– Что, прям стрелы будут отскакивать? – недоверчиво спросила Кэт.
– Если бы, – отозвался я. – Жду не дождусь.
Хотя я, конечно, лукавил. Класс искателя позволял мне перебрасывать бонусы к получаемому опыту с одной характеристики на другую – в зависимости от ситуации. Первое время я действительно делал упор на живучесть, но потом понял, что для выживания это не первостепенная задача. Да, полезно, конечно, когда на тебе все быстро заживает. Но лучшая защита все-таки – это нападение. Поэтому я стал больше качать ловкость.
– Ну, теоретически – да, – удивил меня Макс. – В прокачке характеристик нет верхнего порога. Поэтому кто его знает, какие у нас тут полубоги будут играть через пару лет.
– Да нет, тут все сбалансировано более-менее. До немыслимых высот не раскачаешься, – возразил я. – Во-первых, противников подходящих не будет. Во-вторых – теряется же часть характеристик при каждой смерти.
– Про это давай попозже. Я еще основное не рассказал. Итак, третья характеристика – это ловкость. И тут уже интереснее. Как можно объективно показать, что персонаж стал более ловким, чем прежде? Разрабы решили поиграть с показателем временнОго сдвига. Стандартный сдвиг для Артара – восемь к одному. То есть одна минута реального времени растягивается на восемь субъективных. Но этот показатель, когда человек в ЭТ-фазе, можно очень гибко варьировать. Причем мгновенно. Поэтому показатель ловкости увеличивает коэффициент временного сдвига, и таким образом…
– Ни хрена не понятно! – хором запростестовали Ника, Катарина и Больт.
– Тебе-то какая разница? – сказал я огру.
– А что? – возразил Макс. – Ты думаешь, у мобов и неписей какая-то другая модель? Те же самые характеристики. А по поводу ловкости… Как же попроще-то объяснить…
– С прокачкой ловкости ты начинаешь двигаться быстрее во время боя, – помог ему я. Тем более, что я в этом вопросе, похоже, был подкован лучше него. – Вокруг тебя как будто все замедляются. И чем выше у тебя ловкость – тем больше преимущество в скорости.
– Точно! – кивнула Катарина. – А еще глаза у тебя начинают работать, как бинокль. Нацеливаешься на кого-то – и он будто приближается немного, и подсвечивается область, куда попадет стрела.
– Нет-нет, это фишка конкретно у лучников, – пояснил Макс. – Это классовый бонус. Чем дальше будешь прокачиваться – тем лучше у тебя будет работать этот прицел. Ну, и скорость тоже будет расти.
– Вон оно что…
– Да. Про классовые бонусы и фишки – чуть позже. Сейчас – про характеристики. Осталась последняя. Это магия. Наверное, единственная характеристика, которая работает, как в старых играх. Есть числовой показатель уровня магии. От него зависит количество магической энергии – маны. А также то, какие заклинания ты сможешь изучить. А сами заклинания запускаются либо голосовой командой, либо мысленной, либо жестовой.
И тут, без всякого предупреждения, Макс снова продемонстрировал жестовое управление заклинаниями, швырнув огненный сгусток куда-то в кусты. Оттуда метнулась ушастая тень, улепетывая от нас гигантскими скачками. Заяц.
– Тьфу, я думал, опять фростлинги! – сконфуженно пробормотал Макс.
Огр, остановившись, задрал головы, будто прислушиваясь к чему-то. Ноздри на обеих его головах расширились, с шумом втягивая морозный воздух.
– Малец прав. Они близко, – сказал Больт.
Серьёзно сказал. Настороженно. Я невольно тоже напрягся.
– Что, много их?
– Да. Чую мех, дым, мясо… кровь…
– Может, это их стоянка? – оживился Макс. – То-то поживимся!
– Тсс! – шикнул на него я.
– А что? Мы же для того и пришли сюда, чтобы на этих мелких поохотиться.
– Эти мелкие тебя уже разок отправили к менгиру с копьем в горле, – сказал я. – Нельзя недооценивать противника. Особенно если их много.
– Ну, вам-то с огром особо нечего бояться… – пожал плечами Макс.
– Надеюсь. Я еще не бывал в этом регионе. Не знаю, чего ждать от местных. Может, те мохнатые, с которыми мы встречались – это самая слабая разновидность.
Дракенбольт продолжал стоять, настороженно прислушиваясь.
– Ну чего там, Больт? – спросил его я. – Лагерь? Фростлинги?
– Наверное, – снова ответила правая голова огра. Но как-то неуверенно. – И… что-то ещё.
– Что?
– Не знаю.
– Стоит соваться туда?
– Ты ж командир. Испугался, что ли?
Я оглядел притихших компаньонов. Опасался я не столько за себя, сколько за них. Кристаллы теней у меня ещё есть – всегда смогу улизнуть, если что.
Впрочем, не разбив яйца – яичницы не пожаришь. И мы неподалеку от лагеря Кси. Обычно возле обжитых локаций не водится совсем уж опасных монстров. К тому же, с нами – полтонны мускулов, клыков и сквернословия. Прикроет ребят, если что.
– Так, соберитесь. Схема прежняя. Больт отвлекает их на себя, танкует. Я помогаю ему. Вы держитесь позади нас, следите, чтобы никто не зашел к вам с тыла и с флангов.
– Ага. Ника, и не забывай постоянно обновлять защитные баффы.
– Точно. А вы с Кэт, по возможности, расстреливайте раненых. Только не стреляйте во всех подряд, как в прошлый раз! Лишнего внимания не привлекайте, а то на вас попрут. Выбирайте одну цель и лупите в неё, пока не сдохнет. Опыт всё равно делится на нас всех, мы же в группе.
– Окей.
– Все готовы?
Катарина достала из-за спины лук и достала из колчана стрелу. Макс поводил плечами, как боксер, разминающийся перед боем. Позажигал пламя то на левой, то на правой ладони. Ника, на секунду прикрыв глаза, взметнула вверх засветившиеся розовым ладони, обновляя на нас баффы. Огр почесал задницу.
– Ладно, айда за мной, мелюзга! Поглядим, как нас там встретят, – ухмыльнулся Больт и, забросив на плечо свой каменный топор, углубился в чащу.
Глава 10
Так почему мы любим игры?
Наверное, потому, что жизнь среднестатистического европейца с конца двадцатого века, хоть и благополучна, но похожа на «день сурка». Дома – работа – дом – работа. В перерывах – автомобильные пробки, перекусы фастфудом, тупое прожигание времени в соцсетях. Каждый вечер пятницы – маленький праздник. Ура, два дня ты можешь не ходить на работу и делать всё, что захочешь. Хотя… Часто вы проводите выходной так, как вам хочется?
А игры… Они давали и дают то, чего так не хватает. Новые впечатления. Эмоции. Настоящие, яркие – даже в те времена, когда игры были в примитивной 2D-графике. А некоторые из этих эмоций современный цивилизованный человек и вовсе может получить только в Артаре. Те, что связаны с, казалось бы, давно забытыми, но глубоко впечатанными в наши гены инстинктами.
Те, от которых чувствуешь себя по-настоящему живым.
Пригнувшись, внутренне ощетинившись, мы подкрадывались к стойбищу фростлингов, и в крови разгорался огонек азарта, предвкушения битвы и хорошей добычи. В реале я вроде бы не кровожаден. Но в Артаре частенько замечаю за собой, что сам ищу драки. Серьёзной драки, в которой противник не заведомо слабее, а вполне может дать отпор.
Не знаю, откуда это берётся. В моем положении глупо рисковать. Но что-то внутри меня порой толкает меня к краю. Наверное, и в реале со многими бывает. Знаете, когда стоишь на балконе или у перил моста, заглядываешь вниз. Сердце ёкает, замирает от высоты. А ты вместо того, чтобы сделать шаг назад – наоборот, наклоняешься, заглядываешь в бездну. Дразнишь свой инстинкт самосохранения.
Стойбище раскинулось на большой поляне и представляло собой хаотичное нагромождение увешанных черепами и когтями шестов, груд сухого валежника, приземистых куполообразных юрт, обтянутых шкурами, кострищ, обложенных крупными булыжниками. Частично оно было огорожено частоколом из заостренных жердей. Но мы подобрались с той стороны, где юрты лепились прямо у деревьев и были наполовину заметены снегом.
– Семнадцать, восемнадцать, девятн… нет, этого ушастого уже считал… девятнадцать, двадцать, – бормотал Макс, пытаясь определить точную численность противника.
Фростлингов и впрямь было больше двух десятков. В том числе – четверо вожаков в уже знакомых коронах из лосиных рогов. Пять-шесть золотых гарантированной добычи, по привычке прикинул я. Плюс то, что удастся добыть с дропа. Обычно в таких селениях есть какие-нибудь сокровищницы. А, учитывая, что игроки в этот регион наведываются нечасто, в сундуках мохнатых разбойников могло накопиться немало добычи.
Мы подобрались уже к самым границам стойбища, спрятались за крайней юртой, возле разлапистой пушистой ели, ветви которой клонились к земле под тяжестью снежных шапок. Нас могли заметить в любой момент – из огра лазутчик так себе. Так что нужно было давать сигнал к атаке. Неожиданность в таких делах – половина успеха.
Но что-то меня настораживало. Я не сразу понял, что.
– Не нравится мне здесь, искатель, – проворчал Больт, подлив масла в огонь моих сомнений.
– Что не нравится? – спросил Макс. – Многовато их?
– Справимся, – отмахнулся я. Медленно вытянул из ножен скимитар, еще раз окинул взглядом юрты, кострища, расчищенную до земли площадку в центре.
И понял, что меня насторожило. Тишина.
Во время предыдущих наших стычек с мохнатыми дикарями те постоянно чего-то бормотали, взвизгивали, выкрикивали, отчего становились еще более похожими на обезьян. Разве что слишком обросших. Но здесь фростлинги вели себя тихо и как-то заторможено. Толпились они по большей части в центре стойбища, стаскивая какие-то тюки к высокому тотему, украшенному рогатыми черепами из странной черной кости.
– Где-то я уже видел такую штуку… – задумчиво прошептал Макс. – Точно! Вспомнил! В тех пещерах, где мы плутали с Дракенбольтом!
Огр фыркнул и дернулся, будто от укуса насекомого. Левая голова его обеспокоенно заозиралась.
– Уходить надо, искатель, – мрачно проговорил Больт и попятился, скрываясь за деревом.
– Да в чем дело-то? – запротестовал Макс. – Мы уже три часа плутаем по этому лесу, а толку – чуть. Что теперь, возвращаться в лагерь без добычи? Вон они, глядите, к тотему что-то стаскивают. Наверняка там что-то ценное…. Эй! Вы только поглядите!