Контрудар на Смоленск с разных направлений
Бои достигли высшей точки напряжения. Создалась весьма сложная обстановка в 16-й и 20-й армиях. Эти армии ведут тяжелые бои в районе Смоленска в полном окружении.
Ставка Верховного Главнокомандования, проявляя большую заботу о войсках Западного фронта, которые ведут грандиознейшее Смоленское сражение на главном московском стратегическом направлении, приняла мудрое решение.
Войскам 29, 30, 24 и 28-й армий, которые заканчивали сосредоточение и развертывание на рубеже Осташков, Ржев, Ельня, Брянск, приказывалось частью сил перейти в наступление с задачей во взаимодействии с войсками 20-й и 16-й армий разгромить противника севернее и южнее Смоленска.
29-я армия получила задачу наступать из района южнее Торопца силами трех стрелковых дивизий в юго-западном направлении и во взаимодействии с 30-й армией уничтожать смоленско-ярцевскую группировку противника.
30-я армия получила такую же задачу и должна была наступать силами трех стрелковых дивизий (группа генерал-майора В.А. Хоменко) из района юго-западнее Белый.
24-й армии силами трех стрелковых дивизий (группа генерал-лейтенанта С.А. Калинина) и группе генерал-лейтенанта К.К. Рокоссовского (три стрелковые дивизии) предстояло наступать из района Ярцево на Смоленск, тесно взаимодействуя с 30-й армией.
И, наконец, 28-я армия силами двух стрелковых дивизий и одной танковой дивизии (группа генерал-лейтенанта В.Я. Качалова) получила приказ наступать на Смоленск с юго-востока из района Рославля.
Вместе с членом Военного совета фронта Лестевым я поехал в 30-ю армию, чтобы оказать ее командованию практическую помощь в организации наступления. Армией командовал, как уже говорилось, генерал-майор В.А. Хоменко[62]. Он и многие его офицеры ранее служили в пограничных войсках. Это были храбрые, дисциплинированные и глубоко преданные нашей Родине командиры.
Кроме трех дивизий 30-й армии в группу Хоменко для наступления привлекалась одна дивизия из состава 19-й армии и 107-я мотострелковая дивизия под командованием полковника Добручева, имевшая около 200 танков (более половины из них были устаревшие Т-26).
На подступах к исходным позициям вражеская авиация сильно потрепала дивизии 30-й армии, но сорвать их переход в наступление не смогла.
В тяжелых условиях непрерывного воздействия с воздуха и труднопроходимой местности наши части сосредоточились на исходных рубежах и начали наступление. Я побывал один-два раза в каждой дивизии и видел, что наши воины все больше приобретают боевой опыт. С радостью я думал о том, что скоро, очень скоро, врагу не поздоровится.
Во время этой операции противник понес серьезные потери. На участке одной лишь 107-й мотострелковой дивизии, продвинувшейся за четыре дня боев на 20–25 км, осталось 700 вражеских трупов и более 200 подбитых танков и бронемашин. Командир дивизии полковник Добручев по моим указаниям применил следующую тактику наступления: вначале развернутым фронтом двигались танки. Они проходили исходное положение пехоты и сближались с врагом. Противник, конечно, начинал их обстреливать.
В это время наша артиллерия засекала вражеские огневые точки и открыла по ним огонь, чтобы прикрыть танки и обеспечить их продвижение. Затем вступала в бой наша пехота, стараясь двигаться непосредственно за танками.
Схематично получалось так. Вперед «движется» артиллерийский и танковый огонь, за ним следуют танки, за ними – пехота, за пехотой – артиллерия. Таким образом, артиллерия обеспечивала танки, танки обеспечивали пехоту, а та, в свою очередь, обеспечивала артиллерию. После скачка на 2–3 км делалась тактическая пауза, которая, однако, не представляла собой перерыва в бою. Пехота, закрепившись на достигнутом рубеже, вела прицельный огонь, артиллерия подтягивалась, организовывала новые наблюдательные пункты и огневые позиции, танки пополняли боекомплект и вели огонь как огневые точки. Теперь все это так понятно, а тогда боевого опыта было мало, многие командиры никогда еще не командовали частями в бою. Важно было научить их организации взаимодействия различных родов войск и целеустремленному ведению наступательного боя.
Описанные выше построения боевых порядков и организация взаимодействия пехоты, танков и артиллерии вполне себя оправдали, так как глубокие боевые порядки вражеской обороны требовали организованного их преодоления, «с разбегу», одним ударом, их нельзя было взять.
Вот так на поле боя начали практически вырабатываться приемы и методы взаимодействия родов войск в наступательном бою.
В этих боях многие части показали исключительно высокие боевые качества. У меня сохранился черновик одного документа, который я писал там же, на поле боя, командиру 237-го стрелкового полка:
«Командиру 237-го стрелкового полка
Майору Добровольскому
военкому ст. политруку Горбачеву
начальнику штаба полка капитану Кузьмину
За героические действия в течение 28–29 июля с.г. по разгрому фашистов вы, комиссар и начштаба полка представлены к правительственной награде – ордену Красное Знамя.
Действуйте и впредь с большевистской настойчивостью.
Командующий Зап. фронтом генерал-лейтенант Ерёменко
Член Военного совета див. комиссар Лестев
29. VII.41 г.»[63].
Во время боя 107-й мотострелковой дивизии произошел очень характерный случай, о котором я донес 30 июля главнокомандующему западного направления. «Танки КВ в руках храбрых людей делают чудеса. На фронте 107-й мсд пускали один танк КВ подавить противотанковую батарею противника и он, выполняя эту задачу, подавил артиллерию, ходил по огневым точкам противника, получил более 200 попаданий и ни одного сквозного поражения, несмотря на то, что по КВ стреляла артиллерия всех систем»[64]. У нас часто танки выходили из строя не в силу поражения их противником, а главным образом из-за неуверенных действий экипажа. Поэтому мы в дальнейшем при комплектовании экипажей отбирали на КВ лучших танкистов. В период 20–28 июля продолжались упорные, напряженные бои. Сил для окружения смоленской группировки у нас, конечно, было недостаточно, мы ввели в бой двенадцать свежих дивизий, но они действовали на широком фронте, разбросаны на фронте 200 км, не хватало времени, чтобы собрать группировки на более узком участке.
Наряду с действиями группы Хоменко, о которых я уже кратко рассказал, наступательные действия вели и группы 29-й, 24-й армий и группа Рокоссовского. Их общей задачей было уничтожить смоленскую группировку противника.
В попытках нанести поражение группировке врага, вышедшей в район Смоленска и Ельни, приняла активное участие группа Качалова, состоявшая из двух стрелковых дивизий и одной танковой.
28-я армия начала прибывать в начале июля 1941 г. и развертывалась на широком фронте, как бы образуя пунктирную линию второго эшелона Западного фронта. Правый фланг армии был севернее Ельни, а левый – южнее Брянска. Каждой дивизии отводился участок для оборудования рубежа обороны более 45 км по фронту.
В качестве штаба армии был использован штаб Архангельского военного округа, прибывший в г. Киров Брянской области в конце июля 1941 г. Все воинские соединения армии формировались в различных частях Советского Союза и прибывали к месту дислокации в первой половине июля. Поэтому штабу армии и его работникам личный состав воинских соединений армии был совершенно незнаком. Изучение личного состава происходило уже в процессе приема штабом соединений. В составе командования соединений, а также среди офицерского состава частей значительный процент составляли командиры, призванные из запаса. Как показали боевые действия, в которых принимала участие 28-я армия, личный состав армии продемонстрировал преданность Родине, стойкость, мужество и героизм.
К 10 июля войска 28-й армии еще не закончили выдвижение на назначенные им рубежи. Из 19-й стрелковой дивизии, направлявшейся в район Ельни, прибыло только два стрелковых полка. Их личный состав занимался сооружением оборонительной полосы для прикрытия Ельни, к этим работам широко привлекалось и местное население. К указанному сроку западнее Ельни был отрыт противотанковый ров протяженностью до 2 км, окопные работы были выполнены лишь на 25–30 %.
149-я стрелковая дивизия занимала оборону в районе Михайловки и также проводила оборонительные работы с привлечением местного населения.
217-я стрелковая дивизия была разрознена в пути следования по железной дороге, два ее первые эшелона выгрузились на станции Бетлица (80 км восточнее Рославля), т. е. в назначенном районе, а остальные эшелоны разгружались в Брянске и следовали к Бетлице походным порядком. Это задержало оборонительные работы и развертывание соединений на рубеже обороны на несколько дней, так как в пешем строю предстояло преодолеть около 100 км.
145-я стрелковая дивизия прибыла в район Жуковки (50 км северо-западнее Брянска) и приступила к созданию полосы обороны.
120-я стрелковая дивизия 10 июля выгрузилась в районе Новоселки, все части дивизии прибыли в назначенный район, за исключением двух эшелонов, и приступили к созданию обороны и отрывке окопов. Они построили около километра противотанкового рва, сделав 2300 м эскарпов.
222-я стрелковая дивизия прибыла в район Красного (40 км юго-западнее Брянска), выполнив к 10 июля до 50 % окопных работ.
89-я стрелковая дивизия выгружалась на станциях Жиздра, Брянск, Карачев и сосредоточилась походным порядком в районе станции Стяжное (15 км южнее Брянска). Эта дивизия также с 10 июля начала оборонительные работы[65].
Всюду в строительстве оборонительных сооружений принимало активное участие и местное население. Как воины, так и жители окрестных городов и сел работали с большим энтузиазмом. Так, воин 277-го артиллерийского полка 145-й стрелковой дивизии Гордеев заявил: