ха уголовного мира только увеличила количество этих белых пятен.
Встреча с агентом состоялась в небольшом сквере на Сретенке, в непосредственной близости от Лубянки. Заокеанский посланец находил в этом обстоятельстве некий шик и, подрагивая ногой, цепким взглядом оглядывал проходящих мимо москвичек.
К удивлению Варяга, он выглядел непростительно молодым, в его годы еще не стыдно ходить по женским общежитиям, а этот человек, с его слов, уже заведовал в ЦРУ российским отделом. Что поразило Варяга с первых минут разговора, так это то, что парень неплохо разбирается в тонкостях российского криминального сообщества и знает такие вещи, о которых было известно далеко не каждому даже в КГБ. Следовательно, его собеседник весьма подготовлен и, несмотря на беспечный внешний вид, серьезный и глубокий агент. С таким человеком следовало держаться настороже. Даже говорил по-русски цэрэушник без малейшего акцента, порой умело вворачивая «феню», словно явился на встречу не из-за океана, а приехал откуда-нибудь из Марьиной Рощи.
— Мне рекомендовали вас как человека очень деятельного и весьма толкового…
— Позвольте спросить, кто? — прервал его Варяг.
Возникла неловкая пауза, после которой цэрэушник с улыбкой ответил:
— Я бы не хотел отвечать на этот вопрос… Давайте оставим это в тайне, как и содержание нашей беседы.
Явно не глуп. Впрочем, в «империю зла» недоумков и не посылают. Наверняка тамошнее начальство его очень ценит, и работает в Союзе он под прикрытием, а возможно, имеет даже дипломатический паспорт, что дает ему иммунитет на случай возможного провала.
— Договорились.
Как бы там ни было, но вырванное обещание молчать совершенно не значило предавать интересы России. Правда, после подобной встречи можно получить совершенно другую статью, от которой любой уголовник шарахался, как черт от ладана. Возможно, точно так же поступил бы и Варяг, если бы не просьба самого Медведя. А тот никогда не совершал непродуманных поступков и умел рассчитывать даже самую сложную партию на много ходов вперед.
— Мне известно, что вам пророчат блестящее будущее, и мы располагаем сведениями, что, возможно, вы станете преемником Медведя…
Помнится, в тот момент Владислав слегка напрягся — странно, что о подобном раскладе он впервые услышал не от друзей-законников, а от какого-то заморского фраера.
— Это большое преувеличение, — поспешил заверить его Варяг. — Все не так просто. А потом, кроме меня, имеется немало достойных людей.
Цэрэушник как будто бы его не слушал, продолжал спокойным, ровным тоном:
— В ваших руках уже сосредоточена немалая власть, вы имеете большое влияние в уголовной среде. Ваша власть распространяется почти по всем тюрьмам России, во многих регионах одного вашего слова вполне достаточно, чтобы разморозить чалки. Например, в Сибири, где очень много бывших заключенных. Кроме того, в ваших руках общак. Хотите, я назову сумму? — Он, улыбнувшись, взглянул на Варяга и, заметив в глазах законное удивление, с улыбкой продолжил: — И сравните ее со своими данными. Это вас убедит в том, насколько мы серьезно подходим к этой проблеме. Уверен, что сумма будет одна и та же.
— Не надо, — жестко произнес вор. — Чего вы от меня хотите?
Парень широко улыбнулся:
— Вас именно так и характеризовали — прямой, откровенный, бесстрашный.
Вряд ли Медведь давал ему характеристику на своего советника. Скорее всего, цэрэушник пользовался какими-то своими источниками. Ничего удивительного в этом нет. Штаты — страна богатая, и желающие заработать найдутся даже среди коронованных. Законные тоже не все одинаковые. Возможно, кого-то просто заставила нужда. Не исключен жесткий прессинг или шантаж. В разведке умеют работать.
— Тем лучше, — сдержанно заметил Варяг.
— Начну тогда сразу о делах. Как я вам уже говорил, я представляю не только могучую организацию, но и великую страну. — В этом месте парень сделал паузу и, не дождавшись возражения, вдохновенно продолжал дальше: — У нас очень большие возможности, колоссальные связи. Если мы с вами договоримся, то от Соединенных Штатов вы получите не только богатую финансовую подпитку, но и защиту… «Крышу», как у вас говорят!
— Давайте ближе к делу, чего вы от меня хотите?
Американец продолжал лучезарно улыбаться:
— А вы нетерпеливы. Надеюсь, что это не очень вредит вашему… делу.
Варяг слегка нахмурился:
— Когда нужно, я могу и потерпеть.
— Так вот, советский режим нам ненавистен точно так же, как и вам. Мы знаем, как вы настрадались при этом государственном устройстве. Как говорят у вас, сидя лакали!.. Такое не каждый может выдержать. Мы предлагаем вам сотрудничество… Важно разрушить этот режим. И чем быстрее это произойдет, тем лучше. Мы будем расшатывать его с внешней стороны, а вы, так сказать, с внутренней. Тем более что с вашими возможностями сделать это будет совсем нетрудно.
Разговор начинал забавлять Варяга.
— И как вы себе это представляете?
— У нас разработана целая система. Если вас это интересует, то я вам позже дам возможность познакомиться с нею в деталях. Но в общих чертах это будет примерно так… У вас имеется связь со всеми регионами России. По существу, вы в курсе всех дел, даже самых незначительных. Мы знаем, что руководители регионов и руководители страны очень тесно связаны с вашим сообществом. Оно и понятно, это выгодно всем! Через крупные банки, связанные с криминалом, происходит отмывание денег, они дают вам свою поддержку и защиту…
— Короче!
— Так вот, мы бы хотели, чтобы часть из этих людей вы сдали в КГБ! По нескольку человек в каждом регионе. Так, чтобы обывателю было видно, что коррупция огромными метастазами расползлась по всей России. — Видно, на этом месте Варяг невольно скривился. Американец попытался поспешно заверить его: — Подобная любезность будет щедро оплачена, можете не сомневаться. Для вас это тоже не будет большой потерей. Вы сдадите не самых нужных людей, а тех, что стоят на вторых и третьих ролях. Важно, чтобы это осуществилось открыто, гласно, нужно будет обнародовать их счета и показать виллы за границей. А когда общественное мнение будет создано и ситуация в стране будет расшатана до предела, мы дадим вам знать, когда вам следует поднять восстание во всех колониях и зонах Советского Союза. Мы просчитали, что даже целой армии не хватит на то, чтобы усмирить такой бунт. Этот конфликт запросто перерастет в межэтнический. Возникнут локальные войны, и Советский Союз рассыплется как карточный домик. Сначала отделятся союзные республики, затем свободы захотят автономии. — Задумавшись, он добавил: — Мы делаем упор на регионы с нефтью. Немного позже отпадет Кавказ, Дальний Восток, следом Сибирь, — вдохновенно перечислял американец. — С востока Россия будет ограничена Уралом. — Махнув рукой, добавил: — А дальше, к Тихому океану, будет другая страна, а может быть, даже и не одна. В обмен на эту любезность мы предлагаем вам встать во главе новой России. У вас получится!
Варяг чуть не расхохотался. Слышали бы о подобных рассуждениях на Лубянке!
— И как же я, по-вашему, встану во главе России? Мне нужно будет вступать в коммунистическую партию?
Американец махнул рукой:
— Этот вопрос не должен вас беспокоить. Им уже занимаются. Другие… В России будет не одна, а несколько партий. Может быть, даже несколько десятков. И выбирать будут не Генерального секретаря, а президента.
— Как в Америке, что ли? — подивился услышанному Владислав.
— Как в Америке, — охотно согласился цэрэушник, — и в большинстве цивилизованных стран. В этот период появится сразу множество политических лидеров. Но они вам не конкуренты, кого-то мы устраним с помощью компромата, а кто-то просто исчезнет. Разумеется, в этом деле вы не будете стоять в стороне и нам поможете. А потом вам останется только немного поработать с имиджмейкерами, и вы на коне! А когда вы станете президентом, очень надеюсь, что наше сотрудничество продолжится. Ну как, по рукам? — протянул он руку.
— Бред, — невольно вырвалось у Варяга.
— Вы отказываетесь от нашей поддержки? — удивился американец. В его глазах блеснуло недоумение. Ах эта загадочная русская душа!
Варяг поднялся:
— Разве я не ясно выразился?
Разговор пришел к завершению. Следом за Владиславом несколько тяжеловато встал и цэрэушник. Он даже не пытался скрыть, что разочарован итогами переговоров. Весь его вид как бы говорил: парню предлагают миллионы долларов, а он отказывается!
— Что ж, очень жаль… Видно, нам придется искать другую кандидатуру, которую устроит подобный план.
На том и расстались. И только через много месяцев Варяг вдруг понял, что эту последнюю проверку ему устроил Медведь перед главным испытанием. Скорее всего, судьба Варяга сложилась бы весьма трагично, прими он подобное предложение.
Поставив ногу на стул, Леночка натягивала чулок. Получалось это у нее очень изящно и красиво. Более приятного зрелища увидеть невозможно. Хотя нет, есть еще одно, это когда женщина снимает с себя платье. Но в данном случае имеется и практический интерес, чулок следовало потянуть очень высоко, чтобы он ненароком не сполз вместе с оружием. В том, что Лена Мельникова была человеком серьезным, Варяг убеждался не однажды. Когда она собиралась куда-нибудь, создавалось впечатление, что Лена приступает к боевой операции, а вовсе не отправляется в кафе, чтобы выпить чашечку кофе. Разговор о прежней работе Лены зашел лишь однажды, когда Варяг спросил у нее, много ли мужчин видели то место, куда она прячет оружие. Задержав холодный взгляд на улыбающемся лице Владислава, она сказала, четко выговаривая каждое слово: если кто из мужчин и заметил ее прелести, то это было последнее, что он видел в своей жизни. По тому, как женщина произнесла это, сомневаться в ее словах не имело смысла. Да и узнавать подробности тоже отпало желание. Несмотря на кажущуюся доступность, Лена была для него совершенно закрыта, и вряд ли он способен будет узнать о ней больше того, что она расскажет. Варягу порой казалось, что Лена состояла сплошь из темных загадок, которые ой как не хотелось разгадывать.