Через двадцать минут оркестр сделал перерыв. На пятачке стало свободнее; ушли все, кто предпочитал танцевать под живую музыку.
Фэйри продолжал неподвижно стоять все на том же месте.
Эни подумала, не подойти ли ей самой. Но ведь она — не котенок и ей не пристало ластиться к кому-то. Она — гончая. Она позвала. Захочет — сам подойдет.
— Эй! — окликнула ее Тиш.
Гленн покровительственно обнимал сестру за плечи.
— Пойдем подышим воздухом, — предложила Тиш.
В ней было больше смертной природы, нежели природы фэйри, однако стремление постоянно находиться в движении явно досталось ей от гончих.
За спиной Тиш неподвижно маячил Гленн.
Пока оркестр отдыхал, включили музыкальный центр. Эни отказалась выйти наружу. Она взяла Тиш за руки, и сестры принялись танцевать вокруг Гленна. Так бывало не раз, но сейчас что-то изменилось. Прежде Гленн поглядывал на сестер так, словно ожидал от них непредсказуемых выходок. Сейчас он взирал на Тиш как на личного ангела-хранителя.
— Мне здесь хорошо, — сказала Эни.
Они с Тиш танцевали таким образом, что Гленн мог обнимать сестру за талию.
— Вы же хотели прогуляться, — напомнила Эни.
— Достать тебе очки?
Тиш потянулась к сумочке, висевшей у нее на плече. Когда с Эни начали происходить перемены, солнечные очки выручали ее не раз. Хорошо, что Тиш вовремя заметила, как позеленели ее глаза.
— Тиш, со мной действительно все в порядке, — сказала Эни, целуя сестру в кончик носа. — Идите. А ты, — обратилась она к Гленну, — смотри за ней, иначе…
Гленн хмыкнул.
Тиш притворно надула губы.
— Это ты веди себя хорошо. А Гленн — наш друг.
— Учти, «Гленн — наш друг»: если ты не будешь обращаться с ней, как со статуэткой из тончайшего фарфора, если у нее пострадает хотя бы кончик ногтя, тебе не поздоровится, — заявила Эни, не глядя схватив Тиш за руку. — Я слов на ветер не бросаю. Вряд ли тебе захочется встретиться с моей родней.
Гленн не обиделся. Наоборот, ответил с непривычной мягкостью:
— Я столько лет оберегал вас, как мог. Я скорее сам нарвусь на кулак или нож, чем позволю, чтобы Тиш пострадала. Я тоже слов на ветер не бросаю.
— Верю. — Она обняла Гленна. — А теперь валите с пятачка.
Тиш переминалась с ноги на ногу. Тогда Эни схватила за руку первого подвернувшегося ей парня.
— Танцуем?
Парень кивнул, и Эни потащила его в центр пятачка. Эни знала, что странный фэйри продолжает за ней следить. Он, конечно же, слышал каждое произнесенное ею слово. В том числе и предостережение, адресованное Гленну.
«Честно предупредила. Кто слаб, может вовремя убраться», — подумала Эни.
Если бы не грызущая боль, вызванная голодом, Эни стала бы доискиваться причин, заставлявших этого фэйри пялиться на нее. Если бы у нее не было покровителя в лице бывшего Темного короля — настоящего рыцаря в сияющих доспехах, — такое внимание незнакомца могло бы ее насторожить. Учитывая два этих обстоятельства, она не слишком тревожилась. Ей очень хотелось затеряться в музыке.
Перерыв у оркестра закончился. Музыканты занимали свои места. Парень направился к стойке, однако Эни не пошла за ним.
— Идем танцевать, — снова сказала она фэйри. — Я же вижу, что ты следишь за мной. Выходи. Давай играть в открытую.
Вскоре он вышел на танцевальный пятачок, но там опять замер.
— Наконец-то.
Эни повернулась к нему и медленно провела руками по его груди. Достаточно медленно, чтобы ощутить под рубашкой мускулистое тело.
— Я уже думала, мне придется тебя догонять.
Ее руки скользнули по его плечам и коснулись затылка. Фэйри молча позволил это, затем сказал:
— Ты не находишь, что ведешь себя глупо?
— Ни капельки.
Эни запрокинула голову, поскольку фэйри был выше ростом. Танцующие то и дело натыкались на них. Оглушающе гремела музыка. Не будь он фэйри, Эни пришлось бы орать во все горло, перекрывая шум.
— На моем месте мог оказаться кто угодно, — сказал фэйри, загораживая ее от извивающихся тел. — Для тебя это небезопасное место.
Незнакомый фэйри, от которого не так-то просто было отделаться, держал ее в объятиях. Эни удивило не столько это, сколько другое: грызущий голод внутри ослабил свою хватку. Незнакомец был сильным; пожалуй, сильнее всех знакомых ей фэйри. Там, где соприкасались их тела, частички его энергии проникали ей под кожу.
«Я бы могла сейчас умереть от счастья… или уморить его».
Эни старалась не думать о том, какие опасности ее ждут, если она поддастся своим порывам.
— Говоришь о небезопасном месте, а у самого опасный вид… и по ощущениям такой же, — сказала она, отвечая незнакомцу и своим мыслям.
Фэйри постепенно выводил ее с танцевального пятачка, направляя в затененный угол у стены.
— Тогда скажи, почему ты не вырвешься из моих рук? — спросил фэйри.
— Потому что я сама опасная, — выпалила Эни.
Он ничего не сказал, но и не сбежал.
Эни встала на цыпочки и прильнула губами к его губам. Она перестала сдерживать себя и сейчас же ощутила мощный приток энергии. Потребность. Сожаление. Удивление. Голод. Смущение. Все это вливалось Эни под кожу. Она втягивала в себя его дыхание и жизнь. Она напряглась, словно перед погоней, зная, что долго так продолжаться не может.
Фэйри, у которого она забрала энергию, будто этого и не почувствовал. Он не качнулся, не побледнел. Он всего лишь взял Эни за талию.
Ее руки по-прежнему обвивали его шею, а пальцы теребили его волосы. Эни ощущала покалывание в губах. Все тело пульсировало, напоенное украденной энергией.
Он отстранился.
— Что… что ты делаешь, Эни?
— Тебя целую.
Собственный голос доносился до нее словно откуда-то со стороны. В ее словах не было ничего от простой смертной. Она была дочерью охоты, а он — ее добычей.
«Нельзя так», — мысленно упрекнула себя Эни.
Теперь она слышала удары каждого сердца в зале, видела разливы звуков и почти на вкус ощущала текущее время.
Фэйри глядел на нее.
— Я не за этим сюда пришел.
— Чем не причина, чтобы остаться? — усмехнулась она.
Поскольку он не ответил, Эни сцепила руки у себя за спиной, чтобы не дотрагиваться до него.
— Ты можешь остановиться, — прошептала она. — Можешь, когда захочешь… или нет.
Фэйри шагнул назад. Теперь его чувства оказались за непреодолимой стеной. Пир эмоций и прикосновений кончился.
Эни закусила губу, чтобы не разреветься. Быть так близко к изумительному источнику энергии и остановиться, поскольку ее замучила совесть. На губе ощущалась кровь. Ее собственная.
Незнакомец протянул руку и поймал на палец капельку ее крови. Эни почувствовала у себя на лице его теплое дыхание. Но поднятая рука фэйри разделяла их.
Многие, очень многие фэйри способны идти по следу крови. Эни это умела. Все гончие умели. А он?
Она смотрела на краешек его ногтя, окрашенный ее кровью.
— Это тебе, — сказала Эни. — За еще один поцелуй.
«Что я делаю? Он может оказаться кем угодно».
Однако возведенная фэйри стена исчезла, и его чувства хлынули к Эни. Это взбудоражило и испугало ее, а более всего — подхлестнуло ее голод. Она наклонилась ближе.
— Отцепись от нее, — послышался чей-то голос.
Кто-то оттаскивал фэйри, отрывал от ее губ.
— Оставь ее в покое.
— Оставить ее в покое?
Стена появилась вновь, перекрыв Эни доступ к чувствам фэйри. Ощущение было такое, словно ее взяли за шкирку и вывели из банкетного зала.
Эни заморгала, пытаясь сбросить радужную пелену, мешавшую смотреть. Поцелуй надежно приглушил ее голод. Все было так, как надо.
— Тебе нужно прогуляться, Эни.
Непрошеный спаситель взял ее за руку и потащил прочь от столь доступного, изголодавшегося по поцелуям фэйри. Наконец Эни разогнала пелену и увидела, кто это.
— Сет? Что тебе надо?
Сет хмуро посмотрел на нее, затем сказал, адресуя слова не столько ей, сколько незнакомому фэйри:
— Ему нужно уйти. Немедленно.
Фэйри удивленно смотрел на них обоих.
— Как тебе будет угодно, — произнес он и растворился в толпе.
— Не было печали, — пробормотала Эни, пихая Сета в бок.
Эх, вмазать бы ему сейчас по носу! Заманчивая мысль грозила не очень приятными последствиями. Поэтому Эни молча повернулась и побежала следом за беловолосым фэйри. Она лихорадочно протискивалась сквозь толпу, отпихивая всех, кто загораживал путь.
Фэйри стоял у двери и смотрел на нее. Потом поднес к губам палец.
«Черт тебя дери!»
Эни застыла, и незнакомец ушел.
«Со вкусом моей крови».
ГЛАВА 8
Девлин стоял в переулке, примыкавшем к «Вороньему гнезду», пытаясь унять дрожь. Как и его сестры-создательницы, он нуждался в крови. И их крови ему вечно не хватало.
Сегодня все изменилось. Ему хватило одной капли, чтобы понять: кровь Эни была иной. Она сама была иной.
За свою долгую жизнь Девлин успел попробовать кровь всех фэйри, какие только существовали. Он знал вкус крови смертных и полукровок. Вечность позволяла ему сколько угодно заниматься сравнением вкуса. Девлин ненавидел себя за это, однако он не был рожденным. Его сотворили, и потребность насыщаться кровью являлась платой. Жизнь Девлина не была естественной. Сотворив его, сестры-создательницы получили нежелательный побочный эффект: без потребления крови Девлин слабел. Отчасти его поддерживали казни, которые он осуществлял по приказу Высокой королевы. Но крови жертв ему было недостаточно. Сильным его делало только сочетание крови Порядка и Хаоса, а это было дорогостоящим удовольствием, сопряженным со множеством сложностей.
Как будто получить доступ к крови Эни так просто! Интересно, с чего бы он начал разговор? «Привет! Когда-то я тебя чуть не убил. Но оказывается, твоя кровь очень полезна для меня. Не откажешь мне в угощении?»
Девлин покачал головой. Холодный дождь заставлял его двигаться быстрее, но отнюдь не вносил ясности в мысли.
Он постарался сосредоточиться и думать логически. То, что он тогда пощадил Эни, могло изменить его жизнь в лучшую сторону. Проявленное своеволие виделось ему не таким уж вероломством и предательством Высокой королевы. Вплоть до сегодняшнего вечера он считал Эни обычной смертной, чья жизнь не будет долгой. При разнице в ходе времени в мире смертных и Стране фэйри жизнь Эни можн