Со всех сторон послышался издевательский хохот финикийских морпехов. Опцион в страхе и ярости отступил на несколько шагов к месту, где стоял «Скорпион» Его обслуга была уже давно мертва.
– Куда же ты? – громко рассмеялся Чайка, медленно направляясь за ним, – я еще не закончил с тобой разговор. Или ты способен убивать только издалека? Какие же вы римляне стали трусы.
Доведенный насмешками до полного отчаяния опцион издал дикий крик, и, размахивая мечом, бросился на своего противника. Но Федор, не сделав ни одного лишнего движения, встретил его отточенный ударом в грудь. Опцион налетел на острие испанского клинка, пару раз дернулся и затих, опустившись на окровавленную палубу.
– Слабак, – сплюнул Чайка, с презрением посмотрев на мертвое тело опциона, и словно призывая в свидетели стоявших рядом солдат, заметил, – мельчают римляне.
Проходившая на большой скорости мимо квинкерема привлекла его внимание и вывела из секундной задумчивости. Федор вспомнил, что он еще и наварх, а потому должен следить за всей морской битвой. А битва уже разгорелась нешуточная. Римские квинкеремы догнали его арьергард и там сейчас в небо взлетали огненные шары, а в нескольких местах валил дым от подожженных кораблей. Нужно было срочно понять, что происходит.
– Возвращаемся на корабль, – приказал Чайка стоявшему рядом офицеру, – Захватить эти «Скорпионы» с собой. Пригодятся. А саму триеру сжечь.
Офицер кивнул и немедленно отрядил солдат для выполнения команды наварха. А Федор, больше не желая оставаться здесь, вскарабкался по ближайшей свисавшей с борта веревке обратно на палубу собственной квинкеремы. Проходя по ней в сторону кормы, наварх отметил, что во время сражения римлянам удалось вывести из строя две баллисты. «Зато мы вывели из строя два корабля, – усмехнулся про себя Федор, быстрым шагом проходя сквозь морпехов, которые осматривали раненых и убитых, – конечно, «Скорпионы» это не баллисты, но хоть отчасти они возместят мне эти потери».
Подумав так, он оглянулся назад. Там его морпехи, обвязав веревками стрелометы, уже втаскивали их на палубу. А команда из десятка бойцов с факелами бегала по палубе римского корабля, стараясь запалить его как можно быстрее.
Глава двенадцатая«Кровавый закат»
Ларин решил, что греки немедленно обратятся в бегство, однако по мере приближения морпехов и конницы скифов давление на цитадель только усиливалось. Гоплиты рвались из последних сил выбить оставшихся скифов из цитадели, чтобы занять их место. Последнее наступление было таким мощным, что бойцы греческих полисов, – а, здесь, судя по щитам, был сводный отряд гоплитов из Истра и Том, – лезли на стены не обращая внимания на стрельбу лучников. Их можно было понять: башню и прилегавшие к ней строения защищало едва ли три десятка бойцов во главе с адмиралом. Баллисты давно молчали. Греки практически уже отбили назад свою крепость и если не дать морпехам прийти на помощь осажденным, то у них будет шанс продержаться до того момента, когда и к ним придет помощь. Откуда именно она могла прийти, Леха не знал, но могла. Дельта большая, как идут дела у Арска на втором фронте известий еще не было, да и протока пока была заблокирована лишь со стороны реки. Если греки додумались послать в Истр гонца и там имелись какие-нибудь силы в резерве, то они могли прибыть в любую минуту и тогда результат сражения никто не смог бы предсказать заранее. Оно и так, на взгляд Ларина слишком затянулось.
– Хочешь поменяться со мной местами? – рявкнул он, подскакивая к ограждению башни, куда по веревке с крюком вскарабкался один гоплит, – не торопись.
И хлестким ударом меча отправил грека в обратный полет к выложенной камнями улочке, что примыкала снизу к башне. Сорвавшись, грек пролетел положенные метры, рухнул на головы своим собратьям. Но, не успел Леха разделаться с одним, как увидел другого, что карабкался чуть правее, закинув щит за спину. Не дожидаясь пока падут более низкие укрепления, гоплиты предприняли штурм самой башни, не считаясь с потерями.
– Как меня достали эти альпинисты, – пробормотал Ларин, перехватывая клинок покрепче.
Однако, второго гоплита «снял» лучник, но не стрелой, а своим топориком. Дождавшись, пока тот вскарабкается на самый верх.
В этот момент со стороны главных ворот раздались новые крики, и ворота закачались. Морпехи снаружи продолжали наседать, но скифы в цитадели не могли впустить помощь, поскольку между ними и воротами находилось еще человек пятьдесят гоплитов. Ларин понял, что им может не хватить совсем немного времени, чтобы дожить до «Встречи на Эльбе». Слишком уж яростно атаковали греки.
– Токсар, отзывай всех, кто выжил сюда, на башню! – крикнул Леха своему помощнику, который только что зарубил очередного противника, и ударом ноги сбросил его вниз, – даже от ворот. Будем держаться здесь.
Обернувшись на крик командира, бородач кивнул. А затем сбежал по лестнице вниз, откуда вскоре вернулся с пополнением из семи человек. Среди них был насмерть перепуганный Каранадис, которого совсем не прельщала перспектива повстречаться с разъяренными соплеменниками. Пощады в случае победы греков можно было не ждать
– Это все? – уточнил Леха, обводя взглядом остатки своих сил. На Каранадиса он даже не глянул.
– Все, – угрюмо кивнул бородач, – дверь внизу мы закрыли, сломать не смогут.
– Значит, будем ждать гостей здесь, – усмехнулся адмирал, чьи изорванные доспехи были измазаны кровью врагов, – подтащите баллисты к самому краю стены, пусть служат дополнительным прикрытием. Если что, приготовьтесь сбросить их вниз.
Был ли он сам ранен, Леха в пылу боя не чувствовал, руки-ноги целы и то ладно. Если выживем, разберемся. Пока часть солдат выполняла его приказание, оставшиеся уже отбивались от греков, которые, захватив близлежащие постройки и крыши, полезли вверх с утроенной энергией. Башня оставалась последним островком в море вражеских солдат, затопившем все остальные постройки крепости.
Когда над головами стали свистеть копья, которые гоплиты метали в них снизу в надежде поразить наугад, и двое солдат рухнуло замертво, убитые в спину, Леха приказал сбросить одну из баллист вниз.
– Навались! – скомандовал адмирал, первым хватаясь за раму из тяжелых обтесанных балок, – отправим этот подарок гоплитам. Посмотрим, насколько крепкие у них головы.
Когда баллиста, тяжело перевалившись через зубцы, опрокинулась вниз, оттуда раздались душераздирающие крики. Осторожно, чтобы не словить копье в грудь, Ларин выглянул между зубцами и увидел человек пять мертвых гоплитов, что лежали в нелепых позах под обломками рассыпавшейся от удара о камни машины.
– Это был ее лучший выстрел, – усмехнулся Ларин и вдруг услышал рев, а затем увидел, как внешние ворота опрокинулись и в крепость хлынули скифские морпехи, сметая на своем пути остатки греческих сил.
Одновременно с этим конница скифов достигла крепости и, вылетев наверх из оврага, попыталась сходу атаковать выстроенную вдоль стены для боя фалангу из оставшихся греческих гоплитов. Солдат хватило лишь на строй в четыре человека в глубину, но они выстроились за частоколом, который был преградой для конницы. Впрочем, это ненадолго отсрочило конец сражения. Конница окружила крепость и, заблокировав все пути отступления грекам, предоставила морпехам выгнать их из укрытия. Что те и сделали, предварительно выдавив гоплитов из самих стен. А уж когда пехота попала под удар всадников Аргима то сражение, едва не выигранное греками, превратилось в разгром.
– Хвала богам, они успели вовремя, – выдохнул Ларин, опуская меч и прислоняясь к зубцу стены.
Но, едва переведя дух, адмирал уже раздавал новые приказания.
– Токсар, пусть немедленно узнают, здесь ли сам Аргим. Я хочу его видеть. Прикажи разобрать завалы на протоке, чтобы мог пройти флот. И заодно пришлите ко мне капитанов кораблей.
Он перевел взгляд на дымившиеся останки квинкеремы, отлично различимые отсюда, и пробормотал себе под нос.
– Нужно двигаться дальше.
Однако, до самого вечера адмирал был вынужден оставаться здесь. Поговорив с Аргимом, который вскоре прибыл из-за холмов с известием, что ему удалось рассеять вражескую конницу, Ларин остался доволен. Совместная сухопутно-морская операция удалась на славу. Вся прилегавшая часть дельты Истра был очищена от солдат и кораблей неприятеля. Мост сожжен. А большой отряд гоплитов и конницы греков разбит на голову. Пленные офицеры из Том, которых допрашивал лично Ларин, не таясь, рассказали, что ошиблись, ожидая главный удар по другому руслу. Именно там они расположили большинство своих сил. Но и здесь военачальники двух городов, совместными усилиями защищавшие протоку, ведущую к Истру, выставили для охраны канала достаточно сильную армию. Они были уверены, что остановят продвижение скифов, но просчитались. Прорыв Ларина сквозь наплавной мост, считавшийся неприступным, и, особенно огненные струи, которыми он сжег несколько кораблей, произвели на оборонявшихся неизгладимое впечатление, даже парализовав оборону в первое время.
– Вы что не знали, кто командует армией? – куражился Ларин, упиваясь победой, унесшей сотни жизней и едва не стоившей жизни ему самому, – Вы думали, что я не смогу вышибить вас отсюда? Запомните, это земля скифов! Отныне и навсегда. И нам помогают боги. А ваши боги оставили вас.
Пока солдаты разбирали завалы, чтобы оставшиеся корабли смогли войти в протоку, адмирал провел разведку в близлежащих землях. Посланные вниз по реке конные разъезды доложили, вернувшись к вечеру, что река свободна как минимум на полдня пути. Никаких крупных сил неприятеля там не наблюдалось, лишь небольшие отряды всадников, которые отказывались вступать в бой. Но скифам все же удалось взять в плен нескольких из них. Эти пленные рассказали, что в глубине дельты произошло еще одно крупное сражение, но точных сведений о том, кто же выиграл его, у них не было.
Перед самым закатом, когда флот уже был готов двигаться дальше, неожиданно появились гонцы от Арсака. Они привезли Ларину послание о том, что состоялась ожесточенная битва с гре