[19] на заднем крыльце после ужина. Это было весело и возбуждающе, тем более что целоваться приходилось с красоткой.
Но с другой стороны, он не хотел, чтобы кто-нибудь в доме узнал про них. Это было неправильно. На «Титанике» в штате состояло всего два десятка женщин, и вступить в отношения с любой из них грозило увольнением. Руководство не стало бы поощрять подобные связи, безотносительно сопутствующих обстоятельств, и Редж подозревал, что для прислуги в частных домах правила такие же. После того как Редж застукал Молли за кражей денег из кошелька мистера Грейлинга, он не мог ей доверять. Если она способна на такое, что ещё она могла выкинуть? Она ведь могла втянуть его в какую-нибудь неприятную историю.
Кроме того, она не подходила Реджу. С ней было здорово развлекаться, но он ни за что не женится на девице столь самоуверенной и неуправляемой. Ему нравились девушки более спокойные и утончённые. Такие, как Флоренс. Ему было больно думать о ней. Вот если бы трансатлантическая телефонная линия, о которой говорили на «Титанике», уже существовала и он смог бы поговорить с Флоренс хотя бы десять минут, она бы поддержала его разумным советом. Редж отдал бы всё, лишь бы услышать её голос, но он понимал, что это невозможно. Она должна его ненавидеть. Он обещал на писать и не выполнил своего обещания. Редж несколько раз брался за перо, но слова не шли к нему. Каким же подлецом она, должно быть, считает его. Ему было невыносимо об этом думать.
Он пытался представить, что сказал бы Джон. Например: «А она ничего. Почему бы не приударить за ней? Ты заслуживаешь немного развлечений после всего того, что пережил».
Молли была всего лишь второй девушкой, которую Редж поцеловал. Большинство парней на судне целовались с десятками девушек — или, по крайне мере, они так хвастались. Все парни делали это. Почему же он чувствует себя виноватым?
— Какие у тебя планы, Джон? Однажды спросила его Молли. — Ты останешься в прислугах или после забастовки вернёшься в «Шерри»?
Он поделился с ней идеей открыть в будущем свой ресторан, и она тут же пожелала присоединиться к нему.
— Я могла бы быть метрдотелем и встречать гостей у входа в ресторан. У меня это хорошо получится, — заявила Молли. — Все говорят, что я дружелюбная. А ты считаешь меня такой?
Редж согласился. Он не сказал ей, что планировал открыть совсем небольшое заведение, без метрдотеля, и когда мысленно рисовал картину своего ресторана, не предусматривал в нём место для Молли.
Она всё никак не могла успокоиться по поводу поведения мисс Гамильтон и мистера Грейлинга на «Титанике». И пока они дожидались, что скажет её сестра про шлюпку номер шесть, Молли засыпала Реджа вопросами:
— Где находилась каюта мисс Гамильтон? Рядом с каютой Грейлингов?
Этого Редж не знал. Но он принёс газету с опубликованным списком выживших пассажиров, чтобы убедиться, что она плыла первым классом. Он провёл пальцем по списку, но после Гамалайнена сразу шёл Гансен. Он проверил ещё раз, на случай если алфавитный порядок был нарушен.
— Странно, — сказал он Молли, и она сразу же подскочила, чтобы посмотреть ему через плечо. — Её нет в списках.
— Кроме шуток! Я думаю, если ты любовница женатого мужчины, то не поедешь под собственным именем.
— Но кто же она тогда?
Редж нашёл страницу со списком пассажиров шлюпок. В пятой шлюпке присутствовал мистер Грейлинг, но кто же тогда его прекрасная спутница? Несколько женщин помечались как путешествовавшие без сопровождающих, но некоторые из них, судя по именам, были немками, две совершенно очевидно — еврейками, а остальные, как выяснил Редж после сопоставления списков, оставили свои семьи на борту «Титаника». Может, мисс Гамильтон, как и он сам, назвала не своё имя тому матросу, который составлял списки выживших на «Карпатии»? Или она вообще не попала в списки? Полный список пассажиров с их размещением по каютам, похоже, сохранить не удалось, так что проверить это возможности не было.
— Я не уверен, что Гамильтон — её настоящее имя. А как подписаны пакеты с одеждой и драгоценностями, которые доставляли для неё из магазинов? — спросил Редж.
— Они все были на имя мистера Грейлинга. Он за них платил. Не волнуйся, с этой минуты я за ней послежу, — заявила Молли. — Я разберусь, чего бы мне это ни стоило.
* * *
Однако вскоре Редж стал свидетелем одного странного события. Однажды днём, проходя по холлу мимо кабинета мистера Грейлинга, дверь которого была нараспашку, он услышал, что изнутри доносятся какието звуки. Поскольку хозяин в этот момент не должен был быть дома, Редж решил, что это Молли, но когда осторожно заглянул в кабинет, то увидел мистера Грейлинга. Тот сидел, закрыв лицо ладонями, и совершенно очевидно был чем-то расстроен. Не то чтобы он рыдал, но плечи его сотрясались, и из груди вырывались стоны. Перед ним был открыт небольшой боковой ящик письменного стола.
Пока Редж наблюдал за ним, мистер Грейлинг внезапно вздохнул, закрыл ящичек и повернул в замке ключ. Спрятав ключ между страниц толстого тома в красном переплёте, он поставил его обратно на полку у себя за спиной. Редж бесшумно ретировался, молясь, чтобы не заскрипели половицы.
«Может быть, в этом ящике было нечто, связанное с его женой? Может, он опечален потерей, но предпочитает не демонстрировать это на публике? — От этих предположений Редж чуть больше зауважал мистера Грейлинга, хотя по-прежнему осуждал того за связь с мисс Гамильтон.
Она всё больше времени проводила в доме и даже оставалась, когда мистер Грейлинг отсутствовал. Как-то жарким днём мисс Гамильтон позвонила в колокольчик и заказала Реджу стакан лимонада со льдом в гостиную. Когда он пришёл с подносом, то увидел, что она, разомлев от жары, разлеглась на диванчике; волосы у неё растрепались, а ноги были раскинуты совсем не по-дамски. Её охлаждал лёгкий ветерок, дувший из открытого окна. Редж поставил стакан на маленький столик рядом с ней.
— Что-нибудь ещё, мисс? — спросил он.
— Я только что думала о «Титанике», — произнесла она задумчиво. — Многие мужчины стесняются того, что спаслись. А ты переживаешь из-за этого?
— Да нет, не особо.
— Это же глупо, не правда ли? Мужчины же не могли выжидать, пока буквально всех женщин и детей спасут, и только потом садиться в шлюпки? Они бы все утонули. И что в этом хорошего?
— В самом деле, мисс. — Он решил, что она имеет в виду мистера Грейлинга. Должно быть, тот как раз очень переживал.
— Ты изменился после всего этого, Джон? Ты считаешь, что стал теперь другим человеком? Твои планы на будущее поменялись?
— Думаю, да. Конечно, мисс. Это всё изменило. Я решил не возвращаться домой, а остаться в Америке.
Но она не слушала его, погрузившись в свои мысли.
— Естественно, после того, как окажешься на волосок от смерти, сразу захочется создать новую жизнь, чтобы продолжить свой род. Это вполне объяснимая реакция. Вот ты собираешься вскорости жениться и завести детей?
Реджа смутил интимный характер её вопросов, и он пробормотал в ответ что-то уклончивое.
— Да ладно… — Она обратила на него взгляд своих синих глаз. — Ты симпатичный малый, и у тебя должно быть много поклонниц. Я слышала, юная Молли сходит по тебе с ума.
Редж покраснел.
— Ты что, не знал? Ты не мог об этом не догадываться.
Он уставился себе под ноги, не зная, как реагировать. Как она об этом прознала? Кто это пустил слух? Неужели Молли ей призналась?
— Когда можно делать предложение женщине? Через сколько времени после знакомства? — допытывалась она. — Ты как считаешь?
Было похоже, будто мисс Гамильтон опьянела от жары и все социальные барьеры для неё перестали существовать.
— Я не могу знать, мисс, не будучи человеком женатым. Я полагаю, некоторые ждут год или около того.
Она цокнула языком, демонстрируя, что ожидала услышать другой ответ.
— Я слышал, — продолжил Редж, — что леди Мейсон-Паркер, та, что была на «Титанике», обручилась с джентльменом, которого она встретила на «Карпатии». В газетах было объявление.
Мисс Гамильтон так и подскочила на диване:
— Эта проказница Джульетта?! Что, правда? Кто же на ней женится?
Реджа удивило, что они были знакомы.
— Мистер Роберт Грэм. Он американец.
— Так-так… А она времени даром не теряла!
Поощряемый её интересом, Редж спросил, откуда она знает Джульетту.
— Мы недолго учились вместе, и у нас есть кое-какие общие знакомые.
— А вы не встретились с ней на «Титанике»? Я вас не видел в ресторане первого класса, мисс.
Она внимательно посмотрела на него:
— Я почти всё плавание оставалась у себя в каюте. Бывают времена, когда не хочется никого видеть… Я просто была не в настроении общаться.
— Я видел вас однажды ночью, — начал было Редж. — Я спускался с капитанского мостика и увидел, как вы кинули за борт шубку. Я чуть не бросился вам на помощь.
Она слушала очень внимательно, ловя каждое слово.
— Если хочешь знать, это был подарок от бывшего поклонника, и мне невыносимы были воспоминания о нём. У меня от них мурашки ползли по телу. — Она вздрогнула. — Ты долго за мной наблюдал?
Редж залился краской:
— Нет, мисс. Меня послали отнести чай на мостик, так что я не мог задерживаться. — Он надеялся, что она ему поверит. Ему вовсе не хотелось, чтобы мистер Грейлинг прознал, что он видел, как они целовались.
Она отпила лимонаду, оставив на стакане след от красной помады.
— Полагаю, ты в Америке не в первый раз, Джон.
— Да, я уже бывал здесь.
— Тогда ты кое-что знаешь про американское общество. Всё здесь не просто.
— Думаю, да, мисс. А вы впервые в Америке?
— Нет, я заканчивала выпускной класс школы в Нью-Йорке. Мы учились вместе с Мадлен Астор. Это было отвратительное место!
— Но Нью-Йорк вам нравится? Вы планируете тут остаться? — Редж никогда в жизни не позволил бы себе задавать столь прямолинейные вопросы девушке из высшего общества, но она сама расположила его своим тоном и, похоже, была не прочь поболтать. Неожиданно мисс Гамильтон сощурилась, словно решила, что зашла слишком далеко.