– Нет – ой, я вижу, что ей закрыли доступ к архиву.
– Когда?
– Вчера, когда она последний раз была онлайн.
– Кто это сделал?
– Этого я не вижу.
Немез и Мартинелли уже основательно подобрались к «Группе-6» и даже вышли на след Харди. Возможно, Немез встала на его пути. Существовала лишь одна возможность выяснить это: он должен найти Харди!
– Ты знаешь, появилась ли Немез на работе или принял ли Тимбольдт какие-то меры, чтобы разыскать ее?
– Она твоя бывшая студентка, верно?
Снейдер кивнул.
Эрика внимательно посмотрела на Снейдера.
– Не думала, что наступит день, когда ты всерьез будешь о ком-то беспокоиться.
– Я не…
– Ладно, ладно, – перебила его Эрика и взялась за телефон. После двух коротких разговоров она серьезно взглянула на Снейдера. – И то и другое нет. Тимбольдт в курсе, что Сабина не появилась на службе, но ничего не предпринял.
«Вот говнюк!» Впрочем, ничего другого Снейдер от Тимбольдта и не ожидал. Он подвинулся ближе к Эрике.
– Мне необходимо запеленговать мобильный телефон и отследить последний разговор Сабины.
– Так серьезно?
– Да. – У него почему-то было чувство, что его Белочка попала в крупные неприятности.
– Хорошо, в отделе технической экспертизы IT есть один молодой человек, Марк Крюгер, он может выяснить это для меня, но потребуется какое-то время. Почему ты не обратишься к Ломану? Он быстрее получит данные.
– Именно его я не могу спросить. – Пока Снейдер не знал, кому может доверять, а кому нет, было лучше не поднимать много пыли. – Позвони мне, как только что-нибудь узнаешь. Заранее благодарен. – Он поднялся и направился к двери.
– Люди, осторожно, – прошептал один из коллег, который уже и до этого взбесил Снейдера. – Наденьте бронежилеты, – добавил он, – Снейдер передвигается по зданию.
Когда Снейдер дошел до двери, он обернулся и обратился к этому мужчине:
– Ты вообще в курсе, что большинство коллег задаются вопросом, почему твоя мать не выбросила тебя и не оставила аиста взамен?
Некоторые заулыбались, а у адресата заходили на щеках желваки.
Снейдер не стал дожидаться ответа и направился к лифтам, чтобы подняться в кабинет Ломана.
– Что это за фотография? – спросил Кржистоф, высунувшись из окна и наблюдая за Снейдером, который подходил к машине с рамкой в руках.
– Королевская семья Нидерландов.
– У них есть король?
– Да, уже давно, и, пока ты был в тюрьме, ничего не изменилось. – Снейдер спрятал фотографию за пассажирским сиденьем и забрался в машину.
– Куда поедем?
– В Рюссельсхайм.
– Полагаю, к Отто Гедекеру, – предположил Кржистоф.
Снейдер кивнул.
– Видишь, я не настолько глуп, насколько ты выглядишь. – Улыбаясь, Кржистоф завел двигатель.
42
В Рюссельсхайме они узнали, что в это время по пятницам и субботам Отто проводит тренировки в «Боксерском клубе Микки».
Кржистоф припарковал минивэн прямо перед входом в недействующую фабрику на берегу Майна, вышел и открыл ворота. На этот раз Снейдер не стал оставлять пистолет в машине, а надел кобуру, застегнул пиджак и вошел в зал. Сразу за входом на полу стоял радиоприемник. Антенной служила проволока, которая была примотана к металлическому стержню изолентой. Слева дверь вела к раздевалкам. И там на скамейке стояла старая магнитола. Очевидно, собственник плевать хотел на современные звуковые системы.
Кржистоф остался у входа, а Снейдер зашагал по проходу и через противопожарную дверь вошел в тренировочный зал. В воздухе висел запах пота. Никакой музыки, помещение наполняли только сопенье и стоны мужчин и женщин, которые занимались на ринге или отрабатывали удары на боксерских мешках или грушах. Снейдер быстро огляделся, узнал Отто и направился к нему.
Он был в пропотелой футболке и широких черных боксерских трусах и обучал двух молодых парней апперкоту.
– Отто Гедекер. – Снейдер поднял взгляд к рингу, но мужчина проигнорировал его, в ответ Снейдер поднял с пола белое полотенце и бросил Отто между ног.
Отто свирепо обернулся.
– Какого черта… – засопел он.
– Бой окончен, – сказал Снейдер. – Я буду краток: мне нужна от вас информация.
Отто посмотрел с ринга вниз на Снейдера и неожиданно широко заулыбался.
– Мартен Снейдер! – воскликнул он, словно они были добрыми друзьями и не виделись много лет. Но оба знали, что все иначе.
– Мартен С. Снейдер, – исправил его Снейдер.
– А если и так! Мне насрать! Я отсидел свой срок и больше ничем нелегальным не занимаюсь. Пошли вы куда подальше! Даже если вы вежливо попросите меня, я не скажу вам ни слова, mijn heer Sneider[7], – сказал Отто с голландским акцентом.
– Правильно говорить meneer[8], примат!
– Пошел ты!
– Где мне найти Томаса Хардковски?
– Без понятия. А сейчас убирайтесь отсюда. Что-то не припомню, чтобы вы были членом моего клуба.
– Видимо, добрыми словами и пистолетом можно добиться большего, чем одними добрыми словами, – констатировал Снейдер.
– Наверняка. – Отто зло улыбнулся. – Но где же ваше оружие? Я слышал, вы больше не на службе?
Снейдер оставил пиджак застегнутым.
– Вот мое оружие. – Он развернулся и увидел, как в зал вошел Кржистоф.
В тот же миг лицо Отто окаменело. Кржистоф подошел к рингу и стянул с себя футболку. Не только Снейдеру стало видно, что тело поляка состояло из одних мышц и сухожилий. Грудь и плечи были покрыты татуировками в виде крестов и библейских высказываний в готическом стиле. Похоже, в тюрьме у него было много времени.
– Можно? – спросил Кржистоф.
– Да, и если будет нужно, переломай ему все кости. Я хочу знать, где Харди. Мы спешим.
Пока Кржистоф забирался на ринг, оба молодых парня, с которыми занимался Отто, поспешно перелезли через оградительные канаты и покинули ринг.
Отто попятился к канатам.
– Даже не думай! Я не буду с тобой драться.
– У тебя нет выбора, – ответил Кржистоф и хрустнул костяшками пальцев.
– Уделай его, Отто! – крикнул кто-то через зал.
– Прежде чем связываться с Кржистофом, лучше сразу нассать на электрический забор, – сказал Отто и сделал еще шаг назад.
– Господи! – воскликнул Кржистоф. – У моего холодильника больше яиц, чем у тебя.
– Нам тебе помочь? – крикнул снизу один из напарников Отто.
Тут Снейдер расстегнул пиджак.
– Все в порядке, – ответил Отто, бросив быстрый взгляд на пистолет в кобуре Снейдера.
– Вам нужны перчатки? – крикнул другой Кржистофу.
– Я похож на того, кому они нужны? – Кржистоф сжал кулак и поднял вверх свою могучую лапу, которая по сравнению с телом была непропорционально большой. – Этим я выбью ему челюсть.
– Мы не должны этого делать, – сказал Отто.
– Тогда скажи моему приятелю, где ему найти Харди.
– Приятелю? – повторил Отто. – С каких это пор бывшие зэки и отстраненные от службы копы работают вместе? К тому же я не знаю! Подожди секунду…
– Ладно. – Кржистоф сунул руку в задний карман, вытащил фляжку, открутил крышку и сделал небольшой глоток.
Снейдер удивленно посмотрел на него.
– Я думал, ты больше не пьешь алкоголь.
Кржистоф приложился к фляжке еще раз, потом убрал ее обратно в карман.
– Это святая вода, полезна для рефлексов.
«Настоящий дурдом!» Снейдер скривился.
– Готов? – Кржистоф не дождался ответа. – Праведный должен принять много страданий, – процитировал он Библию, направляясь с поднятыми кулаками к Отто. – А кто не возьмет свой крест, тот его не достоин. – Затем он ударил.
Снейдер услышал звук удара, отвернулся, прошел через зал и сунул в рот сигарету. За спиной раздавались шлепки кулаков, боксерских перчаток и стоны Отто. Хотя Кржистоф был на несколько лет старше Отто, но меньше ростом, мускулистее и ловчее. И, судя по звукам, Бог действительно был на его стороне. К тому же Кржистоф с детства поступал подло и не знал угрызений совести, поэтому он отлично подходил для подобных заданий. Нужно было лишь узнать Кржистофа поближе, чтобы пожалеть о том, что повстречался с ним.
В принципе Снейдер ненавидел насилие, однако он достаточно хорошо знал Отто, чтобы понимать – это единственный путь вытрясти из него что-нибудь за короткое время.
Снейдер сделал два медленных круга вокруг ринга. Стоит признать, что его интересовал не столько бой, сколько радиоприемники, которые были расставлены в помещении – под голыми лампочками, которые свисали с потолка на проводе.
Снейдер сделал затяжку, потом бросил окурок на пол и раздавил ногой.
– Достаточно! – Он подошел к канатам.
Отто лежал в углу на полу. Один глаз заплыл, губа была разбита, а Кржистоф стоял рядом и даже не запыхался.
– Зачем там жесткого, голландский мудак? – выдавил Отто. Окровавленная, в слюне капа вывалилась у него изо рта и лежала у лица. – Это же не в твоем стиле!
– С твоим куриным умишком изощренные колкости дойдут до тебя через сто лет, а у меня нет времени, – сказал Снейдер. – Где Харди?
– Включи радио, – прошептал Отто.
Снейдер уставился на Отто. Тот взглянул на потолок, а потом требовательно – насколько это было возможно опухшим глазом – посмотрел на Снейдера. В конце концов Снейдер наклонился и включил радиоприемник. Тут же из аппарата раздалась громкая музыка. Он выпрямился и подошел ближе к оградительным канатам.
– Ну?
– Он пошел к Антуану Томашевски. Больше я ничего не знаю, – прошептал Отто.
Теперь и Снейдер понизил голос и заговорил так, чтобы расслышать его мог только Отто:
– Он по-прежнему живет в Хофхайме?
– Да, и больше ничего не спрашивай, я не хочу неприятностей.
Снейдер взглянул на Кржистофа, кивнул и крикнул:
– Будь вежлив и попрощайся. И если можно, больше без библейских высказываний. Мы уходим!
Кржистоф пролез между канатами и натянул на себя футболку. Костяшки на его руках были сбиты, но, похоже, это его не волновало. Несколько человек забрались на ринг и помогли Отто сесть. Остальных подробностей Снейдер не видел.