— Нападение, думал Ясон, или случайная стычка? Не может быть, чтобы так быстро после их приземления началась организованная атака. А почему бы и нет?
Пистолет прыгнул ему в руку. Он начал поворачиваться и вдруг ощутил резкую боль в голове. Падения он не почувствовал, только внезапно наступила полная темнота.
Ясон находился в беспамятстве. Еще до того, как сознание стало возвращаться, на него накатилась красная волна острой боли; где-то подспудно он чувствовал, что если только ему удастся прийти в себя, все встанет на свои места. По какой-то непонятной причине голова его моталась взад-вперед, и это неимоверно усиливало боль; все попытки остановить эти движения были тщетны.
Много, так ему показалось, времени спустя он осознал, что, когда чувствует боль, находится в сознании или почти в сознании и должен использовать эти минуты. Руки его были связаны, но он мог ими немного двигать. Кобура оказалась на месте — он ощутил ее локтем, но пистолет в руку не прыгал. Он понял почему, когда пальцы коснулись оборванного провода, что соединял пистолет с кобурой.
Мысли путались и не слушались, как и пальцы. Что-то случилось с ним: кто-то — именно кто-то, не что-то — ударил его, отобрал пистолет... Что еще?
Почему он ничего не видит? Пытаясь открыть глаза, он увидел лишь смутную красную пелену. Что еще исчезло? Конечно, его оружейный пояс. Пальцы шарили туда-сюда, но — пояса не было. Вот они коснулись еще чего-то. Это была сумка с аптечкой, все еще державшаяся на бедре. Стараясь не задеть крепивший ее зажим — сумка могла выскользнуть и потеряться,— Ясон прижал тыльную сторону ладони к аптечке, пока его тело не соприкоснулось с головкой анализатора. Анализатор тихо зажужжал, но Ясон даже не ощутил укола из-за дурманящей боли в голове. Лекарство быстро подействовало, и боль медленно отступила. Теперь, в ее отсутствие, он мог сосредоточить бодрствующую часть сознания на глазах. Они не открывались, что-то этому мешало. Возможно, это была запекшаяся кровь, а может, и не кровь. Все же, должно быть, кровь, раз в таком состоянии голова. Он усмехнулся, осознав, как прихотлив ход его мыслей.
Надо сосредоточиться на одном глазе... На правом... Крепко сжать его, до боли, затем попытаться поднять веко. Вновь крепко сжать... Он продолжал попытки, сжимая и разжимая глаз до слезотечения, пока наконец не почувствовал, что веко поднимается.
Яркое солнце ударило прямо в глаз; он замигал и отвел взгляд. Он двигался по равнине. Движение было неровным, каким-то дребезжащим, неподалеку от глаза находилось что-то вроде решетки. Солнце касалось горизонта. Очень важно запомнить, сказал он себе, что солнце садится за ним, может, чуть правее.
Правее... Садится... Чуть правее... Лекарство из аптечки и шок от удара оказали свое действие, но еще не совсем его усыпили. Садится... Позади... Чуть правее...
Последние белые лучи скрылись за горизонтом, он закрыл измученный глаз и впал в забытье.
— Грых-х!.. — проревел чей-то голос, отдельные слова были неразличимы в этом реве. Резкая боль в боку пронзила тело, и Ясон откатился подальше, стараясь встать на ноги. Что-то твердое ударило его в спину, и он опустился на четвереньки. Пора открывать глаза, решил он, самое время... и принялся тереть веки, пытаясь разлепить их. С первого взгляда он понял, что с закрытыми глазами был гораздо счастливее, однако закрывать их вновь было уже поздно.
Голос принадлежал рослому мускулистому человеку, в руках он держал двухметровое копье, острие которого находилось в нежелательной близости от ребер Ясона. Увидев, что Ясон открыл глаза, мужчина отвел копье и, опершись на него, принялся изучать пленника. Их взаимоотношения Ясон оценил, когда увидел, что находится в подобии железной клетки, решетки которой были вровень с головой. Он прижался к прутьям и стал разглядывать того, кто взял его в плен.
Явно это был воин, самоуверенный и высокомерный. Голову его украшал металлический шлем, на ногах были высокие сапоги с острыми иглами-шпорами. Верхнюю часть тела защищал литой нагрудник из того же материала, что и шлем, покрытый ярким орнаментом с изображением какого-то незнакомого животного в центре. Кроме копья он был вооружен внушительного вида коротким мечом без ножен, болтавшимся у пояса. Загорелая дубленая кожа блестела от какой-то маслянистой смазки; ветер донес до Ясона тяжелый звериный запах.
— Грых-х! — крикнул воин, потрясая копьем в сторону Ясона.
— Так не говорят! — крикнул ему в ответ Ясон.
— Грых! — ответил тот еще более резко, подкрепляя рык звоном оружия.
— И это не лучше.
Воин прочистил горло и плюнул в сторону Ясона.
— Ты... боваб... — сказал он,— говорить на межъязыке можешь?
— А вот это уже лучше! Примитивный с искажениями вариант английского. Верно, используется как второй язык. Мы никогда не узнаем, кто первыми колонизировал планету, но ясно, что эти люди говорили по-английски. Во времена Великого Распада, когда связь между планетами была нарушена, этот прекрасный мир опустился до людоедства, до варварства и появилось несколько местных диалектов. Но они сохранили воспоминания об английском и используют его как межпланетный язык. Я без особого труда могу общаться на нем.
— Что говоришь?! —- рыкнул воин, в замешательстве качая головой от потока обрушившихся на него слов.
Ясон ткнул себя в грудь и сказал:
— Конечно, я говорю на межъязыке так же хорошо, как и ты.
Это явно удовлетворило воина, ибо он повернулся и пошел сквозь толпу. Теперь Ясон мог внимательно рассмотреть тех, кто проходил мимо,— до этого они воспринимались им как расплывчатые пятна. Это были мужчины, воины, на всех были разновидности одного и того же облачения: высокие сапоги, мечи, нагрудники, шлемы, копья и короткие луки — все украшенные ярким орнаментом.
Позади были видны круглые сооружения тех же грязных желтых тонов, что и редкая трава, покрывавшая равнину.
Вдруг толпа задвигалась, и воины расступились, давая дорогу всаднику на покачивающемся животном. Ясон узнал его по описанию одного из оставшихся в живых участников первой экспедиции: именно на этих верховых животных совершалось нападение.
Животное во многом походило на лошадь, но было почти вдвое больше. Его тело покрывала мохнатая шерсть. Непропорционально маленькая лошадиная голова венчала непомерно длинную шею. Передние конечности были много длиннее задних, отчего спина животного резко опускалась от холки до крестца, который оканчивался крохотным болтающимся хвостиком. Острые когти на сильных толстых лапах глубоко вонзались в грунт при каждом шаге. Всадник восседал сразу же за передними конечностями, на самом высоком месте горбатой спины.
Резкий звук металлического рога привлек внимание Ясона. Обернувшись, он увидел плотную группу людей, направлявшихся к его клетке. Три воина с опущенными копьями шли впереди, за ними следовал еще один со свисающим с чего-то вроде шеста знаменем. Шествие замыкали двое в окружении воинов с обнаженными мечами. В одном из них Ясон узнал воина, растолкавшего его. Вторым был высокий мужчина, на голову выше первого, в золотом шлеме. Его нагрудник был украшен драгоценными камнями. Рядом с ними шли воины, трубившие в рога.
Такой вполне заслуживает этих почестей, подумал Ясон, когда процессия приблизилась к клетке. Коршун, могучий тигр джунглей, уверенный в своих силах. Этот человек был вождем, и сознание этого вошло в его плоть и кровь.- Он был воином и вождем воинов... Правой рукой он придерживал инкрустированный драгоценными камнями, но весьма внушительного вида меч, а левой, изуродованными шрамами пальцами, разглаживал красные усы. Он остановился перед клеткой и властно посмотрел на Ясона, который постарался, впрочем не слишком успешно, ответить не менее уверенным взглядом. Тесная клетка и избитое лицо не слишком этому способствовали.
— Падай ниц перед Темучином! — приказал один из солдат и тупым концом копья ткнул Ясона в живот.
Вероятно, следовало упасть, но Ясон, согнувшись от боли, поднял голову и не отрывал взгляда от вождя.
— Откуда ты? — спросил Темучин; он привык командовать, и это явно слышалось в его голосе, и Ясон непроизвольно тут же ответил:
— Издалека. Из мест, которых ты не знаешь.
— Другой мир?
— Да. Ты знаешь о других мирах?
— Только из песен сказителей. До посадки первого корабля я не верил в их правдивость. Теперь верю.
Он щелкнул пальцами, и один из солдат подал ему почерневшее и искореженное ружье.
— Можешь сделать, чтобы оно снова стреляло? — спросил он.
— Нет.
Очевидно, это оружие осталось от первой экспедиции.
— А это? — Темучин показал Ясону его же собственный пистолет со свисающими проводами, которыми он соединялся с кобурой.
— Не знаю,— как можно спокойнее ответил Ясон (только бы получить его в руки!).— Мне нужно осмотреть его получше.
— Сожги и его,— приказал Темучин, отбросив пистолет в сторону.— Их оружие следует уничтожать в огне. Теперь скажи мне, человек из другого мира, зачем ты пришел сюда?
Из него вышел бы отличный игрок в покер, подумал Ясон. Я не могу угадать его карты, а он знает все о моих. Что мне сказать ему? А почему бы не правду?
Наши люди хотят добывать металл из земли,— громко сказал он.— Мы никому не причиним вреда, мы даже заплатим...
— Нет!
Это был конец разговора. Темучин отвернулся.
— Постой, ты ведь ничего не услышал.
— Довольно,— приостановившись, бросил через плечо вождь.— Вы будете копать землю и строить жилища. Те превратятся в город, появятся заборы... Равнины всегда открыты.— И добавил тем же ровным голосом: — Убейте его!
Свита Темучина тронулась с места, мимо клетки прошел знаменосец. Древко его знамени венчал человечий череп, а полотнище, как разглядел Ясон, состояло из множества человечьих больших пальцев, скрепленных кожаными шнурами.
— Подождите! — воскликнул Ясон в удаляющиеся спины.— Так нельзя...
Но так было можно.