Он, ловким движением выхватил из-под кожаного ремня на запястье небольшое лезвие, и попытался метнуть его в Ганнибала, словно заправский ниндзя. Охранники, стоявшие позади, не видели этого. Но, Федор видел. Он давно ждал чего-то подобного.
Ударив сверху по руке, Федор изменил полет тонкого лезвия и оно, пролетев пару метров, вонзилось в массивную ножку стола. Вырвавшись из потянувшихся к нему рук охранников, Клеоникс рванулся в сторону открытого окна, но Чайка быстро выхватил фалькату и достал его мощным ударом по голове сзади, расколов надвое череп. Грек упал замертво. И вокруг него за несколько секунд натекла целая лужа крови.
– Я благодарен тебе, Чайка, ты снова спас мне жизнь, – проговорил тиран, выдергивая лезвие из ножки стола и поднося его к пламени свечи, чтобы рассмотреть, – занятная вещица. Но, теперь мы не узнаем, куда же уплыл корабль. Хотя предположить можно.
Встав, Ганнибал посмотрел на мертвого грека и приказал охранникам.
– Приберитесь тут.
Затем перевел взгляд на Чайку, так же в смотревшего на убитого им предателя.
– Так почему тебя ненавидел Сандракис? – в задумчивости проговорил Ганнибал, пристально взглянув на Федора, – Впрочем, это уже не важно. Пойдем в другой зал. Пока тут убираются, мне нужно с тобой многое обсудить.
Пройдя в соседний кабинет, который оказался вдвое больше прежнего, Ганнибал расположился в удобном массивном кресле с высокой спинкой и кивнул Федору на соседнее. Оба кресла, как и десяток таких же, стояли у длинного стола, который Федор узнал сразу, несмотря на царивший полумрак, – большое помещение освещалось сейчас лишь двумя чадящими факелами, горевшими далеко на стенах. Здесь часто проводились заседания военного совета. Вдоль длинного стола выстроились в ряд кресла, а за их спинками, словно охранники, возвышались фигуры греческих и римских героев. А может быть и богов.
– Пусть принесут вино и фрукты сюда, – бросил Ганнибал вошедшему вслед за ним офицеру, а когда тот исчез, замолчал на длительное время. Федору, смотревшему на него в зыбком свете, даже показалось, что он уснул.
Но, когда появившийся слуга поставил на стол кувшины с вином и несколько подносов со сладостями, Ганнибал оживился. И Чайка по его лицу понял, как устал за время недавнего штурма этот «железный» человек, которому не давали покоя ни днем, ни ночью его многочисленные враги
– Нет, не дадут мне сегодня спокойно поесть, – усмехнулся он, отпивая вина и оборачиваясь к окну, за которым уже брезжил рассвет, – впрочем, как и поспать. Ну да ладно…
Ганнибал отпил глоток вина, посмаковал его и посмотрел на Федора, который с отрешенным видом потягивал вино, размышляя о том, куда мог отправиться корабль с его женой, – а в душе он уже давно считал ее именно женой, – и ребенком. По дороге к Таренту его эскадре попадалось несколько торговых судов, большая часть из них плыла к Сицилии, а оно судно шло в открытое море. Тогда он не придал этому значения. А сейчас переживал о том, что мог бы легко перехватить похитителей, если они плыли на том корабле. Но, не сделал этого.
«Хотя, кто знает, куда уплыл этот корабль, – горестно размышлял Чайка, – если штурм города проходил при поддержке римского флота, то, возможно, этот «торговец» присоединился к нему, когда римлянам пришлось возвращаться назад. Может быть, сейчас она уже в руках Марцелла, который, не дрогнув, отправит свою дочь на смерть».
Однако, Федора сильно смущало участие в этой операции солдат карфагенского сената и тот факт, что искали именно его семью. Значит, тот, кто послал этих солдат, хотел уязвить именно его. У Федора напрашивался только один ответ. Хотя это могло быть и ошибкой. Марцелл еще в пути мог разузнать через своих шпионов, что флотом, который так унизил римские морские силы, командовал именно Чайка и отдать приказ наказать во время уже запланированного штурма именно его, решившись на то, чтобы причинить вред дочери. Пленников могли переправить в среднюю Италию, но с таким же успехом Юлию могли отвезти и на Сицилию, в один из портов, подвластных пока сенату Карфагена. Ведь теперь, а это было уже свершившимся фактом, сенаты Рима и Карфагена действовали заодно.
– Вернемся к делам, – вывел его из состояния задумчивости Ганнибал, словами, совпавшими с мыслями самого Федора, – я сочувствую твоему горю, но ты все еще мой военачальник и я на тебя рассчитываю. Боги помогут нам, а корабль мы разыщем. Вероятно, он поплыл к Сицилии, поскольку именно туда направились римляне после сражения. Конечно, в море они могли и развернуть флот, но что-то подсказывает мне, что их следы надо искать на Сицилии. А у меня к тебе как раз очень важно поручение, связанное с этим островом.
Федор навострил слух, у него появлялась перспектива, несмотря на войну, немедленно заняться поисками свой семьи. А сейчас он хотел только этого. И если бы Федор не был связан необходимостью воевать за Ганнибала, то немедленно отправился бы на поиски, наплевав на все военные действия в регионе. С той минуты, как пропала Юлия и Бодастарт, ему было совершенно все равно, как развивается война. Но, Великий Пуниец вернул его на землю. Именно продолжение войны требовало его непосредственного участия.
– Сенат Карфагена сделал свой шаг, – проговорил Ганнибал, переходя к сути, – показав, кого он боится больше всего. Теперь ход за мной. Вернее, за тобой, Чайка.
Федор поневоле округлил глаза. До такого уровня его ответственность еще не доходила.
– Ты помнишь, где сейчас мой брат со своей армией, – направил его мысли в нужное русло Великий Пуниец, – там же, где и твоя хилиархия, командиром которой ты все еще являешься. Незадолго до начала штурма, я получил сведения, которые полностью подтверждают все, что ты мне рассказал. Твой друг Магон был с тобой откровенен. Гасдрубала специально заманили в пустынные земли Ливии, где его ждала большая армия под командой спартанца Эндимиона. Произошло уже два сражения, но Гасдрубал не смог продвинуться в сторону Карфагена и отступил дальше в пустыню, где и стоит сейчас лагерем в ожидании новой битвы с Эндимионом, у которого вдвое больше людей.
Федор молчал, не понимая пока как именно он сможет помочь в этой битве титанов. А Ганнибал, между тем встал и прошелся вдоль стола, осматривая фигуры богов, выступавшие из полумрака.
– Гасдрубал великий полководец и он, в конце концов, справится с Эндимионом. Однако, у него уйдет на это больше времени, чем мы планировали. А это значит. Что ему надо немного помочь. И поможешь ему ты.
– Я? – Федор не поверил своим ушам, – но, как?
– Не только у сената есть свои тайны, – проговорил Ганнибал, как ни в чем не бывало, продолжив свой медленный путь мимо статуй богов, – У меня почти готова к отправке новая армия, которую я давно собираю в горных районах Сицилии. Эта армия меньше армии сената, но ее своевременное вмешательство склонит чашу весов победы на нашу сторону. Почти восемь тысяч человек и флот, способный перевезти их в Африку, ожидают на Сицилии моего приказа. До сих пор я медлил с отправкой этой армии.
– Но, почему? – не выдержал Федор, – ведь ваш брат давно уже разбил бы войска сената и взял бы Карфаген.
– Во-первых я еще не успел полностью укомплектовать ее, немного мешали римляне, не оставлявшие меня в покое, – снизошел до объяснений тиран, – а во-вторых, у меня не было подходящего командира, который сможет возглавить ее в этом походе.
– Но, ведь у вас же есть Атарбал, – проговорил ошеломленный Федор, опрокидывая в себя остатки вина из чаши.
Он начинал понимать, к чему клонил Ганнибал, но пока боялся до конца поверить в это.
– Атарбал ранен в одной из стычек с легионами консулов у Неаполя, а, кроме того, он понадобиться мне здесь в Италии, – отрезал главнокомандующий пунов, резко останавливаясь – поэтому армию в Африку поведешь ты. Я назначаю тебя, Федор Чайка, ее командующим.
Федор, который выпил уже довольно много вина, чтобы захмелеть и расслабиться, мгновенно протрезвел.
– Я должен повести армию в африканский поход?
– Именно, – кивнул Ганнибал, – больше некому. Для всех остальных военачальников у меня есть дела здесь. А лучше тебя никто не справиться. Ты смог управлять флотом, поэтому доведешь его и до берегов Карфагена. Ну а там…
Ганнибал закончил свой путь вокруг стола и остановился у высокого окна, устремив взгляд в предрассветное небо. Первые лучи солнца уже проникали в помещение, разгоняя мрак по углам. Они осветили и богатые доспехи главнокомандующего, которые он так и не смог снять за эти сутки.
– Никто не приказывает тебе осаждать саму столицу. Более того, ты должен миновать Карфаген морем, пройти Гадрумет и Тапс, а затем высадиться на пустынном побережье за ними.
Федор слушал, не перебивая.
– Если тебе удастся этот маневр, ты не встретишь сенатский флот и не ввяжешься в морское сражение, то оттуда двинешься на соединение с Гасдрубалом, а флот вернется сюда. Вы должны соединиться с моим братом где-то в районе Замы.
Чайка, позабыв собственные переживания, мысленно представил себе карту карфагенской хоры,[5] которую видел не единожды, еще когда выбирал, где прикупить земельное владение и потратить полученные от Магона средства. Поразмыслив, он понял, что ему предстоит, в том случае, если он, как выразился Ганнибал, благополучно доплывет, довольно протяженное путешествие по пустынным землям, населенным кочевниками, главными из которых являлись нумидийцы, и другими местными племенами, не говоря уже о диких зверях, водившихся там во множестве. Город же Зама находился как раз в центре этих земель, примерно на равном удалении от места высадки испанской армии Гасдрубала и его предстоящего места высадки.
– А как же Гадрумет, Лептис-Минор и Тапс? – уточнил, сразу ухватив суть новый командующий армии, вознесенный на этот пост буквально за пять минут, – разве мне не следует пытаться взять их. Ведь, наверняка, во всех этих городах есть гарнизоны, командиры которых попытаются помешать моим действиям.