А я, чтобы не думать о Лене, Иване, стал прислушиваться к тихо работающему радио. Шла заключительная новостная пятиминутка «Маяка». Завершено строительство монумента «Родина-мать» в Волгограде. К пятидесятилетию Октябрьской революции металлурги, хлеборобы, ткачи поставили очередные рекорды по выплавке, урожаю, текстилю… Из международных новостей – коммунисты Гонконга борются с английскими колонизаторами.
– Приехали. – Сотрудник «семерки» припарковался у подъезда дома Алидиных.
Я ему кивнул, чтобы подождал, проводил Яну до двери. Когда мы зашли под козырек, девушка резко обернулась, спросила в лоб:
– У тебя что-то было с этой докторшей?!
– Почему ты так решила? – мне удалось сохранить на лице невозмутимое выражение.
– Я же не дура! Видела, как вы друг на друга смотрели в углу!
– У Лены было с моим другом… – я тяжело вздохнул. – Погибшим другом. Ваней Гурьевым. С его вдовой и детьми ты познакомилась на шашлыке.
– Ой! – Яна зажала рот руками. – Какой ужас! Так ты ее ругал за это в «Праге»?
– Ну не хвалил же. Я и сам только сегодня узнал.
– И что же теперь делать?
– Ничего. Живым – жизнь, мертвым – слава. Лена тоже вроде в монастырь не собирается… – я поколебался, продолжил: – Вон как к ней милицейский капитан клеился сегодня.
– Ладно, мне пора, позвони, как доберешься на базу. – Яна быстро меня поцеловала и упорхнула домой.
А я прислонился к стеклу двери. Что же теперь со всем этим мне делать?
Глава 15
Ноябрь пролетел – и не заметил. Крутился, как белка в колесе – тренировал «Гром», дожимал вопросы по защитной амуниции – шлемам и бронежилетам. Худо-бедно производство последних на Каширке наладили, но очень мелкими партиями. Зато обзавелись собственными песиками. Байбал не растерялся в Ногинске, прихватизировал овчарок. Потихоньку их приучал, натаскивал на запах пороха и тротила. Якут оказался заядлым охотником и собачником – начал пробивать у Козлова строительство мини-городка для дрессуры Пурги и Тайги. Так мы назвали новых членов нашей команды.
Из развлечений – сходил с Яной в театр да на парад на Красной площади 7 ноября. По специальному разрешению. А еще через маму Алидиной я нашел ювелира. Старого армянина, который из вьетнамских жемчужин сделал изумительное колье. Такое украшение можно подарить только раз в жизни и по очень особенному поводу. И этот повод становился все ближе и ближе.
Я решил сделать предложение Яне. Останавливало меня одно. Отсутствие собственного жилья. История с домом в Балашихе подвисла, а жить приживалкой в квартире генерала мне категорически не хотелось.
Можно, конечно, привести молодую супругу в офицерского общежитие – свободные комнаты в дивизионном доме были. И Козлов ко мне относился хорошо, хвалил на всех совещаниях. Без угла не останемся. Но что тут увидит Алидина? Свары лейтенантских жен на общей кухне? Очередь в душ и туалет? Нет, Яна ни разу не мажорка, не избалована строгими родителями. Но кидать ее в этот коммунальный ад я не хотел. Да и на работу на Водный стадион из Балашихи не наездишься.
Раздался звонок телефона, я с сожалением убрал колье в сейф, поднял трубку. Приняв сообщение, записал все вводные и недоверчиво уставился в листок. Потом хмыкнул, еще раз перечитал. Хреновина какая-то. Новый год на носу, а тут такое…
Открыл дверь в комнату дежурной группы, огляделся. Народ давно уже втихушку заменил выданные завхозом колченогие стулья на диваны, старые кровати и теперь усиленно тащил службу лежа. Как говорится, вдруг вызов, а они уставшие?
Я постучал ботинком по ножке ближайшей кровати. Лежащий с книжкой Незлобин вопросительно уставился на меня.
– Народ, давайте потихоньку собираться, – обратился я ко всем, – там… ну даже не знаю, как вам описать… американцев резать на кусочки собираются! А они не хотят.
– В смысле? – Байкалов приподнялся на диване.
– Какой-то дебил в американское посольство с ножиком забрался и говорит, что всех порежет.
Пока ехали, выяснилось немного подробностей. Сначала все шло согласно утвержденным процессам. Второй секретарь посольства, некий Прингл, вышел на улицу Чайковского, пригласил следующего из очереди и провел посетителя в консульский отдел. Там террорист достал хитро спрятанный за спиной нож и тут же заявил, что он пришел только за тем, чтобы его переправили в США. И если его через три часа не доставят в Америку, то он начнет всех тут резать. А в качестве подтверждения своей угрозы тут же взял в заложники сотрудницу отдела и приставил ей к горлу клинок. Американцы немного почесали репу и через протокольный отдел МИДа попросили любыми способами и побыстрее избавить их от такого товарища. Естественно, мидовцы всех подняли на уши, и о ЧП немедленно стало известно Андропову, который тут же приказал Алидину решить проблему. Ну а кто сейчас является специалистом по таким проблемам? Вот и едем, точнее низко летим. С мигалками и установленными сиренами.
Приехав к Большому Девятинскому переулку, мы обнаружили большую толпу. Мидовцы, кагэбэшники, эвакуировавшиеся американцы и охреневшие от всего милиционеры, которые безуспешно разгоняли толпу свидетелей «а что случилось?». Скрип недавно выпавшего снега под ногами, мощный гул вполголоса говорящих людей не смог перебить даже гудок нашего автобуса. Обычно громкий, тут он превратился в какой-то совершенно неуважаемый писк.
Вот как мне найти Алидина в такой толпе? Все вокруг поголовно в костюмах и кителях. Оглядевшись и решив, что начальство следует искать поближе ко входу, я принялся, размахивая удостоверением, пробираться через толпу.
– Орлов! – Алидин заметил меня первым и, схватив за рукав, подтащил к себе. Начальство оказалось умнее и расположилось на углу здания. С одной стороны, все видно, а с другой – сделал пару шагов и тебя не видно.
– Знакомься, это товарищ Смирнов, представитель МИДа.
Я пожал руку розовощекому пухляшу.
– А это второй секретарь посольства, мистер Роберт Прингл.
Ладонь у высокого, мосластого Прингла оказалась мягкой и влажной. Зрачки такие… ну по пять копеек. Еще бы, самолично привести террориста и суметь сделать ноги – у мужика адреналин из ушей должен капать…
– Где посол?
– Он в отпуске, в Штатах.
– А… – хотел спросить про резидента ЦРУ, но промолчал. Не на такой публике.
– Товарищ генерал, я связался с послом… – Прингл передернул плечами, на хорошем русском продолжил: – Мистер Тун просил передать, что просит избавить посольство от этого ненормального. И желательно побыстрее.
– Но ведь территория посольства – это территория другой страны! – мгновенно вклинился Смирнов. – Наши вооруженные силы не имеют права вмешиваться в происходящее!
– Это ваш гражданин взял в заложницы нашу сотрудницу! Господин Тун просил также уведомить вас, что он, как глава дипмиссии США, разрешает применение любых средств, доступных вашей стране, для нейтрализации угрозы представительству.
– Хорошо, мы вас поняли.
Алидин потащил меня подальше от дипломатов.
– Орлов, давай бери своих и выколупывайте этого гада. Вопрос на контроле Андропова и ЦК.
– Есть информация, кто там засел?
– Да, подняли списки. Какой-то татарин. Из крымских. Некто Юнусов. Давай-давай, шевелись… – он подтолкнул меня в сторону автобуса, а сам пошел обратно.
Еще один хрен на нашу голову. А «волшебного» карандаша с собой нет – есть стреляющая ручка. Но она хреновая, работает через раз. Ладно, будем действовать по протоколу. Снайперы, штурмовая группа…
– Бойцы, кто желает посмотреть на живого террориста и захваченного им заложника? – я встал на ступеньку автобуса, заглянул внутрь. Народ цеплял на себя бронники, проверял автоматы и винтовки. – Заодно в Америке побываете, воздухом свободы подышите…
– Да ну ее на хрен, эту Америку, – откликнулся Байкалов, протиравший замшевой тряпочкой прицел СВД.
– А я, пожалуй, схожу, гляну, как простые американцы живут, потом детям и внукам буду рассказывать, – откликнулся Незлобин. Щелкнул вставший в гнездо магазин АК, Веня проверил радио: – Второй, второй, я первый, как слышишь?
– Слышу хорошо, – это откликнулся с соседнего сиденья Казанова. Парни заржали. Настроение у всех боевое, и это хорошо.
Двое дюжих американских морпеховцев, представляющих собой почти всю охрану посольства, показали нам путь до отдела. Двери были нараспашку, изнутри доносился негромкий и спокойный разговор. Не понял. Я достал ПМ из кобуры, снял шлем, аккуратно заглянул внутрь.
Спиной ко мне стоял мужик, светловолосый, выше среднего роста, в сером свитере. Он разговаривал с каким-то чернявым парнем в костюме. В руках последнего полуобмякшей куклой болталась блондинка. Полуразорванная белая блузка, черная юбка и красивый голубой шейный платок. Не знаю почему, но я подумал – вот бы такой Яне подарить.
Рядом со светловолосым стоял третий персонаж мизансцены. Негр-морпех с пистолетом в руках. Один в один мой трофейный кольт из Вьетнама смотрел в голову чернявому. Но тот умело заслонялся блондинкой.
– О! Вот представители вашей стороны, – сказал мужик в свитере, увидев меня. – Я с вашего позволения должен уйти. Дела.
Хлыщ быстрым шагом попытался проскочить мимо нас, но я его тормознул.
– Ты кто такой и что тут делаешь? – ткнул я пальцем ему в галстук.
– Мистер, я первый секретарь посольства. – Он отодвинул мою руку и обошел меня. – И до вашего прихода выполнял свои обязанности.
Совсем рехнуться можно.
– Хэй! Вот ай ам суппоуз ту ду? – спросил негр, косясь на меня.
– Эй! – внезапно отмер парень. – Не подходите! Я ее зарежу!
С такого расстояния разглядеть было сложно, но, кажется, что чернявый не блефовал – у него в руках был не просто какой-то обычный кухонный нож, а здоровенный тесак с пятнами то ли ржавчины, то ли грязи. У посольской охраны что, совсем нюха нет – такое не заметить надо очень постараться. Хотя, может, они из-за своей демократии считают, что кажд