152-я стрелковая дивизия заняла рубеж обороны Каспля, Возмище, Буда, Куприно, ст. Катынь, Горохово, 46-я стрелковая дивизия сосредоточилась в районе ст. Корявино, Вейно, Колотовино, северо-восточнее гор. Смоленска. Для противодействия рвавшимся из Витебска на Демидов танкам противника на рубеж Воскресенское, Даманово, Аполье, оседлавшим все дороги, идущие с северо-запада и с севера в направлении на Смоленск, был выдвинут отряд в составе: стрелковый батальон, две саперные роты, дивизион 76-мм пушек, дивизион 107-мм пушек, две батареи противотанкового дивизиона.
13 июля, – продолжал Лукин, – разведывательный батальон этого отряда под командованием капитана Горохова подошел к восточной окраине Демидова, но огнем артиллерии и минометов был остановлен и в город проникнуть не мог. В помощь ему был выдвинут 314-й стрелковый полк, командир полка которого объединил все части 46-й стрелковой дивизии, выдвинутые под Демидов. Но и они не смогли овладеть Демидовом. Тогда в помощь ему на машинах были посланы: 1-й батальон 646-го стрелкового полка, батарея полковых пушек, 1130-й отдельный противотанковый дивизион и рота Т-26. Отряд возглавил командир батальона капитан Мосин.
Отряд к рассвету 14 июля достиг опушки леса, что в двух километрах южнее Демидова. Капитан Мосин организовал разведку боем и вместе с 314-м стрелковым полком 46-й стрелковой дивизии пытался войти в деревню, что в одном километре от Демидова.
Но противник открыл сильный артиллерийский и минометный огонь и пустил в ход авиацию, отбил нашу атаку. После этого капитан Мосин решил атаковать противника с запада, атаку провести в ночь на 15 июля, до рассвета действовать без выстрела, о чем предупредил командира 314-го стрелкового полка, который по сигналу красных ракет должен открыть огонь и наступить с востока, отвлекая противника на себя. Всем в отряде было приказано на левый рукав повязать белую повязку, для опознавания своих. Ночная атака удалась, отряд капитана Мосина и подразделения 314-го стрелкового полка ворвались в деревню и уничтожили 70 солдат противника, 30 чел. взято в плен, три пулемета, много автоматов и штабной автомобиль». На этом и закончил свой доклад Лукин, сказав в заключение:
«Товарищ заместитель Главнокомандующего западным направлением, нас особенно беспокоит то, что противник вышел на наши тылы и прервал коммуникации, что затрудняет как приток резервов, так и снабжение войск. Просим ликвидировать противника в нашем тылу, так как в армии для этого войск нет».
После этого я пошел на свой пункт управления (в палатку, которую поставили для нас), там я составил и послал главкому западного направления донесение, в котором коротко изложил обстановку на участках 20, 16 и 19-й армий, просил усилить резервами 16-ю армию. Кроме этого, сообщил свое намерение: три дивизии 19-й армии передать 16-й армии, а командование и штаб армии срочно перебросить в район севернее Ярцева для того, чтобы возглавить там отошедшие туда части 16-й и 19-й армий и прибывающие резервы с задачей остановить продвижение противника на этом направлении.
Находясь в районе КП 16-й армии, я получил возможность близко познакомиться с этой замечательной армией, сыгравшей существенную роль в обороне Смоленска, и прежде всего с ее командиром, Михаилом Федоровичем Лукиным. Ему было за пятьдесят. Открытый взгляд, выразительное волевое лицо. Трудолюбием, тягой к знаниям, а также незаурядной храбростью зарекомендовал он себя еще в Первую мировую войну, когда ему было присвоено офицерское звание и доверено командование ротой. В период Гражданской войны он сражался в рядах Красной Армии. В мирные годы занимал должности начальника Управления кадров РККА, военного коменданта Москвы, начальника штаба Сибирского военного округа.
16-я армия была сформирована в Забайкалье летом 1940 г. Здесь она прошла хорошую закалку, так как дислоцировалась в очень суровых условиях. Ее первым командующим стал М.Ф. Лукин.
В самом конце мая 1941 г. армия получила приказ передислоцироваться в новый район. Первоначальным местом назначения было Закавказье близ иранской границы, однако еще в пути следования произошли изменения, и армия повернула на другое направление, а затем она передислоцировалась в Киевский особый военный округ. Пунктами дислокации соединений армии был назначены Житомир, Винница, Бердичев, Проскуров, Шепетовка, Изяслав, Староконстантинов.
Командарм 16-й прибыл в десятых числах июня в Киев к командующему войсками Киевского особого военного округа генерал-полковнику М.П. Кирпоносу. Здесь состоялся обмен мнениями по поводу обстановки на западе. Оба считали, что война неизбежна.
М.П. Кирпонос в телефонном разговоре с Москвой просил разрешения занять укрепленные районы и сосредоточить войска округа согласно плану прикрытия государственной границы, а также вернуть с полигонов соединения, артиллерию, часть связи и саперов. Однако получил решительный отказ и заверения, что никакой войны не будет. Когда же неделей позже поступал приказ о движении войск округа к границе, то им пришлось уходить без достаточного количества боеприпасов, забирая с собой учебное и мелкокалиберное оружие, учебные пособия, сейфы, лагерное имущество и т. п., а боеприпасы остались на местах прежней дислокации. Командиры частей и соединений не были ориентированы в обстановке. Когда же началась война, части и соединения округа вынуждены были направить свои скудные транспортные средства (они были в штатах мирного времени) за патронами и снарядами, за остальным боевым имуществом на зимние квартиры.
К началу войны, когда враг был в непосредственной близости, передовые части и соединения 16-й армии – 5-й механизированный корпус (около 1300 танков), отдельная танковая бригада (300 танков), 32-й стрелковый корпус – начали сосредотачиваться в указанных выше районах. Командарма 16-го война застала в Виннице. Днем 22 июня командир корпуса принес ему приказ наркома обороны, в котором говорилось: «Немцы провоцируют нас на войну. Сегодня утром бомбили наши города, в ряде мест перешли нашу границу, приказываю: зарвавшегося противника выбить с нашей территории, границу не переходить».
В последних числах июня от прибывшего на Украину начальника Генерального штаба Красной Армии генерала армии Г.К. Жукова был получен приказ (16-я армия находилась в распоряжении Ставки) такого содержания: противник быстро продвигается на Ленинград и Москву. В г. Ровно в окружении сражаются два корпуса – механизированный и стрелковый, состояние их неизвестно. Задача 16-й армии: закончив сосредоточение, двигаться на запад через Шепетовку, Острог, Ровно и далее. Из Владимир-Волынска двинется с той же задачей 9-й механизированный корпус и еще одно соединение южнее 16-й армии…
Генералу Лукину, однако, вскоре стало известно, что части его армии грузятся вновь. Ставка, минуя штаб 16-й армии, дала указания тем частям, которые уже прибыли в район сосредоточения, погрузиться вновь, в эшелоны, которые были в пути, повернуть в другом направлении. В это время погрузка войск шла уже полным ходом. Лукин очень жалел, что Ставка не вовремя вмешалась, и ему не удалось начать выполнение предыдущего приказа. Возможно, что хорошо вооруженная, укомплектованная сибиряками 16-я армия, имея 1600 танков, стрелковый корпус, механизированный корпус, хотя и малочисленный, и еще одно соединение южнее, встречая и собирая на своем пути потрепанные авиацией и танками противника наши части, сумела бы нанести серьезный урон противнику.
Командир 109-й моторизованной дивизии донес, что неприятель сильными мотомехчастями занял г. Острог (20 км западнее Шепетовки) и ведет наступление на Шепетовку. Лукин приказал выбить противника из Остроума и одновременно безуспешно пытался связаться с командующим фронтом И.П. Кирпоносом. Наконец удается установить связь с заместителем командующего генерал-лейтенантом В.Ф. Яковлевым, который находился в Киеве. Командарм доложил обстановку. Яковлев ответил, что захват противником Шепетовки оставит войска фронта без боеприпасов.
109-я мотострелковая дивизия вела упорные бои с превосходящими силами противника, неся огромные потери. Командиры полков и командир дивизии лично водили свои части в контратаки. Командир дивизии был тяжело ранен, в командование вступил его заместитель. Командарм лично выехал в дивизию, в период особенно напряженных боев командовал ею. В это время через Шепетовку походным порядком проходила второочередная только что отмобилизованная стрелковая дивизия, которая направлялась в 5-ю армию, но местоположения 5-й армии никто не знал. Командарм подчинил эту дивизию себе, поставив задачу оборонять Шепетовку. Положение на некоторое время стало менее напряженным: налицо были две дивизии, кроме того, командиры импровизированного штаба доложили, что в лесу севернее Шепетовки собираются выходящие из окружения наши части и что уже собрано около двух полков пехоты из разных частей и до трех дивизионов артиллерии.
Лукин организовал их в части и соединения, недостающих командиров назначил из числа офицеров запаса, находящихся на станции Шепетовка. Таким образом, имелась уже армия, правда, несколоченная, но это уже были готовые войсковые части и подразделения со всеми присущими им атрибутами. У командарма не было штаба, средств связи, шифра, кода, его командный пункт располагался в кабинете начальника станции Шепетовка. Связь с войсками осуществлялась по железнодорожным и обычным проводам. Штаб состоял из только что мобилизованных командиров, которые на автомашинах беспрерывно бывали в частях. Лукин через них управлял своей «армией».
Командарм 16-й фактически становится уже не командармом, а командующим оперативной группой, которая фигурировала в сводках фронта и Ставки как оперативная группа генерал-лейтенанта Лукина.
Командир оперативной группы держал связь с генерал-лейтенантом Яковлевым и требовал средств связи, шифр, код, людей и офицера, способного возглавить штаб оперативной группы. После одного особенно ожесточенного боя, когда на неоднократные атаки противника оперативная группа ответила контратаками, враг понес очень большие потери в людях и технике. Наши потери были тоже весьма ощутимы. Так, из двух танковых полков осталось немногим более одного, но особенно велики были потери офицерского состава. За 5–6 дней боев выбыли почти все командиры рот, три четверти командиров батальонов, пять командиров полков и один командир дивизии. Части быстро укомплектовывались мобилизованными офицерами. Хуже обстояло дело с сержантским составом: его укомплектовали из числа рядовых.