Четвёрка запыхавшихся, сипящих натруженными лёгкими бегунов принялась колотить кулаками и ногами в тяжёлые тесовые ворота.
— Помогите!!!
— Да что с вами такое?!!!
Вооружённые арбалетами фигуры на вышках оставались безмолвны, и лишь переводи оружие с незваных гостей на приближающихся тварей из леса, будто не могли решить, кто из них опаснее.
— Ублюдки!!! — выкрикнул Миллер и повернулся к лесу с мечом наготове.
— Дева Мария, матерь Божья, — зашептал Жером, прижавшись к воротам взмокшей спиной и зажмурившись, — спаси и сохрани, спаси и сохрани…
— Рад был знакомству, — вынул Ларс клинок из ножен.
— Постарайтесь выжить, — вложил Олег болт в направляющий желоб арбалета.
Скачущие янтарные огоньки, приближаясь, обретали силуэты позади себя. Непроницаемо чёрные, словно сгустившаяся до физически ощутимой плотности тьма. Они множились, выходя из леса. Десятки сгустков тьмы с горящими угольками глаз. Десятки сгустков ярости, алчущих крови, неслись вперёд нацеленным на четвёрку жертв клином.
Олег набрал в грудь воздуха и приготовился дать последний бой, когда подпираемые спинами ворота распахнулись вовнутрь. Не удержавшись на ногах, он упал. Чьи-то крепкие руки ухватили его за ворот и втащили. Раздался стук затворяемых створок, скрип ложащегося в пазы засова, тяжёлый улар, звон спущенной тетивы и звериный рёв.
— А ну брось! — в грудь Олега упёрлось острие копья, и он медленно разжал пальцы, до сих пор обхватывавшие шейку арбалетного ложа.
— Не трепыхайся! — другое копьё впилось в плечо Миллера, вынудив того отпустить придавленный чьей-то ногой меч.
— Позвольте, мы всё объясним, — поднял руки Ларс, лёжа, как и остальные, на спине и подпираемый копьём.
На фоне тёмного, чуть подёрнутого багрянцем неба, появилась голова в кольчужном шлеме, обрамлённая снизу всклокоченной рыжей бородой.
— Кто из вас главный? — произнесла голова, внимательно оглядев распластанную на земле четверку незнакомцев. — Ну? С кем мне говорить?
— Со мной, — взял слово Олег после недолгой паузы.
— Так ты главный? — спросила голова, и кустистые брови над прищуренными голубыми глазами приподнялись.
— У нас нет главного. Мы знакомы совсем недолго.
— Хочешь сказать, вы — свежие?!
— Если имеете в виду вновь прибывших, то да, это мы.
— Он врёт, — просипел кто-то, стоящий поодаль и невидимый Олегу. — Посмотри.
— Откуда оружие и доспех? — нахмурился бородач.
— В лесу на нас напал базбен по имени Нигум. Возможно, он вам известен как Освальд Милосердный. Это его вещи.
Бородач с кем-то переглянулся, явно удивлённый услышанным.
— Вы убили Освальда? — произнёс он с нескрываемым недоверием.
— Защищаясь.
Невидимые руки задрали Олегу майку и расстегнули висящие на ремне ножны с кинжалами.
— Его, — утвердительно заявил басовитый голос.
— Дьявол меня побери… — пригляделся бородач к демонстрируемому оружию. — Что ж, значит, это не Освальд.
— Я не понимаю, — попытался Олег приподняться, но упирающийся в грудь наконечник копья не позволил сдвинуться и на сантиметр. — О чём вы? Это же его вещи, сами сказали!
— Заткнись, — почесал бородач обросшую шею, раздумывая.
— Ни к чему рисковать, Юрген, — снова послышался сиплый голос за спиной вожака.
— Убьём их. Это надёжнее.
— Стоп-стоп-стоп! — взял слово Ларс. — Как же так?! Вы — первые люди, что нам здесь встретились! И опять…
— Не позволяй им говорить, Юрген. Они накличут Тьму.
— Вы совсем охренели! — не сдержал негодования Миллер. — Что за чушь он порет?!
— Свежие… Как же. Двадцать лет никого, и тут нате. А если и так, они наверняка демонопоклонники.
— Мы… мы всего лишь искали убежище… — попытался объяснить Жером.
— Заткнулись все!!! — проревел бородач с такой силой, что у лежащего возле его ног Олега зазвенело в ушах, а на лице стало мокро от упавшей сверху слюны. — В темницу их. На рассвете разберёмся.
Новоявленных пленников рывком подняли с земли и погнали вглубь поселения, активно помогая пиками. Низкий раскатистый бой колокола меж тем продолжал разноситься по узким ёмным улочкам, отражаясь от поросших мхом каменных стен и заставляя дрожать стёкла за редкими распахнутыми ставнями одна-двух этажных построек, напоминающих архитектуру средневековой Европы. Малочисленные прохожие, замотанные в грязное тряпьё, смрад нечистот, да и конвоиры, облачённые в кольчуги и бриганты, с копьями и алебардами не давали усомниться…
— Грёбаное средневековье, — проскрежетал зубами Миллер.
— Четырнадцатый век, — уточнил Ларс.
— Молчать, отродье! — прикрикнул один из конвоиров, сунув для острастки древком в плечо голландцу. — Утром наговоришься.
Последняя фраза отчего-то вызвала у остальных злорадный, не сулящий ничего хорошего смех. Вход в темницу располагался внутри длинного каменного здания с двускатной крышей, служившего, судя по доносящимся запахам и звукам, одновременно конюшней и кожевенной мастерской.
— Стоять, — скомандовал старший конвоир — дородный детина с огромной алебардой.
— Выворачивай карманы. Ты, — указал он на Миллера, — снимай кольчугу.
— Глянь-ка! — расплылся в щербатой улыбке копейщик, получивший содержимое карманов Олега. — Да тут…
— Дай сюда! — старший резким движением выхватил у него из рук кошель и быстро спрятал в подсумок. — Отпирай, — кивнул он на окованную железом низкую дверь.
— А это что? — покрутил конвоир разбитый телефон.
— Какая-то колдовская машина? — зыркнул на Олега старший.
— Это телефон, — не нашёл тот лучшего объяснения. — Устройство из нашего мира. Для общения на расстоянии. Но оно сломано. Верните, пожалуйста. Вам это ни к чему.
— Колдовская машина, — констатировал старший, пряча остатки мобильника в подсумок.
— Мы непременно сообщим об изъятии вашему руководству, — негромко прокомментировал свершившуюся экспроприацию Ларс, за что тут же получил сапогом в живот и скатился в темноту через отворившуюся дверь каземата. Секунду спустя к голландцу присоединились и остальные пленники.
— Вот дерьмо, — поднялся, потирая ушибленное бедро, Дик. — Нужно было остаться на болоте.
— Это несправедливо, — шмыгнул носом Жером. — Чертовски несправедливо.
— Справедливость… — донеслось из сырого затхлого мрака, — не знакома людям.
— Кто ты? — встал Миллер в боксёрскую стойку, напряжённо всматриваясь туда, откуда исходил странный голос, похожий скорее на змеиное шипение, нежели на звуки, издаваемые человеческим горлом.
— А это важно? На мой взгляд, вас куда больше должен интересовать вопрос: «Кто мы такие?». Ибо от ответа на него зависят ваши жизни. А от того, кто я такой, не зависит ничего.
— Что ты имеешь в виду? — взял слово Олег, шагнув вперёд.
— Пожалуйста, не нужно приближаться. Не переношу ваш… запах.
— В чём нас подозревают?
— Хм… Ты кажешься искренне растерянным. Они не объяснили? Как это похоже на людей…
— Нас преследовали какие-то твари из леса, — присоединился к беседе Ларс, — до самых ворот. А внутри нас схватили, обобрали и кинули сюда.
— Я догадался, — усмехнулся невидимый узник.
— Но почему?
— Тьма… Тьма пришла в Швацвальд. И пришла не одна. Кто-то или что-то управляет ею. Седьмую ночь подряд из Чёрного леса выходят звери. С каждым разом их всё больше и они остаются всё дольше. Даже рассвет теперь не понуждает их отступить.
Однажды они все придут, Тьма сорвёт ворота Дерранда с петель, и тогда… — таинственный собеседник умолк ненадолго и продолжил: — Возможно, смерть на костре — не худший вариант.
Глава 8 Жатва
Во мраке Олег скорее почувствовал, чем увидел, как Миллер шагнул в сторону обладателя змеиного голоса.
— Ну хватит! — прорычал Дик. — Осточертели все эти недосказанности и прятки! Где ты? Эй… Дьявол… — ладони Дика зашлёпали по влажным камням стены. — Какого хрена?
— Что? — робко подал голос Жером. — Что там?
— Тут никого нет. Но он же только сейчас… — что-то хрустнуло под ногой Миллера. — Не может быть… — голубоватый свет вырвал из темноты обескураженное лицо поднимающегося с корточек Дика. — Как он здесь оказался? Они ведь его забрали… — зловеще подсвеченный снизу лик Миллера обратился к Олегу. — Как?
— Что там написано? — спросил Ларс.
— Ничего, — помотал головой Дик. — Он просто светится, и всё. Хотя… Погодите-ка. Здесь написано «Тихо». Тихо, — повторил он, повернувшись в сторону исходящего сверху шума.
Возле двери каземата слышался топот и крики. Бешено ржали лошади в стойлах. Кто-то возбуждённо раздавал приказы, но разобрать в чём они заключались было невозможно.
— Какого чёрта там происходит? — прошептал Жером.
— Чш-ш-ш, — поднёс Ларс палец к губам. — Доверься Ей.
Топот и крики наверху стихли. Потянуло гарью. Минут пять, показавшиеся запертой в подвале четвёрке вечностью, прошли в полнейшей тишине. Лишь запах гари становился всё сильнее. Скоро к нему добавился и отчётливо различимый смрад палёного мяса. Холод сырого подвала сменился жаркой духотой. Потрескивало пожираемое огнём дерево.
— Мы сгорим здесь, — прошептал Миллер. — Надо выбираться.
— Чш-ш, — шикнул на него Ларс. — Замолчи, — поднял он вверх указательный палец, прислушиваясь.
За дверью, мерцающей сквозь щели огоньками пламени, послышались шаги. Тяжёлые, гулкие. Деревянные половицы жалобно скрипели, металлический скрежет заставлял крепче стиснуть зубы и втянуть голову в плечи, будто это могло спасти от неминуемого. Олег почувствовал, что не в силах пошевелить языком. Тот прилип к нёбу, скованный засохшей слюной. Ни сглотнуть, ни вздохнуть. Ужас, текущий сверху, словно ядовитый туман, парализовал тело и разум. Что-то мягко, но сильно ткнулось в дверь. Снаружи донеслось громкое сопение.
— Прочь, — сказал кто-то.
Сказал ли? Низкий утробный гул возник, казалось, внутри черепа. Настолько мощный, что Олег зажмурился от разрывающей голову боли. Зверь за дверью глухо рыкнул и отступил. Что-то лязгнуло, раздался звук упавшего на пол предмета. Тяжёлые шаги вновь застучали, но теперь в обратном направлении.