те, лишенном теперь мебели, и смотрели поверх голов сражающихся. Один из них заметил Ясона, как только тот вошел, и указал на него мечом, быстро говоря что-то остальным. Все они повернулись к нему и расступились. Он увидел за ними закованную и связанную Айджейл. Один из Трозеллингов держал у ее груди меч. Они намеренно привлекали его внимание к этой сцене, недвусмысленно давая понять — не нападай, иначе она умрет. Они не знали, что она значит для него и вообще, значит ли что-нибудь, но ожидали от него ответных действий.
В ответ Ясон с гневным криком бросился вперед. Он сразу понял, что сейчас никакие переговоры немыслимы, остановить Хертуга и его солдат было невозможно, а это означало смерть для Айджейл. Он должен добраться до нее!
Солдаты Трозеллингов разлетелись в стороны. Мимо, не задев его, пролетела стрела, и он оказался за спинами противников. Внезапность нападения решила успех, а «утренняя звезда» проделала брешь в линии щитов. Он отразил щитом удар меча и в свою очередь ударил противника, который упал. Ясон, не останавливаясь, устремился дальше, а вражеская линия сомкнулась за его спиной, чтобы отразить напор Перссонов, стремившихся поддержать самоубийственную атаку Ясона.
В группе, стоявшей на помосте, находился человек, которого Ясон сразу не заметил. Теперь он краем глаза увидел его. Предатель Майка был здесь! Он стоял возле обреченной на смерть Айджейл. Меч уже поднялся над ее головой.
Ясон лишь на мгновение остановил взгляд на Майке, затем, прыгнув, успел ударить человека, замахнувшегося на Айджейл, по плечу и свалить на пол. Но тут на Ясона со всех сторон кинулись противники, и ему пришлось защищать собственную жизнь.
Силы были слишком неравны: пятеро или шестеро на одного. Но Ясону достаточно было продержаться несколько секунд до подхода своих. Они были уже почти рядом, он слышал их победные крики. Ясон отбил щитом меч, отбросил второго нападающего, а третьего ударил «утренней звездой».
Но их было слишком много, и все — против него. Он отбросил еще двоих и повернулся, чтобы отразить нападение сзади. Вот оно. Старик, вождь этих людей, с полными ярости глазами. В его руках длинный меч. С криком «Умри, демон! Умри, Разрушитель!»— Трозеллинг сделал выпад.
Длинное холодное лезвие метнулось к телу Ясона, вызвав резкую боль, и вышло у него из спины.
Боль была, но переносимая. Нестерпимым было сознание собственной смерти. Старик убил его, все кончено. Без чувства злобы Ясон поднял щит и ударом его отбросил старика. Меч, изящная и яркая смерть, остался в его теле.
— Оставь его,— хрипло сказал Ясон Айджейл, которая с полными ужаса глазами протянула скованные руки, чтобы вытащить меч.
Битва закончилась, и сквозь туманящую голову боль Ясон увидел перед собой Хертуга, на лице которого тоже прочел свой смертный приговор.
— Ткань,— сказал Ясон, стараясь говорить внятно.— Приложите куски ткани к ранам, когда выдернут меч.
Сильные руки солдат держали его, ткань была наготове.. Хертуг встал перед Ясоном, который кивнул и закрыл глаза. Боль стала невыносимой, и он упал. Он лежал на ковре в изорванной одежде, кровь из ран хлынула на приготовленные повязки. Теряя сознание, Ясон подумал, зачем он еще хлопочет, зачем продлевает муки? Теперь, за сотни световых лет от антисептики и антибиотиков, его единственный удел — смерть от разрушительного процесса в собственных кишках. Он может только умереть.
Придя в сознание, Ясон увидел Айджейл, склонившуюся над ним с иголкой в руке. Она сшивала края раны на его животе. Свет вновь померк, и когда он пришел в себя в следующий раз, то обнаружил, что находится в собственной постели. Через разбитые стекла в глаза ему светило солнце. Что-то заслонило свет, и сначала его лба и щек, а затем и губ коснулись влажность и прохлада. Это заставило его понять, насколько сухо было у него в горле и как сильна боль.
— Воды...— прохрипел он и удивился слабости своего голоса.
— Мне сказали, что тебе нельзя пить из-за раны,— сказала Айджейл, указывая на его тело.
— Не думаю, что это теперь имеет значение... Так или иначе...— проговорил он, и сознание неминуемой смерти причинило ему большую боль, чем сама рана.
Рядом с Айджейл появился Хертуг, и тревога на его обеспокоенном лице была отражением тревоги на лице Айджейл. Он протянул Ясону небольшой ящичек.
— Это принесли скулоджи. Это корни беде, они убивают боль. Надо пожевать их, но не слишком много. Много нельзя — очень опасно.
«Но не для меня,— подумал Ясон, заставляя свои челюсти жевать сухие и пыльные корни.— Убийца боли, то есть наркотик, который становится необходимостью... Но у меня слишком мало времени, чтобы стать наркоманом.»
Чем бы он ни был, этот наркотик действовал хорошо, и Ясон был благодарен ему за это. Его боль ускользнула, так же как и жажда, и хотя слегка кружилась голова, он больше не чувствовал смертельной опасности и усталости.
— Как идет сражение?— спросил он Хертуга, который, нахмурившись и скрестив руки на груди, стоял возле его постели.
— Мы победили. Выжившие Трозеллинги теперь наши рабы, их клан больше не существует. Только несколько солдат сумели убежать. Их крепость захвачена вместе с секретными помещениями, где они строили машины...
Мысль о том, что Ясону не суждено увидеть эти машины, как и вообще многое другое, заставила Хертуга еще больше нахмуриться.
— Приободрись,— сказал ему Ясон.— Ты победил один клан — теперь победи их все. Остальные не так сильны и не смогут долго сопротивляться. Действуй, прежде чем они начнут объединяться. Выбери сначала самых недружелюбных. Постарайся захватить их техников, ведь кто-то должен будет объяснить тебе их секреты после победы. Действуй решительно, и ты завладеешь всей Аппсалой.
— Твои похороны будут самыми пышными в Аппсале,— сказал Хертуг.
— Я уверен в этом. Ты не пожалеешь денег.
— Будет церковное празднество с молитвами, и твои останки превратятся в пепел в электрической печи во славу бога Электро.
— Что может больше осчастливить меня!
— А потом мы повезем пепел в море, а позади целый караван судов — корабль за кораблем, и все полны солдат. А возвратившись, мы нападем на Мастрегулов, которые ожидают этого.
— Вот это уже похоже на тебя, Хертуг, а то я подумал, что ты вдруг стал слишком чувствительным.
Скрипнула дверь. Ясон медленно повернул голову и увидел, что это рабы тащат в комнату тяжелые изолированные кабели. Следом принесли ящичек с оборудованием, затем появился размахивающий хлыстом надзиратель, он подгонял закованного в цепи Майку. Его толкнули в угол, и он свалился там на пол.
— Я хотел убить предателя,— сказал Хертуг,— но потом подумал, что тебе самому будет приятно замучить его до смерти. Тебе это будет в радость. Электрическая дуга действует не быстро, и ты сможешь поджарить его по частям. Пошли его вперед перед собой, как жертву богу Электро, пусть он смягчит твой путь.
— Я очень благодарен тебе,— сказал Ясон, рассматривая избитого Майку.— Попрошу вас приковать его к стене и оставить нас одних, я должен обдумать, какие самые жестокие пытки испытать на нем.
— Я исполню твое желание. Но не забудь позвать меня, когда приступишь к ним,--.я очень интересуюсь этими пытками...
— Непременно, Хертуг.
Все ушли, и Ясон увидел, что Айджейл замахнулась на Майку кухонным ножом.
— Остановись,— сказал Ясон.— Это плохо, это очень плохо.
Она послушно опустила нож и, взяв губку, стала обтирать Ясону лоб и лицо.
Майка поднял голову и взглянул на Ясона. Один глаз у него был подбит и заплыл.
— Скажите, какого дьявола вы добивались,— спросил у него Ясон,— решившись на предательство и стремясь, чтобы я попал в руки Трозеллингов?
— Несмотря на ваши пытки, мои губы навсегда останутся сомкнутыми.
— Пора вам уже не быть идиотом, как обычно. Никто не собирается вас пытать. Я только не могу понять, какую цель вы преследовали на этот раз, что заставило вас выкинуть этот фортель?
— Я действовал так, как считал нужным.
— Вы всегда действуете так, как считаете нужным, однако это не приносит добрых плодов. Вам не нравилось, как я обращаюсь с вами?
— В том, что я сделал, не было ничего личного. Я поступил так, желая добра страждущему человечеству.
— Я думал, вы поступили так из мести.
— Никогда! Вы должны знать... Я хотел предупредить войну...
— Что вы хотите этим сказать?
Майка выпрямился, даже его подбитый глаз смотрел осуждающе. Звеня цепями, он направил указующий перст на Ясона:
— Однажды, выпив, вы посвятили меня в свой преступный план развязывания смертоносной войны среди этих невинных людей. Вы хотели устроить им бойню и посадить им на шею жестокого деспота. Я знал, что мне нужно делать — вас следовало остановить. Я заставил себя молчать, чтобы не выдать свои мысли, так как знал выход. Со мной разговаривал человек, нанятый Трозеллингами — кланом честных рабочих и техников, как он уверял меня. Он хотел за хорошую цену переманить вас от кровожадных Перссонов. Тогда я не ответил ему, ибо любой план нашего освобождения был связан с человеческими жизнями, а я не считаю это разумный платой за освобождение от цепей. Но когда я узнал ваши кровожадные планы, я спросил у своей совести, что мне следует делать. Мы все должны были перейти к Трозеллингам, обещавшим не причинять, вам вреда, хотя и держать в качестве пленника. Тогда война была бы предотвращена.
— Вы просто дурак,— бесстрастно сказал Ясон.
Майка вспыхнул.
— Меня не волнует ваше мнение обо мне. Если бы мне снова предоставилась возможность, я поступил бы точно так же.
— Даже зная, что эта шайка, которую вы привели за мной, не лучше остальных? Разве вы остановили их во время сражения, когда они хотели убить Айджейл?
— Это было сделано в состоянии аффекта, и я не вправе судить их за это...
— Не важно, чем это было вызвано. Война окончена, они побеждены, и мой план промышленной революции осуществится теперь беспрепятственно даже без моего участия. Единственное, чего вы добились,— вы убили меня, и я не могу простить вам этого.