Существо зашагало быстрее, не спуская взгляда с вожделенной конечности своего проводника. Жером тоже ускорился. И ещё сильнее, когда существо, тряся сгребёнными в охапку кишками, пустилось бегом, да так, словно под ногами у него было не болото, а трек стадиона, и только удар древком алебарды в спину помешал ему успешно финишировать.
— Дьявол!!! — как кипятком ошпаренный выскочил Жером из-под завалившейся на него твари.
— Держи ему ноги! — заорал Олег, усевшись верхом на беснующейся и воющей добыче. — Держи, мать твою!!!
— Господи Боже! Что с ним такое?! Ларс, успокойся!
— Это не Ларс! Пока нет, — поднёс Олег к перекошенному от ярости лицу существа жёлтый искрящийся шарик, и обезумевший взгляд моментально сосредоточился на нём.
Существо затихло, как загипнотизированное уставившись на душу.
— Знаешь, что это? — спросил Олег.
Чёрный рот, округлившись, издал гортанный звук, похожий на «да».
— Я отдам это тебе.
Рот затянул воздух, будто хотел всосать маячащую возле него сферу.
— Но сначала… — Олег осторожно снял руку с горла твари. — Сначала ты позволишь мне, вернуть твои потроха на место, — медленно и аккуратно запустил он пятерню в размотавшийся ком. — Вот так. Ты всё понимаешь, верно? Ты будешь паинькой, — запихивал Олег поражённые перитонитом кишки во вспоротый гниющий живот вместе с илом и землёй. — Смотри на неё, да. Она будет твоей, нужно только немного потерпеть. Почти всё, — вернул он последнюю скользкую петлю во чрево и, зажав разошедшиеся края рукой, возложил душу на грудь существа.
Костлявая рука тут же накрыла вспыхнувший огонёк. Янтарное свечение распространилось по телу. Глаза существа округлились, и взгляд их сделался осмысленным… Но лишь на мгновение. В следующую секунду лицо, едва приобретшее знакомые черты, исказилось гримасой боли и ужаса. Тело затрясло, оно выгнулось, чуть не сбросив с себя Олега, и затрещало. Затрещало так, будто все кости в нём разом сдавили тисками.
— Что происходит? — испугано спросил Жером, всё ещё удерживая ноги существа. — Так ведь не должно быть. Что с ним?!
— Я не знаю!
Колотящееся в диких конвульсиях тело пошло буграми. Треск костей дополнился влажным чавканьем срастающихся тканей, из затягивающейся раны полезла отторгнутая грязь, мускулы напряглись так, что кожа едва не лопалась, распираемая изнутри, вены вздулись синей сетью.
— Не сдержу его! — прокричал Жером, проигрывая схватку с осатаневшими ногами.
— Не смей отпускать! — вцепился Олег в выворачивающиеся из суставов руки. — Держи что есть мочи!
Издав дикий вопль, какого не могло родить человеческое горло, существо резко подтянуло конечности, а потом также резко распрямило их, отчего Олег и Жером разлетелись в противоположные стороны.
— Ларс, стой! — вскочил Олег, но тело голландца, гонимое неведомыми страстями, уже неслось по болотам во тьму. — Чёрт! За ним, скорее!
— Вон он! — указал Жером на стремительно удаляющуюся фигуру.
— Где?
— Туда! — махнул рукой Клозен и побежал, не дожидаясь напарника.
Лучи Рутезона померкли окончательно, и теперь с мраком спорили лишь болотные огни, парящие над топями, словно свечи в руках призраков. Их зеленоватый свет — потусторонний и холодный — преломляясь туманом, создавал зрелище жуткое и завораживающе одновременно.
— Жером, — позвал Олег, сбавив ход, окружённый призрачными огнями. — Отзовись.
Светящаяся пелена накрыла Газамар невесомым одеялом, почти непроницаемым на уровне глаз. Олег присел и заглянул под него. Ближе к земле плотность тумана была существенно ниже.
— Жером, — повторил Олег, разглядев вдалеке пару ног, но ответа снова не получил. — Проклятие, — поднялся он и пошёл в намеченном направлении. — Что происходит, почему не от…? — запнулся он, приблизившись к неподвижно стоящему Клозену.
— Тс-с-с-с-с, — прошипел тот, не оборачиваясь. — Я нашёл его, — дрожащая рука Жерома пронзила туман.
— Я справа, ты…
— Не-е-ет, — помотал Клозен головой. — Поверь мне, не надо.
— Почему?
— Оно ест.
Олег сделал несколько шагов вперёд, напряжённо вглядываясь в сокрытое туманом. Там, метрах в десяти, возвышался курган. Смрад гниения распространился вокруг.
— О боже, Ларс…
Существо на вершине кургана остервенело рвало зубами чёрное мясо. Гнилая плоть с треском отделялась от костей и отправлялась в недавно заросшее чрево кусками столь огромными, что было заметно, как глотка пожирателя падали раздувается словно кишка, набиваемая колбасным фаршем. Содрав мясо с одной кости, ненасытная тварь хватала следующую, отшвыривала голые, рылось в горе полуистлевших трупов, выискивая съестное, выкручивало мёртвые конечности из гнилых суставов, обгладывала рёбра, скребла зубами по черепам, высасывала их зловонное содержимое через глазницы пока, наконец, в желудке попросту не осталось места. Существо громко рыгнуло и спустилось вниз. Пройдя несколько шагов, оно остановилось и посмотрело на лишившегося дара речи Олега. Посмотрело так, как смотрят на случайно встреченного приятеля, с которым не виделись много лет: «Он или не он?». Заинтересовавшись, существо подошло ближе. Что-то неуловимое промелькнуло в его глазах.
— Ларс, — позвал Олег осторожно. — Ларс ван дер Гроф.
Существо нахмурилось и учащённо задышало.
— Ты родился и вырос в Нидерландах, — продолжил Олег тихо и вкрадчиво. — Ты математик, служил на флоте, фрегат «Ван Спейк»… Ну же, Олег, Дик, Жером. Вспоминай. Нас четверых забросило в Ош, мы попали в плен к фанатикам Готии, тебя пытались казнить. Вспоминай. Пиромантия, виверна, выпущенные кишки, Газамар… Вспоминай, чёрт тебя дери.
Существо резко вдохнуло, будто только что вынырнуло из-под воды, и, шарахнувшись назад, обхватило голову руками.
— Катарина, Чёрный лес, Нигум, Дерранд, — продолжал Олег твердить знакомые Ларсу слова, и существо ещё сильнее сжало голову, словно они рвали его мозг на части. — Гунон, Швацвальд, де Блуа…
Существо упало на колени и завопило, уткнувшись лбом в землю.
— Давай же, Ларс, вернись!
Животный вопль боли и ужаса, затихая, сменился гортанным воем, переходящем в плач — тихий и вполне человеческий.
— Почему… что происходит? — заговорило существо голосом Ларса, пытаясь стереть рукавом грязь. — Боже мой, — его лицо скривилось в гримасе отвращения. — Что я…? — рвотные спазмы скрутили желудок, выталкивая наружу непереваренные остатки падали.
— Ларс, это ты? — спросил Олег, глядя на скорчившегося человека перед собой.
— Да, кажется, — кивнул тот неуверенно, и добавил с уже большей решимостью, утирая с подбородки нити чёрной слизи: — Да, это я.
— Чем докажешь? — вышел из-за спины Олега Жером.
— Доказать?
— Вот именно. Мы только что наблюдали, как ты жрёшь трупы, и это ничерта не похоже на Ларса, которого я знал.
— Трупы… — поднёс человек ладонь ко рту. — Так вот что это было.
— Да, хреновы трупы, мумии, мать их! Так чем докажешь, что ты — Ларс?
— Я… — сел человек на землю, взмахнув рукой, словно ища опору, — даже не знаю. Что могло бы тебя убедить в искренности моих слов? Мы ведь не так хорошо знакомы, чтобы…
— Имя твоей жены, — подсказал Олег. — Назови его.
— Моя жена… — уронил человек голову на грудь. — Это воспоминание я рад был бы потерять. Но увы… Магдален. Моя милая Магдален… Я всё ещё помню это имя, хотя лицо её почти стёрлось.
— Верно, — подтвердил Жером. — А почему ты хотел бы её забыть? Что она сделала?
— Ты жесток, друг мой, — печально улыбнулся человек, подняв взгляд на Клозена. — А не желаешь ли поговорить о том, что произошло между тобою и твоим приятелем по имени Кри-Кри? Или это его прозвище? Среди любителей героина ведь принято давать друг другу прозвища, не так ли?
— Я не рассказывал о героине, — нахмурился Жером. — Откуда ты — чёрт подери — это взял? Откуда он знает про героин? — тронул Клозен Олега за плечо.
— Успокойтесь, — устало махнул рукой человек. — Это была лишь догадка, не более.
— Догадка, говоришь?
— Да. Захотелось уколоть тебя в ответ. У меня вышло?
Жером собрался было ответить, но передумал.
— Ты знаешь, — взял слово Олег, — чью душу поглотил?
— Боюсь, нет, — помотал человек головой. — Я думал, ты мне расскажешь. Ведь ты очистил её, а значит, пропустил сквозь себя память, в ней хранящуюся.
— Я не ощутил воспоминаний.
— А-а… — выдохнул человек задумчиво. — Умирающая душа — обычное дело в здешних землях. Кем оно было, то несчастное существо?
— Бескрылым нетопырём, прикидывающимся святой девой, — ответил Жером.
— Как причудливо. Вы убили его? Разумеется, убили. Простите мою глупость, я всё ещё не совсем в ладу с собственным разумом. Требуется время. Все эти метаморфозы… Меня словно разобрали на части и собрали заново, вывернули наизнанку.
— Что ты помнишь о событиях между прошлой и сегодняшней ночью? — спросил Олег, безотчётно потирая рукой древко алебарды.
— Очень мало, — отвёл человек взгляд в сторону. — Я бы даже не назвал это воспоминаниями, скорее, ощущениями. Было похоже на горячечный бред.
— Тебя и в самом деле била лихорадка.
— Да, вероятно. Но потом… Потом я словно выбрался из трясины. Мне стало легко и вольготно. Моё тело сделалось будто невесомым, полностью свободным от боли и страдания. Я мог бы взлететь, если бы захотел, но что-то говорило мне — «Рано, пока рано». И я прислушался, остался здесь. А потом — будто взрыв. Мой покой, мою негу поглотило море света, такого яркого и горячего… Меня обуял ужас. Первобытный, неконтролируемый ужас. Я чувствовал, что распадаюсь на части, обращаюсь в ничто. Кажется, это длилось целую вечность, словно я спустился в ад. О, именно так я и подумал. Решил, что теперь это навсегда, что обиталище моё отныне и вовек — геенна огненная. Но свет погас, жар отступил. И вот я здесь. Моё тело невредимо, — приподнял человек окровавленную рубаху, — а разум затуманен. Признаюсь, мне немного неловко, словно эти чресла не мои, словно они позаимствованы на время. Я не помню этого тела, оно будто бы изменилось, — ощупал он себя. — Нет, конечно, оно моё, но, всё же, непривычное мне. Пальцы стали длиннее, или мне только кажется? Плечи… они были не столь широки прежде. А моё лицо, оно знакомо вам?