– Отключите свой проклятый микрофон!
– Эй! Кто вы такой и что себе позволяете?..
Габриэль отодвинул камеру в сторону и вырвал провода, разом отключив прожекторы.
– Уберите его отсюда! – закричала Зоя.
– Вы понимаете, что вы наделали?! – воскликнул Габриэль. – Вы хотя бы что-то понимаете?
– Я просто работаю, – отрезала она.
Дин двинулся на журналистку; в его глазах она увидела нечто, заставившее ее отшатнуться; она пятилась назад до тех пор, пока не натолкнулась спиной на телевизионный фургон.
– Вы подписали смертный приговор моей жене.
– Я? – Она покачала головой и произнесла с оттенком пренебрежения: – Не я же размахивала пистолетом.
– Вы только что сообщили им, что она полицейский.
– Я всего лишь излагала факты.
– Невзирая на последствия?
– Это ведь новости, верно?
– Вы знаете, кто вы после этого? – Дин приблизился к репортерше и едва устоял перед искушением ударить ее. – Шлюха! Нет, это слишком мягко сказано. Вы хуже, чем шлюха. Вы не только себя готовы продать. Вы готовы продать любого.
– Боб! – закричала она оператору. – Убери от меня этого идиота!
– Отойдите! – Тяжелая рука оператора опустилась на плечо Габриэля. Дин стряхнул ее, не отрывая взгляда от Зои. – Если с Джейн что-нибудь случится, клянусь, я…
– Я же сказал: отойдите! – Оператор снова схватил Габриэля за плечо.
И вдруг все страхи и отчаяние Габриэля слились в ослепляющей вспышке ярости. Он развернулся и нанес оператору сокрушительный удар в челюсть. Тот захрипел и, попятившись, рухнул на мотки проводов. В следующее мгновение Габриэль уже навис над ним с занесенным для удара кулаком. В голове прояснилось, и он увидел съежившегося от страха противника. А вокруг уже столпились зеваки в предвкушении зрелища. Всем хочется зрелищ.
Тяжело дыша, Габриэль поднялся. Он увидел Зою, которая стояла чуть в стороне, ее лицо горело от волнения.
– Ты снял это? – крикнула она другому оператору. – Черт, кто-нибудь успел снять это на пленку?
Превозмогая отвращение, Габриэль развернулся и пошел прочь. Он шел долго, пока не оказался вдали от оголтелой толпы и яростного блеска софитов. В паре кварталов от больницы он остановился и обнаружил, что кругом нет ни души. Даже на этой темной улице не было спасения от летней жары, которая уже успела раскалить асфальт. Ему вдруг показалось, что он врос в тротуар, придавленный горем и отчаянием.
«Я не знаю, как спасти тебя. Это моя работа – выручать людей из беды, но я даже не в силах защитить человека, которого люблю больше всех на свете».
Зазвонил его сотовый. Он узнал номер, высветившийся на дисплее, и не стал отвечать на звонок. Звонили родители Джейн. Они уже связывались с ним, как только репортаж Зои прошел в эфир. Он еле выдержал истерику Анжелы Риццоли и призывы Фрэнка к действию. «Я не могу сейчас общаться с ними, – подумал он. – Может, через пять минут, через десять. Но только не сейчас».
Он стоял один в ночи, пытаясь собраться с силами. Он был не из тех, кто теряет самообладание, и все-таки только что ударил человека. Джейн была бы в шоке, подумал он. И может, ее бы позабавил тот факт, что он наконец потерял выдержку. Серый Костюм – так однажды она назвала его, доведенная до отчаяния его невозмутимостью и хладнокровием. «Ты бы гордилась мной, Джейн, – подумал он. – Наконец-то я доказал, что ничто человеческое мне не чуждо. Только вот ты этого не видишь. И даже не знаешь, что все это из-за тебя».
– Габриэль!
Он обернулся и увидел Мауру. Доктор Айлз подошла так тихо, что он даже не заметил.
– Я предпочел убраться подальше от этого балагана, – объяснил он. – Иначе я бы не сдержался и свернул шею этой дамочке. Жаль, что вместо нее досталось оператору.
– Я слышала. – Она замолчала. – Приехали родители Джейн. Я видела их на стоянке.
– Они звонили мне сразу после репортажа.
– Они ищут вас. Надо бы пойти к ним.
– Я не могу сейчас с ними разговаривать.
– Боюсь, у вас еще одна проблема.
– Какая?
– Здесь детектив Корсак. Он, мягко говоря, недоволен тем, что его не поставили в известность.
– О боже! Только его здесь не хватало!
– Корсак ее друг. Он знаком с ней столько же, сколько вы. Может, вам он и несимпатичен, но ему небезразлична судьба Джейн.
– Да, я знаю. – Он вздохнул. – Я знаю.
– Здесь собрались все, кто ее любит. Вы не одни, Габриэль. Барри Фрост маячит здесь весь вечер. Даже детектив Кроу явился. Мы все переживаем за нее. – Маура помолчала. И добавила: – Я боюсь за нее.
Он посмотрел в сторону больницы.
– И вы хотите, чтобы я всех их утешил? Меня самого впору утешать.
– Вот именно. Вы взвалили всю тяжесть на свои плечи. – Маура тронула Дина за руку. – Пойдемте к ее родителям. К ее друзьям. Вы сейчас нужны друг другу.
Он кивнул. И, глубоко вздохнув, зашагал обратно к больнице.
Первым его заметил Винс Корсак. Ньютонский детектив в отставке решительно двинулся Габриэлю навстречу. В свете фонаря Корсак казался сердитым троллем с бычьей шеей и свирепым взглядом.
– Почему ты мне даже не позвонил? – сурово спросил он.
– Так получилось, Винс. События разворачивались слишком быстро…
– Мне сказали, она уже целый день там.
– Послушай, ты прав. Я должен был позвонить тебе.
– Должен, не должен – все это слова. Какого черта, Дин? Ты совсем меня в расчет не берешь? Думаешь, меня не касается все, что здесь происходит?
– Винс, успокойся. – Он протянул Корсаку руку, но тот со злостью отмахнулся.
– Она мой друг, черт возьми!
– Я знаю. Но мы пытались пресечь утечку информации. Мы не хотели, чтобы пресса разнюхала, что среди заложников есть коп.
– Думаешь, я бы кому-нибудь разболтал? Неужели ты считаешь меня таким болваном?
– Нет, конечно нет.
– Тогда ты должен был позвонить мне. Пусть ты ей муж, Дин. Но я тоже переживаю за нее! – Голос Корсака дрогнул. – Я тоже переживаю, – повторил он тихо и отвернулся.
«Я это знаю. Я знаю и то, что ты влюблен в нее, хотя никогда и не признаешься в этом. Вот почему мы никогда не сможем стать друзьями. Мы оба хотели быть с ней, но женился на ней я».
– Что там происходит? – спросил Корсак сдавленным голосом, все еще не глядя на Дина. – Кто-нибудь знает?
– Нам ничего не известно.
– Эта сука проболталась в эфире полчаса назад. С тех пор похитители не проявлялись? Никаких выстрелов… – Корсак запнулся. – Никакой реакции?
– Может, они не смотрели телевизор. И не знают, что удерживают копа. Я надеюсь только на это.
– Когда они выходили на связь в последний раз?
– Они позвонили около пяти, предложили сделку.
– Что за сделка?
– Они хотят интервью в телеэфире. В обмен на двух заложников.
– Так сделайте это! Чего вы ждете?
– Полиция не хочет запускать туда гражданских. Ведь репортер и оператор окажутся под угрозой.
– Я сойду за оператора, если мне покажут, как управляться с этой чертовой камерой. А ты сыграешь репортера. Пусть пошлют нас.
– Речь шла о конкретном журналисте. Его зовут Питер Лукас.
– Ты имеешь в виду того парня, что пишет для «Трибьюн»? Почему его?
– Это мы и хотим выяснить.
– Что ж, так давай действовать. Надо вызволять ее оттуда, а не то…
Зазвонил сотовый Габриэля, и он поморщился, подумав, что это наверняка родители Джейн. Разговор с ними больше нельзя откладывать. Он достал телефон и нахмурился, взглянув на дисплей. Номер был ему незнаком.
– Габриэль Дин, – ответил он.
– Агент Дин? Из ФБР?
– Кто говорит?
– Это Джо. Думаю, вы знаете, кто я.
Габриэль оцепенел. Он видел, как насторожился Корсак, наблюдавший за ним.
– Нам нужно поговорить, агент Дин.
– Откуда вы узнали…
– Ваша жена говорит, что вам можно доверять. Что вы держите слово. Мы надеемся, что это правда.
– Дайте мне поговорить с ней. Дайте услышать ее голос.
– Через минуту. Как только вы дадите обещание.
– О чем вы? Скажите, чего вы добиваетесь!
– Справедливости. Мы хотим, чтобы вы дали обещание исполнить свой долг.
– Не понимаю.
– Нам нужно, чтобы вы были свидетелем. Чтобы вы нас выслушали, потому что вряд ли нам удастся пережить эту ночь.
Дин почувствовал, что его знобит. «Они самоубийцы. Неужели и всех остальных потащат за собой?»
– Мы хотим, чтобы вы сказали миру правду, – продолжил Джо. – Вас послушают. Заходите вместе с репортером, агент Дин. Поговорите с нами. А потом расскажете всем то, что услышали.
– Вы не должны умирать. Так нельзя.
– Думаете, нам самим хочется? Мы пытались скрыться от них, но это невозможно. У нас нет другого выбора.
– Но зачем идти этим путем? Зачем ставить под угрозу жизнь невинных людей?
– Иначе нас никто не послушает.
– Вам просто нужно выйти! Освободить заложников и сдаться.
– Но живыми мы не останемся. Они найдут логическое объяснение нашей гибели. Как всегда. Сами увидите это в новостях. Они заявят, что мы совершили самоубийство. Мы умрем в тюрьме, не дожив до суда. И все подумают: «Что ж, тюрьма есть тюрьма». Это наш последний шанс привлечь к себе внимание мировой общественности, агент Дин. Рассказать людям правду.
– Какую правду?
– О том, что произошло в Эшбурне.
– Послушайте, я не понимаю, о чем вы говорите. Но я сделаю все, что захотите, если вы отпустите мою жену.
– Она здесь, рядом. С ней все в порядке. Я даже позволю вам…
Связь внезапно оборвалась.
– Джо! Джо!
– Что случилось? – встрепенулся Корсак. – Что он сказал?
Габриэль не слушал его, он отчаянно пытался восстановить связь. Отыскав номер абонента, он нажал на кнопку вызова.
– …абонент не отвечает или временно недоступен.
– Что происходит, черт возьми? – заорал Корсак.
– Я не могу дозвониться.
– Он повесил трубку?
– Нет, нас прервали. Сразу после того, как… – Габриэль замолчал. Обернулся и посмотрел на командный трейлер. «Они нас слушали, – подумал он. – Кто-то слышал то, что говорил Джо».