Ковалевский сел за стол и подпер голову руками. Подумать было о чем. То, что он влип в грязную историю, Саша понял давно. Все произошло банально и просто. Конечно же Ковалевский в душе понимал, что действовал в соответствии с полученной инструкцией, но был по натуре честным и впечатлительным молодым человеком. Эти черты своего характера он знал и расценивал как слабость. Скрывал за напыщенной бравадой и бесшабашностью. До сих пор его не оставляли чувства вины и досады.
Его размышления прервали телефонный звонок. Это был Георгий. Выслушав Борисова, Саша оделся и, закрыв кабинет, пошел на выход. У двери он остановился и прислушался. Скрип снега на ступеньках заставил его отпрянуть и спрятаться за выступом стены.
Раздался громкий стук, и через мгновение дверь ввалилась внутрь. Мимо Саши пробежали, как минимум, человек шесть в специальной камуфлированной форме. Потом все заскочили в кабинет.
Не теряя времени, Саша вышел на улицу.
– Эй ты, стой! – окрикнули его, но Ковалевский, не оборачиваясь, побежал за угол дома. Он услышал сзади предупреждающие грозные окрики, но не остановился. Пропетляв по дворам, которые за период стажировки прекрасно изучил, Саша наконец оказался у своего «опеля», который предусмотрительно оставил на соседней улице.
Вскоре он зашел в кабинет Борисова.
– Владимирыч, – Саша буквально ввалился в помещение и был сильно возбужден, – предупреждать надо.
– Так я и позвонил, – сказал я. – Все обошлось.
– А если бы прихватили? – Ковалевский никак не мог успокоиться.
– В камере сидел бы! – резко оборвал я. – Лучше воды попей и успокойся.
– Я бы сейчас водки выпил, – сказал Саша, усаживаясь на стул.
– Возьми в шкафу, – отозвался Воробей. – Там бутылка стоит и стаканы. Заодно и мы выпьем за твое случайное освобождение.
– Ты, Алексеич, шутишь, – сказал Ковалевский, срывая колпачок с бутылки. – А мне было страшно!
– Что я могу тебе посоветовать? – произнес Птицын, принимая из Сашиных рук стакан. – Привыкай и надейся, что тебя Михеев не сдаст.
Ковалевский застыл с бутылкой в руке.
– Это ты серьезно?
– Вполне, – сказал Толя, поставив пустой стакан.
– А как же Котов? – Саша посмотрел на меня. – Он же обещал!
Я решил поддержать розыгрыш.
– Понимаешь, Александр, – начал я неторопливо. – Начальство, оно для того и начальство, чтобы обещать, а после забывать и не выполнять свои обещания.
– Что же делать? – Саша был заметно растерян.
– Сейчас тресни водки и молись Богу, чтобы участковый на тебя не колонулся.
На Ковалевского было страшно смотреть. Он осунулся, его лицо побледнело, невыпитая водка была готова вылиться из наклоненного стакана.
Видя, что Саша выпадает в осадок, я его пожалел.
– Сань, ты, правда, подумал, что тебя сдать можем?
Он поднял помутневшие глаза.
– Это вы разводили меня?
– Типа этого, – сказал я. – Извини, брат. Никто тебя никогда не подставит. Хоть сто человек дадут показания, в обиду Котов не даст. Он обещал!
Ковалевский залпом выпил водку и отвалился на спинку стула.
– Сейчас, грешным делом, наваляю вам обоим за обман.
Воробей встал и стал ходить по кабинету.
– Ты чего замаячил? – спросил его захмелевший от счастья и водки Ковалевский.
– Вот думаю, кого теперь боссом назначим, – ответил Воробей.
– Надеюсь, что скоро его вычислю, – сказал Мухин, до этого молча листавший том дела за соседним столом.
– Не понял? – Птицын застыл посреди комнаты. – Ты, выходит, знал, что Михеев это не вариант?
– Вы с Жорой так увлеклись версией и взялись за него, что тогда меня не захотели бы услышать.
– И кто это? – спросил я.
– Не гони волну, – сказал Игорь. – Ты меня знаешь, пока фактов не будет, не расколюсь. А если короче, то есть несколько подходящих кандидатур.
– Ты хоть скажи, связь с полком есть?
– Пока непонятно. Кого проверял, у всех алиби. Ищу, за что зацепиться. Но то, что возможна связь, не исключаю.
– Короче, курочка в гнезде, а яичко в … – Воробей, будучи человеком интеллигентным, не стал произносить последнее слово и спросил: – Что делать будем, господа офицеры?
– Надо Колобова в розыск подавать, – предложил Ковалевский.
– Не надо, – сказал Игорь. – Испортим все. Спугнем. Нам нужны доказательства в отношении босса. Колобов никуда не денется. Я изучил его и уверен, что не расколется Блондин.
– Слушай, Муха! – сказал я. – Если этот босс опять выкинет фортель, это будет на твоей совести.
– Жора, – сказал Игорь. – Я тебе точно говорю, что я пока не знаю, но сопоставляю факты. В конце концов версию полка вы с Воробьем сами мне всучили! Поэтому не надо назначать крайнего, если обделались с Михеевым.
Все это Игорь произнес таким невозмутимым тоном, что Птицын взорвался:
– Слушай, стратег! Ты за базаром следи! Самый умный здесь?
Я взял Толю за рукав пиджака.
– Остынь! – Потом обратился к Мухину: – Игорь, а ты сейчас не прав!
Мухин встал и вышел из кабинета.
– Назад! – крикнул Воробей и, когда Игорь вернулся, Воробей проворчал:
– Нечего в позу становиться, работать надо.
Мухин сел за стол и уткнулся в бумаги. Как я понял, оправдываться он не хотел.
Мы сидели и молчали. Наконец мне это надоело.
– Давайте вместе анализировать, где мы допустили промашку и как выправлять ситуацию будем?
Слово взял Воробей:
– Я не понял, почему паника на корабле? Все участники банды нам известны по именам и фамилиям. Один из них в камере сидит и показания дает. Надо объявлять Колобова в розыск. Это мое решение, как старшего оперативной группы. – Птицын встал в позу.
«Бонапарт», – подумал я, но возражать не стал. Сейчас было самое время отвлечься и потом все обдумать. Как говорится в пословице: «Умная мысля приходит опосля». В этом я не раз убеждался. Поэтому решил съездить за Колиной машиной, а на обратном пути встретиться с Лапиной и еще раз поговорить. Меня не оставляла мысль, что она еще может сообщить нечто интересное.
– Поехали, угонщик, – обратился я к Сане.
Тот, поняв шутку, виновато улыбнулся.
Если бы я тогда знал…
Глава 12
Блондин ходил и смотрел. «Ничего подходящего!» Он начинал паниковать. Темнело. Время, назначенное боссом, неукротимо приближалось, а результата не было.
Она, темно-синяя «Лада» остановилась перед входом в ресторан. Хозяин был совсем молодым. Припарковал машину у входа и вальяжно вышел из салона. Он был завсегдатаем. Кивнув швейцару, прошел внутрь, оставив двери машины незапертыми. Блондин знал, что сейчас модератор загонит тачку на охраняемую стоянку и тогда никаких вариантов. Но время шло, а никто не появлялся. Колобов не спеша приблизился. У входа толпились люди, и на него никто не обращал внимания. Блондин подошел к автомобилю. Ключи были в замке. Сев в машину, Кирилл завел двигатель и тронулся с места. Его маневр остался незамеченным. Он прибавил газу и скрылся за поворотом. Такого развития событий он не ожидал. Никогда тачка не шла так легко в его руки.
В назначенное время он был у «столбов». Он подошел незаметно. Блондин вздрогнул, когда дверца распахнулась.
– Так и до инфаркта недалеко, – попытался он шутить, но, увидев хмурое лицо босса, осекся.
– Поехали! – приказал босс. – Сколько ждать можно?
– Так время еще не вышло! – возразил Блондин. – Куда?
– В Каменку!
Всю дорогу они ехали молча. Когда Блондин доехал до воинской части, босс приказал остановиться и ждать. Сам вышел из машины и скрылся в темноте.
Через полчаса он пришел и бросил на заднее сиденье автомат Калашникова и подсумок с магазинами.
– Поехали! Быстро!
В это время, со стороны воинской части раздался вой сирены. В небе замелькали отблески света прожекторов.
– Ты что не понял? – крикнул босс.
Блондин надавил педаль газа. Очень быстро выскочили на шоссе.
– Теперь не гони, – сказал босс.
– Куда едем? – спросил Блондин. Его после произошедшего трясло.
– Сейчас едем в город. Потом на Просвещения, а там покажу.
– Понял, – сказал Колобов и прибавил скорость.
– Я сказал, не гони! – предупредил босс.
До города доехали быстро, но, выехав на проспект Просвещения, машина вдруг заглохла. Подъехав к обочине накатом, Блондин чертыхнулся, отдернул защелку капота и вышел из машины.
– Что у тебя? – зло спросил босс.
– Черт его знает, – огрызнулся Колобов. – Думаю, горючка кончилась.
– Ты что, салага, не мог на приборы посмотреть! – так и задохнулся от злобы босс.
– Думал, что хватит, – сказал Кирилл.
– Тормози тачку и бензин проси.
Блондин увидел приближающийся свет фар и вышел на дорогу.
Я приехал с Саней к фабрике Николая. Колина машина стояла на месте и была открыта. Ковалевский откинул капот. Отсоединив «хитрые» повода, про которые мне рассказал Копытов, он сел за руль. Машина завелась сразу.
– Супер! – похвалил Саша, слушая тихий шелест работающего двигателя.
– Поехали к Лапиной. – Я сел в салон. Ковалевский плавно тронулся с места, и мы поехали в больницу, где по сей день находилась Ольга.
Мы свернули на проспект Просвещения. Я рассеянно смотрел по сторонам, когда Саша спросил:
– Владимирыч, мужик голосует и машина стоит. Остановимся?
– Оно тебе надо? – спросил я.
– Может быть, помощь нужна, – сказал Саша. – Я же автомобилист. Тем более не спешим.
– Как хочешь, – сказал я.
Саша остановился в нескольких метрах от «Лады», вышел из машины. Я лениво наблюдал за ним из теплого салона. Вдруг Саша ударил водителя автомашины. Тот завалился на спину. Ковалевский прижал его к асфальту и пытался вывернуть руку на болевой прием. Я выскочил из машины и услышал хлопок выстрела.
«У Саши не было оружия», – подумал я. Раздался второй хлопок. Слева от меня раздался шлепок, впившейся в дверь пули. Увидел убегающего мужчину. Выхватив пистолет, я произвел два выстрела вслед, но не попал. Я бросился к Саше. Он неподвижно лежал сверху, придавив всей своей массой парня, в котором я узнал Блондина.