На это Холлис ничего не ответил. Все это были вопросы, на которые в данный момент не существовало ответа.
– Молчите? – спросил полковник Маккензи. – И правильно делаете. Потому что никто ничего вьетконговцам не доносил. Да! Просто они применили против нас хитрый трюк. Сами переоделись в оборотней, напали на нас и тем самым спутали все наши карты. И вот в эту путаницу побег из плена вашего сержанта вписывается очень даже замечательно! Равно как и его намеки о каких-то важных сведениях. Уж поверьте мне, человеку вчерашнего дня, что так оно и есть. Похоже, вьетконговцы затеяли с нами какую-то хитрую игру. Вот только пока не пойму, в чем суть этой игры.
Полковник сделал круг вокруг стоящего столбом лейтенанта Холлиса, вернулся в свое кресло и включил вентилятор.
– Адская жара! – по-стариковски проворчал он. – Вот к чему я никогда не привыкну, так это к этой проклятой жаре. Да… Так на чем я остановился? Напомните старику Маккензи…
– Вы остановились на том, что не понимаете сути вьетконговской игры против нас, – сказал Холлис.
– Ах да! – полковник хлопнул себя по лбу. – Да, Холлис, пожалуй, вы правы – пора мне на свалку. Да, вьетконговская игра против нас… Вы знаете, а ведь и здесь меня настораживают кое-какие моменты! Представьте себе. Я хорошо знаю правила, по которым вьетконговцы играют против нас. Изучил… А сейчас, в той игре, о которой мы с вами толкуем, совсем другие правила. Не вьетконговские. Чьи-то другие. У меня такое ощущение, что против нас на стороне вьетконговцев играет еще какая-то сила, у которой свои собственные правила игры, и мы с вами ничего об этих правилах не знаем. Равно как и о самой силе.
– Может быть, все же действуют русские? – спросил Холлис. – Мы с вами уже это предполагали.
– Говорю же – не знаю, – вздохнул полковник. – Но то, что третья сила присутствует, даю десять против одного. Умная сила… Смотрите, какую цепочку эти люди против нас выстроили! Неожиданная битва против нас нашим же оружием, пленение этого сержанта, его побег… И все это, прошу заметить, вертится вокруг вашей гениальной операции «Лунный свет»! Поэтому я бы хотел, чтобы вы, встретившись с вашим удалым сержантом, все это имели в виду. Иначе дело может плохо кончиться.
На том лейтенант Холлис и полковник Маккензи и расстались.
Глава 23
На базу лейтенант Холлис прибыл лишь к вечеру. Конечно, не один, а в сопровождении восьми телохранителей. Все они были парнями опытными, тренированными, свое дело знали превосходно, и поэтому Холлис ничуть не опасался за собственную безопасность. В случае чего эти парни его прикроют – если понадобится, то и своими телами.
Никому, кроме полковника Маккензи, Холлис о цели своей поездки на базу не сказал. Зачем? Он был вполне самостоятельным в своих действиях и сам решал, как ему поступать в том или ином случае. У него на то были полномочия. В принципе, он не обо всем мог докладывать даже полковнику Маккензи. Но доложил, не желая портить отношения с ехидным стариком. Как-никак полковник в силу своего служебного положения обязан был знать о ходе операции «Лунный свет». Вот Холлис и держал его в курсе дел.
Прибыв на базу, лейтенант сразу же встретился с Кларком. Кларк вышел к нему заспанный и, как показалось Холлису, навеселе. Это не понравилось Холлису и даже покоробило его, но выговаривать Кларку за его вид и состояние он не стал. Кларк находился на передовой линии, а здесь иной раз уставы не действуют. К тому же он недавно сбежал из плена, был в состоянии стресса, и это обстоятельство также нужно было учитывать. Так рассуждал Холлис, рассматривая невыспавшегося и полупьяного сержанта.
– Я лейтенант Холлис, – представился Холлис.
– Угу, – кивнул Кларк. – Прибыли, значит… А я сержант Кларк. Тот самый… Подождите. У меня тут имеется небольшое дельце…
Он оставил лейтенанта и тяжелым шагом направился к окраине базы. Холлис с молчаливым недоумением смотрел ему вслед.
Кларк подошел к часовым, охранявшим центральный вход, и затеял с ними разговор. Холлис стоял не так далеко и потому все слышал.
– Караулите? – пьяным голосом спросил Кларк у часовых. – А ракеты пускали? Осветительные… А то вдруг – вьетконговцы… Подкрадутся, так что и не заметите. Это они умеют… Подкрадутся на расстояние поцелуя. А я не желаю с ними целоваться! Я уже с ними нацеловался там, в плену. Так что вы, парни, почаще ракеты запускайте… А то давайте я сам… Доставьте вашему сержанту такое удовольствие… Нравится мне запускать в небо ракеты после плена. Вот попадете и вы в плен – и вам тоже понравится…
Часовые, посмеиваясь, протянули Кларку ракетницу. Ракеты сержант выбрал сам и выпустил их в темнеющее небо одну за другой: вначале – белую, затем – красную.
– Теперь порядок, – сообщил он часовым. – Благодарю парни, порадовали. Теперь я спокоен.
Он отдал часовым ракетницу и вернулся к Холлису.
– Успокаивает и обнадеживает, – сказал он. – Ракеты в небо… Так о чем мы с вами будем говорить?
– То, о чем вы сообщили мне по рации, показалось для меня важным, – с самого начала Холлис решил изъясняться с сержантом сугубо официальным тоном. – И у меня возникли некоторые вопросы.
– Затем я вас и позвал, – буркнул Кларк. – Задавайте ваши вопросы. Хотя здесь, – он огляделся, – и не самое удобное место.
– Ну, тогда укажите удобное место, – покровительственно сказал Холлис.
– Пошли, – махнул рукой Кларк. – А вот ваши вампиры, – он оглядел всех восьмерых телохранителей, – пускай полюбуются фронтовыми видами. Их уши и мозги в нашем разговоре будут лишними. Не опасайтесь, я не стану сдирать с вас шкуру. Я не вампир…
Холлис взмахом руки приказал телохранителям остаться. Кларк ухмыльнулся, молча потер ладонью небритый подбородок и также сделал знак рукой: ступайте, мол, за мной. Он привел Холлиса в какое-то тесное приземистое помещение, напоминавшее блиндаж. В помещении находились солдаты – три человека. При виде сержанта и незнакомого лейтенанта они вразнобой поднялись с мест.
– Покурите, парни, – сказал им Кларк. – Вы здесь лишние.
Солдаты покосились на Холлиса, ухмыльнулись и один за другим вышли. Холлис прекрасно разгадал суть их ухмылки. Он был одет в новенькую, с иголочки форму, чисто выбрит, по-особенному подтянут и тем самым разительно отличался от всех прочих, кто сейчас был на базе, исключая, разумеется, телохранителей. Солдаты, несомненно, приняли Холлиса за какого-то штабного ферта, прибывшего допрашивать сержанта в связи с его побегом из вьетконговского плена, оттого и ухмылялись. Те, кто на передовой линии, всегда с презрением относятся к тем, кто в штабах. Это правило существовало всегда – во все времена и во всех армиях.
Но Холлису, конечно, было не до солдат и не до их презрения. Сейчас его интересовал только Кларк и то, что он намерен ему сказать.
– Виски не хотите? – спросил Кларк у Холлиса. – Дрянь, конечно, виски, но ничего другого нет. Ну так налить?
– Благодарю, – отказался Холлис. – И вам не советую тоже. Разговор у нас будет серьезный…
Кларк хмыкнул и отставил начатую бутылку в сторону.
– Спрашивайте, – сказал он.
– Меня интересуют четыре основных момента, – сказал Холлис. – Первый – это обстоятельства вашего пленения. Второй – как с вами обходились в плену. С кем вы общались, кто вас допрашивал, какие вопросы вам задавали… Третий – как вам удалось сбежать. И четвертый – что вы хотели мне сказать. Вы говорили, что у вас есть какие-то важные сведения. Откуда они у вас? О чем они?
Кларк ответил не сразу. Пауза в разговоре длилась довольно-таки долго, и он ее преднамеренно выдерживал. Кларку надо было понять, как ему действовать дальше. Никакого особенного плана в отношении Холлиса он так и не придумал, да и как его можно было придумать? Тут почти все зависело от того, что представляет собой Холлис, как он поведет разговор, что конкретно станет спрашивать.
Нет, кое-какие приготовления к встрече с Холлисом Кларк все-таки сделал. Во-первых, не стал бриться и изо всех сил постарался казаться заспанным, а во-вторых, решил сыграть роль полупьяного. На самом же деле он почти не пил, лишь несколько раз прополоскал рот дрянным виски, чтобы от него разило как можно сильнее. Для чего он все это сделал? Во всем этом, по мнению Кларка, имелся особый расчет и таилась особенная хитрость. Пускай этот Холлис примет Кларка за туповатого, недалекого парня. Для чего? Ну как же: с туповатым собеседником в какой-то мере общаться куда проще, чем с умным.
Что ж, пускай оно так и будет. Пускай роли в этом спектакле будут распределены именно так. Сыграем эту комедию по заранее распределенным ролям! А там будет видно. Во всяком случае, для Кларка эта комедия в каком-то смысле будет последней…
Разговор с часовыми у центральных ворот и пускание в небо двух ракет – красной и белой – все это также было частью той самой комедии. Кларк прекрасно помнил, что он обещал ловким русским парням запустить в небо две ракеты – белую и красную, когда на базу прибудет Холлис. И вот – Холлис прибыл, а Кларк – запустил ракеты. Пока что он не сфальшивил в своей роли. А дальше – поглядим.
– Обстоятельства пленения, говорите? – отозвался наконец Кларк. – Да какие там обстоятельства… Все получилось очень просто. Получили от вас приказ, нацепили на себя маскарадную одежду, в положенное время вышли… И угодили в засаду. Хорошее они выбрали место для засады… Толковое, все по-умному, что и говорить… Раз – и они уже перед нами! А мы ни туда, ни сюда.
– Что значит – хорошее место для засады? Чем именно оно примечательно? – спросил Холлис.
– Что значит – хорошее место для засады? – повторил вопрос Кларк. – То и значит. Раз – и они уже перед нами. Со всех сторон. А нам и деваться некуда. А точнее и сказать-то трудно. Чтобы сказать точнее, что значит хорошее место для засады, нужно увидеть его собственными глазами. Оно тут недалеко, каких-нибудь полчаса ходьбы. В конце дороги. Значит, вот она дорога, а уж дальше начинаются сплошные джунгли. Там-то они нас и подловили…