Князь вперил требовательный взгляд в собеседника. Уверившись, что тот все понял и принял, продолжил:
— Надеюсь, что очень нескоро придется воспользоваться этим. — он указал на шкатулку. — Быть может, минует не одно поколение, прежде чем придет время явить эту тайну миру. Но запомни главное — и передай этот наказ своему сыну, а он пусть передаст своему — если так случится, что род Громовых попадет в опалу, то лишь тогда, когда появится надежда на его возвышение, на возвращение былой славы, настанет момент открыть шкатулку! Только сильные духом смогут воспользоваться этим разумно, не только на пользу рода, но и всей империи. А слабые лишь ввергнут страну в пучину хаоса. И решать, открывать ли этот ящик Пандоры, придется вам, Избориным…
Побледнев, Дмитрий с тревогой взирал на своего благодетеля, невольно заражаясь его серьёзностью. Отважившись задать всего один вопрос, он произнес:
— А что там?..
— То, что может принести многие печали! — отрезал князь и, посмотрев на часы, поднялся, показывая всем своим видом, что разговор окончен.
Глава 33
Прошло уже минут десять с того момента, как захлопнулась дверь за канцлером, но мы с Марго продолжали хранить неловкое молчание. Отвернувшись от меня, она присела на краешек криволапой банкетки, чье сиденье было оббито бархатом, и замерла, сложив руки на коленях. Я же деревянным истуканом застыл в центре комнаты, все еще живо ощущая следы мощной энергетики Громова в растревоженном эфире. С некоторой долей зависти я внутренне согласился с его словами, прозвучавшими здесь недавно — в этом поединке мне было не выстоять. Хотя, я видел, что и он уже смотрел на меня не как на зарвавшегося мальчишку, а как… Как на мальчишку, в чьих руках неожиданно оказалось смертоносное оружие? Я невольно усмехнулся. Но в самом деле, почудилось мне, что на короткий миг в его взгляде промелькнуло нечто вроде уважения и доли страха… Нет, не страха. Не стоит льстить себе! Скорее, признания того, что перед ним уже не безобидная муха, которую можно прихлопнуть походя, а что-то вроде осы, способной в ответ ужалить больно — и не единожды…
— Мы неправильные пчелы, и мы делаем неправильный мед! — провозгласил я и, нервно хохотнув, сдвинулся-таки с места, направившись к Маргарет. Она подняла на меня потухший взгляд и безучастно поинтересовалась:
— Какие пчелы? Причем тут мед? Алекс, ты уверен, что с тобой все в порядке? Я могу позвать лекаря…
Затем она хмыкнула и не удержалась от острой шпильки:
— Уверена, что его не особо удивит, если столько радостных известий, обрушившихся разом на твою голову, несколько помутят твой рассудок! Хотя, я немного тороплю события — о том, насколько тебя осчастливила новость о моем положении, я могу лишь догадываться, сообщить об этом мне лично ты не соизволил…
От горечи обиды, что прозвучала в её голосе, мне стало не по себе. Действительно, вышло не слишком красиво, и оправдать себя я мог только тем, что все случилось как-то неожиданно, я не успел ещё избавиться от мыслей об очередном покушении. Но как объяснить это оскорбленной в лучших чувствах женщине?
Вздохнув, я присел рядом с Маргарет, взял её за руку. Она вырвала её из моей, обиженно засопев. Я снова, уже настойчивее, завладел её ладошкой и с нажимом произнес:
— Марго, я действительно очень рад этой новости. Ребенок — это лучшее, что ты могла бы подарить мне, это…
Она издала презрительный смешок и ядовито поинтересовалась:
— И чей же подарок тебе дороже, Алекс? Тот, что преподнесла тебе законная жена, императрица? Или же дар твоей наложницы оказался куда более значимым, раз ты первым делом поспешил к ней?
Она решительно вырвала свою руку и вскочила с банкетки, гневно глядя на меня.
— Мой ребёнок — законный наследник! А какую роль ты отведешь тому, что произведет на свет Тэйни?
Маргарет с вызовом посмотрела мне в глаза и демонстративно положила руку на свой плоский живот.
— Здесь — долг перед империей? А там… — она неопределённо махнула рукой куда-то в сторону, — … дар любви?!
Я растерянно молчал, не зная, что и ответить на такие речи. Мне-то казалось, что все недопонимания между моими женщинами в прошлом, что они сумели найти общий язык… И в моих представлениях о будущей семейной жизни смутно рисовались идиллические картины совместных посиделок с весело играющими детьми и мирными разговорами взрослых. И в этих мечтах все любили друг друга, оберегали и абсолютно не ревновали! Я почувствовал даже какую-то ребяческую обиду — ну почему они не хотят жить дружно?! Почему Марго обязательно нужно все расставить по своим местам и навесить ярлыки? Я ведь все так хорошо придумал…
Очевидно, что Маргарет, высказывая свои претензии, ожидала от меня чего-то иного, а не задумчивого молчания. И, не дождавшись, искривила губы в горькой ухмылке:
— Уходи, Алексей! Сейчас я не хочу тебя видеть! И возвращайся тогда, когда у тебя будет ответ на мои вопросы. На сегодня с меня достаточно твоего невнимания и нелепых подозрений!
Такой поворот событий неожиданно сильно меня зацепил. Значит, нелепых подозрений?! Ну да, может быть, я немного перегнул палку, допустив мысль о том, что Громов мог оказывать излишние знаки внимания Марго не только как своей императрице, но и как привлекательной женщине! Но как быть с тем, что моя жена, обещавшая не обманывать меня ни в чем, утаила от меня детали своей поездки в особняк графа Дарема?! И скрыла тот факт, что мой ближайший друг оказался предателем? Я почувствовал, как легкое чувство вины за своё сегодняшнее поведение выветривается из моей головы без следа, сменяясь холодным негодованием.
— Что ж, мадам, не смею больше раздражать вас своим присутствием. И надеюсь, наш следующий разговор по душам состоится тогда, когда вы соизволите вспомнить о своем обещании избегать малейшей лжи в наших отношениях! А я имею серьёзные основания подозревать, что вы скрываете от меня весьма значимые факты!
Я пристально вглядывался в Маргарет, и поэтому от меня не укрылась слабая тень испуга, что пробежала по её лицу при этих моих словах. Удовлетворенно кивнув, я отвесил поклон и чуть ли не маршевым шагом покинул спальню супруги. Закрывая за собой дверь, я почувствовал легкий порыв ветра, проникшего из коридора в комнату, и неожиданно вдруг подумал о Тэйни.
Когда Алексей скрылся за плотно прикрытой дверью, бросив перед этим на неё взгляд, полный нескрываемого желания, Тэйни с довольной улыбкой потянулась на широкой кровати, словно большая грациозная кошка. Он отходил все дальше от её комнаты, но нить, соединившая их сегодня, не рвалась. И стоило ей сосредоточиться на ощущении этой связи, как она легко различала все чувства и желания своего повелителя. Да, сегодня она признала его превосходство, её дух-покровитель склонился перед Хозяином Врат. Вспомнив величественного зверя, что был воплощением внутреннего стража Алексея, Тэйни удовлетворенно мурлыкнула. Чем сильнее женщина, тем большего она требует от мужчины. И только тому, кто докажет своё право обладать ею, она может отдаться полностью, без остатка. Император ещё юн, его сила не достигла своего расцвета, но она будет расти, а вместе с ней будет крепнуть и их связь. Ещё раз потянувшись к нему, индианка вдруг ощутила вспышку раздражения и тревоги. Мигом скатившись с кровати, она замерла, прислушиваясь к своим ощущениям. Обида, негодование — но страха нет. Значит, это не атака врага. Но собирался он к своей забавной белой кошечке. А она снова показала коготки?
Тэйни недовольно нахмурилась. Исподволь наблюдая за жизнью Императорского двора, она понимала, что родной лес был честнее, понятнее и справедливее. Окружив и связав себя множеством условностей и правил, эти странные белые только усложняли себе жизнь. Эта ревность Марго… Меднокожая фыркнула в унисон своими мыслям. Неужели она не понимает, что сильный самец всегда окружает себя большим количеством самок? И недаром люди перенимают многие привычки своих покровителей! Зверь Алексея требует продолжения рода, крепкого потомства — и это правильно, это созвучно велению Великой Матери! И если его сердце столь же велико, как растущая в нём сила, там хватит места для всех его женщин.
Тэйни усмехнулась, вспомнив, как тщательно скрывал Алексей ото всех свою связь с черноволосой фрейлиной, которая так забавно злилась на одежду дочери леса. Её дух, её жажда жизни велики — поэтому и выбрал её император, одарив своим вниманием. Да и те, кого он зовет сестрами — разве он не понимает, что для острого нюха Крадущегося в тени нет секрета в том, что в них течёт чужая кровь? От них тоже пахло притягательной силой, что манила его зверя. И Тэйни прекрасно знала, что их дети куда ближе повелителю, чем считают все вокруг… Ягуар в ней одобрительно рыкнул — много здоровых котят, сильный род!
Положив руку на свой живот, индианка задумалась. Оставить все как есть? И ждать, пока белая кошечка сама придет к правильным выводам? Но разве она сумеет услышать голос своих предков, различит едва слышный шепот своего духа-покровителя? Сощурив чёрные глаза, Тэйни с сожалением качнула головой. Однажды она заявила о своём праве на место рядом с императрицей. И снимать с себя ответственности за неё не могла. Иногда охрана требуется не только телу, но и духу, потерявшему верную тропу в густом тумане сомнений…
Скользнув в тень, индианка неслышно миновала пост охраны, дежурившей у покоев императора, мельком довольно отметив, что её сын научится ходить дорогами Крадущегося в тени ещё будучи в её утробе. И это хорошо, самой дочери леса пришлось долго постигать эту науку, погружаясь в транс!
Незримым дуновением воздуха она неслась по анфиладам величественных залов дворца, пересекала широкие коридоры, не привлекая ничего внимания. Достигнув цели, она с удовлетворением заметила открывающуюся дверь, и не мешкая, просочилась внутрь мимо Алексея, перешагивающего порог. Он слегка вздрогнул, но так не понял, что это их новообретённая связь подала сигнал, и двинулся дальше, захлопнув дверь. Что ж, подумалось Тэйни, сейчас его неведение сыграло ей на руку, но в ближайшее время нужно заняться развитием этой связи, сулившей много интересных возможностей.