о никогда не узнал. Тяжелое, длинное пальто. В руках — вещевой мешок. На голове — что-то наподобие мягкой фетровой шляпы. Какого черта надевать такую во время путешествия на яхте? Я сделал что-то не так?
— Нет. Конечно нет. Мне просто было любопытно. Копы просили о помощи. О любой помощи. Так что тебе следует им позвонить.
— Да, хорошо. Мне действительно жаль. Не стоило сознательно утаивать информацию.
— Джоури, как ты считаешь, мешок был по размеру достаточно большой? Могло бы в него поместиться снаряжение аквалангиста?
Глаза Джоури расширились.
— Да, может быть. Мешок был большой, а мужчина — небольшого роста. Для него мешок казался тяжеловатым.
— Как он выглядел?
— В общем-то я и не видел его лицо. Шляпа была низко натянута. Разглядел только огромные уродливые усы.
Как раз в этот момент Каэр вернулась с лопатами. Джоури взглянул на нее. И потом уже не отводил взгляда.
— Привет, — сказал он.
— Привет, — вежливо ответила она.
— Могу вам чем-то помочь? — спросил Джоури.
— Мы вместе, — произнесла Каэр и кивнула на Зака.
— Вы ирландка? — все еще пристально разглядывая ее и улыбаясь, задал вопрос Джоури. Похоже, он был совершенно без ума от нее.
— Да.
— Джоури, ты хочешь рассказать мне что-нибудь еще? — спросил Зак.
— Что? — Голос Джоури прозвучал так, словно он забыл о существовании Зака, но потом спохватился. — А… да. Дайте подумать… — Через минуту он заговорил: — Он был здесь не к месту. Понимаете, что я имею в виду? Эдди посмеивался над ним в кофейне, удивляясь тому, что парень носит с собой столько наличных в наше-то время… О да. Еще Эдди сказал, что тот настаивал именно на «Морской деве». — Джоури выдержал паузу. — Вы считаете, этот парень его убил? Так?
Зак мрачно кивнул.
— Жаль, я не обратил особого внимания, — сказал юноша. — Попытался бы его остановить.
— Эй, ты же ничего не знал, — успокоил его Зак. — Эдди был взрослым человеком. Сомневаюсь, что тебе удалось бы отговорить его взять на борт клиента, который платит наличными.
— Думаю, да.
Зак неразборчивым быстрым почерком набросал номер телефона детектива Морриссея.
— Позвони ему. Он хороший коп, и у него может возникнуть вопрос, до которого я не додумался. Но слушай, мне нужно кое-что еще. И знаешь что: если кто-нибудь мной поинтересуется, ты меня сегодня не видел, ладно?
— Как скажете, — сказал Джоури. Он уже снова, глупо усмехаясь, смотрел на Каэр.
Вмиг они были готовы отправиться в путь: со своими лопатами, фильтрами, киркой, двумя металлодетекторами и холщовым мешком, в который все это следовало уложить.
Когда они добрались до офиса в гавани, Зак указал рукой в сторону «Морской феи», маленькой одномачтовой яхты с мощным двигателем и небольшим водоизмещением:
— Мне нужно, чтобы вы вошли внутрь. Если Кэл и Марни на месте, помашите мне рукой, а потом чем-нибудь отвлеките их на несколько минут.
Каэр уставилась на него так, будто подумала, что он спятил и решил поиграть в Джеймса Бонда.
— Пожалуйста, сделайте это. Мы совсем не имеем представления, кто может быть вовлечен во все это.
— Что мне сказать им?
— Спросите, как здоровье Марни после вчерашнего происшествия с пирогом.
Каэр кивнула.
Несколько мгновений спустя она открыла дверь и помахала ему, потом снова шагнула в помещение. Он втащил мешок на маленькую яхту, проверил запас топлива и все остальное, а потом направился в офис.
— Доброе утро, Зак, — приветствовал его Кэл. — Видел сегодняшнюю газету?
— Конечно нет. Ее читал Шон, когда мы уходили.
— Они отозвали из магазина целую партию этой черники, — угрюмо произнес Кэл. — Там довольно большая статья о том, что какой-то псих, возможно бывший работник этого предприятия, одержимый злобой, мог подсыпать в банки толченое стекло.
— Я рада, что полиция занялась этим делом. И теперь можно не беспокоиться, что кто-нибудь умрет с полным ртом стекла.
— Вы абсолютно уверены, что с вами все хорошо? — участливо спросила Каэр.
— Да. Все замечательно. Я говорю честно, — сказала Марни.
— Мы могли бы подать на них в суд, — с негодованием заявил Кэл.
— И что бы это дало? В нашей стране слишком много сутяжничества, — твердо заявила Марни, качая головой. — А со мной все в порядке. — Она понизила голос, словно они были здесь не одни. — Такое невероятное облегчение — знать, что это дело рук какого-то незнакомца, а не одного из домашних. Вы знаете, о чем я. Ужасно было слышать, как Аманда обвиняла бедную Клару, не говоря уже о непоколебимой уверенности Кэт в виновности самой Аманды. — Марни заговорила еще тише. — Тем не менее ее можно понять. Давайте посмотрим правде в глаза: эта женщина и впрямь настоящая стерва.
— Шон любит ее, — напомнил Кэл своей жене. — И кто знает, может, она тоже любит его. Кто дал нам право судить? Не говоря о том, что его больно ранит сама мысль, будто Аманда никак не может быть влюблена в него. Разве это разумно?
— Разумно, — сказала Марни, бросив страстный взгляд на своего мужа. — Просто потому, что она и я — примерно одного возраста и я смотрю на Шона как на отца.
— Так, я собираюсь еще немного ознакомить Каэр с окрестностями, — прервал ее Зак. — Увидимся позже.
— Какое-нибудь оживление на причале? — спросила Марни. — Я не могу найти себе места, когда нет работы.
— Я видел: какие-то люди прогуливаются там и присматриваются, — ответил ей Зак, но это была ложь. Он не хотел, чтобы Кэл с Марни выходили в море до тех пор, пока они с Каэр не отплывут на приличное расстояние.
Кэл двинулся к двери, и Марни — сразу же вслед за ним. Заку не терпелось приступить к делу, но Кэл открыл входную дверь, шагнул за порог, а потом внезапно задохнулся, словно ему не хватало воздуха.
— Что такое? — спросила Марни, протискиваясь мимо Зака и Каэр к мужу.
Это была птица. Мертвая птица. Огромная.
Не черный дрозд. Не ворона.
Ворон.
Он лежал на спине прямо перед дверью. Когти скрючены. Невидящие глаза широко открыты.
У Марни вырвался крик ужаса.
Кэл обнял ее и прижал к себе.
— Марни, это всего лишь птица. Очень большая, очень мертвая птица.
— Какого черта ей понадобилось умереть прямо перед дверью офиса? — спросила она. — О господи, это дурное знамение. Случится нечто ужасное.
Зак прошел вперед, не обращая на нее внимания, и твердо произнес:
— Есть пакеты для мусора? Я подниму беднягу и уберу отсюда. Можете кого-нибудь позвать, чтобы ее унесли.
— Единственное, что можно сделать, — скормить ее рыбе.
— Я бы не стала этого делать, — быстро отреагировала Каэр. Все повернулись и посмотрели на нее. — Что, если она умерла от какой-то болезни или с ней было что-то не так? Возможно, служба контроля за животными решит, что птицу надо сжечь или что-то еще.
— Она же медсестра, — сказала Марни. — И это правильное замечание. Но… уберите от меня этот труп.
Дрожа, она бросилась обратно в офис, где у нее имелся громадный мешок для мусора. Кэл и Зак уложили туда птицу, и Кэл оставил пакет возле мусорного контейнера. Он пообещал вызвать службу контроля за животными.
Наконец Зак и Каэр распрощались с ним и направились к яхте.
— Запрыгивайте, — сказал Зак, отвязывая причальные канаты после того, как она грациозно ступила на палубу, потом поднялся на судно сам. Сел у руля, завел мотор и сообщил ей, что камбуз и гальюн находятся в маленькой каюте.
— Благодарю, но мне нравится находиться здесь.
Он улыбнулся, когда медленно вел яхту сквозь сигнальные огни канала, потом приоткрыл задвижку, и они понеслись по воде на всех парах. Воздух был холодный, ветер пронизывающий, но он заметил, что Каэр даже не вздрогнула. Казалось, ей нравится ощущение холода и ветра. Она обхватила себя за плечи, села наискосок от него и внимательно смотрела на мелькавшие пейзажи.
С залива открывался красивейший вид на Ньюпорт. Впечатляюще выступающие вперед скалы, маяк — очарование старины, особняки, стоящие, как часовые, на утесе. Мост, соединяющий город с материком, так высоко парил над волнами, что пробегающие по нему машины выглядели как игрушечные.
Когда они добрались до Кау-Кэй, Зак встал на якорь в море, на некотором расстоянии от берега, и нашел две пары болотных сапог. Каэр уставилась на него.
— Мы пойдем? Вот в этом? — спросила она с недоверием.
— Всего несколько футов, но это стоит того, чтобы ноги остались сухими. Поверьте, там не глубоко. Все будет нормально.
Вовсе не казалось, что она стала доверять ему хотя бы немного больше, но когда он натянул сапоги, Каэр последовала его примеру. Осторожно спустившись в воду, он потянулся ей навстречу, чтобы помочь. Она с готовностью упала в его объятия.
Каэр почувствовала сладкий, но не слишком, запах какого-то парфюма, едва уловимый, и никакая одежда не могла воспрепятствовать его бессознательному отклику на пылкую страсть, которой веяло от тела женщины. Он прижал ее к себе, улыбаясь, и не отпускал, пока она медленно не соскользнула вниз и ее ступни не коснулись дна. Желая поддразнить Каэр, Зак произнес:
— Этот остров необитаем.
— И здесь очень холодно, — сказала она строго.
— А вы не слишком романтичны, — осуждающе усмехнулся Зак и потянулся за мешком с инструментами, который он оставил на палубе. — Идите осторожно. Вы же не хотите окунуться в воду.
Она кивнула и пошла по мелководью к берегу. Впереди него.
— Летом здесь очень здорово.
— Правда?
— Ну, если вы спрашиваете меня, то я отвечу, что вода остается холодной, но переносимо. Северянам нравится. Вы — ирландка. Уверен, вам бы понравилось плавать здесь.
Она взглянула на него так, будто не имела ни малейшего представления, о чем он говорит.
— Вы хотите сказать, что никогда не плавали? — спросил он ее.
— На самом деле… нет. То есть да. Я имею в виду — нет.
— Вам нужно научиться плавать. А потом — нырять. Под водой вы словно попадаете в совершенно иной мир. — Он сам почувствовал, что следующую фразу произнес охрипшим голосом: — Надо будет отвезти вас на юг. Домой или на Карибы. Вы и представить себе не можете, это ни с чем нельзя сравнить, когда ныряешь возле рифов. Разноцветные рыбы, кораллы… не похоже на все, что вы когда-либо видели.