вое и обернулись, восхищаясь его высоким ростом. Он переждал, пока мимо медленно проедет снегоочиститель, перешел дорогу, минуя секс-шоп на углу, и двинулся по улице Уокерс-корт. Из-за высоких зданий по обеим сторонам эта узкая пешеходная улица превратилась в темный переулок. Повсюду виднелись кричащие неоновые вывески секс-шопов и стрип-клубов, освещающие окружающий мрак. Снег таял и стекал по сломанному желобу прямо на асфальт перед секс-шопом с тонированными окнами.
Неоновая трость с мигающей вокруг нее надписью «Взбучка» отражала специализацию магазина порнотоваров и видео. Т неимоверно возбудился и невольно положил руку на пах, ощущая плоть сквозь тонкий материал темных брюк. Ему всегда казалось, что эта улица и двести лет назад выглядела примерно так же, за исключением яркой подсветки и тонированных окон. Тогда молодые мужчины и женщины бесследно исчезали, и никому не было до них дела. Человеческая жизнь стоила дешево.
У дверей небольшого стриптиз-клуба, из которого доносилась громкая музыка, стояла невысокая девушка в толстой серебристой дутой куртке. Басы гудели так, что их вибрации отдавались в груди и в зубах. Девушка посмотрела на него застывшими зелеными глазами и распахнула куртку. Он остановился. На ней была обтягивающая мини-юбка и короткий черный топ, из-под которого торчали ребра. Пухлые губы были обсыпаны герпесом.
– Хочешь поразвлечься? – спросила она так, чтобы слышал ее только он.
– Мне нужна модель, – сказал Т ей на ухо.
Она сделала шаг назад и посмотрела по сторонам, проверяя, нет ли в зоне видимости полиции. Невысокий темнокожий мужчина, заросший щетиной, посмотрел на нее со своей точки у секс-шопа в конце улицы.
– Да? Сколько?
– Индивидуальный запрос. Очень индивидуальный.
– Сотня в час. Есть комната в отеле?
Ее глаза казались совершенно мертвыми, да и вся она была похожа на живой труп. Музыкальный трек закончился и включился другой – на этот раз транс с характерным ритмом. Коротышка стал присматриваться к происходящему около девушки. Т ощутил, как в животе собирается комок нервов – ситуация была непростая и захватывающая одновременно. Эта девушка, конечно, согласится, но сегодня он планировал зайти далеко и лишние свидетели ему были не нужны. А тот коротышка наверняка ее сутенер.
– Я пока отойду, – сказал он, кивнув на один из близлежащих магазинов. – Мне нужна девушка, которая не боится боли и ран. И придется проехаться, я живу неблизко. Но я отблагодарю.
– Если ехать, то сто пятьдесят в час, и предоплата как минимум за три часа.
Девушка говорила совершенно отстраненно и расслабленно. Она не боялась и не тревожилась. Похоже, она конченая наркоманка, которую сдали в аренду дилеру или тому коротышке.
Вдруг она встрепенулась и направилась к Руперт-стрит. Т посмотрел в сторону сутенера, но того и след простыл – с другой стороны улицы появилась пара общественных наблюдателей. Они, по обыкновению, были погружены в беседу, но глаза их внимательно скользили по улице. И она на глазах расчищалась – тени разбегались кто куда.
Т с облегчением вздохнул и прибавил шагу, притворившись обычным работягой, спешащим на электричку. Он пролетел мимо наблюдателей и вышел на свежий воздух фруктового базара, убегая от плотских искушений.
Глава 49
Увидеться с Эдвардом Эрика и Айзек смогли только днем. Айзек сказал, чтобы Эрика шла первой, а он подождет ее внизу, в кафетерии.
Палата была на пятом этаже. Эрику провели через двойные двери и показали на дальний ряд кроватей. Подойдя, она не сразу смогла понять, на какой из них лежит Эдвард: несколько мужчин с одинаковыми седыми волосами спали на боку.
Наконец она нашла его на кровати у окна с видом на парковку. Когда Эдвард увидел Эрику, его лицо засияло.
– Эрика, дорогая, – сказал он, протягивая к ней посиневшую руку с катетером.
Тумбочка около его кровати стояла пустой. Она увидела, что на чужих лежали карты и фрукты, и пожалела, что ничего не принесла.
– Привет, – Эрика взяла его высохшую руку, подвинула стул и села рядом. – Что произошло?
– Я упал. Помню только, что встал ночью, а больше – ничего. Утром почтальон услышал мои крики.
– Ты ведь и мне пытался звонить, да?
– Я не помню.
– Я не знала, что у тебя есть мобильный телефон.
– Я обычно его не использую, но после Рождества у меня отключили домашний. Я так и не понял, почему. Счета я всегда оплачиваю, – заволновался он и сел на кровати.
– Я знаю, что оплачиваешь.
– А потом сломалось отопление. Я пытался обойтись камином. Но отключили электричество. Я всегда плачу по счетам, Эрика. Ты же знаешь.
Она кивнула.
– Я здесь, и я все устрою.
– Ты хорошая девушка.
Эрика замотала головой.
– Тебе заменили сустав?
– Да, и спицы туда вставили. Так доктор сказал…
Он сглотнул и закашлялся. Эрика достала из шкафа чашку и налила ему воды из графина.
– Спасибо, дорогая, – он выпил всю воду и передал ей пустую чашку. – Я быстро поправлюсь. Правда, не знаю, как мне теперь в магазины ходить.
– А в чем проблема?
– Спицы же будут пищать, когда я буду заходить и выходить? Мне будет очень неудобно каждый раз.
– Нет, в магазинах нет металлодетекторов. Они только в аэропортах.
– А, – засмеялся он. – Ну, я никуда не собираюсь, поэтому и говорить не о чем. Я так рад тебя видеть. Ты надолго?
– На столько, на сколько нужно.
Он отмахнулся. В палату зашел Айзек, и Эрика жестом подозвала его.
– Это мой друг и коллега – Айзек Стронг, – представила его Эрика. Эдвард поднял голову и пожал ему руку.
– Приятно с вами познакомиться, мистер Фостер. Эрика много о вас рассказывала.
– Думаю, вы пришли к выводу, что я самый обычный придурок.
Айзек покачал головой и улыбнулся.
– А вы большой и высокий.
– Ну, да. Правда, в спорте успеха не достиг.
Эдвард присмотрелся к нему.
– А жаль, вы бы отменно прыгали в высоту.
– Айзек – врач, патологоанатом, – пояснила Эрика.
– Это который с трупами?
– Да, – улыбнулся Айзек.
Эдвард усмехнулся.
– А я уже был готов воспользоваться вашими услугами. Но, к счастью, меня нашел почтальон.
– О нет! – тревожно повел бровями Айзек.
– Я шучу. Приятно с вами познакомиться! Друзья Эрики – мои друзья.
В палату вошел доктор и пригласил Эрику поговорить. Она оставила Айзека с Эдвардом и последовала за доктором к посту медсестер.
– Операция была достаточно простая. Мы уже даже поднимали его на ноги. Восстановится он быстро.
– Хорошо.
– Но мы обеспокоены тем, как он живет. У Эдварда дефицит веса и витаминов. Плюс он поступил к нам с серьезной инфекцией мочевыводящих путей. Обычно мы не оперируем, когда человек находится в таком состоянии, но перелом оказался серьезным. К счастью, организм хорошо реагирует на антибиотики, но мы не сможем его выписать, не будучи уверены, что за ним есть необходимый уход и присмотр. Вы живете здесь?
Эрика рассказала, что живет в Лондоне, и пересказала разговор с Эдвардом в Рождество, когда он путался в словах. Доктор внимательно слушал и кивал.
– Это один из частых симптомов такой инфекции – спутанность сознания и даже галлюцинации, – с очень серьезным видом сказал он. – Значит, нужно решить проблему его одинокого проживания и беззащитности. Я свяжусь с социальными службами и попрошу его навестить, чтобы они сами дали оценку его ситуации.
Доктор попрощался с Эрикой и продолжил обход палат, а она стояла в коридоре и пыталась понять, как же так быстро пролетело время – ее настиг средний возраст, а свекру нужен уход.
Вот поэтому она и уходит в работу с головой. Работа помогает ей чувствовать себя живой и молодой, она – вне времени. Преступники есть всегда, у них нет возрастных ограничений… Эрика решила не думать об этом.
– Что за бардак, – сказала она самой себе, пригладила волосы и вернулась в палату.
Глава 50
Мосс поняла, что теряет контроль над делом Мариссы Льюис, осложнившимся нападениями человека в противогазе. Ей – и.о. старшего следователя – никак не удавалось поймать убийцу. Она отдавала себе отчет в том, что привыкла играть роль винтика. Более того, ей нравилось быть винтиком, который смазывает детали механизма, дает поддержку и разряжает напряженность шутками.
А теперь, став боссом, пусть даже на время, она заметила, что отношение к ней коллег изменилось. Ее стали называть «мэм». Когда сержант Крейн обратился к ней так в первый раз, ей захотелось в шутку ответить «нет проблэм», но она сдержалась, понимая, что ей теперь нужно сохранять серьезность.
Еще ей очень мешали воспоминания о стиле работы Эрики. Та почти ничего не записывала, держа все в голове, и Мосс большую часть времени пыталась ей подражать. Когда Хадсон спросила ее про постель Мэнди, матери Мариссы, Мосс сломала голову, вспоминая, о чем речь: о мужчинах или просто о том, где она спала? В последнюю секунду Мосс вспомнила, что в ночь убийства Мэнди находилась внизу, и речь об этом, но тот факт, что ей стоило таких трудов это вспомнить, ее потряс. Ей было страшно, что ее могут снять с новой должности еще до окончания следствия. У нее не было никакого представления о том, как его вести, и сможет ли она это сделать в принципе. У Эрики же это получалось – она всегда знала, что кому поручить. Теперь Мосс в полной мере ощутила, как же ей нравится исполнять чужие приказы.
Поговорив с Хадсон, она отправилась в безлюдный туалет на верхнем этаже, заперлась в кабинке и позвонила Силии. С трудом сдерживая слезы, она поделилась с ней своими огорчениями.
– Это ведь самое первое твое дело. Будь снисходительнее к себе, – сказала Силия. – Плюс ты приняла его с середины. В коллективе тебя любят. Выдай пару шуток, чтобы разбавить напряжение. Есть у вас кто-нибудь новенький, кто еще не знает, что тебя зовут Кейт?
Мосс засмеялась и промокнула щеки смятым комком туалетной бумаги.