— Чтобы поить, глупый человечек.
— Не проще приложить ладонь к лезвию?
— Тогда изголодавшийся меч возьмёт больше, чем ты готов отдать. А держать его в голоде — последнее, что тебе захочется.
— И как часто его нужно поить?
— Раз в три дня, обильно.
— Похоже на рекомендацию по поливу цветов, — усмехнулся Дик, но никто не оценил его шутку.
— Но лучше — чаще.
— А если не получится? — уже без прежнего воодушевления поднял и осмотрел Олег зловещий артефакт. — Что тогда?
— Тогда характер Вольнодумца станет портиться, — покачала принцесса головой, скалясь. — День за днём, всё хуже и хуже, пока не сделается совсем скверным. Не рекомендую проверять.
— Дьявол, — прошептал Дик. — Я держал его в руках, когда вынул...
— Тебе повезло, что он не успел пробудиться, иначе сейчас твои руки остались бы лишь в воспоминаниях.
— Раз в три дня... — повторил Олег, глядя на багровые переливы.
— Но из любого правила есть исключения, — продолжила принцесса. — В большую битву ему лучше идти натощак. Четыре-пять дней без крови придадут Вольнодумцу большей резвости.
— Прямо как питбуль, — снова подобрал сравнение Миллер, и пояснил в ответ на вопросительные взгляды: — Их не кормят перед боями. Вы не знали? У меня знакомый такого держал, пичкал стероидами. Настоящая машина смерти. А слишком голодный он и хозяина порвёт. Уверен, что хочешь таскать питбуля на поясе? Ладно-ладно, расслабься, я не претендую.
— Так что ты скажешь? — поддержала вопрос Миллера принцесса. — Уверен?
— А я могу отказаться?
— Конечно. Жаль будет оставлять моего верного друга в этом неприветливом месте, но не каждому хватит духа, дабы владеть им. Он снова заснет, и будет терпеливо ожидать достойного хозяина.
— Она подначивает, — хмыкнул Миллер. — Думаю, её высочеству интересно посмотреть, как этот кровососущий кристалл на диете сорвётся. Ну, или высосет тебя через палец.
— Я рискну, — кивнул Олег после недолгого раздумья и решительно загнал Вольнодумца в ножны.
Глава 46. Лестница Бога
Циклопический зал Гут Холейн, названный Миллером «чёртовым вестибюлем», казался бесконечным. Понадобилось затратить немало времени на путь до противоположной вратам стены, но лишь за тем, чтобы обнаружить отсутствие прохода в ней, и двинуться к следующей, направо, в надежде, что не придётся осматривать весь периметр. Предложения разделиться никто не выдвинул, перспектива затеряться в бескрайнем мраке выглядела совсем не иллюзорной.
— Страшно подумать, — скользил пальцами по камням Мордекай, шагая вдоль стены, — какой гигантский объём породы пришлось извлечь, чтобы сотворить подобное.
— Тебя только это пугает? — спросил Дик. — А у меня вот пробегает холодок по загривку от мысли о здешних строителях. Очень надеюсь, что мы никого из них не встретим. Кто они? — обратился Миллер к Санти.
— Титаны, — ответила принцесса.
— Это что, раса такая, или образное выражение? Я, в принципе, уже догадался, что тут не пигмеи трудились.
— Их называли скальными ограми, хотя, я не думаю, что это верно. Быть может, того, кто впервые описал этих существ, просто, впечатлили размеры, и его примитивный разум — наподобие твоего — выбрал первую из лежащих на поверхности аналогий.
— В Оше есть огры? — удивился Миллер.
— Далеко на западе, — ответил Томас, — в Холмогорье. Огромные злобные твари. Чаще всего живут поодиночке, но иногда сбиваются в группы, чтобы сподручнее было крушить черепа себе подобным. Не особо умны, мягко говоря. И уж точно не строители.
— А ты откуда про них столько знаешь?
— Мне довелось провести некоторое время в тех местах, и даже убить одного огра. Скажу без ложной скромности — поразительных размеров был экземпляр. Я целиком помещался у него во рту, в полный рост, — Мордекай поморщился и добавил: — После того эксперимента потребовалось избавиться от одежды и волос, так как вонь было ничем не вывести. В летописях Великой Войны говорится, что Иеремия привёл к стенам Анхарама несметные полчища, среди которых было не меньше сотни огров. Если это правда, то базбены на удивление хороши в обороне, ведь взять столицу Горлоха Иеремии так и не удалось. Даже не представляю, что способно остановить этих чудовищ в таком количестве.
— А как ты убил одного из них? — спросил Олег.
— Я наслал на него иллюзию, будто рядом готовая к спариванию самка, приманил к краю ущелья и... Пришлось очень долго спускаться, чтобы изучить труп, а внизу ещё и разгонять падальщиков. Холмогорье — удивительно неудобное для жизни место.
— Да уж не солнечный Занерек, поди, — усмехнулся Миллер.
— В Занереке, помимо очевидных достоинств, хватает и не менее очевидных недостатков.
— Например, притеснение чернокнижников?
— О, как это пошло, — скривился Томас. — Чернокнижники — шарлатаны, обирающие доверчивых простаков за обещания демонического заступничества. Я — колдун, чёрный маг. Ты видишь при мне хоть одну книгу? Сила сосредоточена не в книгах, она здесь, — ткнул Мордекай пальцем себе в голову. — Вот оно, хранилище тысячелетней мудрости. И дурак тот, кто думает, будто истинных знаний можно достичь, лишь просиживая штаны в библиотеках. Нет, друг мой, знания требуют жертв. Иногда в самом буквальном смысле. И слышать от учёных мужей обвинения, подобные тем, что были предъявлены мне... Это верх лицемерия с их стороны. Завистники, бездари и плуты — вот, кто они, вся их никчёмная коллегия!
Томас не на шутку распереживался. Было видно, что старые обиды не притупились даже по прошествии веков.
— В Холмогорье, — продолжил Мордекай, переведя дух, — по крайней мере, никто не строит из себя моралиста. Тамошние дикари почитают силу единственным благом. И не имеет значения, какими способами та сила достигнута. А как нынче с этим обстоят дела в вашем мире?
— Скорее, как в Занереке, — с искренним сожалением покивал Дик.
— Лицемеры погубят Землю.
Долгий путь вдоль титанической стены, в конце концов, привёл к самому большому углу, какой доводилось видеть идущим, а от него — к тёмному провалу, оказавшемуся, при более внимательном рассмотрении, аркой, ведущей на лестницу. Её ступени — высотой почти в человеческий рост — простирались на десятки метров в стороны, так, что если стоять в центре, краёв было не разглядеть.
— Лестница Бога, — прошептал Мордекай восхищённо, ощупывая каменные глыбы под ногами. — Интересно, ступал он здесь, или зодчие трудились напрасно?
— Нам по ней ступать будет тяжеловато, — заметил Олег, перебираясь на ступень ниже. — Ларс, подсвети, будь любезен.
Троица сияющих сфер метнулась вниз по лестнице, и все, наблюдавшие за их полётом, ненадолго забыли, как выдыхать.
Гигантская каменная спираль уходила во мрак на глубину, не поддающуюся оценке. Сферы сделали несколько витков и замерцали внизу, словно три бесконечно далёких звезды в непроглядно чёрном опрокинутом навзничь небе, после чего были возвращены Ларсом назад.
— Если мы спустимся туда, — нарушил Олег торжественно-зловещее молчание, — подняться уже не сможем.
— Что-то мне подсказывает, — прохрипел Дик и откашлялся, — наш жизненный путь завершиться посреди этой лестницы в преисподнюю. До конца мы попросту не доберёмся, ноги коротки.
После этих слов четверо, не сговариваясь и почти синхронно, перевели взгляды с мрачной глубины на Бреннера и стоящего возле него Ларса.
— Спускаться в недра горы верхом на драконе, — с полувопросительной интонацией озвучил тот витающую в воздухе мысль. — Полагаю, мы станем первыми, кто так поступил.
— Приятно быть первым, — улыбнулся Томас.
Оседлать дракона оказалось непросто. Многочисленные легенды, изобилующие сценами полётов верхом на крылатых чудовищах, не упоминали о сопутствующих проблемах, а их выявилось предостаточно. Во-первых, загривок Бреннера оказался слишком широким, чтобы обхватить его ногами, и приходилось садиться боком, что сильно снижало устойчивость седока. Во-вторых, роговые пластины дракона находились в постоянном движении и грозили что-нибудь защемить неосторожному пассажиру. В-третьих, положение сложенных крыльев явно не было рассчитано на извоз, и Ларс прилагал изрядные усилия, чтобы удержать их на безопасном для седоков расстоянии. И, наконец, в-четвёртых, спина дракона абсолютно не подходила для транспортировки четвероногих созданий.
— Я пойду следом, — заявила Санти после второй неудачной попытки удержаться на Бреннере. — Дождитесь меня внизу, если отстану.
Первый десяток лестничных витков стал настоящим испытанием. Опасность, таящаяся в конце пути, временно отошла на второй план, уступив первенство риску сорваться со спины крылатого монстра. Расстояние от холки Бреннера до возможной точки приземления само по себе было убийственным, не говоря уже о весьма вероятной перспективе угодить под задние лапы, грозящие размазать неловких пассажиров по ступеням. Поэтому каждый седок мёртвой хваткой вцепился в края ближайших роговых пластин, предпочитая, в случае чего, лишиться пальцев, нежели всего остального. Но по прошествии времени все четверо худо-бедно приноровились к ритму своего монструозного скакуна, и их шансы увидеть низ лестницы заметно подросли.
Бреннер двигался неспешно, крадучись почти по-кошачьи, но, благодаря своим нешуточным габаритам, быстро оставлял позади виток за витком. Лестничный колодец наполнился стуком когтей и шуршанием огромного хвоста, вьющегося по ступеням.
Чёрные сверкающие инеем глыбы стен иногда переходили в обширные ниши, доверху наполненные костями. Многие из этих громадных окаменелых костей высыпались на лестницу, будто им уже не хватало места, будто всё новые и новые останки подпирали их извне, выталкивали. Словно то были и не ниши вовсе, но окна, ведущие из этого холодного тёмного колодца в мир смерти, тлена и немого застывшего ужаса.
— Скальные огры? — прошептал Миллер, провожая взглядом оставшийся позади череп, в десяток раз крупнее человеческого.