Междуцарствие
Военные действия в апреле – сентябре 1610 г. Поход С. Жолкевского на Москву
Царь Василий Шуйский мог торжествовать. Армия тушинцев была рассеяна: после смерти Р. Рожинского большая часть тушинского войска под началом А. Зборовского ушла из Иосифо-Волоцкого монастыря, а оставшаяся часть (примерно 1,5 тыс. поляков и казаков) была вытеснена из обители 11(21) мая 1610 г. русско-шведскими отрядами Г.Л. Валуева, Э. Горна и П. Делавиля. Тут ими был освобожден митрополит Филарет Романов. Чуть ранее объединенное русско-шведское войско заняло Ржев, Зубцов (24 апреля [4 мая]), Погорелое Городище и взяло в осаду Белую, где укрепился Александр Гонсевский.
Вскоре все тушинские поляки соединились в верховьях реки Угры. Здесь они начали переговоры с Лжедмитрием 11, которому удалось привлечь на свою сторону многих из бывших тушинцев. В Калуге у самозванца оказались кн. Д.Т. Трубецкой, кн. Г.П. Шаховской, касимовский хан Ураз-Магмет, казаки И.М. Заруцкого, а его войско увеличилось до 6,2 тыс. человек. Правда, с этими силами думать о взятии Москвы было бесполезно, и Лжедмитрий II с ними пассивно сидел в Калуге. Но основная часть тушинских поляков вместе с А. Зборовским отправилась к королю Сигизмунду III под Смоленск. Однако Я. Сапега, хотя и побывал в королевском лагере, по-прежнему оставался на Угре.
Продолжал держаться еще только А. Лисовский с атаманом А.З. Просовецким в Суздале, но и он в середине апреля 1610 г. ушел оттуда на запад, разграбив по дороге Калязинский монастырь, при обороне которого пал в бою воевода Д.В. Жеребцов, и затем «засел» в Великих Луках.
В Москве весной 1610 г. были сосредоточены значительные военные соединения, приведенные кн. М.В. Скопиным-Шуйским, в составе которых были союзные шведские ландскнехты. Всю эту массу следовало направить против Сигизмунда III, после победы над которым можно было окончательно прекратить смуту в Российском государстве.
Главные силы русской армии должен был возглавить кн. М.В. Скопин-Шуйский, но в начале апреля 1610 г. он загадочно заболел. По рассказам современников, он был приглашен на пир по случаю крестин сына кн. И.М. Воротынского, попросившего его стать крестным отцом младенца. Крестной матерью стала жена брата царя – кн. Д.И. Шуйского Екатерина. Она поднесла ему чашу с отравленным питьем. Внезапно ему стало плохо, из носа хлынула кровь, и вечером 23 апреля (3 мая) 1610 г., через две недели мучений, несмотря на все старания немецких докторов, присланных Я. Делагарди, молодой полководец скончался в возрасте 23 лет. Москвичи ринулись было к дому кн. Д.И. Шуйского, но были остановлены правительственными войсками. Тело кн. М.В. Скопина-Шуйского погребли в Архангельском соборе Московского Кремля. Это был единственный случай, когда в родовой усыпальнице московских князей и царей был похоронен человек, не принадлежавший к их династии.
Истоки вражды кн. Д.И. Шуйского к своему молодому сородичу современники усматривали в ситуации, сложившейся внутри рода Шуйских. Будущее царской династии Шуйских было неопределенно: у Василия Шуйского, которому в тот момент было около 60 лет, детей, кроме новорожденной дочери Анастасии, не имелось. Преемником царя рассчитывал стать его брат Дмитрий. Но этому могла помешать слава молодого Скопина-Шуйского, тем более что окружающие зачастую давали к этому поводы. В частности, послы П.П. Ляпунова, явившись к кн. М.В. Скопину-Шуйскому еще в Александровой слободе, прямо предложили ему царский венец. Юный полководец, не дочитав грамоту, разорвал ее, но сторонники брата царя впоследствии пеняли ему на то, что он отпустил рязанских послов домой, даже не доложив о случившемся государю.
Как бы то ни было, командование армией, призванной идти на помощь Смоленску, было возложено на брата царя, кн. Д.И. Шуйского. Но ее выступление задерживалось нехваткой денег, которых ждали шведские наемники. Василий Шуйский потребовал их от Троице-Сергиева монастыря. Монахи жаловались, что ранее они уже давали 15 тыс. руб. Годунову, 30 тыс. – первому самозванцу, 20 тыс. – самому Василию, а оставшейся суммой едва смогут починить стены и башни обители после осады. Но царь не послушал их и силой взял у них деньги, а также множество золотых и серебряных церковных сосудов, которые пошли в переплавку.
В начале мая 1610 г. передовые отряды русской армии вышли в поход к Смоленску. Вслед за ними выступили и шведы во главе с Я. Делагарди (8 тыс. человек), вставшие лагерем в Можайске. Наконец, из Москвы во второй половине мая двинулся и кн. Д.И. Шуйский с главными силами (40 тыс. человек). В польском лагере под Смоленском ситуацию признали настолько серьезной, что была предпринята попытка начать переговоры с Василием Шуйским. Отправленный в Москву гонец должен был передать предложение о «вечном мире», при условии уступки Польше Северской земли. Но царь отказался вести переговоры, пока Сигизмунд III не выведет войска с русской территории.
После неудачной попытки вступить в переговоры польскому королю не оставалось ничего иного, как сформировать отряд против армии кн. Д.И. Шуйского. Командование им было поручено гетману С. Жолкевскому, и 23 мая (2 июня) 1610 г. он выступил в поход с 2 тыс. всадников и 1 тыс. пехоты.
Из лагеря под Смоленском С. Жолкевский направился к Белой, где оказавшийся в осаде Александр Гонсевский срочно просил о помощи. Но когда гетман подошел к крепости, русско-шведских войск под командованием кн. И.А. Хованского и Э. Горна (6,5 тыс. человек) там уже не было – они ушли к Можайску на соединение с главной армией. После этого С. Жолкевский повернул к Смоленской дороге, где уже действовали русские отряды. Сюда к нему пришли подкрепления из-под Смоленска – 2 тыс. конницы, 1 тыс. пехоты и 3 тыс. украинских казаков. Авангард русской армии Г.Л. Валуева также был пополнен новыми отрядами под командованием кн. Ф.А. Елецкого. Выполняя приказ кн. Д.И. Шуйского, воеводы заложили укрепленный острог у села Царево-Займище.
С. Жолкевский, соединившийся к тому времени с остатками тушинского войска, приведенного к нему А. Зборовским (2,5 тыс. человек), подошел 13(23) июня 1610 г. к Цареву-Займищу, но не стал штурмовать острог, а ограничился лишь тем, что блокировал в нем корпус Елецкого-Валуева (общей численностью 6 тыс. человек). Осажденный русский отряд оказался в трудном положении, так как не имел запасов продовольствия и воды.
В этих условиях кн. Д.И. Шуйский вынужден был спешно выступить из Можайска навстречу врагу, чтобы деблокировать свой авангард. Для участия в походе были собраны значительные военные контингенты, которые были усилены крупными (до 5 тыс. человек) отрядами иностранных наемников различных национальностей во главе с нанятыми на царскую службу шведскими военачальниками Я. Делагарди и Э. Горном. Едва выйдя из Можайска, наемники снова стали требовать жалованье и бунтовать. Кн. Д.И. Шуйский в селе Мышкино дал им 10 тыс. руб. и на 20 тыс. руб. мехов.
Сражение у села Клушино 24 июня (4 июля) 1610 г
Основные силы русской армии, сделав более чем 40-верстный переход в летнюю жару, подошли вечером 23 июня к селу Клушино. При этом часть ратников отстала по пути.
Одновременно С. Жолкевский, узнав от перебежчиков о выходе кн. Д.И. Шуйского, решился действовать молниеносно. Оставив свою малочисленную пехоту и запорожских казаков у Царева-Займища, вечером 23 июня (3 июля) 1610 г. он выступил с 10 тыс. всадников и легкими пушками навстречу кн. Д.И. Шуйскому. Отход поляков был настолько тих, что кн. Ф.А. Елецкий и Г.Л. Валуев не заметили его. Пройдя ночью 20 верст, С. Жолкевский на рассвете 24 июня (4 июля) 1610 г. наткнулся у Клушина на стан царского войска из 30 тыс. русских и 5 тыс. шведов, утомленных после долгого перехода, и с ходу стал штурмовать вражеские позиции.
Кн. Д.И. Шуйский и Я. Делагарди поспешили выстроить армию в боевые порядки: конницу впереди, пехоту за ней. Сражение началось еще до восхода солнца. Кондотьеры Я. Делагарди построились у плетней, перегораживавших поле боя, и в течение трех часов оказывали упорное сопротивление полякам. С другой стороны, уже первая атака польской конницы на левое крыло русской армии, где стояли русские сотни детей боярских, оказалась успешной и дворянские сотни обратились в бегство. Под напором поляков большая часть русской армии бежала, но 5 тыс. русской пехоты во главе с кн. Д.И. Шуйским отошли к своему обозу и под его прикрытием отражали натиск врага до середины дня.
Шведские войска на правом фланге сражались более успешно, но и они через некоторое время должны были отойти к лесу. В этой ситуации на сторону поляков стали переходить наемники: французы, немцы, англичане, шотландцы. Я. Делагарди вынужден был вступить с С. Жолкевским в переговоры и, дав ему слово не помогать царю, захватив казну кн. Д.И. Шуйского, 5450 руб. деньгами и мехами на 7 тыс. руб., с 400 шведами и генералом Э. Горном ушел через Погорелое Городище (там к нему присоединились не участвовавшие в битве французы П. Делавиля) и Торжок к Новгороду.
Узнав о предательстве наемников и их отходе, руководители русского войска – князья Д.И. Шуйский, А.В. Голицын и Д.И. Мезецкий – бежали с поля битвы к Можайску, бросив обоз, казну и всю артиллерию. Поляки преследовали их на протяжении нескольких километров.
В тот же день С. Жолкевский возвратился к Цареву-Займищу. Поляки известили сидевших в остроге кн. Ф.А. Елецкого и Г.Л. Валуева о поражении кн. Д.И. Шуйского. Те не хотели сначала этому верить, но взятые в сражении царские знамена и пленники скоро убедили их в обратном. Начались переговоры, продлившиеся несколько дней, в ходе которых гетману пришлось пойти на известный компромисс. Понимая, что сдача русских войск на имя польского короля Сигизмунда III невозможна, он решился действовать от имени его сына – королевича Владислава, при условии, что тот будет царствовать как прежние московские государи, с сохранением в стране православной веры. На этих условиях воеводы сдались в плен, присягнув на верность польскому королевичу Владиславу. За счет победы при Клушине и сдачи корпуса Валуева-Елецкого войско гетмана увеличилось на 10 тыс. новых союзников.