Под потоком слов, которые он обрушил на нее, Света сжалась, сердце заныло, будто в него вогнали ледяную иглу.
– Но, если ты так хотел меня… но не… Значит, ты не любишь…
– Никогда ты ничего не поймешь, – устало покачал он головой.
Они стояли друг против друга. Он – уставившись поверх ее головы, она – не отрывая глаз от его лица. Постепенно оно вновь стало отчужденным, таким, каким Света видела его все эти месяцы после возвращения. Она чувствовала, что Мише больно и стыдно. И вдруг поняла: ничто – ни его страсть, ни ее – не заставит его изменить. Никогда он не бросит Маню, а ее, Светлану, будет держать на расстоянии, как бы ни страдал от этого сам. Слова «долг», «совесть» и «порядочность» значат для него больше, чем любовь к ней.
Осознав это, она с удивлением поняла, что чувства, только что бушевавшие в душе, испарились, она ощущала лишь странную пустоту и усталость.
– Тебе нет необходимости уезжать, – тихо, но отчетливо проговорила она. – Я не хочу, чтобы вы мыкались по углам из-за того, что я вешаюсь на тебя. Обещаю, больше это не повторится.
Застегнув кофточку, она кинула взгляд на часы и побежала вниз по лестнице, бросив через плечо:
– На работу опоздаю…
Глава 10
В эту ночь Светлана долго ворочалась в постели, не могла уснуть. Ей все представлялось исступленное Мишино лицо, когда он говорил, как любит ее, и слышались горькие слова: «Никогда ты ничего не поймешь». Он думает, она не понимает, как ему тяжело? А ей что, легче? Каждый день видеть его и сознавать, что никогда, никогда ее мечты не сбудутся…
А потом она вспомнила о нависшем над семьей долге и тут же забыла о сцене на лестничной площадке. Адвокат ведь всерьез угрожал, и если она не придумает чего-нибудь – тетя Поля окажется в тюрьме, а они лишатся квартиры.
Но где же взять такие огромные деньги? Теткино золото продать? Брошку, серьги и цепочку? В каждом втором ларьке бумажка на стекле прилеплена: «Куплю золото». Но сколько за него дадут? Наверняка, немного… А может, тетя Поля просто не сумела настоять, чтобы ей вернули деньги? Конечно, не сумела – она ведь такая беспомощная клуша, ее в любой очереди в самый конец ототрут. А Света сумеет, она отлично научилась работать локтями. Уж она у этой «Алисы» деньги из глотки выцарапает!
Утром, после работы, Светлана спустилась в метро и доехала до «Красногвардейской». В пылу борьбы с наследием социалистического прошлого станцию под Заневской площадью недавно переименовали, теперь она называлась «Новочеркасская», но Света все никак не могла привыкнуть к новым названиям улиц, площадей и станций метро.
Возле «Даров природы» собралась небольшая толпа, только люди штурмовали не магазин, они пытались попасть в соседнюю дверь, которую закрывал собой устрашающего вида охранник в камуфляже. Когда народ слишком уж напирал, он отталкивал нескольких самых настырных:
– Сказано вам – закрыто, нет никого!
– Как закрыто? – недоумевали обманутые граждане. – Время рабочее. Когда же откроется?
– Не знаю, может, и никогда…
Света внедрилась в толпу и вскоре поняла, что офис атакуют уже не первый день.
– Неделю назад еще открыто было, – поделилась с ней женщина в бархатном берете с брошкой. – Правда, дивиденды второй месяц не платили, говорили – временные трудности, подождите. А с понедельника никого из начальства и сотрудников нет. Один охранник этот. Мы уж решили дежурить круглосуточно, список составили, чтобы по очереди за деньгами. Вон у того старичка тетрадка, вы запишитесь и телефон оставьте. Когда откроется и очередь подходить будет, вам позвонят.
– Да не появятся они, – махнул рукой мужчина в сетчатой шляпе. – Я тоже сперва думал, что они деньги в производство, в торговлю или еще куда пускают, вот и проценты растут. А потом сообразил, что проценты нам выплачивали за счет новых вкладчиков, таких же дураков, как мы…
– Так вы получали здесь деньги? – спросила мужчину Света.
– Вначале получал. А потом, как многие тут, решил – пусть проценты на проценты нарастают. На это они, гады, и рассчитывали…
– В суд на них! – высказался кто-то из-за Светиной спины.
– Ищи их теперь! Небось, свалили уже куда-нибудь за бугор с нашими денежками, – вздохнул мужчина и стал выбираться из толпы.
Записавшись на всякий случай у старичка с тетрадью, Света последовала его примеру.
Нарезая под Заневской площадью круг в поисках входа в метро, Света рассматривала витрины ларьков, недавно появившихся в подземном переходе.
Чего в них только нет: продукты, бижутерия и галантерея, книги и журналы… Разворачивается народ! Самые энергичные заводят свое дело, стараются разбогатеть и богатеют, а она… Она бы тоже так могла, если б хоть какой-то начальный капитал…
Надо было частный инвестиционный фонд открыть в свое время, грустно усмехнулась про себя Света.
Когда два года назад вышел указ, разрешающий любому физическому лицу учредить инвестиционный фонд, ей такое и в голову не приходило. Слово «инвестиционный» было новым и совсем непонятным. Ей – да и не ей одной – это казалось чем-то сложным и солидным, и думалось, что, только досконально разбираясь в финансах и экономике, можно открыть фонд, надо ведь понимать, куда выгодно вкладывать деньги, чтобы получить доход. А «экономика» оказалась очень простой: бери чужие деньги, выплачивай для приманки некоторое время проценты за счет наивных дурачков, доверившихся тебе, – и сваливай, как только нахапал достаточно. Любой бы так смог, и она в том числе.
«И на фига нужны эти честь и совесть, о которых Миша твердит? Они только мешают в этой жизни», – думала Света, принимая из рук какой-то тетки бесплатную рекламную газету и засовывая ее в сумку.
Газетка пригодилась. На выходе возле «Парка Победы» торговали с ящиков дешевым виноградом. Ни одного полиэтиленового пакета в сумке не оказалось, хотя обычно она предусмотрительно брала с собой несколько. В свернутый из газеты кулек поместился килограмм ягод.
Возле подъезда маячил здоровенный детина в спортивном костюме. «И что за мода пошла, по улицам в таком виде разгуливать?» – покосилась на него Света, берясь за ручку двери, но парень ее остановил:
– Ты, случайно, не из пятнадцатой квартиры будешь?
– Да, – автоматически кивнула она, – а что?
– Точно, эта телка, – нарисовался рядом второй бугай. – Ганелина, Светлана?
Застыв от испуга, она кивнула. Вот оно, начинается… Адвокат говорил, что есть способы…
– Пойдем, что ли, побазарим, – и первый парень, мордастый, с низким лбом и оловянными глазами, распахнул перед ней дверь.
– Кто вы? Я вас не приглашала… – пролепетала она.
– А мы к тебе в гости и не собираемся… Пока. Так, на лестнице тему перетрем.
Второй, тот, что оказался за спиной, втолкнул Свету в темноту парадной. Они втащили ее в лифт и нажали на кнопку седьмого этажа. Пока ехали, Света не отрывала глаз от пола, лихорадочно соображая. Что делать? Кричать, звать на помощь? Вряд ли кто услышит… А если и услышат – днем дома одни пенсионеры, они носу не высунут на ее вопли.
Кабина остановилась на последнем этаже, и парни уже совсем бесцеремонно поволокли Светлану выше, к двери на чердак.
«Все, сейчас изнасилуют», – пронеслось в голове.
Однако бандиты лишь затолкали ее в самый угол возле закрытой двери. Она дрожала от ужаса и страха, а они встали напротив, засунув руки в карманы.
– Что, коза, обоссалась? – осклабился тот, что пихал в спину, бритый наголо, в черной кожаной куртке. – Не дрейфь, пока не тронем. Нас один дядя просил тебя предупредить…
– Заявить о намерениях, – подсказал низколобый.
– Во-во, о намерениях! – хохотнул лысый.
– Что вам от меня надо? – простонала она срывающимся от страха голосом.
– Ты че, не поняла еще?.. Она не догоняет! – обернулся он к корешу. – Бабки отдавать надо. Должо-о-к! – гнусаво протянул лысый, скрючив указательный палец перед самым Светиным носом.
Она вжалась в стену, отстраняясь, однако бандит убрал руку и вновь засунул в карман.
– Так что, коза, денежки ты отдашь. Сроку тебе месяц, и счет уже пошел. А не отдашь – так… У тебя детки вроде? Сколько пацанам?.. Сестричка молоденькая… Да ты и сама еще ничего, можно попользоваться. Штырь, как ты думаешь, ничего она?
– Ща проверим. – Низколобый шагнул, сдавил огромной лапищей ее грудь, притискивая к стене.
– Убери руки, ты… – с ненавистью глядя в оловянные глаза, выкрикнула Света, пытаясь оттолкнуть его.
Парень на удивление спокойно отступил. Усмехаясь, переглянулся с лысым, тот кивнул:
– Я же говорю, ничего, темпераментная… Но мы это потом проверим, если денег не отдашь. Прихватим тебя, сестренку твою Сонечку, и третью телку – как ее, Машка?
– Третья страшная, я видал.
– А тебе с ней что – в загс?.. Так вот, коза, прихватим мы вас и завалимся куда-нибудь ба-альшой-ба-альшой компанией…
Света в ужасе смотрела на них, ноги противно тряслись от страха.
– Ну, все поняла, коза? – спросил лысый и повторил: – У тебя месяц. Время пошло.
Они уже покинули площадку, топот по лестнице смолк где-то внизу, и входная дверь хлопнула, а Светлана все стояла, не в силах отлепиться от стены.
Что делать? Мише сказать?.. Нельзя, она обещала не лезть к нему, да и что он может против целой банды? Наверняка, эти уроды не одни. В милицию обратиться?.. Точно. Надо сейчас же в милицию. А если бандиты остались следить за ней?
Она спустилась на один пролет и выглянула в окно. Лысый и спортсмен как раз садились на заднее сиденье «девятки», припаркованной с другой стороны двора. Взревел мотор, взвизгнули тормоза, и через секунду машина скрылась из глаз.
Выходит, с ними и третий был, поняла Света. Сию же минуту в милицию!
Но участковый в опорном пункте высказался в том смысле, что ничем помочь не может.
– Денег заняли, расписки написали – сами виноваты! Это вообще дело не милиции, а суда. Кредитор подаст на вас в суд и будет прав.