– Девушка, которую ножом разрезали на части, и тип с телевидения, от которого осталась лишь половина? – Белл кивнул. – Помню… интересная работа.
– Возможно ли, что за этими тремя убийствами стоит один и тот же преступник?
Он помотал головой:
– Исключено!
– Он мог ведь изменять свой почерк точно так же, как оставлял места преступления в разных состояниях и…
Белл перебил ее порывистым движением руки.
– Вот этому вас учат в академии? – Он помотал головой. – Передо мной на столе лежали трупы с якобы неумелыми, робкими ножевыми ранениями, которые были симулированы физически сильными убийцами; левши, которые пытались нанести удар правой рукой; убийцы, которые приседали, чтобы изменить угол атаки. Один парень даже обрезал себе кожу с подушечек пальцев. Фантазия не знает границ.
– И как вы смогли его уличить?
– Он упустил, что есть еще и боковые отпечатки пальцев. Мы всегда снимаем отпечатки от одного края ногтя до другого. И поверьте мне: судебные медики видят такие попытки манипуляций каждый день, и мы замечаем, если следы были фальсифицированы. Потому что у нас есть возможность обратиться к тысячам других похожих случаев – чего преступник не может. Вот так просто.
– Но если в этих трех случаях…
Он громко застонал.
– Вы точно такая же, как и другие на курсе Снейдера… упрямая и невосприимчивая к советам. – Он снова приложился к фляжке и вытер рот рукой. – Вот что я скажу вам: убийца в деле «Многоножка» был определенно правшой, потому что многочасовая работа левши выглядела бы иначе. Однако мужчина, который привязал молодую девушку к деревянной свае на Ваттовом море и изрезал ее складным ножом, был несомненно левшой. Кроме того, он не обладал той мелкой моторикой и анатомическими знаниями, как убийца в Берлине, – перечислял Белл. – А в случае каннибализма в Айфеле дело вообще обстояло по-другому.
Изо рта Белла на Сабину пахнуло перегаром. Хотя он казался безнадежным алкоголиком, Снейдер снова был прав: Белл корифей своего дела; к тому же с отличной памятью. По крайней мере, что касается этих трех дел.
Сабина взяла свой рюкзак, пробормотала сдержанное «спасибо» и направилась к двери.
– Возможно, речь может идти о двух убийцах, – крикнул ей вслед Белл. – Но ни в коем случае об одном и том же.
Автобус высадил большинство студентов в начале пешеходной зоны. Сабина и Тина тоже вышли. Был уже десятый час вечера, и перед некоторыми кафе стояли тепловые пушки. Одни коллеги присели на ступенях фонтана и тут же засунули себе в рот сигарету, другие целенаправленно устремились в ирландский паб с караоке.
– Хочешь послушать, как Гомез и Шёнфельд, обнявшись, поют «Криминальное танго»? – спросила Тина.
Сабина помотала головой.
– Не представляю, что может быть лучше.
– Я тоже.
Они прошли мимо паба, который остался слева, и направились вниз по пешеходной зоне.
Тина толкнула Сабину локтем в бок.
– Посмотри. – Она кивнула на столик перед итальянским рестораном. – Вон сидит судья Ауэрсберг.
– Где?
– С желтым шарфом. Это ее доклад я слушала в университете.
– Я думала, она старше. – Сабина рассматривала женщину лет сорока пяти, с длинными каштановыми волосами. На ней были джинсы, обтягивающая футболка и палантин, она сидела с бокалом красного вина и разговаривала, похоже, с двумя подругами.
– Возможно, однажды я тоже стану судьей, – сказала Тина.
Они прошли дальше в узкий переулок, в котором почти все столики перед ресторанами были свободны. Пахло серой, и из фонтанов повсюду били горячие источники, что придавало этой части старого города особенную, мрачную атмосферу. Сабина остановилась перед Римскими воротами, остатками старинной римской городской стены в конце пешеходной зоны. Под одним из навесов они заметили уединенный ресторанчик, к которому направились и заказали у официанта два пива.
Сабина развалилась в плетеном кресле и рассматривала каменную лестницу, которая из-под полукруглой арки вела вверх к зубчатой стене и башенке с деревянной крышей.
– Прохладный вечер – вообще-то мы должны зубрить дома.
– Оставь эту ненужную болтовню для кого-нибудь другого, – предупредила ее Тина.
Сабина улыбнулась. Именно эту спонтанность и прямоту она и любила в подруге.
– Ты права, я припасу ее для гениев типа Шёнфельда.
– Отлично! У тебя есть идеи, над чем работает Снейдер?
Сабина пожала плечами.
– Ясно, но я порылась в Интернете, – продолжила Тина. – Он сказал, что должен ехать в Нюрнберг. Вчера там был зафиксирован только один смертельный случай. Какой-то старик скончался в машине скорой помощи в пешеходной зоне. Это ведь не может быть причиной?
Сабина немного подумала.
– Может, – наконец сказала она.
– Да? – переспросила Тина.
Вместо ответа, Сабина огляделась. Рядом с ними никого не было. Она вытащила из рюкзака ноутбук, поставила его на стол и показала Тине видео с пытками из подвала.
– Жесть, – единственный комментарий, который выдала Тина после того, как молча просмотрела весь фильм. – Откуда это у тебя?
– Не важно, – ответила Сабина. А потом рассказала Тине все, что знала об этом случае. А так как они пили уже по второму пиву, Сабина поведала ей также о своих поисках в архиве и в личном боксе Снейдера. – Но это убийство с человеком-лошадью не вписывается в схему, – закончила она.
– Кто сказал?
– Это же лежит на поверхности.
– Дерьмо лежит на поверхности, – ответила Тина и придвинулась ближе. – Если ты действительно права, то речь идет о том, что хитроумный киллер ежегодно так гениально планирует убийство, что подозрение падает на кого-то другого. Capisci?
– Capisco! – Сабина указала на ноутбук. – Но здесь все абсолютно иначе.
Тина изобразила голландский акцент Снейдера:
– Немез, используйте оба полушария головного мозга! – Потом продолжила уже обычным тоном: – Предположим, наш мистический убийца пропитал плетку рицином и тайно снял это видео. Когда политик умер, он выложил фильм в Интернет. Тип в костюме лошади и одноногая женщина подозреваются в убийстве – и, хоп! – получается, он совершил новое убийство с чужим модусом операнди и подсунул уголовной полиции подозреваемого. На этот раз даже с видео.
Сабина задумалась. Наконец сказала:
– Ты еще более сумасшедшая, чем я думала. Это меня пугает.
Тина улыбнулась.
– Нам нужно резюмировать ключевые данные.
– Хорошо. – Сабина открыла текстовый редактор на ноутбуке, и спустя несколько минут у них был список нераскрытых убийств.
ДЕЛО «МНОГОНОЖКА»
Город: Берлин
Место преступления: вилла
Время: сентябрь, четыре года назад
Жертва: семья из четырех человек
Оружие преступления: скальпель
Modus Operandi: подражание серийному убийце Белоку, находящемуся в заключении
Подозреваемый: берлинский гинеколог доктор Ян
Причина: потому что он контактировал с лейпцигским детским врачом Белоком в тюрьме
ДЕЛО «ВАТТОВОЕ МОРЕ»
Город: Санкт-Петер-Ординг
Место преступления: побережье
Время: сентябрь, три года назад
Жертва: австрийская студентка психологического факультета Катарина
Оружие преступления: складной нож
Modus Operandi: инсценируется травма пациента психиатрической клиники
Подозреваемый: Симон Каспарек, клиент психиатрической клиники
Причина: потому что инсценируемое убийство повторяет смерть его матери
ДЕЛО «КАННИБАЛ»
Город: Айфель
Место преступления: частный пансион
Время: август, два года назад
Жертва: телевизионный ведущий
Оружие преступления: электрический нож для хлеба
Modus Operandi: инсценируется ритуал гомоэротичной антропофагии
Подозреваемый: бухгалтер Хельмут Прёлль
Причина: потому что он контактировал с жертвой и представителями соответствующей социальной среды
ДЕЛО «ЧЕЛОВЕК-ЛОШАДЬ»
Город: Нюрнберг
Место преступления: погреб старой пивоварни
Время: сентябрь этого года
Жертва: бывший австрийский политик Хорст Эккер
Оружие преступления: плетка с ядом
Modus Operandi: для убийства используется фетишистский ритуал садомазохизма
Подозреваемый: двое в масках из среды садомазохистов
Причина: потому что их снимали во время всего произошедшего
– Схема аналогичная. Однако прошлой осенью у нас в хронологии пробел, – заметила Тина. – Что-то должно было тогда случиться, о чем мы пока ничего не знаем.
– Я только что разговаривала с доктором Беллом об этих убийствах. В первых трех он был судебным медиком. По его мнению, речь может идти как минимум о двух преступниках.
– Да что он знает! Ты видела его взгляд? А перегар почувствовала? – спросила Тина. – Этот тип уже несколько лет не просыхает.
– Он якобы один из самых профессиональных судмедэкспертов, – повторила Сабина слова Снейдера.
– Кто в это поверит! – Глаза Тины сверкали азартом. – У тебя с собой материалы по этим делам? – Похоже, так быстро сдаваться она не собиралась.
Сабина указала на рюкзак.
– Чего ты ждешь? Доставай! – Тина отодвинула ноутбук в сторону и разложила на столе бумаги, которые передала ей Сабина. – Я скажу тебе, чем мы сейчас займемся: мы составим диаграмму путь-время. Смотри и учись!
Когда они собрали все факты, даты и показания времени в хронологическом порядке, было почти одиннадцать. Владельцы пивной уже выключили тепловые пушки, и официант принес им счет.
Пока Сабина рассчитывалась, Тина с отчаянием смотрела на ноутбук и сравнивала занесенные данные.
– Есть одна нестыковка… – пробормотала Тина.
– Привет, леди, все еще гуляете в такой поздний час?
Сабина обернулась. За ними стояли Шёнфельд и Гомез.