Базилевс сделал приглашающий жест, Фока подошел ближе. Доставая из рукава свиток с докладом, бросил взгляд: на столе разостлан лист с астрологическими таблицами. Фока тихонько вздохнул. Он не верил во влияние звезд на человеческие судьбы. Зато базилевс верил. Поэтому логофет благоразумно промолчал.
— Говори! — велел Мануил.
Фока начал доклад. Он был безрадостным. На границах империи неспокойно. Досаждают турки, недовольные отказом Мануила срыть Дорилею. По мирному договору, подписанному после поражения в Иврицкой долине, император обязался разрушить две крепости, но Дорилею не тронул. Султан отправил посольство, требуя выполнения договора, получил отказ и принялся опустошать малоазийские земли. Мануил разбил турок на переправе через Менандр, но они не угомонились. Еще хуже обстоят дела на Западе. После того, как объединенная армия папы, сицилийского короля и итальянских городов разгромила императора Барбароссу, итальянская политика ромеев затрещала по швам. В Венеции состоялся конгресс, объединивший врагов Мануила. Очередной крестовый поход может закончиться у стен Константинополя. Желающих разграбить богатейший город много. Повод найдется. Несколько десятилетий тому Мануил прошел по западным землям, как смерч. Разбил норманнов, сербов, затем усмирил венгров… Пролиты реки крови, истрачены горы золота… Все впустую. Враги объединяются, становятся все сильнее, истощенная немыслимыми податями и поборами империя не в состоянии им противостоять…
Мануил слушал молча, рассеянно водя пальцем по астрологическим таблицам. Фока с ужасом подумал, что базилевс сверяет его доклад с предсказаниями звезд. Если звезды покажут, что логофет не прав, базилевс обвинит его во лжи. Фоку бросят в подвал, а там долго не живут — палачи императора знают дело. Сначала запытают, затем потихоньку удавят и бросят тело в залив… Доклад логофет заканчивал треснувшим голосом.
— Расскажи о смоках! — неожиданно сказал базилевс.
«О ком?» — чуть было не спросил логофет, но вовремя спохватился: его письмо базилевсу годичной давности! Фока не предполагал, что его прочли. Ошибся. Базилевс не забыл.
— Смоки — водяные змеи, питающиеся рыбой и вырастающие до огромных размеров, начал логофет. — Хорошо летают. Нрава мирного, легко привыкают к людям, если поймать их совсем маленькими…
— Это я помню! — раздраженно сказал Мануил. — Почему не удалось их приручить?
Логофет облизал пересохшие губы:
— Это долгая история.
— Я не спешу!
— Три года тому в библиотеке нашли древний свиток на латыни. В нем рассказывалось, как приручить смока, как воспитать из него боевого змея. Свиток сохранился плохо, подробностей было мало. Однако мы решили попробовать. Послали людей к устью Дуная — только там в наших землях водятся смоки. К тому же владения империи по Дунаю более всего страдают от набегов половцев, а в свитке рассказывалось, как использовать смоков против варваров. Половцы приходят из степи конными, а кони не переносят крика змеев — разбегаются. Прирученный смок или два могли остановить конницу врага и даже рассеять ее.
Базилевс кивнул.
— Поначалу не заладилось. Не было желающих растить змея. Люди их боятся.
— У змеев зубы и когти! — усмехнулся Мануил.
— Наконец, нашелся рус, по имени Некрас, который вызвался добровольно. Молодой раб, образованный, смышленый, смелый. Чтоб дело шло быстрее, руса ознакомили со свитком.
— Доверили тайну рабу? — нахмурился базилевс.
— Там не было большой тайны, Великий, только упоминание. Некрас делал все сам: кормил змея, приучал его к себе, придумывал, как использовать для войны. По нашему требованию Некрас все записывал (он хорошо знает греческий), именно этот свиток составлял великую ценность. Мы за нее не опасались: по завершению работы раб бесследно исчез бы, а свиток — остался.
Мануил снова кивнул.
— У руса получилось, — сказал ободренный Фока. — Когда смок подрос, он стал на нем летать, седлая его, как коня. Дело непростое, и мы велели Некрасу обучить этому искусству наших людей. С его исчезновением можно было погодить. Но тут напали половцы.
— Кто их вел?
— Русы!
— Русы объединились с половцами для грабежа поселений?
— Нет, Великий! Половцы явились грабить, русы пришли за Некрасом.
— Они знали о смоке?
— Нет. Мы строго хранили тайну.
— Зачем русам понадобился раб?
— Это был не простой раб, Великий. Об этом никто не знал, выяснилось позже. Русы, что пришли за ним, воевали под предводительством Некраса и хотели освободить вожака.
— Их было много?
— С десяток. Зато половцев — тысячи. В том дунайском поселении у нас было мало сил. Русы потребовали Некраса для себя, оружие, коней и золото для половцев, пообещав, что не тронут селения. Эпарх согласился.
— Некраса следовало убить! — воскликнул базилевс.
— Данной мне властью я отстранил эпарха от должности и предал суду, — сказал Фока. — Но было поздно — русы с Некрасом ушли. Смок улетел. Позже выяснилось, что Некрас унес записи. В суматохе этого не заметили. В своих землях Некрас раздобыл яйцо смока и вырастил змея.
— Как узнал?
— У меня есть глаза и уши во всех краях, — поклонился логофет.
— Что предпринял?
— Узнав, что Некрас поселился в Турове, повелел епископу Дионисию руса убить.
— Дионисий смог?
— Пытался. Его слуга ударил Некраса ножом, но тот предусмотрительно надел кольчугу. Некрас выжил и ушел. Со смоком.
— Представляешь, что ты наделал? — сурово спросил Мануил. — Мало у нас врагов на Востоке и Западе, так теперь жди с Севера! Русские смоки над Константинополем!
— Ты не увидишь их, Великий! — поклонился Фока.
— Почему?
— У русов нет, как во времена базилевса Цимисхия, кагана, который сумел бы их объединить. Князья русов погрязли в усобицах и думают лишь о том, как захватить земли соседа. По сообщению Дионисия, Некрас нанялся к одному из князей для такой войны.
— Сначала он выиграет эту войну, затем другую, объединит Русь, после чего обратит взор на ромеев, как делали русы в прошлые века.
— Не обратит! — сказал Фока.
— Ты уверен?
— После того, как Некрас ушел в Русь, мы узнали, кто он такой.
— Говори!
Слушая логофета, базилевс задумчиво теребил бороду.
— Плохо, что ты узнал это поздно, — сказал он, когда Фока закончил, — мы потеряли единственного человека, который знает, как приручить смока. Если этому… — Мануил помедлил. — Некрасу нет места в землях русов, он найдет его здесь. Империи нужны умные и сильные военачальники. Передай Дионисию, а тот пусть сообщит Некрасу: руса ждут в Константинополе! Донисий может обещать ему все, вплоть до должности логофета. Не твою! — усмехнулся Мануил, заметив как вытянулось лицо Фоки. — С дромом чужеземец не справится. А вот логофет стратиотов… Почему бы и нет? По крайней мере, у Некраса нет здесь родни — некого наделять землями.
— Дионисий мог убить Некраса! — сказал Фока. — Он как сторожевой пес: если вцепится, не отпустит.
— Если он не убил Некраса сразу, вряд ли удастся это вновь, — сказал базилевс. — Судя по твоим словам, Некрас не из тех людей, которые позволяют напасть на себя дважды. Его наверняка хорошо сторожат.
— Зачем он нам? — спросил логофет.
— До сих пор не понял? — вновь усмехнулся Мануил, и логофет вдруг увидел перед собой прежнего базилевса — умного, решительного и беспощадного. — От крика смока бегут кони половцев, а кони турков и рыцарей разве другие? Стоит смокам разогнать конное войско, и наши земли станут обходить стороной. Как обходят в море корабли, страшась греческого огня. Содержать десяток смоков дешевле, чем тысячу катафрактариев, да и катафрактариев понадобится меньше. Мог сообразить сам. Теперь ступай! Мой астролог сказал: скоро в небе столкнутся две звезды, я хочу проверить расчеты…
«Сказать Ираклию, что на его должность прочат другого?» — размышлял Фока, покидая дворец. Царедворцу этого очень хотелось. Заручиться поддержкой такого влиятельного лица, как логофет стратиотов… С другой стороны базилевс хоть стар, но умирать не собирается. Если выплывет, что Фока не торопится исполнять его повеление… Поколебавшись, логофет решил Ираклия все же предупредить, но и повеление базилевса выполнить. А там… Некрас может погибнуть в княжьей усобице, может не доехать до Константинополя, да и в самой столице человеку, не искушенному в дворцовых интригах, выжить трудно… В том, что Некрас примет предложение Мануила, логофет не сомневался: слишком выгодно. Настолько, что можно забыть об опасностях, поджидающих в пути.
Определившись, Фока поспешил к Ираклию. О смоках, способных разогнать войско крестоносцев, он не думал — это не несло выгоды…
17
Некрас оказался прав: пальчики Оляны не сгодились для грубой работы. Толстый сыромятный ремень в ее руках не желал пролезать в пробитое шилом отверстие, а коли лез, деве не доставало сил затянуть его как следует. Глянув на эти мучения, Некрас забрал у Оляны куяки и кинул на колени брату: сшивай! Оляна обрадовалась. Смок топтался поблизости — Некрас снимал мерку для нагрудника, к тому же и оседланный — одновременно подгонялась сбруя. Не долго думая, Оляна взобралась на змея и примостилась в седле боком — по-мужски сесть получалось соромно — понева задиралась слишком высоко.
Змей, обретя юную всадницу, мгновение постоял, а затем пошел вдоль берега, качаясь на лапах, как лодка на волнах. Некрас скосил взгляд, но промолчал. Пройдя с десяток шагов, смок, который неуютно чувствовал себя на суше, повернул к реке и вошел в воду. Оляна тихонько взвизгнула и подняла сапожки. Некрас привстал, Олята следом. Змей пересек реку, развернулся и поплыл обратно. Выйдя из воды, он подошел к мужам и вдруг лизнул Некраса в щеку.
— Это что еще?! — нахмурился Некрас.
— Это он! Я не хотела… — стала оправдываться Оляна.
— Слезай! — Некрас подставил руки.
Оляна скользнула вниз и повисла на сотнике. Как показалось Оляте, с большой охотой. Расцепить руки на шее Некраса сестра не спешила.