Когда карета снова устремилась в небеса, она оглянулась и на мгновение почувствовала острую боль. Каэр по-прежнему стояла на холме. Ветер подхватывал ее прекрасные темные волосы, и они развевались у ее точеного нежного лица. Черное шелковое одеяние, траурный наряд, подчеркивало линии ее тела. Каэр улыбнулась, подняла руку и помахала.
А Брайди продолжила свой путь…
— Похоже, его убили прямо здесь, — сказал Зак Морриссею.
Тот, по всей вероятности, не был любителем холодной погоды. Он старался не подавать виду, что замерз, но его выдавала дрожь.
Морриссей прибыл на остров на полицейской патрульной лодке в сопровождении четырех специалистов из криминалистической лаборатории.
— Скажу, что он прав, — сказал один из криминалистов. — Птица не может так истечь кровью. Ни одна. Слишком много крови. И песок… вон там. Кого-то тащили волоком. Отступите назад, в противном случае вы сотрете улики.
Были следы. Сглаженные чем-то вроде импровизированной метлы. Возможно, просто веткой. Но если приглядеться, их нельзя было не заметить.
И эти следы вели к воде.
Два эксперта направились к лодке Гэри Свайпса. Зак и не надеялся, что они там что-нибудь обнаружат. Это было маловероятно, так как он вряд ли возвращался к ней после прибытия на остров, но они должны были проверить все самым тщательным образом.
Полицейские вновь прочесали территорию. На этот раз в болотных сапогах, чтобы исследовать мелководье, но нигде не нашлось ни единого следа Гэри Свайпса.
Все, что от него осталось, — лужа крови у мертвой птицы.
Зак незаметно для себя оказался в маленькой рощице. Он изучал почву под деревьями, походившими на скелеты. Поросль низких трав и несколько морозоустойчивых кустарников еще как-то боролись за существование.
На земле прямо под деревьями не обнаружилось никаких улик. Ни малейшей зацепки. Но, копая вокруг кустарника, Зак нашел предмет, который явно был здесь не на своем месте.
Термос.
Термос, покрытый пятнами крови.
Он позвал фотографа сделать снимок на месте находки. Потом надел перчатку из латекса и осторожно поднял термос и передал криминалистам, чтобы они убрали его в пакет.
Фил Стоу смотрел на этот термос с выражением безнадежности в глазах.
— Гэри был упрямым, сильным, бескомпромиссным, — невнятно произнес он. — Он мог быть чересчур резким, но в душе… он был благородным парнем. Черт, он совсем не заслужил этого.
— Что за безумие здесь творится? — спросил Морриссей. — Вот дерьмо!
В более разгневанном состоянии Зак ни разу его не видел.
— Я-то думал, что даю ему какую-то возможность, шанс положить в карман немного денег, ведь его бывшая жена забрала все. Проклятье… Вот я и оказал ему услугу. — Он покачал головой. — Кому-то понадобится находиться здесь постоянно. На посту.
Все трое стояли там, просто уставившись друг на друга, когда зазвонил телефон Морриссея.
Тот ответил и нахмурился. Потом, захлопнув крышку телефона, взглянул на Зака. Его лицо стало серым.
— Зак, вам надо немедленно вернуться.
Зак весь напрягся:
— Что случилось?
Что такого могло произойти? Если возникла какая-то проблема, почему кто-нибудь не позвонил ему?
— Это была Клара. Она не смогла дозвониться до вас. Вам нужно домой. Брайди умерла. Мне жаль.
Аманда улеглась в постель в истерическом состоянии. Каэр не покидала безутешную Кэт. Шон и Том уехали следом за отцом О’Мэлли, чтобы уладить дела в церкви и похоронном бюро.
Марни подумалось о том, что Клара не в силах справиться с ситуацией. Она была настолько частью семьи, так предалась эмоциям, что не могла выполнять роль хозяйки. Поэтому Марни решила остаться и ей помочь.
Кэл неловко жался где-то в сторонке или следовал за ней по пятам, пока не начал действовать на нервы. Марни отправила его со списком покупок в бакалейную лавку и винный магазин. Семейство О’Райли было хорошо известно в городе. Все придут выразить сочувствие, и кто-то должен быть готов встретить и принять людей.
Слава богу, когда умерла Брайди, доктор был рядом. Это означало, что О’Райли не будут подвергнуты официальному допросу, являвшемуся необходимостью в случае чьей-либо смерти в отсутствие врача. Всего лишь такой закон. Но она знала, как тяжела эта процедура для домашних. Ее отец умер дома, и полиция забросала их вопросами как и почему. Если не было врачебных свидетельств болезни умершего, его тело в обязательном порядке подвергалось патологоанатомическому исследованию. Членов семьи могли обвинить в убийстве. Это все настолько ужасно, что Марни даже не представляла себе, как Кэт сумела бы справиться с подобными обстоятельствами.
Она, стоя у бара, как раз расставляла стаканы на серебряном подносе, когда услышала, что открылась дверь. И кинулась посмотреть, кто пришел.
Зак.
Он был мрачен, но спокоен.
— Где Шон и Кэт?
— Том отвез Шона поговорить с отцом О’Мэлли об организации похорон. Я не знаю, когда точно они вернутся. Аманда приходит в себя в постели, — с сарказмом произнесла она. — Кэт и Каэр наверху, в комнате Кэт. Клара ушла. Кэла я только что отправила купить кое-что. Сейчас расползутся слухи и начнут приходить люди.
— Спасибо, Марни, — сказал Зак. — Поднимусь проведать Кэт.
— Я могу что-нибудь сделать для вас? Кому-нибудь позвонить? Может, еще что-то?
Он покачал головой:
— Нет, спасибо. Я уверен, что твоя помощь для всех значит очень много, особенно для Шона.
Через несколько минут после того, как ушел Зак, Марни показалось, что у парадной двери кто-то есть. Начинается, подумалось ей. В следующие несколько дней придется тяжело. Тем не менее она собиралась до конца помогать О’Райли.
Она посмотрела в дверной глазок, но никого не увидела и нахмурилась. Марни была уверена, что слышала какой-то звук.
Она открыла дверь и посмотрела по сторонам.
Никого.
Взглянула вниз, и из ее горла вырвался крик.
Еще одна.
Еще одна мертвая птица.
Жуткая, скрюченная, она лежала на спине, устремив на нее свой застывший взгляд.
Оба широко открытых глаза пристально смотрели на Марни.
В ее душу проник страх. Она ловила воздух ртом. И лишь потом осознала, что просто сдерживала дыхание.
Мертвые птицы. Повсюду.
Сначала в офисе.
Теперь — здесь.
Марни закрыла глаза. Она не могла иметь к этому отношение. Просто не могла. Брайди — да. Смерть женщины была естественной, тихой и легкой, и она знала, что многое надо сделать, и она это сделает.
Но еще одна мертвая птица…
Она закрыла дверь. Заперла ее. Потом поняла, как это странно. Будто мертвая птица могла войти.
Дрожа, она повернулась и пошла прочь.
— Зак! — воскликнула Кэт, когда увидела его.
Она лежала. Глаза покраснели и распухли от слез. Каэр, сидевшая рядом с ней, выглядела очень печальной. Она встретила пристальный взгляд Зака слабой улыбкой, но не сдвинулась с места. Кэт вскочила и бросилась в его объятия.
— О, Зак! — рыдала она.
— Она была такой замечательной и прожила долгую, насыщенную событиями жизнь, Кэт, — сказал он, успокаивая ее.
— Я так ее любила, — сказала Кэт.
— А она любила тебя. Брайди всегда называла тебя светом и гордилась твоими успехами.
— О, Зак, я знаю, что она была стара. Знаю, что жила полной жизнью. Но мне будет так не хватать ее. Не могу вообразить себе, как обойтись без всех ее историй про лепреконов и баньши. Ой, Зак…
— Ничего, Кэт…
— Не могу перестать плакать.
— Это нормально. Плачь…
Кэт слегка отпрянула от него.
— Ты знаешь, она и тебя любила.
— Я знаю. И я ее любил. Мы все любили.
— Ты позвонил Джереми и Эйдану?
— Нет еще. Но позвоню. Сначала я хотел повидать тебя.
Кэт снова расплакалась:
— Она была стара. Но люди живут и дольше. И если Брайди была стара, то и мой отец не намного моложе ее. Зак, я так боюсь. Если бы я сейчас потеряла своего отца…
— Ты не потеряешь его.
Она вытерла слезы, откинула назад голову и внимательно посмотрела Заку в глаза.
— Ты же веришь мне, что кто-то пытается убить его, так? Поэтому… их ничто не остановит, — произнесла она шепотом.
— Я буду оберегать твоего отца.
— О господи, Зак, эти птицы. Прилетели птицы, и поэтому она умерла.
Зак пригладил ее волосы.
— Птицы — это птицы. Кэт, Брайди была стара. Она подхватила простуду, которая осложнилась пневмонией.
— Она знала, что за ней пришла баньши. Она сама мне это сказала. Я дразнила ее и старалась переубедить, но Брайди оказалась права. Она знала, — призналась Кэт.
— Кэт, люди часто знают, когда приходит их время умереть. По крайней мере, так говорят.
— А где ты был? — внезапно спросила она.
— На Кау-Кэй.
— На Кау-Кэй? Зачем? Что там произошло?
Он почувствовал, что Каэр тоже внимательно всматривается в него, озабоченно нахмурив брови.
Зак не хотел говорить. Не хотел рассказывать Кэт, что пропал еще один человек. Но на этот раз остался след его пребывания и абсолютно неопровержимые доказательства его смерти.
Его кровь.
— Что-то происходит. Я пока не уверен, что именно. Там, на острове, был мужчина… а сейчас не могут его найти.
— Исчез? Как Эдди? — спросила Кэт.
— Боюсь, что да.
— О господи! Эдди, Брайди… мой отец болен, а теперь еще этот человек? Что за чертовщина творится, Зак?
— Кэт, Брайди болела. И она была стара. Просто пришло ее время.
— Нет. Это неправильно. Ей следовало жить до ста лет. Время… Время не право. Несправедливо по отношению к нам. Совсем.
Кэт разрыдалась, и он снова крепко обнял ее. Вряд ли он мог сказать или сделать что-нибудь еще. Он посмотрел на Каэр, чувствуя себя совершенно беспомощным.
Она встала.
— Кэт, может, ты захочешь немного отдохнуть. Ничего плохого нет в том, чтобы поплакать. Мы плачем из-за того, что теряем близких. Нам их не хватает. Но надо верить, что есть замысел, по которому известны время и место, где мы снова встретимся друг с другом, увидимся снова и все будет хорошо.