«Мы ничего уже не можем сделать для тех, кто плавает там, — решила она. — Но я спасу этого человека, даже если это будет последнее, что я совершу в своей жизни».
— Держись, прошептала она ему. — Помощь уже на подходе.
Поддаваясь внезапному порыву, она откинула тёмную прядь со лба мужчины и нежно поцеловала его в лоб.
В ответ тот что-то неразборчиво пробормотал.
Глава 25
Реджа трясло так, что если бы не люди, стоявшие вокруг, он упал и свалился бы за борт. Он совсем не чувствовал ног, и это его очень пугало. Опасность отморозить ноги была весьма реальной. Он попытался топнуть, но ноги настолько одеревенели, что казались чужими.
Лайтоллер повернулся к нему.
— Тот человек, который лежит, ещё жив? Может кто-нибудь проверить? — Он показывал на мужчину, за тело которого Редж держался, когда забирался на плот.
Кто-то наклонился, чтобы пощупать лежащему пульс.
— Почил.
— Перекатите его за борт, — приказал Лайтоллер. — Нам нужно место.
Приказ был жестоким, но его отдал офицер. Редж удивился, поймав себя на том, что перекрестился. Он не был человеком верующим, но обстоятельства требовали какого-то жеста, а ничего другого ему в голову не пришло. Тело столкнули в воду, и вскоре оно исчезло из виду.
Если не считать отдельных приказов Лайтоллера — наклониться вправо или влево, — кругом было тихо. На ставшей плотом шлюпке вёсла были ни к чему, и люди просто дрейфовали в темноте. Кроме Лайтоллера, Редж, похоже, не знал здесь больше никого, но потом он услышал знакомый биркхедский выговор.
— Мистер Джофин, это вы?
— Да. Кто это?
— Редж Партон, сэр.
— Юный Редж. Рад слышать.
Они умолкли, и Редж сосредоточился на том, чтобы устоять. Ноги у него были ватные, и он держался лишь потому, что соседи пихали его и бубнили, чтобы он сваливал за борт и плыл сам, если не может стоять. Редж дышал на пальцы, пытаясь их согреть, и ему оставалось только надеяться, что вскорости что-нибудь произойдёт, так как долго ему не продержаться. Хоть он и должен.
Ночь, казалось, не закончится никогда. В какой-то момент у Реджа начались галлюцинации. Он решил, что Лайтоллер — его отец, и бесконечно обрадовался, что в такой трудный час тот пришёл позаботиться о нём. И всё же, что бы о Лайтоллере ни говорили, человек он был хороший.
— Отец, я хотел бы познакомить тебя с Флоренс, — сказал Редж, и тут же появилась Флоренс. Редж был так рад этому! Он не видел её, но слышал, как она знакомится с его отцом: «Редж — хороший парень, мистер Партон», — сказала она.
— Да заткнёшься ты наконец? — послышался разъярённый голос. — Ты что, совсем свихнулся?
«Он это мне говорит?» — удивился Редж. И понял, что разговаривал сам с собой, что Флоренс на плоту не было, а Лайтоллер вовсе не его отец.
Он посмотрел на океан: вокруг них плавало не так много тел погибших, должно быть, большую часть унесло прочь течением. На горизонте Редж разглядел серые проблески рассвета, лучи словно огибали землю. По его ощущениям, было около четырёх утра, но проверить догадку не было никакой возможности. Как долго они пробыли на плоту сколько часов (или дней!), — он сказать не мог.
Постепенно Редж стал замечать, что его соседи переговариваются между собой: сначала тихо, потом тон разговоров изменился, стал более оживлённым. О чём они говорили?
— По моим прикидкам, они будут здесь через двадцать минут.
— Даже быстрее.
Редж посмотрел на горизонт и сначала увидел айсберг, который сиял в розоватых лучах солнца. Потом он разглядел спасательную шлюпку с людьми. Должно быть, про неё шла речь на плоту. Но затем, когда солнце ещё немного поднялось над горизонтом, он смог различить нечёткий силуэт, при виде которого его сердце ёкнуло. Неужели это то самое? Он не отрывал глаз от этого пятна. Силуэт, приближаясь, увеличивался в размерах. И вскоре сомнений не осталось: это было судно. Они спасены. Он будет жить.
Глава 26
— Это была падающая звезда? — спросил кто-то.
Джульетта посмотрела вверх. На чёрном небе мерцал целый ковёр из звёзд, но все они оставались на своих местах. Но потом она поняла, о чём шла речь: белая вспышка взорвалась в воздухе и погасла, падая вниз.
— Это ракета, — заявил Лоу. — Должно быть, «Карпатия» уже на подходе.
— Она приплыла за нами? — задала вопрос одна из женщин, и Лоу подтвердил её предположение.
Джульетта наклонилась, чтобы прошептать на ухо спасённому эту новость.
— Осталось недолго. Держитесь. — Она провела пальцами по его волосам, нежно взъерошив их.
Следуя командам Лоу, гребцы с новой силой налегли на вёсла. Она чувствовала, как их шлюпка рассекает воду. Свeтaло, и Джульетта посмотрела за борт. Неподалёку от них плавали другие шлюпки, полные замёрзших людей. Она насчитала шесть, и все забиты выжившими. Не исключено, что спаслось больше людей, чем она предполагала. Может, погибли лишь единицы, а остальных подобрали, как этого мужчину, голова которого лежала у неё на коленях.
Джульетта подумала, не стоит ли ей проверить его карманы, там могло быть какое-нибудь удостоверение его личности, но сочла это неприличным. Она обхватила его голову и зашептала успокаивающе:
— Я уже вижу судно. Оно огромное. Скоро нас спасут. Нам дадут сухую одежду, горячее питьё и тёплые одеяла. Там будут врачи.
Она наблюдала, как первая шлюпка приблизилась к «Карпатии». В борту открылся вход, оттуда скинули верёвочные лестницы, и малюсенькие фигурки начали карабкаться вверх.
С каждой минутой солнце сияло всё ярче и ярче.
— Дамы, нам придётся потесниться и взять на борт ещё людей, — объявил Лоу.
Они подплыли к шлюпке, которая уже наполовину ушла под воду, и её пассажиры — около трёх десятков людей — стояли по щиколотку в воде. Несчастные промокли до костей, и у них зуб на зуб не попадал. Один за другим люди с полузатонувшего судёнышка перебрались к ним, и Джульетта почувствовала, как их шлюпка осела.
Когда пересадка закончилась, они принялись грести в сторону судна. Джульетта сгорала от нетерпения, но прошло ещё по крайней мере полчаса, прежде чем они достигли «Карпатии» и её моряки начали помогать им пересаживаться на корабль. Прямо перед собой Джульетта увидела верёвочную лестницу.
— Вы сможете сами залезть, мэм, или нам спустить для вас стул? — спросили её.
Один из моряков «Карпатии» занялся её пациентом. Через минуту он посмотрел на неё мрачно:
— Простите, мэм, но он скончался.
Она словно получила удар под дых.
— Не может быть! Нет-нет, он жив! — повторяла Джульетта. Она схватила его запястье и стала нащупывать пульс, который проверяла совсем недавно. После чего, низко склонившись, попыталась уловить слабое дыхание. Потом в отчаянии потрясла его за плечи. — Он только что был жив, клянусь вам. — Слёзы потекли у неё из глаз. — Боже мой, он не мог умереть…
— Позвольте, я помогу вам подняться на борт. — Матрос взял её за руку и поддержал, пока она вставала.
Джульетта ступила на верёвочную лестницу, начала карабкаться вверх, и тут её прорвало: она зарыдала. На неё нахлынуло такое горе, словно умерший был её близким родственником или возлюбленным. Может, он мог стать её мужем… Хотя на самом деле она даже не выяснила, как его зовут.
Глава 27
Всю ночь Энни просидела, не двигаясь, ощущая, как ужас сдавил ей грудь. Ройзин и Патрик, прижавшись к ней по бокам, забылись беспокойным сном. На руках она баюкала малыша, который посапывал во сне, но сама она не сомкнула глаз. Энни всё время прислушивалась к голосам, изредка доносившимся с других шлюпок, надеясь уловить характерный говорок сына.
Когда с рассветом появилась «Карпатия», Энни встретила её со смешанным чувством надежды и страха. Теперь-то она точно узнает, спасся ли Финбар. Может, скоро они снова будут вместе. Она так хотела в это верить, не могла не верить. Она покидала судно на последней шлюпке, но Редж или брат Кэтлин могли спасти её мальчика. Она так надеялась на это. Они не могли подвести её.
Их шлюпка поравнялась с «Карпатией», и матросы спустили слинг для малыша Кирана. Она уложила ребёнка в приспособление, и его подняли на судно через вход посередине борта. Когда пришёл черёд Ройзин, та разревелась.
«Ради всего святого, почему же она всё время плачет?» — подумала Энни.
— Ты сможешь сам залезть? — спросила она Патрика и поняла, что впервые с момента гибели «Титаника» обращается к среднему сыну.
Тот кивнул.
Энни поднялась по канатной лестнице вслед за Патриком и, едва ступив на судно, обратилась с вопросом к экипажу:
— Вы не видели ирландского мальчика? С тёмными волосами. Вот такого роста. — Она показала рукой на несколько дюймов выше Патрика.
— Нет, но ваша шлюпка — одна из первых. Нужно дождаться остальных, — сказали ей.
Она посмотрела на океан и слегка воспряла духом, увидев там не меньше дюжины шлюпок, плывущих к судну. Вдалеке в розовых лучах рассвета поблёскивали айсберги.
— Поднимайтесь наверх, там приготовили тёплые одеяла, горячую еду и напитки, — сказал ей матрос. — Здесь нужно освободить место.
Она повела детей вверх по ступенькам, но вместо того, чтобы направиться туда, где раздавали еду, пошла на палубу и пристроилась с детьми около перил, откуда они могли наблюдать за вновь прибывающими.
— Патрик, солнце моё, ты можешь сосчитать, сколько там лодок? — Попросила она, и мальчик начал считать вслух.
— Девятнадцать, мам. Там всего девятнадцать шлюпок, считая нашу, будет двадцать.
Больше, чем она предполагала. Сердце Энни забилось.
— Как ты думаешь, на какой из них Финбар?
— Вон на той. — Ройзин показала на ближайшую.
— А я думаю, на той, — сказал Патрик, имея в виду ту, что была дальше всех, похожая на маленькую точку на горизонте.
К ним приблизилась пожилая американская пара.
— Бедняжки, вам такое привелось пережить, — посочувствовала женщина. — Вы не хотите отдохнуть в нашей каюте? Мы едем в первом классе. Там хватит места для всех вас, и вы сможете поспать.