Настроение не то что испортилось, но все равно как-то скукожилось. Однако заморачиваться со странностями местного вещания времени уже не было — надо было отправляться к Гринсбергу, а потом далее. На трудовую, так сказать, вахту.
Выйдя из коттеджа, Олег направился было к главному корпусу. Но тут из-за угла послышалось знакомое: «Пс-ст!» На ловца и зверь бежит, весело подумал он. И действительно: в глухом закоулке между коттеджами черной башней возвышался Патрик, подавая Олегу знаки.
Первым делом Патрик сообщил:
— Здесь не просматривается, — а потом, пожимая Олегу руку, осведомился вместо приветствия: — Ну?
Сей шедевр лапидарности означал следующее: успел ли Олег оглядеться, наткнулся ли на «пропавшую комиссию», что он думает о ночных гостях кофейни и о местной информационной политике — и еще ряд менее важных вопросов. Олег откликнулся с той же солдатской краткостью и прямотой:
— Жопа.
Патрик покивал:
— Полностью с тобой согласен, малыш.
Олег ухмыльнулся. У Патрика все были малыши — отчасти из-за его баскетбольного роста, но главное, это являлось частью тщательно культивируемого образа. В отделе все это прекрасно понимали, а потому не обижались.
Патрик тут же спросил:
— Как, есть что-нибудь?
— Разрабатываю одну компанию…
— А-а, понял. Я, кстати, с другого берега. Пренеприятнейшие, скажу тебе, личности.
Олег только рукой махнул:
— У меня как раз наоборот. Все столь милы и душевны — прямо не знаешь, кого и потрошить…
— А то смотри, если надо кому яйца дверью прижать…
Олег усмехнулся:
— Да надо бы кое-кому… Одна проблема: прижимать нечего.
— Опять понял. Слушай, эта девочка вроде под моим началом… Если хочешь, могу ей такой «лечь-встать» устроить — мало не покажется.
— Да нет, не стоит. Я уж как-нибудь сам.
Патрик присвистнул в лучших голливудских традициях:
— Сенсация! Малыш, похоже, влюбился!
— Иди ты… — отмахнулся Олег. — Мы с ней давеча только что не подрались.
Патрик с серьезным видом покачал головой:
— Первый признак, малыш, первый признак…
— Слушай, — Олег потихоньку начал злиться, — мы с тобой, кажется, не в школе и не в казарме. Мы с тобой, по-моему, о работе говорим.
— Ладно, ладно, не буду… Да, кстати о работе: Дюруа вчера ты уработал?
— Сержанта-то этого? Ну я. А что?
— Сотряс плюс два ребра. Перестарался, не находишь?
— Кто ж знал, что он такой… Выглядел уж больно серьезно. У вас там что — все такие?
— Не поверишь — почти все. Из моей полуроты только трое смогли пятьдесят раз отжаться. Но уж эти трое — такие ребятишки, держись за что попало, самому впору бояться… Джейн эта твоя, кстати, тоже из таких. Она Дюруа, бедолагу, могла похлеще тебя окучить. Остальные — барахло. Зато уж понты и боевой смрад — на высшем уровне. Гордость фюрера… Да! Я же Дженкинса видел!
— Ну?! И что он?
— Разгуливает в форме без погон, но важный!.. И ты знаешь, в авторитете. Для всех он господин полковник. И этот его… Санчо Панса при нем. Адъютант господина полковника. Знаешь, — Патрик вдруг стал серьезен, — эти горе-вояки, они ж тут всерьез верят, что на переднем крае находятся. Воинская честь, ветеранское братство, все дела…
— Да-а… — протянул Олег. — Кстати, что за пальба у вас там вчера приключилась? Сарацины нагрянули?
— А хрен его знает, — с неожиданной злостью ответил Патрик. — То ли опять по миражам палили, то ли… Я позавчера в пустыне своими глазами джип видел.
— Какой? — обалдел Олег. Сроду на пустынных базах никаких джипов не было — одни песчаные катера.
— Какой-какой… С колесами. После чего глава Службы безопасности вежливо и тактично объяснил, что мне все померещилось… Кстати, малыш, нет ли у тебя такого ощущения, что нас просто красиво и качественно слили? Твои-то тебя раскололи, так?
— И тебя заодно… Знаешь, я бы с выводами не спешил. Сюда сто лет никого не присылали, так что тихари, вроде нас, вычисляются безошибочно. А по нашим «потеряшкам» есть что-нибудь? — неожиданно вспомнил Олег. — Нас же, в общем, из-за них сюда прислали…
— Знаешь что, малыш, — раздумчиво протянул Патрик, — есть у меня такое говенное чувство, что «потеряшки» тут вообще не при делах. Так, предлог. Короче говоря, приказываю как старший группы: «потеряшек» побоку. Прояснить общий расклад, вскрыть ключевые фигуры, поработать с ними — аккуратно, без всяких там силовых акций! — и валить отсюда со всей возможной прытью. Уж больно у меня предчувствия поганые.
— Обижаешь, начальник. Силовые акции — это по твоей части, где уж нам, ползунам… А Руди?
— Руди я беру на себя. Приедем — вот увидишь, выпорю гада. Вот этим самым ремнем. Все усвоил?
— Понял, шеф. Ладно, пора мне. До связи, — Олег двинулся к выходу из тупичка, Патрик потянулся было следом, но Олег жестом остановил его: — Негоже, маэстро. Вот выйдем мы вместе — и за кого ж нас примут?
Патрик погрозил кулаком, Олег, лучезарно улыбнувшись, послал ему воздушный поцелуй, выбрался из тупичка и зашагал к канцелярии.
Там все решилось неожиданно быстро, к вящей радости Олега, изготовившегося уже к нескольким раундам головоломной борьбы с местной бюрократией. Олег оказался зачислен в состав технического персонала Крепости в качестве техника 2-й статьи — с мизерным, разумеется, окладом. Никаких «особых инструкций» и «наставлений» не последовало, что даже несколько огорчало: подобные вещи, как правило, могут пролить некоторый свет на происходящее. С тощей пачкой допусков в кармане он направился к техническому ангару.
Макс занимал небольшую мастерскую, под завязку набитую всяким дохлым электрохламом. Сам он, зажав в зубах сигарету, копался в недрах непонятного устройства, вооруженный лазерным паяльником и портативным диагностером. Завидев Олега, отложил сигарету, приветственно помахал паяльником:
— Здорово! Посиди пока, я сейчас.
Олег уселся в единственное свободное кресло, обвел мастерскую взглядом. Куда б не занесло — черт его дери, на любой базе все одинаково! Этих баз Олег перевидал не меньше сотни… Единственное отличие: в каморке Макса вместо постеров с голыми девками и мотоциклами по стенам оказались развешены репродукции какой-то графики, а также пара изображений самого Макса: небольшой набросок гуашью, выполненный четкими, скупыми мазками и довольно приличный шарж.
Макс и в самом деле управился быстро. Не успел Олег докурить, как он уже повернулся к нему вместе с креслом, протирая очки и щурясь.
— Есть такие уроды, которых к технике близко подпускать нельзя, — сообщил он, водружая на нос окуляры и снова обретая самоуверенность. Олег обвел помещение вопросительным взглядом, Макс кивнул и указал глазами на отдушину под потолком. Вот оно как, подумал Олег, почти не скрываются. Внаглую всех пасут, и хоть бы кто пикнул. Такое впечатление, что здесь это в порядке вещей. Интересно, есть в моих файлах что-нибудь насчет истории этого мероприятия? Чем-то же оно обосновано? Никакая СБ никогда себе такого не позволяла…
Так что задал он совсем не тот вопрос, который хотел бы:
— Так ты тут один, получается, пашешь?
Макс кивнул, выпуская паровозный столб дыма:
— Можно сказать и так. Есть один… помощничек, так по сравнению с ним у Георгия руки золотые. Я б ему и пылесос не доверил… Ладно, к делу. Пропуск за Фронтир у тебя есть?
Олег показал ему красную пластиковую карточку, снова вопросительно глянул на него. Макс опять кивнул. Значит, вот она, обещанная экскурсия, подумал Олег. Или, к примеру, тщательно организованный несчастный случай. Ладно, нож, по крайней мере, при себе, если что — драться буду без правил…
Эй, одернул он себя, погнали наши городских… Им — по крайней мере на данном этапе — куда важней живой Олег Панин, потенциальный союзник и рупор идей, чем еще один безымянный череп в пустыне.
Макс, для вида повертев допуск в пальцах, вернул его Олегу:
— Вот и чудно. Значит, сейчас ноги в руки, инструменты в зубы — и на внешнюю метеостанцию.
— А что там стряслось?
— Анализатор наелся. По-моему, блок настройки, но ты захвати на всякий там пяток запасных узлов. Оружие есть?
— Нет.
— Вот и отлично. Короче, сейчас транспорт уже готовят, так что дуй давай, — Максу явно нравилась роль «босса». Ничего, гражданин начальник, фигурка ты моя ключевая, усмехнулся про себя Олег. Придет время — раскручу я тебя на информацию по полной, ты и не заметишь. У нас и не такие бобры кололись… Он подхватил на плечо сумку с инструментами и направился к выходу.
На поле — кстати, вполне пригодное и для грузовых катеров — двое техников уже выкатывали «галошу», легкий песчаный катер. Такие Олег уже видел, даже водил пару раз, но прекрасно знал, что до настоящего пилота ему — как до Луны пешком. Тут же наличествовали один из «наших», долговязый застенчивый Янек, и незнакомый капрал с автоматом, хмурый и приземистый. Олег украдкой показал на него бровями, Ян в ответ чуть заметно покачал головой. Понятно, не наш, стало быть, человек… Но что тут сделаешь — в пустыне полагается сопровождающий…
Уже от нечего делать он сконцентрировался и осторожно качнул Волну, зондируя капрала энергетическим щупом. Сопротивления не встретил — и с некоторым разочарованием обнаружил то самое, о чем говорил утром Патрик. Дешевый набор ходовых клише «бывалого вояки»: представление о себе как о старом служаке (в двадцать-то с небольшим!), легкое, снисходительное презрение к штатским, которые «не нюхивали» (чего?), глухая неприязнь к неким мифическим «тыловикам» и «штабным»… Дальше простиралась пустыня примитивных эмоций и простейших желаний.
Олег чуть не плюнул с досады. Но поскольку для более тщательного анализа тут было не время и не место, да и объект не тот, штудии свои он прекратил — тем более Янек уже сидел в «галоше» и призывно махал оттуда рукой. Олег забрался на сиденье рядом с ним, а капрал пристроился сзади, умостив между колен автомат — со стороны посмотреть, и впрямь бывалый вояка. Янек, закрыв колпак, поднял «галошу» примерно на метр и медленно повел к башням Фронтира — мимо присыпанных красной пылью ангаров, мимо суровых часовых в касках… Да, подумал Олег, уж чем-чем, а выправкой местная армия похвалиться может. Но мы-то с вами знаем, господа, что за этой хваленой выправкой стоит. Имели-с удовольствие. Убедились… Что ни говори, а многовато здесь все же всякой бутафории, роялей в кустах и прочей дешевой театральщи