Мсье Шове перелистал телефонный справочник, нашел нужный номер и попросил соединить его.
– Алло! Это мсье Буарак? Нет? А мсье Буарак дома? Примерно в семь часов, вот как? Благодарю. Я позвоню ему позже… Нет-нет, ничего важного. Это подождет.
И он дал отбой.
– Буарак сел в поезд, отходивший с вокзала Чаринг-Кросс в одиннадцать, и домой доберется не раньше семи. Если вы наведаетесь к нему в половине седьмого, когда он обычно возвращается с работы, ваш визит будет выглядеть вполне естественным, не вызовет подозрений и даст возможность свободно побеседовать с Франсуа.
– Так я и поступлю, мсье. – Детектив поклонился и вышел.
Церковные часы только закончили отбивать половину седьмого вечера, когда Лефарж появился у двери дома на авеню де л’Альма. Открыл ему Франсуа.
– Добрый вечер, Франсуа. Мсье Буарак уже дома?
– Еще нет, мсье. Мы ждем его примерно через полчаса. Не желаете ли войти и подождать?
Лефарж сделал вид, что раздумывает, а потом ответил:
– Да, спасибо. Пожалуй, я приму ваше приглашение.
Дворецкий проводил его в малую гостиную.
– В Сюрте я краем уха слышал, будто мсье Буарак уехал в Лондон на опознание тела. Полагаю, вы уже знаете, удалось ли ему это?
– Нет, мсье. Я тоже знаю, что хозяин отправился в Лондон, но мне не была известна цель его поездки.
Детектив устроился в удобном кресле и достал портсигар.
– Попробуйте одну из этих сигарет, – предложил он дворецкому. – Это совершенно особый бразильский сорт табака. Мы ведь можем здесь закурить?
– Разумеется, мсье. Благодарю вас.
– Из Лондона путь неблизкий. Не завидую сейчас мсье Буараку. А вы там бывали, Франсуа?
– Дважды.
– Возможно, один раз туда стоит съездить, но этого вполне достаточно. Хотя мсье Буарак, по всей видимости, привык к таким путешествиям, не так ли? Недаром говорят: человек может привыкнуть ко всему.
– Думаю, должен был привыкнуть. Он много куда ездит – в Лондон, Брюссель, Берлин, Вену – если не ошибаюсь, он посетил все эти города за последние два года.
– Не хотел бы оказаться на его месте. Но, можно предположить, случившееся несчастье отобьет у него охоту путешествовать. Ему, видимо, захочется оставаться дома в полном покое, не желая никого видеть. Как вы считаете, Франсуа?
– Не совсем так, мсье. Видимо, у него это вошло в привычку. По крайней мере, с того времени он уже второй раз уезжает из дома.
– Вы меня удивляете. Хотя если подумать, то нет. Наверное, мне не стоит лезть не в свое дело, но я готов поставить наполеон[3] и заключить пари, что знаю, куда и зачем мсье Буарак совершил первую поездку. Он отправился пронаблюдать за тестом Уилсона. Верно?
– За тестом Уилсона, мсье? Если честно, я понятия не имею, что это такое.
– Вы никогда не слышали о тесте Уилсона? Я вам расскажу. Уилсон возглавляет очень крупную британскую компанию, производящую насосы, и каждый год его фирма назначает награду в десять тысяч франков, если будет продемонстрирован насос, обладающий большей мощностью, чем агрегаты самого Уилсона. Тест проводится ежегодно, и последний состоялся в прошедшую среду. Естественно, мсье Буарака это не может не заинтересовать как директора завода, изготавливающего как раз насосы. Он должен был непременно туда поехать.
– Вы бы проспорили свои деньги, мсье. Хозяин в самом деле уезжал в среду, но, как я случайно выяснил, он побывал в Бельгии.
– Вот как? – И Лефарж со смехом добавил: – В таком случае мне повезло, что пари не состоялось. – Потом он сменил тон на серьезный. – Но вдруг я все-таки прав. Из Бельгии до Лондона уже рукой подать. Мсье Буарак мог отправиться оттуда в Англию или наоборот. Долго ли он отсутствовал?
– Навряд ли он бы успел, мсье. Его не было здесь только два дня: в среду и в четверг.
– Хороший урок для меня. Вечно я лезу биться об заклад, хотя сам не уверен, что мое мнение справедливо, – сказал Лефарж, после чего затянул рассказ о пари, которые заключал, выигрывал и проигрывал, пока у Франсуа не иссякло терпение, и он попросил извинить его: нужно было подготовиться к возвращению хозяина.
Вскоре после семи появился мсье Буарак. Лефаржа он заметил уже с порога.
– Крайне не хотелось беспокоить вас после утомительного путешествия, – сказал следователь, – но в злополучном деле возникли некоторые аспекты, и я был бы признателен, если вы согласились побеседовать со мной в любое удобное время.
– Никогда не стоит затягивать с делами. Дайте мне час, чтобы переодеться и поужинать, а потом я буду в вашем распоряжении. Надеюсь, вы сами уже успели поесть?
– Да, спасибо. В таком случае, если позволите подождать здесь, я так и сделаю.
– Лучше пройдите ко мне в кабинет. Там вы, быть может, найдете книгу, чтобы было чем себя занять.
– Благодарю вас, мсье.
Стрелки часов на каминной полке в кабинете показывали половину девятого, когда мсье Буарак пришел туда. Погрузившись в просторное кресло, он произнес:
– Теперь я всецело в вашем распоряжении.
– Дело настолько деликатное, что мне, право, затруднительно подобрать слова для начала разговора, – сказал Лефарж. – У вас не должно сложиться впечатления, что мы питаем некие подозрения, их нет и в помине. Однако вы человек образованный и опытный, а потому должны понять, что существование мужа у убитой женщины неизбежно вызывает необходимость прояснения некоторых обстоятельств. Это не более чем простая формальность. Мой шеф, мсье Шове, поручил мне чисто рутинную, но весьма неприятную миссию задать вам вопросы относительно ваших действий и перемещений, совершенных с момента прискорбного события.
– Вот это неопределенности и уклончивости. То есть вы подозреваете меня в убийстве жены?
– Это не так, мсье. Я нисколько не кривлю душой, но при расследовании подобных дел мы обязаны получить отчет о передвижениях каждого его фигуранта. Это формальный долг, который с нас никто не может снять, нравится подобное занятие или нет.
– Ах, вот оно как? Что ж, тогда приступайте к исполнению своих непреложных обязанностей.
– Моему шефу требуется информация, как вы проводили время с вечера званого ужина в собственном доме до вечера следующего четверга.
Мсье Буарак выглядел откровенно расстроенным. Он сделал продолжительную паузу, прежде чем заговорил, и тон его ответа заметно изменился.
– Я даже вспоминать не хочу об этом времени. Мне прошлось пройти через невыносимые испытания. Думаю, мною овладело своего рода краткое умопомешательство.
– Тем горестнее для меня настаивать, чтобы вы ответили на мои вопросы.
– О, я, конечно же, все вам расскажу. Припадок – или как его еще можно назвать? – уже позади. Я снова пришел в себя. А произошло со мной за указанный вами период вот что.
С субботнего вечера или, точнее, с раннего утра в воскресенье, когда я узнал, что жена меня бросила, мною овладело какое-то полусонное состояние. Мой мозг онемел, и я испытывал странное ощущение, как будто непостижимым образом существую отдельно от себя самого, покинув собственное тело. Как обычно, я отправился в понедельник на работу и в привычное время вернулся вечером домой. После ужина в надежде немного развеяться распаковал бочку, но даже это не смогло вызвать у меня интереса и унять жуткую депрессию. Следующим утром – во вторник – снова поехал к себе на завод, но после часа напрасных усилий понял, что не могу сосредоточиться на делах. Я понимал, насколько важно для меня найти уединение, чтобы снять стресс, связанный с необходимостью притворяться и делать перед посторонними вид, словно ничего не произошло. Я покинул кабинет, прошелся по улице, спустился на станцию метро. Как вдруг мне на глаза попался указатель «Венсенское направление», и до меня дошло: Венсенский лес – вот самое подходящее для меня сейчас место! Там смогу бродить, не опасаясь встретиться со знакомыми людьми. Я сел в отходивший туда поезд, а потом провел остаток утра, гуляя по самым глухим тропинкам. Движение, физические усилия отчасти помогли мне, но, по мере того как я уставал, менялся и мой умственный настрой. Мне мучительно захотелось ощутить человеческое сочувствие, довериться кому-то, излить душу, чтобы не сойти с ума.
И я подумал о своем брате Армане, преисполнившись уверенности, что именно он способен дать мне тепло и сострадание, в которых столь остро нуждался. Он живет неподалеку от Мехелена в Бельгии, и я решил немедленно отправиться туда и встретиться с ним как можно скорее. Пообедав в небольшом кафе в Шарантоне, я оттуда же позвонил на работу и домой, уведомив всех, что должен на пару дней уехать в Бельгию. Франсуа было дано поручение собрать небольшую сумку с самыми необходимыми вещами и оставить ее в камере хранения на Северном вокзале, где я смог бы ее забрать. Но затем я понял, что, если сяду на поезд, отходящий в 16.05, – то есть на ближайший экспресс, – то прибуду на место посреди ночи. И потому я изменил намерения. Нужно было дождаться вечернего поезда, а с братом встретиться уже следующим утром.
Коротая время, я долго шел берегом Сены, вернувшись на Лионский вокзал пригородным поездом. Поужинал в кафе на площади Бастилии, после чего смог наконец перебраться на Северный вокзал, получить сумку и выехать в Брюссель экспрессом в 23.20. В пути я отлично выспался, позавтракал в кафе на Северной площади в бельгийской столице и около одиннадцати часов утра отправился в Мехелен. Последние четыре мили до дома брата я прошел пешком ради физической активности, но, добравшись туда, никого не застал. И только тут мне припомнились совершенно забытые слова брата о его деловой поездке в Стокгольм, куда он собирался взять и жену. Я, конечно, проклинал свое беспамятство, но мой ум находился в таком смятении, что мне и в голову не приходило жалеть о потраченном времени или деньгах.
Медленно возвращаясь в сторону Мехелена, я уже строил планы в тот же вечер вернуться в Париж. Но потом мне подумалось: достаточно путешествий на сегодня. Денек выдался приятный, солнечный, и я позволил себе забыть о течении времени, оказавшись в Брюсселе около шести часов. Поужинал в кафе на бульваре Анспах и предпринял еще одну попытку отвлечься от черных мыслей, для чего решил провести пару часов в театре. По телефону я позвонил в отель «Максимилиан», где обычно останавливался, и забронировал номер на одну ночь, потом в театре де ла Монне