рточек, сам собой начинал блуждать от одного их скопления к другому, забывал, где было начало… Просмотренные закорючки словно оживали и, мелко семеня черточками, переползали с места на место, деловито выстраивая новые, все более запутанные участки настенного лабиринта…
Синдзи помотал головой, отгоняя наваждение:
- Это не простые закорючки. – он потер краску костяшками пальцев под перчаткой.
Рядом раздался звон упавшего пистолета-пулемета. Следом стукнулась об пол снятая каска. Парень резко обернулся:
- Мана? МАНА!!!
- Ребята! Синдзи! Вы где?! – крикнула Мана. По пустому коридору пошло гулять эхо, издевательски искажающее ее слова.
Как это случилось, девушка не поняла. Только что она рассматривала закорючки на стенах и вдруг обнаружила, что осталась одна. С пустыми руками. Без каски.
Коридор не изменился. Изменились закорючки. Теперь они угрожающе мерцали кроваво-красным и непрерывно перемещались, плавно перетекая по стенами, потолку и полу. Каждая группа закорючек жила своей жизнью и текла своим маршрутом. Одна из них неожиданно сделала рывок и оказалась прямо перед глазами Маны. Переплетенные черточки на глазах сложились в понятные иероглифы и каны.
"Ты говорила, что любишь. А на самом деле ты…" – прочла девушка.
- Просто меня использовала. – докончил написанную фразу угрюмый, колючий голос за ее спиной. – Воровка и лгунья.
Развернувшись, Мана увидела презрительно скривившегося парня в белой школьной рубашке и темных брюках.
- Синдзи! Что происходит?! Где ты был?! - девушка бросилась к нему.
Парень наотмашь ударил ее по лицу тыльной стороной ладони. Мана упала на бок, больно ударившись плечом. Все ее движения были какими-то замедленными, словно воздух в коридоре загустел. Девушка с трудом сумела сесть на колени:
- Синдзи! Да что с тобой?! Это же я!
- Воровка и лгунья. – повторил парень, глядя на нее свысока. – Ты все время мне лгала. Твои слова, твои прикосновения, твой поцелуй – один сплошной обман. Кто я для тебя? Всего лишь задание. Тебе приказали задурить мне голову, и ты задурила. А я то почти поверил… Дурак… Сколько у тебя было таких, как я? Десять? Двадцать?
- Синдзи, зачем ты так… Я люблю тебя... Это правда! – к горлу Маны подкатил комок. Она слабела. Сердце сжалось в тисках. – Я так хотела остаться в Токио-3… С тобой, с Аской, с Рей, с Мисато… Чтобы ваша жизнь стала и моей тоже…
- Снова ложь. Ты не остаться хотела, а с моей помощью сорваться с крючка. Увы, я оказался слабаком и не оправдал твоих надежд. И что ты сделала? Напомнить? Ты, улыбаясь, прыгнула на поезд и укатила. Ни одного письма, ни одной весточки – это, по твоему, любовь? Да-да, разумеется, нам запретили общаться. Опасно, видите ли… Но разве любить – не значит рисковать ради любимого? Я был слабаком…
- Не надо… - шепотом взмолилась Мана. – Не говори так…
- Я был слабаком, я боялся лишний раз вздохнуть. А ты? Тебе то что мешало? Обстоятельства непреодолимой силы? Или ты обо мне даже не вспоминала? Я развалился на части, когда ты ушла. Пытался забыть… Но так и не смог. Ты слишком хорошо меня обработала. Что же происходит сейчас? Я больше не слабак. Я бы мог начать все заново. Однако появляешься ты и снова начинаешь меня использовать. Только теперь в качестве пушечного мяса. И когда во мне отпадет нужда, ты опять от меня спокойно избавишься. Если я к тому времени буду еще жив, конечно! Слышишь меня, ты, хитрая и продажная тварь! Я тебя раскусил! Меня тошнит оттого, что я был с тобой рядом! Что я касался тебя! Твой запах, твои губы, твоя кожа… Ненавижу! Ты отравила мою жизнь! Если бы не ты, я был бы сейчас счастлив с Аской! Не хочу тебя больше видеть! Никогда!
Парень повернулся к ней спиной.
- Синдзи!!! Не уходи!!! – Мана в отчаянии попыталась ползти за ним.
- И забирай обратно свою гадость! – парень, не останавливаясь, сорвал с шеи и бросил в нее медальон на цепочке: гладкий овальный камень алого цвета в золотой оправе, исполненной в виде христианского ангела.
Мир перед глазами расплылся. Дрожащими руками девушка подобрала медальон…
И вскрикнула от боли. На ладони краснел след от ожога.
Раскаленный медальон упал на пол и рассыпался тысячами красных искорок.
- Как же так… - всхлипнула Мана.
Красные искорки сложились в новую надпись.
"Посмотри на меня! Посмотри…"
- Что ты со мной сделала! – истерично закричали рядом.
Мана медленно подняла взгляд. Перед ней стояла девушка в школьной форме.
С ног до головы вымазанная кровью.
- Хикари! Тебе больно?! Подожди… - Мана оперлась на ладони. – Я помогу… Я…
- Не прикасайся ко мне! – взвизгнула Хикари. – Ты убийца! И сделала убийц из всех нас! - девушка вытянула руки. С них ручьями стекала кровь. - Как нам теперь жить?!
- Мы сражались! – Мана ударила кулаком по полу. – Это война!
- Твоя война! И ты нас в нее втянула! Обещала свободу, обещала, что мы вернем близких! И где все это? Одна только кровь и смерть! Ты не девушка! Девушка должна дарить жизнь, а не отбирать ее! Сумасшедшая кровожадная мразь – вот ты кто! Все на что ты способна – это без конца убивать людей! Чудовище! Чудовище!! Чудовище!!!
- Я ХОТЕЛА, КАК ЛУЧШЕ!!! – крик едва не разорвал Ману изнутри.
Будто откликнувшись на ее крик, на пол рядом с ней приползли еще три кучки закорючек, на ходу перестроившись в удобоваримый текст.
"Конечно…"
- Хотела. – ласково сказал Кенске.
"Но получилось…"
- Как всегда. – ухмыльнулся Тодзи.
"И теперь все мы…"
- Мертвы. – заклеймили ее двое парней в форме пилотов боевых роботов – Кейта и Шикаши, погибшие друзья Маны по проекту Iron Maiden. – Потому что поверили тебе.
Девушка закрыла лицо руками и тихо завыла, раскачиваясь на месте, как трава на ветру. Вокруг нее лежали шесть, изуродованных предсмертной агонией, трупов. Они ждали.
И дождались.
- Да. Я виновата. Виновата во всем. – стальным голосом судьи, вынесшего самому себе приговор, сказала Мана. – Нет мне прощения. – девушка выхватила из кобуры револьвер и приставила ствол к подбородку. Палец нежно погладил курок…
- МАНА!!!
Крик ударил по кошмару, словно чугунный шар в стену заброшенного дома. Сквозь пролом ворвался свежий ветер и пошел гулять, опрокидывая рухлядь, да сдувая пыль. Яркий свет ослепил заплаканные глаза. Мана почувствовала, как любимые руки бережно отбирают у нее револьвер, отбрасывают в сторону…
И теплые, пусть и в перчатках, ладони у нее на щеках. Его ладони.
- Мана! Что бы тебя не заставили смотреть – это все ложь! Оттолкни ее! Забудь! Освободись! Ну же, Мана, посмотри мне в глаза! Они настоящие! И мои руки тоже настоящие! Ты мне нужна!
Синдзи… Настоящий Синдзи… Живой…
Девушка разрыдалась.
Синдзи стянул одну перчатку и нежно погладил Ману по каштановым волосам, шепча ей на ушко успокаивающую чепуху. Парень не знал и не собирался выяснять, что она видела, однако в полной мере представлял, каково ей при этом пришлось.
Можно пытать тело. Но гораздо эффективнее пытать разум. Это знают даже Ангелы.
"Кукловод… Клянусь, ты ответишь за каждую ее слезинку!"
- Син, мля! Ты поможешь или как?! – рявкнул Тодзи. На его шее висела судорожно всхлипывающая Хикари, а из рук рвался Кенске, страстно мечтающий кого-то догнать. – Я глаза открыть не могу! Эта погань пытается в них влезть! Та же хрень, как тогда, в Еве… Млять, лови Кена!
Вырвавшийся Кенске пробежал мимо, радостно размахивая руками. Судя по набранной скорости, стену он за препятствие не считал. Синдзи кое-как успел ухватить парня за воротник жилета-"разгрузки".
- Мана! Помоги! – охнул Синдзи. Ему едва удалось сохранить равновесие. Напор у Кенске оказался поистине бешенный.
- Я… Я сейчас… – в последний раз всхлипнула Мана и с силой влепила сама себе пощечину. Синдзи поморщился, словно ударили его. Девушка открыла глаза, поморгала, отдышалась, после чего подошла к Кенске и подняла ему забрало каски. – Прости, Кен. - она сжала его нос двумя согнутыми пальцами. Сработало.
Кенске, шумно хватая воздух ртом, ошалело замотал головой, соображая, кто он, где он и как сюда попал.
- Тебя стукнуть, Тодзи? – вежливо поинтересовался Синдзи.
- Себя бей, млин! – Тодзи помог себе сам, наступив ботинком на палец. Затеи он исключительно лаской вывел из ступора Хикари.
Мана, насторожено, пробежала взглядом по стенам:
- Они сделали с нами такое с помощью… этого? Натравили на нас закорючки? Не понимаю…
- Магия, млин! – Тодзи пнул ближайшую надпись ногой. – Волшебная краска!
- Может гипноз? – предположил Кенске.
- Не суть важно. Главное – на нас он уже действует. – ухмыльнулся Синдзи. – Одноразовая ловушка.
Если и была в закорючках мистическая сила, то она вся выветрилась. Пространственные закидоны коридора также сошли на нет.
- Верно. – улыбнулась Мана. Девушка надела обратно каску и подобрала с пола свое оружие. – Время платить по счетам!
- Да!!!
Взбодрившись, отряд быстро пересек коридор. Черный проем действительно оказался открытой дверью, распахнутой с гостеприимством хищной пасти. Сразу за ней начиналась темнота. Именно "начиналась", ибо выглядела чем-то вещественным, имеющим физическую форму и границы. В своих владениях она заменяла воздух. Это была темнота запертых чуланов, пыльных пещер под кроватью и ночных переулков с разбитыми фонарями. Это от нее дети прячутся под одеялом, а взрослые ускоряют шаг, нервно озираясь и прислушиваясь. Это темнота, с которой ты всегда один на один.
Ребята же были не одни. Они чувствовали друг-друга и потому бестрепетно нырнули в черный проем.