– Сделаем так. Сначала пошлем разведку. Посмотрим, что там да как. Аккуратно. Потом по крокам и по кадастровым планам мы сделаем макет их малины, проиграем захват с группой.
Арапов посмотрел на меня с уважением.
– Люди, смотрю, все там серьезные, уже отсидевшие не раз. Я так понимаю, ломится им всем вышка…
Я еще раз пролистал дело. Убийство инкассаторов, грабежи, налеты на квартиры богатых советских граждан. Большей частью из торговли. И тоже с убийствами. Фишка банды была в переодевании. Похоже, у главаря – некого Ягудова – был комплект милицейской формы. Представившись сотрудником МВД, он объявлял об обыске в доме какого-нибудь фарцовщика, приглашал подставных понятых из своих подельников. Ну и дальше из квартиры выгребали все ценности. Два фальшивых обыска закончились убийствами.
– Как на них вышли?..
– Проследили за любовницей главаря. Через нее всплыли некоторые вещи в розыске… Я бы и сам их взял. Дежурный взвод местной комендатуры плюс мои опера. Но теперь подули совсем другие ветры…
– И правильно подули. Пойдем, я тебе кое-что покажу.
Мы вышли из здания штаба, дошли до нашей «котельной». Тут тренировалось второе отделение. Мы поднялись на мостки, я дал Арапову солнцезащитные очки, купленные в «Березке», беруши. Засунул вату в уши сам. Потом, придерживая майора за ремень, скомандовал штурм. Закрыл глаза, переждал несильную вспышку и ослабленный грохот – Ильясов-младший научился делать учебные светошумовые гранаты.
Отделение работало по всему зданию сразу против пятерых «террористов». Без ножей – холостыми из автоматов. Сначала отрабатывали гранатами, потом шла перестрелка из-за штурмового щита. «Залетчики-террористы» в обмотанных головами портянках, отстреливались из-за баррикад. Но вяло и не долго – все-таки даже учебные гранаты не подарок.
– У тебя даже эвакуацию раненых отрабатывают? – удивился Арапов, когда все закончилось и мы спустились вниз.
– А как же. Бойцы должны быть готовы к любой нештатной ситуации. Иметь навыки тушения пожара, перевязки раненых… У нас есть собственный доктор в штате, но мы его бережем и близко к месту операции не подпускаем. Взаимозаменяемость тоже тренируем.
Арапов оказался дотошным. Изучил штурмовой щит, пощелкал фонариком. Потом надел на себя бронежилет.
– Вот это отличная штука! Можно достать такие моим операм?
– Там сложная история. Виамовский пришлось переделывать и перешивать специально под нас в лаборатории Комитета. Штучная работа.
– И как? Пистолетную пулю держит? – «Черный полковник» попрыгал, подвигался. – Удобный!
– Держит, проверяли. В принципе можно его еще доработать, чтобы под курткой носить. Так сказать, скрытно.
– Коля! – Арапов подошел ко мне близко-близко, заглянул в глаза. – Я на прошлой неделе коллегу из соседнего отдела хоронил. Зэк пырнул ножом при задержании. Попал в сердце. Нам такие бронежилеты как воздух нужны!
– Пиши заявку на имя Алидина, – я тяжело вздохнул, – посмотрю, что можно сделать.
Надо побыстрее открывать массовое производство. Поди и за рубеж поставлять можно…
Арапов еще долго ходил по базе, смотрел и наш бронированный пепелац, говорил с бойцами. Я не препятствовал. На такую огромную страну – одним «Громом» не обойдешься. В МВД тоже придется делать специальные роты. А МУР так и вообще на передовой борьбы с криминалом – их сам бог велел первыми снабдить бронниками и прочей полезной амуницией.
Уже уходя, «черный полковник» мне крепко пожал руку, сказал:
– Теперь понял, почему меня сюда командировали. Будем работать.
– Володя! – я тормознул Арапова почти у КПП. – Расскажи, а как смогли взять ну ту банду с передовиком-стахановцем…
Уж больно захотелось послушать про «Черную кошку». Да еще из уст «будущего Жеглова».
– Внимание к деталям, – буркнул опер. – Во время налета на сберкассу случился телефонный звонок. Подельник Митина на вопрос звонившего, куда он попал, пошутил – на стадион. Мне это показалось странным, я раскинул сеть осведомителей вокруг всех московских и подмосковных стадионов. И вдруг мне сообщают: какой-то молодой парень выкупил перед футбольным матчем целую бочку пива, угощает всех подряд на площади. За ним проследили, ну и дальше дело техники.
Я смотрел в спину уходящего Арапова и понимал, какое это счастье, что такой опер не занимается мной. Расколол бы на раз, два, три.
Глава 14
П**дульгенция – это состояние, в котором тебя несправедливо обвинили в чем-то. И теперь ты ощущаешь полное моральное право это сделать. Например, таранить дальше охреневших обкомовцев.
– …до ЦК дошло! – Алидин продолжал орать на меня, одной рукой накручивая диск телефона. – Или ты думаешь, что после Мавзолея ухватил бога за бороду? С Брежневым поручкался, с Андроповым водки выпил?!
В кабинет генерала заглянула испуганная жена, за ней маячила бледная Яна. Алидин раздраженно махнул рукой, женщины исчезли.
Сходил, называется, в гости к подружке…
– Да при чем тут это? Товарищ Брагин грубо нарушал правила дорожного движения, препятствовал проезду спецтехники с включенными проблесковыми маячками.
– А он в своей жалобе пишет, что у вас не работала сирена!
– Сломалась, – соврал я. – Но этот пидорас все равно должен был нас пропустить!
– Николай, зачем так подставляться? В ЦК есть специальный административный отдел, который спит и видит, как бы нас в комитете извращенно в**бать.
– То есть лучше бы группа опоздала к стрелку и тот наделал дырок в советских гражданах?
Мы замолчали, мрачно глядя друг на друга.
– Пиши новый рапорт на имя Андропова. Все в деталях, – генерал тяжело вздохнул. – Будем отбиваться.
– Есть писать рапорт, – вяло ответил я.
– Свободен.
Ну раз свободен… Я пошел в прихожую, начал одеваться.
– Подожди, не спеши, – Яна ухватила меня за руку, заставила снять плащ, – останься на чай. Мама сейчас сделает.
Ждать долго не пришлось – Екатерина Александровна быстро сообразила на стол и даже угостила меня эклерами.
– Ты не обижайся на Виктора Ивановича! – убеждала меня супруга генерала. – Он с ногой мучается, сил нет терпеть этот гипс. Сегодня снимают.
– А что, что случилось-то? – Яна была сама любопытство.
Пришлось пересказывать всю эпопею с Люберцами. Сразу посыпались «охи» да «ахи». Под это дело я схомячил еще пару эклеров и почувствовал, что жизнь удалась. Даже расхотелось куда-то идти. Сидишь себе на генеральской кухне, чаек попиваешь, поддакиваешь в нужных местах женского щебета. За окном льет дождь, осень окончательно победила лето.
– …отлучимся на час…
Мозг вычленил главное, я вопросительно посмотрел на Яну:
– Мама поедет с папой в ЦКБ гипс снять. Ей там тоже к одному врачу надо сходить.
Аллилуйя! Я мигом взглядом раздел девушку. Сначала снял бежевую блузку, сорвал, судя по лямкам, белый бюстгалтер. Задрал юбку. Яна вспыхнула маковым цветом, закусила губку.
– Вы тут без нас не шалите! – Екатерина Александровна строго посмотрела сначала на меня, потом на дочь. Погрозила нам пальцем.
Разумеется, мы нарушили наказ родителей и пошалили. Начали прямо на кухне, закончили в спальне.
– Короче, там возле Ногинска частная застройка, – докладывал Байкалов, сверяясь со своими записями. – Банда базируется в доме номер три по улице Советская.
– На самом деле там два дома, – в разговор встрял Незлобин, который вместе с Пушкиным выезжал на рекогносцировку под видом газовой службы. Иво достал соответствующую униформу, маскировка «Грома» вышла на новый уровень.
– Большой – с мансардой и летней кухней и маленький сруб.
– Типа бани, – добавил Байкалов, кивая.
Я посмотрел на карту. Участок обособленный, ближайшие соседи метрах в тридцати с лишним. Достав из стола линейку, я даже померил.
– Снайперам работать неудобно. – Пушкин понял меня по-своему. – Застройка вся низкая, заборы высокие. Можно стрелять с чердака соседнего дома, но деревья закрывают обзор.
– Кирпичные или деревянные? – уточнил Тоом.
– Профнастил. – Незлобин подвинул ко мне фотографии, что сделали во время разведки. – В четвертом доме сидят опера Арапова. Мы под видом газовиков зашли, установили с ними связь. В доме есть телефон – если что, они нам звякнут.
– У бандитов там все серьезно… – вздохнул Байкалов. – Две овчарки на территории, в бане дозорный сидит. Опера говорят, ночью не спит – следит.
– М-да… – я почесал в затылке. – Есть идеи, как проводить штурм?
Идей у «громовцев» не было. Надо было решать самому.
Выдвинулись в Ногинск вечером и опять караванчиком. Недошишига, «пазик», плюс «москвич» Арапова. За пару часов доехали, расположились в территориальном управлении КГБ. «Черный полковник» хотел в УВД, но я настоял. Надо завоевывать авторитет в Комитете – один скажет другому, и пошли-поехали про нас позитивные слухи среди профессионалов…
Предупрежденное начальство нас гостеприимно встретило, выделило комнату. Там мы все обкашляли с милицейскими чинами и вызванным участковым. Потом медленно и с оглядкой отправились на Советскую.
Оба отделения тихо по периметру окружили участок, затаились. Собаки подняли лай, на что Незлобин им перекинул несколько кусков мяса, напичканных снотворными таблетками, взятыми у Калиновской. Был риск того, что овчарки – тренированные и не возьмут еду от чужого. Но бандитские кабыздохи не оправдали высокого звания охранных собак. Сожрали все за милую душу, после чего нам оставалось только подождать, когда животные заснут.
– Как бы охранник не поднял тревогу, – на ухо прошептал мне Иво. Мы с замом и Араповым поднялись на чердак оперского дома, прислушались. Тихо.
Эх, как не хватает нормального тепловизора сюда. Я поднял прибор ночного видения под нежным названием «Угол», прижался глазом к монокуляру. Одна зеленая хрень, почти ничего не видно. Мешают деревья, да и погода с дождем и ветром – не способствует.