В искусстве это называется objet trouvé – создание произведений из случайно найденных предметов. Ганский художник Эль Анацуи, например, создает великолепные панно, которые издалека похожи на блестящую мозаику или ткань (рис. 63 и 64). Подойдя ближе, вы обнаруживаете, что они сделаны из бесчисленного множества крошечных кусочков металла, скрепленных медной проволокой. Если присмотреться, на металле что-то написано: Dark Sailor, Top Squad, Chelsea.
Однажды, во время очередной охоты за бесплатным материалом для творчества, Эль Анацуи наткнулся на металлические крышки от бутылок. Обочины дорог в Западной Африке буквально усеяны ими. Панно, составленные из этих крышек, многослойны[359]: это красота вещей, использованных не по назначению; это заявление о промышленных отходах; это свидетельство коллективного труда. Они бесконечно гибкие (каждый раз панно образует неповторимые складки) и дешевые, поскольку сделаны в прямом смысле из мусора. Они обладают гигантскими размерами, но вместе с тем легко складываются и помещаются в обычный чемодан.
Если сын рыбака, родившийся на Золотом Берегу, сумел сотворить такое с выброшенными крышками от бутылок и проволокой, на что способны мы? Насколько креативными мы можем стать в условиях ограниченности ресурсов?
Необходимость экономить не исчерпывается составлением ежеквартальных бюджетов. Потребность в экономии и изворотливости есть везде: в личных тратах, в воспитании детей, в системе образования, в правительстве и особенно в чрезвычайных ситуациях. Если вы умеете креативно использовать ресурсы вне зависимости от ситуации, хаос вам не страшен. Чтобы научиться эффективно бороться с дефицитом, воспользуемся навыками наблюдения, восприятия и коммуникации, которые мы развивали на протяжении всей книги, и попробуем проанализировать незаконченные картины.
В одном только Метрополитен-музее в Нью-Йорке выставлено более двух десятков незаконченных произведений[360] – они не спрятаны в кладовых, не свалены в дальнем углу, а висят на стене, бок о бок с законченными шедеврами. Почему? Искусствоведы полагают, что они дают нам возможность оценить труд, мастерство и полет мысли художника. Наша жизнь подобна незавершенной картине – в ней очень мало вещей с аккуратным бантиком наверху.
Не все любят смотреть на незаконченные работы. Белые пятна вместо лиц, отсутствующие руки и каракули вызывают тревогу у некоторых посетителей. Им некомфортно не потому, что они страдают обсессивно-компульсивным расстройством, а потому, что они люди.
Человек от природы жаждет завершенности. Некоторые психологи даже утверждают, что у нас есть комплекс «незавершенности». Будь то непрочитанные электронные письма, нерешенные проблемы на работе или недоделанный ремонт дома, незаконченные дела висят на нас тяжелым грузом. Незавершенное занимает наш мозг, потому что людям – об этом свидетельствуют многочисленные исследования по всему миру[361] – свойственна потребность закончить начатое дело. Жажда завершенности проистекает из особенностей нашего мозга – а именно его стремления к максимальной эффективности и продуктивности. Завершенная задача – замкнутая цепь. Незавершенная задача – разомкнутая цепь, которая расходует запасы познавательной энергии на поиск решения или беспокойства по поводу того, что оно до сих пор не найдено.
Незавершенные дела занимают все наши мысли. Данный феномен называется эффектом Зейгарник. Однажды, в 1930-х годах, российский психолог Блюма Зейгарник зашла в многолюдное кафе и заметила, что официанты обладают удивительной памятью только на те заказы, которые еще не выполнили; стоило им поставить блюда на стол, как они мгновенно все забывали[362]. Многие полагают, что эффект Зейгарник объясняет, почему так популярны телеконкурсы и сериалы с открытым финалом. И правда, почему мы смотрим каждый выпуск? Доктор Том Стэффорд с кафедры психологии и когнитивистики университета Шеффилда в Великобритании пишет: «Вам может быть все равно, в каком году была основана Британская радиовещательная корпорация или в скольких процентах стран мира есть хотя бы один Макдоналдс, но, как только кто-нибудь задаст этот вопрос, вы не успокоитесь, пока не узнаете ответ (кстати, это 1927 год и 61 %)»[363]. Стаффорд – автор книги Mind Hacks – приписывает эффекту Зейгарник даже успех Тетриса. Игру изобрел русский ученый в 1984 году; с тех пор в эту игру сыграл один миллиард человек, так как «она построена на любви нашего разума к порядку – и использует это против нас»[364].
Незавершенные вещи вызывают стресс. В своей книге «Как привести дела в порядок» (Getting Things Done) консультант по производительности Дэвид Аллен утверждает, что основная причина повседневной тревоги – слишком много дел и слишком мало времени. Это расстраивает нас, поскольку наш мозг подсознательно зацикливается на незаконченных делах. Согласно Аллену, зацикленность возникает в отношении любых задач, включая «глобальные цели (положить конец голоду во всем мире), более скромные дела (нанять нового помощника) и текущие задачи (заменить электрическую точилку для карандашей)»[365].
Невыполненные задачи, которые ставят под угрозу нашу производительность, не ограничиваются списком дел. Они включают в себя все, что мы внутренне согласились делать, – например, отвечать на каждое электронное письмо, телефонный звонок и заданный вопрос. Стресс, вызванный незавершенными задачами, в равной степени свойствен корпоративным менеджерам, редакторам информационных агентств, студентам и домохозяйкам. Нам вовсе не обязательно точно знать, сколько незаконченных вещей вертится у нас в голове, чтобы понимать, что они истощают нашу энергию и внимание. Незавершенные дела сводят нас с ума.
В результате мы их избегаем, как избегаем всего, что вызывает дискомфорт. А от этого становится только хуже.
Давайте попробуем обмануть наш мозг и заставить его увидеть в незавершенном завершенное. Как вы уже догадались, мы будем делать это на примере искусства.
Известные произведения искусства остались незавершенными по тем же причинам, по которым остаются незаконченными и нерешенными проекты и проблемы на работе: политика, стихийные бедствия, нерешительность, инструкции начальства, смерть или болезнь, нехватка времени, денег или ресурсов. Способность продолжить дело, начатое коллегой, бесценна, особенно сейчас, когда годовой показатель текучести кадров во всех отраслях промышленности составляет более 40 %[366]. От новых работников требуется успешно завершить проекты, которые начали другие. Отделив субъективные эмоции касательно незаконченного проекта от объективных фактов, мы обнаружим, что во многих отношениях работа с незавершенным ничем не отличается от работы с завершенным.
Взгляните на незаконченный эскиз Густава Климта (рис. 65).
Можем ли мы объективно оценить и проанализировать его? Да. Все необходимые для этого элементы у нас есть.
Кто это? Женщина с темными волосами, вытянутым лицом, светлыми глазами, темными бровями и тонким носом. Левая рука лежит на коленях; правая рука не видна. Черная лента с кружевами на шее подсказывают, что это начало XX века, по крайней мере, одета женщина по моде того времени. На картине нет никого кроме, этой женщины.
Что она делает? Сидит, глядя прямо перед собой, как будто позирует для портрета. Где она? Кажется, в помещении – возможно, в студии или другом ничем не примечательном месте.
Время? Судя по освещению, это день. Время года установить невозможно.
Что мы не знаем? Имя женщины, ее взаимоотношения с художником, где она позирует, как выглядит остальная часть ее платья или покрывала, почему картина не закончена.
Что мы хотели бы знать больше всего, если бы могли получить дополнительную информацию? Что поможет ответить на самые важные вопросы? Кто она?
Даже притом что картина не закончена, мы можем использовать уже известные нам объективные факты, чтобы узнать больше.
Мы знаем, что это работа Климта. Почему он написал только половину? Изучив, над чем Климт работал в конце своей жизни, мы обнаружим, что эту картину он писал в Вене с 1917 года по 1918-й. В 1918 году, в возрасте 56 лет, художник умер от инсульта, и портрет остался незаконченным.
Итак, у нас есть время и место. Проведя небольшое историческое расследование, мы выясним, что в 1917 году Климт писал портрет женщины по имени Амалия Цукеркандль.
Амалия Цукеркандль знала всех нужных людей. Она была невесткой хорошей подруги Климта Берты Цукеркандль, художественного критика, журналистки и хозяйки литературного салона, и подругой Терезы Блох-Бауэр, невестки одного из покровителей Климта, еврейского сахарного барона Фердинанда Блох-Бауэра. Он и поручил Климту написать портрет Амалии, а также портреты по меньшей мере еще семи человек, в том числе два портрета его жены Адель. В 1938 году в Вену пришли фашисты. Дочь Амалии – Эрмина – благополучно скрылась в Баварии, а сама Амалия погибла в концентрационном лагере.
В то время ее портрет – наряду с другими работами Климта – висел в венском дворце Фердинанда Блох-Бауэра. Сам магнат бежал в свой замок в Чехословакии, но нанял адвоката в Вене, чтобы защитить собственность; адвокат оказался высокопоставленным офицером СС и помог конфисковать имущество клиента в пользу фашистов. В конечном итоге дворец Блох-Бауэра в Вене превратился в немецкий железнодорожный центр, а сегодня в нем находится штаб-квартира австрийских железных дорог.