подумала, что, если она хочет найти работу и выбраться из трудностей, это достойно восхищения. Я предложила ей прийти и погладить белье, – она взглянула на Ивана. – Я бы никогда не подумала, что он свяжется с молодой девушкой.
– Когда это было?
– Год назад. Может, чуть больше.
– Вы их застали?
– Нет. Мне было страшно об этом думать, и я была счастлива, что он не… что ему от меня ничего не нужно. Мы уже некоторое время спали в разных комнатах к тому моменту. И я просто спрятала голову в песок. Хотя… я и подумать не могла, что он оставит меня. Что решит меня бросить так хладнокровно. С изменой я могла бы смириться. А вот вранье и неуважение к нашей совместной жизни меня очень ранит.
– Что заставило вас вернуться?
– Свадебные клятвы, – неуверенно сказала Эзра, снова взглянув на своего мужа.
– Что делал ваш муж вечером накануне Рождества после 20:00?
– Он был наверху, в своем кабинете, работал с документами. Я собирала вещи.
– Почему вы выехали только в 23:00?
– А откуда вы знаете, во сколько мы выехали?
– По съемке с камер. В 23:30 вы покинули платную зону в северном направлении.
– И вы подозреваете его в убийстве? – спросила Эзра, удивленно взглянув на Эрику. Эрика молчала.
– Где был Иван с 20:00 до 21:30?
– Он сказал мне, что ему нужно поработать.
– Накануне Рождества?
– Он работает круглосуточно. Ему всегда нужно работать – и вечерами, и по выходным.
– Где вы собирали вещи?
– Наверху, в нашей спальне.
– А где Иван работает, в какой комнате?
– В кухне.
– Вы спускались вниз, пока собирали вещи?
– Нет. Я закончила к девяти. И смотрела телевизор наверху, в спальне.
– Вы видели, что Иван работал на кухне с 21:00 до 22:30?
– Нет. Я просто ждала наверху. Я могла заснуть, задремать. Как раз в это время ее и убили, да?
– Да, такова наша гипотеза. Что-то необычное в Иване вы не заметили в тот вечер? Может, хотите что-то еще мне рассказать? Он ревнив? Следит, с кем вы дружите, с кем разговариваете?
– Нет. По крайней мере, со мной – нет. Я думала, это просто его прихоть. Не знала, что он так серьезно к ней относится, что хочет строить с ней будущее. Что любит ее. Может, он и правда убил ее. Это лишь доказывает, что мы на самом деле не знаем людей, с которыми делим жизнь.
Эзра взяла одеяло и закрыла им подбородок Ивана.
– Он недостоин того, чтобы жить дальше. Это плохо, что я так думаю? – спросила она.
Эрика ничего не ответила.
Глава 39
В начале шестого вечера Макгорри в сопровождении двух полицейских позвонил в дверь Дона Уолпола. Они пришли взять у него образец ДНК. На улице было тихо, снег таял, и дороги постепенно превращались в серое месиво. Никто не открывал, и Макгорри снова нажал на кнопку, прислушиваясь к эху звонка в комнатах. Затем он подошел к окну и попытался что-то рассмотреть меж занавесок.
– Никого нет, – констатировал он.
Полицейские, поеживаясь, переминались с ноги на ногу. Макгорри достал телефон, набрал номер Дона, но попал на автоответчик. Через несколько домов у калитки стоял пожилой мужчина и курил, поставив пепельницу на столб. Макгорри пошел к нему.
– Вы знаете, кто там живет? – спросил он.
Старик затянулся, выдохнул и кивнул.
– Дон и Джанет.
– Вы их сегодня видели?
– Они днем уехали, где-то час назад. Торопились.
– А как вы поняли, что они торопились?
– По скорости движений. Вы видели Джанет? Она не худая. Быстро не ходит.
– Они не сказали, когда вернутся?
– Как вы это себе представляете? Сейчас никто друг с другом не разговаривает. Я просто видел, как они уезжали.
– На машине?
Он кивнул.
– Сумок у них не было?
– Нет.
– Черт, – сказал Макгорри. – Спасибо.
Уходя, Макгорри услышал, как старик зажег следующую сигарету и сказал себе под нос: