Явка для общения с агентурой была выбрано не случайно. Проведя небольшое исследование, Айони смогла найти всего три места в Геофронте, свободных от чужих любопытных глаз. Парк в это время дня числился вторым. Первым же в списке была квартира Айони, ею лично очищенная от жучков, а третьим, что любопытно – арбузная делянка Кадзи, перешедшая к Аске.
Очередной кризис жизненных ориентиров, возникший было у Аски после подленького финала недавнего светского раута, к облегчению Айони, сошел на нет. Аска смогла прийти к некоему внутреннему консенсусу и вновь прибывала в хорошем расположении духа. На осторожные вопросы об ее будущих планах, Аска делала настолько многозначительное лицо, что Айони становилось не по себе. Девушка явно задумала нечто глобальное, однако подробностями делиться не спешила. В свободное время она, как ни в чем не бывало, гуляла, развлекалась и, разумеется, заботилась об арбузах.
Делянку она сразу же объявила своей и только своей. К заботе о ней Аска подошла со всей серьезностью: ходила каждый день, как на работу, поливала и пропалывала. Садоводческие навыки девушки оставляли желать, поэтому Айони пришлось почти силой вмешаться и спасать делянку от превращения в болото. Аска грозно сопела, но советы выслушала и приняла к действию. "Ревность?" – с веселой иронией подумала тогда Айони.
Она не сомневалась, что новая телепередача с Аской вызовет у нее гораздо больше положительных эмоций.
Пасюки, один за другим, подбегали к лавочке, вставали на задние лапки и, умильно шевеля усиками и попискивая, делились с Айони разведданными. Девушка пристально смотрела в глазки-бусинки, кивала, иногда морщилась, а иногда и напряженно хмурила брови. Каждый такой сеанс занимал от двух до пяти минут. Приняв доклад, Айони выдавала агенту награду – кусочек вяленого мяса из коробки, которую ей каждой утро "дарили" в столовой. Как обычно, с формулировкой: "Лишь бы она ушла". В статусе ведьмы-страшилки для персонала были определенные плюсы.
Грызун хватал лакомство зубами и исчезал в траве. Не его место тут же вставал следующий. Каждый грызун отвечал за свой важный участок базы, и, собирав сведения воедино, Айони могла получить примерную картину происходящего. А чтобы не оказаться в роли опоздавшей на пустом перроне, девушка предусмотрела систему экстренной связи. Пришлось повозиться с объяснениями для агентуры, зато теперь был шанс успеть обернутся белой простыней и доползти до кладбища раньше, чем Икари-старший нажмет на кнопку.
Диспозиция сил в большой банке со скорпионами под названием Геофронт на сегодняшний день выглядела так:
Икари Гендо уверенно шел к власти. Да, его боялись и ненавидели. Однако законное командование персонал ненавидел сильнее. А еще презирал. Их можно было понять. Люди устали от бесконечных подлянок судьбы, им надоело служить разменной монетой в политических играх и они боялись будущего, где их не ждало ничего, кроме участи пожизненных узников Геофронта. В такой ситуации, люди инстинктивно следовали за сильным лидером, не особо вдумываясь, к чему этот лидер, собственно, призывает. Реально о планах Гендо знала лишь ограниченная кучка приближенных, а остальные занимались бессмысленным проецированием на него своих чаяний.
Икари-старший сумел сохранить планы в тайне даже от Айони. Все важные встречи он проводил на нижних уровнях базы, куда животные наотрез отказывались спускаться. Тема: "Знает ли Икари-старший про ее агентуру?" была одним из самых злободневных вопросов без ответа для Айони.
Оппозицию Икари-старшему составил майор Кристофер Уоллес, объединивший вокруг себя почти весь офицерский состав Нового NERV-Япония. Прежде всего - таких же, как и он сам, иностранных наемников. Они на дух не переносили Гендо и их задела за живое правительственная трактовка Боя за Токио-3. В целом, офицеры были сами по себе и никому, кроме себя не доверяли. Настроения в их среде ходили не особо боевые. Скорее они мечтали дать деру. Майор Уоллес честно пытался переломить ситуацию, однако его потуги выглядели пустым битьем головы об стену. Попытка майора вразумить законное командование окончилась разносом и отстранением. Идею организовать вооруженное сопротивление Икари-старшему, майор отбросил сам. Во-первых, за Кристофером хоть и стояли верные офицеры, но почти не было солдат, а вторых он не захотел устраивать стрельбу в Геофронте, где вместе с гражданским персоналом жило много эвакуированных семей с детьми.
Про законное командование Нового NERV-Япония Айони давно забыла. Господин Торанага не управлял даже собственным кабинетом. Информация до него не доходила, приказы саботировались, а внешне лояльный Первый Отдел, на самом деле, занимался имитацией работы. Фатальный просчет нового командования – оставить в рядах особистов целую прорву народа из Старого NERV. У людей в черном, при виде Икари-старшего, сработал уловный рефлекс: "принеси Хозяину косточку, пока он не отправил правительству посылку со старым компроматом". Многие из особистов раньше выполняли для Гендо всякую грязную работу, и теперь были ему обязаны за молчание на допросах.
Токио-2 молчал. Толи всемогущие Власти были не в курсе, толи, что вероятнее, готовились прихлопнуть измену одним махом. За второй вариант говорило, например, то, что Научный Отдел, эвакуированный перед атакой Серийных Ев, до сих пор не вернулся обратно. Новый NERV-Япония остался без "блестящих" в кавычках мозгов Кассиги Ябу и его ученых
Атмосфера Геофронта потрескивала от скопившегося напряжения. Взрыв мог прогреметь в любой момент. Поэтому Айони ничуть не удивилась, когда сквозь доклад от новой крысы пробился сигнал тревоги от кошки, кормящейся рядом с казармами Геофронта. Механизм пришел в движение.
Айони отдала беззвучную команду. Крысы бросились врассыпную. Теперь главное – успеть.
Смерть и господин Торанага… Господин Торанага и Смерть… Они всегда заботились друг о друге.
Как человеку суждено умереть? Кто это решает? Судьба, Карма? Или он сам? Спорный вопрос.
Не вызывает сомнений одно: Смерть – важно событие и готовиться к нему надо заранее.
Смерть случается всего одни раз. Напортачил – переделать не получится.
Поэтому тренироваться, тренироваться и еще раз тренироваться. Готовится телесно и духовно. Смерть должна стать частью души, причем – неотъемлемой частью. Только пройдя тысячу малых смертей, вы сможете, как подобает встретить Смерть настоящую. Помните, истинные сила, мужество и честь останутся жить в веках, сияя на знаменах рода и вдохновляя потомков следовать вашему примеру.
Стать легендой просто – надо лишь достойно умереть. Не думай о смысле, думай о Смерти. Таков Путь Воина.
Господин Торанага верил в свой Путь. Его род служил Императору и Японии бесчисленное число поколений, и он всегда стремился быть достойным овеянных легендами предков. И пусть безродные глупцы шептали, что господин Торанага ошибся эпохой, его это не смущало. Путь непрост, зато прям. Конец известен. Боятся нечего.
Часто, во время медитаций господин Торанага репетировал неизбежное. Где прозвучит последний удар его сердца? На поле брани, под развивающимся Восходящим Солнцем? В саду родового дома, куда он пойдет умирать, когда станет слишком стар?
Судьба решила над ним посмеяться. Господину Торанаги выпала участь погибнуть от рук заговорщиков. Однако он предусмотрел даже такой исход. И знал, что говорить.
- Вижу, вы пали еще ниже, господин Икари. И белыми одеждами этого не скрыть.
Тренировки не прошли впустую. Когда в кабинет командующего ворвались и взяли его на прицел двое агентов-ренегатов из Первого Отдела, господин Торанага остался сидеть за столом. Когда следом зашел Икари Гендо в своем неизменно белом лабораторном халате, голос господина Торанаги сохранил спокойствие и бесстрастность.
- Считает вашу кончину важной вехой моего грехопадения? Гордыня, господин Торанага, гордыня… - покачал головой Гендо. – Поверьте, для меня это давно пройденный этап.
- Пустые слова. – презрительно усмехнулся господин Торанага. – Это все, что у вас есть? С таким оружием вы надеетесь на победу?
- А почему вы решили, что они пустые? Может, вам стоило почаще высовывать нос из кабинета? Впрочем, не будем отвлекаться. Знаете, господин Торанага, в другой ситуации я бы дал вам немного времени на подготовку и, возможно, даже позволил бы воспользоваться собственным мечом, но… Но у меня действительно еще очень много дел. Надеюсь, вы меня простите. – Гендо кивнул агентам и развернулся к выходу. – Прощайте, господин Торанага.
Два пистолета одновременно проделали во лбу командующего пару аккуратных дырочек. Застывшее посмертное выражение Торанаги, отразившееся в зеркальных очках агентов, вполне соответствовало высоким ожиданиям. Предки останутся довольны. А вот насчет "стать легендой" никаких гарантий.
Агенты молча вышли из кабинета и притворили за собой дверь.
Начальственная немилость, день пятый.
Кристофер откинулся на спинку кресла, закинул руки за голову и довольно улыбнулся. Впервые за два года он чувствовал себя по настоящему свежим и отдохнувшим. "Наказание!" - думал Торанага. "Долгожданный отпуск!" – смеялся в ответ, враз помолодевший, майор тактики. Единственное, от чего господин командующий на самом деле отстранил Кристофера - это от бюрократии, крючкотворства, производства гербовой макулатуры и бесцельного бега в колесе впавшей в маразм организации. Верная Екатерина, добровольно последовавшая в опалу вслед за ним, радовалась не меньше. Еще бы, больше не надо было вставать с петухами!
Освободившись, они, наконец-то, смогли вплотную заняться действительно важными и интересными делами. Прежде всего - подготовкой отхода лоялистов. Верных людей мало, и они разбросаны по всему Геофронту. Когда грянет гром, необходимо в кратчайшие сроки всех оповестить, собрать в отряды под предводительством офицеров Тактического Отдела и, пожелав друг другу "ни пуха!", пробиваться наверх. Про вооруженное сопротивление не могло быть и речи. На стороне Икари Гендо большая часть персонала, на их – только шанс на внезапность.