И случай не заставил себя ждать. Мы прошли примерно половину квартала, когда у нас на пути вырос огромный киоск с фаст-фудом. Кент остановился – но не чтобы выразить неудовольствие, а чтобы полюбоваться. Когда на тротуаре устанавливают киоск, он быстро обрастает полнящими его выступами, витринами, контейнерами. Кент щелкнул фотоаппаратом.
“Это не просто киоск… Это настоящий «Кадиллак» среди киосков, – восхищенно сказал он. – Уличная торговля очень важна [для города], потому что она заставляет людей замедлять шаг”.
Не успела я выразить протест (разве торговцы – не досадная помеха, встающая на пути, – кроме тех случаев, когда вам хочется соленых крендельков?), Кент вынес следующее суждение: “О, неправильная витрина”. Я проследила за его взглядом и увидела в углублении стены скромную витрину магазина одежды. “Она слишком задвинута вглубь. Лучше бы выставить ее – так люди будут дольше ее рассматривать”, – прокомментировал мой спутник.
Один из самых нелюбимых мною районов – Бродвей у Гринвич-Виллидж. Это место всегда заставляет меня задуматься, так ли уж я люблю гулять по городу. Тротуары здесь вечно запружены людьми с покупками, которые смотрят на витрины, в небо и куда угодно еще – но только не перед собой. Витрины здесь на каждом шагу, и это, на мой взгляд, порождает впечатление беспорядка. Я, должно быть, нахмурилась, потому что Кент, улыбнувшись, пустился в объяснения, показывая на толпу зевак перед входом в магазин одежды: “Видите? Люди прямо у входа, на пути у людского потока, поэтому вам тоже приходится идти медленнее”.
Я посмотрела на людей, которые копались в своих телефонах и стояли, лениво прислонившись к стене. Их было так много, что они начинали перегораживать тротуар, так что прохожие и те, кто входил в магазин, были вынуждены их обходить. И тут я поняла, что имел в виду Кент.
– Вы считаете, что идти медленнее – это хорошо, – предположила я.
– Ну конечно! Это социальное явление… Таков город.
С точки зрения Кента, плотность магазинов на Бродвее идеальна. Правильное городское пространство в понимании Уайта таково, что оно заставляет нас замедлять шаг. Я привыкла считать медленно плывущую толпу просто помехой. Однако Кент считал тех же зевак необходимым элементом городского ландшафта.
Уже в начале прогулки по Бродвею с Фредом Кентом мне в очередной раз с беспощадностью открылась истина: на вещи можно смотреть по-разному. Так и с пешеходами: на них можно смотреть не только с досадой. Можно признавать их роль в обогащении городской казны, а можно рассматривать как участников необычного уличного танца. Когда мы с Кентом остановились на перекрестке, вокруг образовалась толпа, и мы все вместе стали ожидать сигнала светофора. Мимо сплошным потоком неслись машины. Загорелся зеленый, и с обеих сторон улицы через дорогу хлынули люди. Кент воскликнул: “Это – пачка!”
Понятием “пачка” (platoon) исследователи, анализирующие пешеходное движение, обозначают большую группу пешеходов, сосредоточившихся в пространстве, но не связанных друг с другом. Пятая авеню в Среднем Манхэттене выполняет роль генератора пачек: светофоры по всей длине проспекта синхронизированы для движения транспорта, а не для того, чтобы обычный пешеход мог проходить перекрестки один за другим. С учетом скорости, с которой средний человек идет по городу (гораздо менее 2 м/с), пешеходам приходится останавливаться почти на каждом светофоре[17]. Большинство людей ходит со скоростью около 1,5 м/с. Когда зажигается зеленый свет, две пачки устремляются одна навстречу другой – и навстречу “вероятному столкновению”.
Нельзя сказать, что городское пространство применительно к пешеходному движению не анализировал никто и никогда. Однажды я провела вечер за книгой, которая в деталях объясняет, чего нам следует ожидать, ступая на тротуар. Очаровательный “Справочник пропускной способности автомобильных дорог” – плод трудов Совета по изучению транспортного сообщения (СТС), одного из негосударственных консультативных комитетов, которые пытаются проанализировать все аспекты современной цивилизации. СТС видит свою задачу в изучении не только активности на дорогах, но и пешеходного движения и других явлений, которые могут повлиять на пропускную способность городских магистралей. В справочнике СТС перечислено шесть стадий передвижения по тротуару: от свободного движения до ощущения, что вас зажали в толпе. На нижней границе шкалы (уровень А) пешеходу никто и ничто не чинит препятствий. В вашем распоряжении не менее 12,1 м² тротуара, и вы можете, с удовольствием сообщают авторы справочника, “двигаться в основном по избранному (вами) маршруту”, без нужды изменять его из-за других пешеходов. На уровне Б возникают “затруднения”: в поле зрения присутствуют другие пешеходы, и вам иногда приходится отступать к краю тротуара, хотя вы все равно продолжаете двигаться с нужной скоростью. На уровне В (ограниченное движение) вы идете, как хотите, но теперь на тротуаре вы не одни. Если навстречу попадаются другие пешеходы, могут возникать “незначительные столкновения”. Уровень Г подразумевает движение от ограниченного до плотного: некоторые пешеходы передвигаются группами, и вы не можете идти с нужной вам скоростью или с легкостью разойтись с людьми. Теперь в вашем распоряжении жалкие 1,4 м² тротуара. Это самая высокая “приемлемая” скорость потока для тротуаров. Уровень Д перегруженный: его можно описать словами “большая толпа”. Всем приходится идти медленно. Даже не пытайтесь напрямую пройти сквозь такую толпу. На уровне Е вы просто зажаты. Ваша скорость, вероятнее всего, не превышает 0,3 м/с. Если вам удается передвигать ноги, это можно считать удачей. По сути, вы стоите в очереди, причем такой, в которой столкновения с другими людьми постоянны и неизбежны. Это, на профессиональном языке, “плотная пробка”.
Вернемся на Бродвей. Наша пачка, идущая на юг, плавно протекла сквозь пачку, направляющуюся на север. Группа человек из сорока, вопреки предсказанию экспертов СТС, не допустила ни единого столкновения.
“Мы не сталкиваемся с другими людьми!” – поверх голов прокричал мне Кент. Он имел в виду не только ситуацию в конкретный момент – мы действительно ни с кем не столкнулись, – но и то, что узнали подсматривавшие за пешеходами специалисты по городской социологии. Они были удивлены: пешеход движется быстро, плавно и, что удивительно, бессознательно. Мы участвуем в коллективном танце, не понимая, что вообще танцуем.
В городе с интенсивным движением мы привыкаем вести себя как крошечные рыбки в большом пруду, искусно приспосабливаясь к поведению окружающих. Рыбы – это вообще хорошая модель нашего поведения. Изучение принципов “уличного движения” рыб позволило сформулировать несколько простых правил, благодаря которым рыбы избегают заторов, двигаясь в косяке из сотен, даже тысяч особей. Эти же правила объясняют удивительную синхронность поведения птиц в стае, которую мы наблюдали с Хадидианом, а также поведения саранчи и кочевых муравьев в составе роя и массовых миграций антилоп гну, китов и черепах. Косяки и стада выполняют впечатляющие развороты, а стаи изящно пикируют и парят, и все эти группы без труда обтекают препятствия. Миллионы кочевых муравьев вместе движутся по лесу в поисках пищи, однако на их тропинках никогда не бывает заторов, которые можно увидеть на любой федеральной трассе после пяти часов вечера. Такие примеры группового поведения особенно впечатляют, если вспомнить, что некоторые из этих животных имеют крайне примитивную нервную систему – скажем, у насекомых вообще нет того, что можно назвать мозгом. А вот у птиц мозг довольно крупный, но его размер, судя по всему, для подобного поведения не так уж важен. Важно то, что животные следуют трем простым правилам.
Первое правило: избегай столкновений и при этом соблюдай удобную близкую дистанцию. Величина “удобной близкой дистанции” – “личного пространства” животного – зависит от вида; однако все животные, руководствуясь этим правилом, следят за поведением ближайших соседей и реагируют на него. Именно это лежит в основе роевого интеллекта: каждый должен учитывать движение всех остальных.
Второе правило: следуй за тем, кто находится перед тобой. При этом не обязательно тот, за которым следуют, знает, куда направляется: он сам может просто следовать за тем, кто впереди. И так далее, до края группы. Однако даже первое животное в ряду не является лидером. В стаях и косяках роль лидера постоянно передается от одного животного к другому. И каждое из них ненадолго задает направление всей группе.
Наконец, третье правило: двигайся с той же скоростью, что и те, кто рядом. Каждое животное должно замедляться или ускоряться, ориентируясь на особей вокруг себя. Это кажется невозможным, пока не вспомнишь, как мало усилий требуется, чтобы идти с кем-нибудь рядом по улице: при этом мы совершенно не задумываемся о том, как нам удается двигаться с одинаковой скоростью.
Правила “избегания”, “приноравливания” и “тяготения”, позволяющие животным сохранять самостоятельность и при этом оставаться вместе, достаточны для объяснения поведения стад, косяков, стай и роев. Специалисты по искусственному интеллекту создали модели не обладающих интеллектом “боидов”, запрограммированных следовать лишь указанным правилам. Поведение “боидов” совпадало с поведением воробьев или муравьев.
А также – с поведением спешащих по своим делам высокоинтеллектуальных пешеходов. Люди на тротуаре следуют тем же правилам. Мы пытаемся избегать столкновений, но при этом не хотим отдаляться от других. Мы охотно следуем за другими и в результате образуем естественные пешеходные тропы, которые быстро заполняются людьми. И хотя мы не держимся вплотную к другим людям, как делают рыбы, мы все же предпочитаем не отходить далеко – обычно мы идем так, чтобы можно было смотреть через плечо идущего впереди человека, но при этом не наступать ему на пятки. На тротуаре формируются постоянно сужающиеся и расширяющиеся колонны.