Благодаря крутому спуску мотоциклы завели с разгона. Олег пропустил Петра, чтобы друзья все время были у него на виду. Мало ли что, проблема с двигателем или не справятся с управлением. Преодолев крутые повороты горного серпантина, мотоциклы дали полный газ и помчались к партизанской заставе. Вдруг небо упало на землю, а мотоцикл самовольно покинул дорогу, тело изогнулось от острой боли.
– Он еще не выздоровел от предыдущей травмы, а тут новая со смещением позвонков. Срочно нужен стационар, иначе сделаем парня инвалидом.
Олег открыл глаза: несколько дней назад он покинул эту палатку и вернулся на прежнее место.
– Что со мной?
– Мина рванула рядом, мотоцикл разнесло вдребезги, а ты без единой царапины. – На краешек койки присел Моряк.
– Надо вызывать самолет. – Голос Лейтенанта, но он сам где-то за пределами поля зрения.
– Исключено! – резко ответил врач. – Длительный полет вызовет необратимое осложнение. Нужен стационар здесь и сейчас.
– Молодец, Студент! – Моряк легонько пожал руку. – Пока ты держал немцев, партизаны успели приготовиться, даже пушку притащили.
Следом пожал руку Лейтенант, и оба вышли. Тут же в палатку ворвались разведчики и завалили Олега апельсинами, шоколадными конфетами с прочими вкусностями. Искреннее сочувствие товарищей немного подняло тонус, напрягала лишь наигранная веселость. Судя по всему, они прощались навсегда.
Глава 14Бой без правил
Непросто неподвижно лежать, а если это наказание длится три дня, то взвоешь лютым волком. Приход в палатку фельдшера с медсестрой был маленьким праздником. Его осторожно переворачивали и обтирали ароматным маслом. Незначительное движение приносило телу облегчение и восстанавливало уверенность в благополучном исходе. На этот раз Олега переодели и перенесли в фургон с красным крестом на бортах. Ура! Он едет в стационар! Вместо больницы Олег увидел вокзал, точнее перрон и санитарный поезд.
– Тебя вынесут в Инсбруке, – склонившись к уху, прошептал Лейтенант, – для всех ты сбитый летчик с потерей памяти и проблемами речи.
– Не хочу на горнолыжный курорт и прыгать с трамплина не буду! – шутливо возразил Олег.
– Лучших врачей для лечения проблем позвоночника на белом свете не найти.
– Я останусь совсем один?
– В палату придет наш друг и даст номер телефона. В любой непонятной ситуации сразу звони.
Не успел Олег насладиться шикарной одноместной палатой с удобной кроватью под накрахмаленной простыней, как санитары увезли на рентген. Врачи сели за урчащий аппарат и полчаса изучали позвоночник с разных ракурсов. Затем на особом топчане растянули, словно червяка, постучали костяшками пальцев по спине и велели встать. В первый момент Олег испугался – он не чувствовал ног! Но нет, все нормально, ступни ощутили холодный кафель пола.
На этом лечение закончилось и перешло в стадию приятных и неприятных процедур, куда его возили на коляске. Нелюбимым стал бассейн, где заставляли плавать до изнеможения. Зато логопед учил правильно говорить и петь под проигрыватель песенки. Через две недели Олега признали физически здоровым и передали специалистам по головному мозгу.
Как известно, все хорошее кончается неприятностями, так и случилось. Его везли на коляске, а навстречу шла миловидная девушка и вдруг бросилась обнимать!
– Пауль! Милый! Ты жив!
– Жив, как видишь, но я не Пауль, – придя в себя после неожиданных объятий, недовольно ответил Олег.
– У пациента потеря памяти, – тихо сообщил санитар.
– Это Пауль фон Абеляр! – решительно заявила девушка.
– Его привезли без документов, прошу вас не мешать, по всем вопросам обращайтесь к врачу.
Через минуту Олег забыл эпизод. Обозналась девушка, с каждым бывает, ее любимый погиб, и разум отказывается верить в потерю. Вот и мерещится в каждом мужчине тот единственный, что недавно обнимал и целовал. Тем не менее случайная встреча получила продолжение. На другой день девушка пришла прямо в палату, причем вместе с солидным мужчиной лет пятидесяти. Прощай послеобеденный отдых!
– Ты совсем ничего не помнишь? – подойдя к изголовью, спросила она.
– Нет, – отрезал Олег.
– Ты летчик, тебя подбили, неужели не осталось никаких воспоминаний о последнем бое?
– Я очнулся на земле.
– А родные? Мама, папа, любимая девушка?
Вот прицепилась! О родителях Олег боялся вспоминать, он исчез из их жизни. Смахнув непрошеную слезинку, резко ответил:
– Отстань, помню дедушку, которого не видел с начала войны. Он служил в авиации. – И демонстративно уставился в потолок.
Странная парочка немного постояла и тихо вышла. Если бы на этом неприятная история закончилось, так нет! Примчался взмыленный санитар и отвез в кабинет главного врача, где оказался все тот же мужчина. Снова начались расспросы о службе, родственниках и друзьях, на которые приходилось отвечать твердым «нет». Затем Олега попросили раздеться, что было сделано с великим удовольствием. У него абсолютно чистое тело без заветных родимых пятнышек на попе или прочих запомнившихся с детства местах.
– Это мой сын Пауль фон Абеляр! – неожиданно заявил солидный мужчина. – Я готов поклясться перед гауляйтером!
Охренеть! Олег шустро собрался и помчался звонить. Родной папа в Рейхе ему нафиг не нужен.
Аварийная связь сработала безупречно. Через час медицинский фургон остановился у железнодорожной платформы, и Олега перенесли в привокзальный накопитель для раненых офицеров. Незнакомый немец принес одежду с серенькой папочкой истории болезни и повез на машине в неизвестные края. Два дня на даче в окружении альпийских красот и предвкушении возвращения к боевым товарищам пролетели одним мигом. Долгожданный шум мотора и радостная встреча с Лейтенантом.
– Здоров?
– Вот история болезни с заключением медкомиссии. Годен к строевой. – Олег протянул папку.
– Ладно, сие вторично. Это правда, что Герберт фон Абеляр готов поклясться в том, что ты его сын?
– Имени не знаю, но тот солидный мужчина действительно собирался поклясться перед гауляйтером. А девушка вообще не сводила с меня глаз.
– Твоя сестра Анели, – словно мимоходом заметил Лейтенант.
– Какая нафиг моя сестра! Не хочу до конца дней изображать полоумного! – взъярился Олег.
– Ладно, ладно, не горячись, Студент. Сейчас на временную базу, а затем в Москву.
– Мы возвращаемся?
– Ты возвращаешься, – поправил Лейтенант. – Руководство хочет оценить твои возможности в оперативной работе.
– Какие к чертям собачьим возможности! Я с трудом говорю по-немецки, и не имею представления о твоей работе. Из меня что клоун, что шпион!
– Логопед хорошо с тобой поработал.
Только сейчас Олег сообразил, что они разговаривают на немецком языке, и разозлился еще больше:
– Иностранец никогда не сможет говорить чисто на другом языке!
– Не думаю, что от тебя это потребуют, – парировал Лейтенант.
Из самолета вышел молодой лейтенант, встретился взглядом с Олегом и твердым шагом подошел к Моряку:
– Товарищ командир, лейтенант Андрей прибыл для дальнейшего прохождения службы!
Пора в самолет, а прощаться не с кем, боевые товарищи заняты делом и даже не подозревают о его отлете. Трудно сделать первый шаг, но Олег сделал и попал в объятия. Лейтенант с Моряком крепко стиснули за плечи, расцеловали и грубовато толкнули в спину.
– Удачи, Студент!
Вопреки обыкновению, после посадки самолет укатил в крытый жестью ангар, где поджидала «эмка» с зашторенными задними стеклами. Ни слова не говоря, шофер выехал через боковые ворота, и вскоре Олег оказался во дворе своего дома. Катя радостно вскрикнула и повисла на шее, ранец упал на пол, и они оказались в спальне. Утром семейный завтрак закончился неожиданным заявлением:
– Через неделю я выхожу замуж, ты его не знаешь и не должен знать. Мне не по силам месяцами ждать своего единственного.
Вот так, просто и буднично девушка взяла заранее приготовленный чемодан и, не прощаясь, ушла. Олег долго сидел истуканом, затем в порыве ревности бросился искать следы присутствия того, другого. В квартире чисто убрано, на продуктах синие штампы со вчерашней датой. Бельевой шкаф снял последние сомнения: он сам складывал простыни с полотенцами, и все это богатство лежит в прежнем порядке. Сумрачно и отрешенно Олег растопил титан и принялся сортировать продукты. Когда нагрелась вода, лег в ванну без единой мысли об ушедшей Кате.
Накинув на плечи халат, Олег бесцельно бродил по полупустой квартире. Надо одеваться, а кроме формы и нескольких костюмов у него ничего нет. Вот и чудненько, надо прогуляться по магазинам и прикупить домашнюю одежду с прочими мелочами. Илья Спиридонович приходит на службу во второй половине дня, так что ехать на доклад еще не скоро. Сборы прервал звонок в дверь, у порога стояли незнакомцы, армейский комиссар со штатским, за их спинами два капитана в пехотных петлицах.
– Пустишь непрошеных гостей? – шутливо спросил комиссар.
– Куда денешься? Не пущу, так к себе вызовите, – поддержал шутку Олег.
– По слухам, кашевар из тебя никудышный, сейчас ребята сварганят обед, а мы посидим, поговорим, – добродушно сказал гражданский.
Гости без спроса разместились за обеденным столом. Генерал бегло осмотрел обстановку и продолжил в шутливом тоне:
– Как ты догадался, мы покупатели[75].
Гражданский пододвинул к себе пепельницу, аккуратно смял мундштук папиросы и тихо заговорил:
– Разведка частенько подставляет двойников, но случай с признанием родственниками я знаю только один.
– Два, – поправил комиссар. – Ты запамятовал о Бабушкине.
– Точно, два, но я забыл лейтенанта Измайловского полка Петра Шиллинга.
– Какое-то время я смогу имитировать потерю памяти и дефект речи, но реальной пользы в оперативной работе не принесу.
– Ишь какой шустрый, хочет с лету приносить секретные документы! На внедрение уйдет не менее пяти лет! – серьезно сказал комиссар.