калачиком, и уже готовилась погрузиться в сладкое забвение, когда вновь услышала два неприятно знакомых голоса.
- Поздравляем тебя, Дитя Судьбы! – два светящихся силуэта висели над капсулой, но Айони прекрасно видела и чувствовала их сквозь стенку.
"О нет, опять они…"
- Слушайте, господа, я дико хочу спать, так что давайте отложим очередную проповедь! – Айони демонстративно отвернулась.
- Мы понимаем, Дитя Судьбы, и пришли попрощаться. Отныне Ты свободна. Твой Путь ждет тебя!
Айони заинтересовалась.
- Погодите, погодите! То есть, вы больше не будете доставать меня своими песнопениями? Приятно слышать! Кстати, а почему в этот раз вы меня не предупредили об опасности?
- Родители не могут вечно заботиться о своем дитя. Ты должна была сама найти путь к спасению. И впредь будет также. Мы больше не будем являться тебе, пока Ты сама не найдешь путь к Нам.
- Ага! Это было своеобразное испытание! Я его прошла и могу взять с полки пирожок. Спасибо, блин… – Айони усмехнулась. – Еще вопросик: мне тут перепал титул Инквизитора…
Пение Жизни и Мудрости разом сменило тональность на нечто грозное:
- Так тебя называют посвященные среди Лилим. Бойся их, Дитя Судьбы! Они не ведают, что творят! Они не знают, куда приводят Запретные Знания!
- Хорошо, я учту, – Айони устало зевнула и махнула рукой. Веки с каждой секундой становились все тяжелее. – Ну, и последний вопрос: Что же случилось с Аянами Рей?
- Я просто сменила физическую оболочку, ничего больше, – отдельная ария Мудрости.
- Прощай, Дитя Судьбы! Следуй за проводниками, найди Истину, спаси Лилим! – Жизнь и Мудрость дуэтом пропели последнюю партию и исчезли.
- Да, да… До нескорого свидания, – Айони мысленно проговорила слово "прощай" на всех известных ей языках. – Наконец-то, будет тихо… Спокойной ночи, планета…
Девушка погрузилась в спокойную и безмятежную темноту. Капсулу, как щепку, носило по волнам, но Айони ощущала лишь давно позабытое чувство абсолютной безопасности.
Тишина опустилась на умирающий город.
Стихла стрельба, замолчала артелерия, и крики сражающихся и умирающих более не сотрясали небосвод. Кто-то победил, кто-то проиграл… Кто-то вернется домой, а кто-то останется лежать среди пропитанных кровью камней… Такова жизнь и такова смерть. Таково истинное лицо войны.
А потом… Темные тучи, висящие над городом, разверзлись, и на истерзанную землю хлынул дождь. Потоки небесной воды смывали грязь, тушили пожары и оплакивали погибших… Дождь лил и лил, очищая пропитанный гарью воздух. Он нес облегчение.
Пепел и прах, черным саваном укрывающие горизонт, опали на землю, и первые лучи новорожденного Солнца коснулись неба. Они ласково погладили расступающиеся облака, даря им нежные розовые тона зари. Они танцевали среди дождевых капель, рождая чудесное сияние. Они осторожно пробежали по изувеченной земле, возвращая в наш мир краски.
Лучи света распадались на мириады золотых искорок, когда падали на лужи чистой дождевой воды. Но если на земле они находили что-то страшное, лучи тускнели и убегали в серую тень.
Простые жители Парижа, пережившие ночь ужаса в подвалах и катакомбах, осторожно выбирались наружу и смотрели на утреннее небо. Сейчас, оно казалось им самым прекрасным волшебством на свете…
Солдаты позволяли милосердному дождю смыть грязь и пот с уставших лиц. Капли дождя шипели на раскаленной броне машин… Дождь не мог вернуть погибших, но мог успокоить живых. Хотя бы ненадолго, хотя бы самую малость…
Почерневшие флаги перед штаб-квартирой ООН висели грязными лохмотьями, словно тряпки на окнах чумного квартала.
Скоро, очень скоро новая буря обрушится на землю. Сильные мира сего будут искать крайнего. А озлобленный народ потребует мести. И полетят головы, и польются обвинения… К чему все это приведет? Любой, кто достаточно долго прожил в этом истерзанном бесконечными катастрофами мире, сможет дать однозначный ответ.
Но это будет потом, а пока можно просто ловить дождевые капли руками. И радоваться, что судьба подарила тебе еще один миг жизни.
Какими бы темными ни были тучи, за ними всегда есть Солнце.
Глава VIII: Между прошлым и будущим
Наше Прошлое сгорело в огне
Наши города скрылись на дне морском
Наши жизни распались на До и После
Что же у нас осталось?
Наша Вера!
Наша Надежда!
И наше Будущее!
Монумент в память жертв Второго Удара
Москва, Красная Площадь
Дата: 28 марта 2018 года
Время: раннее утро
Место: патрульный катер "Нами", береговая охрана Японии, порт приписки – Новая Акита
Многие говорят что на белом свете нет ничего прекраснее моря и готовы припечатать мордою об асфальт каждого, кто вздумает возражать. Однажды попробовав на вкус соленый ветер, ощутив на лице бодрящие брызги и услышав нечто свое в грохоте волн, человек навсегда становится частью этой стихии.
Существуют профессии, которые характеризуются не уровнем заработка или положением в обществе, а особым состоянием души. Есть Летчики – люди живущие Небом, а землю воспринимающие исключительно, как посадочную полосу для своих железных птиц. Есть Астрономы – люди, смотрящие вверх и странствующие между Звезд. Есть Целители – единственные люди, способные победить Смерть. Есть Ученые – люди силой своего Разума меняющие мир. Есть много Особых профессий, для которых требуются Особые люди.
И среди них ярким блеском солнца на воде выделяются Моряки.
Казалось бы, чем может привлечь чуждая и опасная человеку Стихия? Человек не может дышать в воде, человек не может долго плавать в воде, а безжалостный океан не прощает глупости и ошибок. И действительно, некоторые люди испытывают перед темной толщей воды животный ужас. А навсегда изменившие Землю ужасы Второго Удара с его гигантскими цунами, стирающими прибрежные города, только укрепили жесткую связь между словами Море и Смерть.
Да, Море можно любить, можно ненавидеть, но к нему НЕЛЬЗЯ ОСТАТЬСЯ РАВНОДУШНЫМ. Таков один из законов нашего мира. Каждый, впервые увидев бескрайнюю водную гладь, испытал свои чувства и составил свое мнение. Ты смотришь вдаль, напрягая глаза в попытках увидеть другой берег, хотя разумом понимаешь, что это столь же нереально, как полететь на Луну, оседлав ржавый велосипед. И все равно, ты смотришь и смотришь, пока глаза не попросят пощады, ибо душа твоя увидела нечто непостижимое и пытается вернуть восприятие в привычные рамки. А потом ты уходишь, но память об этом дне остается с тобой на всю жизнь.
Может, ты будешь жить вдали от моря, вспоминая тот день с теплотой и легкой тоской, и при первой же возможности схватишь чемодан в зубы и помчишься навстречу с детской мечтой. А может, слово Океан будет вызвать противный холодок, потому что твоя душа так и не смогла принять саму возможность существования того, что тебе неподвластно.
Или… Море станет твоей жизнью.
Моряка всегда легко узнать в толпе. Он словно бы здесь, но глаза его всегда смотрят туда, где солнечный свет радугой сияет на гребнях волн, и чайки криками разносят свои сплетни и рассказы о дальних странах. Где бы он ни оказался, он всегда слышит пение бескрайней воды, такое прекрасное и зовущее. Ноги, привыкшие к качающейся палубе, плохо переносят твердую землю. Душа Моряка принадлежит Морю, и она очень не любит надолго с ним расставаться.
Такова жизнь Моряка, и такова была новая жизнь молодой красивой женщины - капитана небольшого патрульного катера. Темные волосы свободно развевались под порывами свежего ветра из открытого окна, стройную фигуру весьма и весьма соблазнительно облегала темно-синяя форма морского офицера, а большие карие глаза уверенно смотрели вперед, туда, где над морем вставало новорожденное Солнце. Первые молодые лучи сверкали на висящем у женщины на шее большом белом кресте.
Все предыдущую ночь в этом районе бушевал роскошный десятибальный шторм, но сейчас он уже утихомирился, оставив после себя изумительно свежий и чистый воздух. Легкие жадно впитывали в себя морской бриз, и голова постепенно пьянела от переизбытка кислорода. На душе было светло и радостно, словно в ожидании какого-нибудь чудесного подарка судьбы. На огромном бездонном небе не было ни одного намека на облака, и ничто не мешало солнечным лучам вдоволь играться с красками и палитрой. Честное слово – только морские шедевры Айвазовского могли хоть как-то передать настроение и атмосферу этого утра.
Прекрасный капитан твердой рукой крутила штурвал, направляя катер по заданному высшим командованием патрульному маршруту. Нет, в их задание не входило спасение мира или что-то подобное. Самый обычный дозор – "плавайте, смотрите, если что доложите, может быть даже, поможем". Под термином "если что" обычно подразумевались плавсредства нелегальных эмигрантов с материка, сляпанные непонятно как из непонятно чего. По регламенту полагалось нелегалов тормознуть и дождаться транспортной баржи из штаба. Нелегалов грузили в трюм, а плавучие кучи мусора отправлялись на дно. Далее в дело вступала могучая государственная машина, сортирующая нелегалов по лагерям-отстойникам, а при достижении определенного количества, запихивающая несчастных людей на сухогруз по принципу "лишь бы влезли", и отправляющая на родину.
Иногда, правда, встречались рыбешки и покрупнее. Контрабандисты, наркоторговцы и, представьте себе, самые настоящие пираты. Тут уж приходилось шевелить мозгами и действовать по обстановке. Если носовой 30-миллиметровой пушки, 4-х управляемых ракет и команды из шести человек хватит – тогда вперед! Иначе – запросить подкрепление и держаться на разумном удалении.
Короче, обычные будни Береговой Охраны Японии - отважных людей, бороздящих моря, дабы простые люди могли смотреть на Океан, без страха словить пулю.