– Изыди, – отмахнулся Паша, все еще слыша звон в ушах.
Наведя марку прицела на центр открытого люка, он поворочался, приобретая устойчивость, попробовал навалиться на винтовку или, как сказал Артем, «забороть» ее. Приняв статическое положение, Паша выдохнул и потянул спуск. Крупнокалиберный монстр снова шарахнул едва ли не артиллерийским выстрелом, подняв тучу пыли, однако еще до пыли Шабалин успел заметить ярко-белый разрыв бронебойно-зажигательной пули в центре люка, а спустя секунду все услышали громкий хлопок попадания.
Отдача, в целом, не показалась ему запредельной – он ожидал большего. Открыв затвор, поднял с земли гильзу, осмотрел ее.
– Пуля весит пятьдесят грамм, – сказал Артем. – При стрельбе по открыто расположенной живой силе наличие у врага бронежилетов значения не имеет.
– А давайте скальник поставим и ударим по нему, – предложил лейтенант Хвостов.
Энтузиасты на дальности двести метров поставили валун, размером с грудную клетку среднего человека, под валуном, на безопасном удалении, поставили два смартфона с включенным режимом видеозаписи. Артем произвел выстрел, и, к восторгу всех присутствующих, валун разлетелся на мелкие осколки, не задев, тем не менее, смартфоны.
Кинулись смотреть, восхищаясь мощью оружия.
– Только так, народ, – строго сказал Паша. – В Сеть не выкладывать, особисты не дремлют…
– Знамо дело, – пробурчал Борзов, которому органы военной контрразведки уже делали замечание, предупреждение, последнее предупреждение и самое последнее предупреждение за страницу в соцсетях, которую он безостановочно наполнял эпизодами своей военной жизни. – Кто знает, какой объем видео в «Одноклассники» влезает?
– Слава, – укоризненно покачав головой, вздохнул ротный. – Доиграешься!
После возвращения в расположение и чистки оружия уже поздно вечером Паша вышел из казармы и направился домой. В кармане вдруг он нащупал кусок бумаги, а когда извлек под свет дорожного фонаря, разглядел визитку казачьего генерала.
– Точно! – вслух сказал Паша и, набравшись смелости, позвонил.
– Алло, – ответила трубка.
– Сергей Иванович, – сказал Паша. – Я Павел Шабалин, помните, командир снайперской роты… я вам винтовки зимой пристреливал…
– Да, Павел, – ответила трубка. – Помню… чего хотел?
– Хотел нагло попросить о помощи, – сказал Паша и, понимая момент, добавил: – … товарищ генерал-лейтенант…
– Что случилось? – Голос собеседника изменился с осторожного до снисходительного.
– Мы уезжаем… э-э-э… в страну песков… ну, вы понимаете…
– Не совсем…
– В Саратов…
– Так, в город Саратов, и что?
– Ну, не в тот Саратов, который город, а который южнее…
– Не понимаю.
– В Сирию мы едем, воевать, – плюнув на секретность, сказал Шабалин.
– Ну, надо же, как я сразу не догадался? Какую вы хотите от меня помощь?
– Может, слишком нагло будет…
– Говори.
– Вы нам патронов 338-го калибра не подкинете, сколько сможете? Я получил винтовку «манлихер», а патроны к ней чуть не каждый на счету, и на складах их нету… а винтовка очень хорошая… и точная, почти как у вас…
– Ты сейчас где?
– Возле бригады.
– Я тут недалеко, сейчас подъеду. Жди!
– Хорошо.
Шабалин прошел через КПП и присел на лавочке автобусной остановки. Ждать долго не пришлось. Черный «Гелендваген» остановился через дорогу. Паша подошел к машине.
– Садись, – сказал ему водитель.
Шабалин сел в машину. Поздоровались.
– Тебе когда надо?
– Завтра мы улетаем… утром.
– Магазины уже закрыты, а утром ты уже улетишь. У меня с собой есть две пачки – сорок патронов. Хватит?
– Вполне, – кивнул Паша, обрадованный даже такому результату, мысленно прикидывая стоимость оказанной услуги.
«Генерал» протянул ему две увесистые пачки охотничьих патронов, и вдруг Паша понял их абсолютную бесполезность – у них другая навеска пороха, другой вес пули и баллистический коэффициент – под них нужно специально пристреливать винтовку. А самое главное – пули таких патронов не имеют стального сердечника, а значит, они бесполезны против бронежилетов. Наверное, разочарование было написано у него на лице, так как «генерал» спросил:
– Что не так?
Паша сбивчиво рассказал ему о возникшей проблеме.
– Забирай, – сказал «генерал». – Все равно тебе они нужнее окажутся. Я, может, раз в год стреляю, а тебе пригодятся. И возвращайся назад живым.
– Спасибо, – Паша от души поблагодарил собеседника.
Внезапная тревога, как и ожидалось, была сыграна строго по плану, озвученному однокашником по военному училищу. Прибыв в расположение, Паша достал из сейфа плановую таблицу действий при получении сигнала «Тревога» и некоторое время контролировал действия подчиненных, но парни знали «свой маневр» твердо, и поправлять никого не пришлось. Вскоре появился командир бригады, который довел до Шабалина приказ на боевое применение на «незнакомом полигоне», согласно которому половина роты во главе с Шабалиным убывала в пункт доподготовки и ожидания, после которого им и предстояло убыть туда, где, как ни крути, решалась судьба всего мира.
– А там тебя встретит полковник Федяев, – хмуро посмотрев на Пашу, сказал комбриг. – Он уже там… недолго он на Спутнике просидел…
Автоколонной рота, вернее часть роты – всего тридцать человек, прибыла на аэродром, где им предстояло загрузиться в огромный транспортник «Ил-76». «Горбатый» уже стоял с открытым чревом. Восемь тонн груза и три десятка морских пехотинцев перекочевали в самолет.
– Ну, бывай, – Паша пожал руку сержанту-контрактнику, старшему автоколонны, ибо никто из командования бригады провожать его на аэродром не поехал.
– Вы там осторожнее, – попросил сержант. – Берегите людей…
– Постараюсь.
Створки грузового люка закрылись. Паша сел на откинутое сиденье, ухватился рукой за какой-то поручень и вдруг с совершенной ясностью и тоской подумал, что зря развелся по молодой глупости пару лет назад. Где-то далеко-далеко отсюда детским сном спит его шестилетний сын Егор, а папка вот он, движимый приказом, уезжает на войну.
– Я не знаю, когда вам дадут добро на вылет. – Майор быстрой походкой шел по городку, и Паша едва поспевал за ним. – Скажите спасибо, что на довольствие вас поставили без документов!
Рота уже двое суток чалилась в брезентовых палатках центральной снайперской школы в условиях полной неопределенности. Никто не мог толком сказать, сколько времени они еще тут пробудут, кто руководит всем этим бардаком и кто хотя бы может дать разрешение на выход отсюда – с территории Центра. Ибо там, в Москве, что была в часе езды, Пашу ждало несколько однокашников по училищу, более удачно сложивших свою военную карьеру и теперь проходящих службу в арбатском военном округе.
– А где начальник школы?
– Там, – отмахнулся майор.
– А его зам?
– В отпуске.
– Здесь вообще кто-то решает вопросы? – Паша дернул майора за рукав, и тот остановился.
– Кто-то решает. А вот цепляться за меня не надо! – Он грозно посмотрел на старшего лейтенанта, пытаясь вызвать в нем испуг и чинопочитание. – Вы сами должны твердо знать, кто ваш куратор!
– Своих кураторов я знаю, – сказал Паша. – Но у нас на въезде забрали все телефоны, и я не могу сообщить ему о сложившемся положении!
– Это не мои проблемы!
Майор резко повернулся и чуть не побежал, показывая свою занятость.
Шабалин остановился и осмотрелся. Навстречу шел капитан в модном «мультикаме» и улыбался.
– Паша, ты чего разбушевался? – крикнул он издали.
Шабалин пару мгновений смотрел на идущего, после чего бросился обниматься – это был один из однокашников, который, по слухам, очень скоро после выпуска перешел служить в «студенческий строительный отряд».
– Саня, ты здесь?
– Да, – кивнул однокашник. – Обретаюсь на службе РАВ. А ты какими судьбами здесь?
– Да вот, проездом в «песочницу». Телефоны забрали, своим доложить не могу. А здесь бардак какой-то…
– Не бардак, – Саня поднял вверх палец. – А самотек в отсутствие командования!
– А где оно? – машинально спросил Паша.
– Дальние рубежи организовывает, – усмехнулся Саня. – Пошли ко мне в кабинет, обсудим ситуацию, может, и помогу чем.
В кабинете на столе образовалась бутылка коньяка, и Паша вкратце изложил свою беду: отсутствие понимания, кто есть кто и куда бежать в случае чего.
– На довольствие поставили, – сказал назидательно Саня, – и радуйся. План-то какой-то есть, просто он никому не ведом, вот и кажется, что бардак. Но ты не переживай – в аккурат под какой-нибудь замес вас отсюда туда направят. Пока не дергают – сиди, жри тушняк и радуйся. Хочешь, впишу вас в план на стрельбу – хоть каждый день стреляй на полигоне.
– Весело, – хмыкнул Паша. – А пострелять – это идея. У тебя все виды боеприпасов есть?
– Ты сейчас на католические патроны намекаешь? – с усмешкой спросил Саня. – Этих да, в войска практически не дают… у всех голод… зачем было австрийские винтовки пехотным снайперам выдавать, если с патронами напряг?
– Ну да, – усмехнулся Паша. – Не про православные говорю… таких у меня полтонны с собой.
– Какие тебе нужны? – вдруг серьезно спросил Саня.
– У меня «манлихеры» 308-го и 338-го калибров. На каждый ствол по факту имею по пятьдесят патронов.
– Хорошо…
Саня развернулся, взял с полки чистый бланк и быстро заполнил его. Поставил печать и подпись.
– Держи. Получишь на складе. Только, Паша, прошу тебя – об этом никому ни слова. Это тебе мой дружеский подгон. Двести таких и двести таких. Там, на месте поймешь, насколько они тебе будут нужны…
– Спасибо, дружище.
– Знаешь, – Саня встал и прошел к шкафу, открыл его. – Возьми еще вот это… он мне там жизнь спас. Американский. Очень прочный. С боковой защитой.
На стол лег бронежилет.
– Ну, ты разошелся, – подивился Шабалин.