— Ладно. — Шмит вроде бы успокоился. Налил Яну, чокнулся с ним: — За успех! — И с решительным придыхом выпил.
Глава 7ЕСТЬ ТОЛЬКО МИГ, ЗА НЕГО И ДЕРЖИСЬ…
Ян сидел в той же самой комнате — вернее, почти в той же, вокруг очень похоже висели пласты сигаретного дыма. Возможно, здесь не хватало каких-то деталей — тех, что его сознание не нашло нужным зафиксировать, не исключено, что на их месте возникло что-то другое. Это не имело значения. Его глаза сейчас закрывала пластичная мнемолента с нейроконтакторами у висков, и то, что он видел, являлось на самом деле объемной картинкой, как бы проецируемой на глазную сетчатку. Дым здесь почему-то был, а вот Шмита не было, что естественно: он являлся только наблюдателем, потому и остался за кадром, как не только лишний, но даже мешающий элемент в воспроизведенном компьютеризованным сознанием изображении комнаты.
Ян проверил свой боекомплект в виртуальности: его плечи и грудь раздвинулись, выпустив батарею полупрозрачных заостренных трубок, переливающихся разноцветной начинкой, — «Овер-дат» во всей своей красе. Он стал похож на человека, пронзенного глыбой льда. Неслабый комплекс, дающий море возможностей, — жаль, что знакомство с большей половиной состоялось лишь по описанию, а работать лучше с хорошо знакомыми и опробованными операциями, коих в комплекте меньше половины. Хотя и этого должно хватить с верхом. «Скрины» сейчас выглядели как металлические браслеты, охватывающие запястья. «Так, ну и еще одна небольшая фигня, где она там… Ах вот». Миниатюрный баллончик у левого локтя. Шмит назвал это «Дэйдример», но сейчас на баллоне отчетливо красовалась надпись «Дуст-143». Значит, отрава нашего розлива. Ян до сих пор не был уверен, пустит ли эту штуку в дело: добыть информацию — это дело виртуозное и рискованное, может, и не совсем благородное, но все-таки близкое к тому. А вот гадить без нужды в обокраденном массиве — занятие не для джентльменов. Говорят, специалисты проводили исследования и выяснили, что такого рода вирусы пишут по большей части импотенты и стопроцентные неудачники, обозленные на весь мир.
Ян «закрылся» — «Овер-дат» ушел в него, став частью его компьютерного естества. Пора было приступать к работе.
Не успел он подумать «пора», как слева в поле зрения возник адрес клиента. «Нет», — подумал Ян, и надпись сменил мерцающий знак вопроса. Система нетерпеливо била копытом, как породистый рысак, застоявшийся в тесном стойле. «Терпение, милая, сейчас тронемся», — подумал он ласково, словно и впрямь обращаясь к живому существу.
Сначала ему предстояло заглянуть на пару вспомогательных адресов — достать еще кое-что для страховки и обеспечить прикрытие. Он набрал первый адрес и наконец дал команду «Старт!».
Миг — и комната смазалась, улетела назад оплавившейся пленкой. На Яна хлынула чернота, словно он утонул на время в плотной бездушной массе, передающей его импульс. Потом впереди вспыхнула искра — заданная цель, а он уже вытянулся в светлую нить, и сознание горело на самом кончике струны. Скоро искра превратилась в звезду, затем резко приблизилась.
Перед ним во тьме висела квадратная площадка, забранная витой загородочкой в сердечках. В ближнем углу возвышался столик на длинной ноге — все вместе напоминало заброшенную веранду, вспыхнувшую ярким пятном в чьей-то памяти, как бывает с обрывками воспоминаний — просто место, где происходило что-то, быть может, ранившее твое сердце.
Мимолетные ассоциации пронеслись и сгинули, как не имеющие отношения к делу, и Ян спрыгнул на площадку, тут же обретя очертания. Теперь он выглядел иначе и куда оригинальнее: цилиндрической формы тело опоясывала наклейка с надписью «Будвайзер». Удлиненное горлышко венчалось толстой черной пробкой с пародийным подобием лица.
Хотя, кроме него, здесь не было ни единой живой души, Ян сразу понял, что хозяйка находится дома — из центра веранды бил тонкий золотой лучик, теряясь в окружающей тьме. Это значило, что физически-то она дома, сидит где-то рядом, не осязаемая для него, с мнемолентой на глазах — то есть по факту отсутствует.
Ян подошел к столу — кстати, для ходьбы внизу Будвайзера имелись две рахитичные ножки в сандалиях. На столе лежали белый лист бумаги и ручка. Худой, как спичка, четырехпалой рукой Ян взял ручку и написал на бумаге следующее:
"МАЛИНКА, СРОЧНОЕ ДЕЛО. ПЛАЧУ НАЛИЧНЫМИ ПРОБКАМИ. ЖДУ У ТЕБЯ ТРИ МИНУТЫ.
БУДВАЙЗЕР".
Ян положил послание на золотой лучик, и оно моментально исчезло. Время не то чтобы поджимало, он в состоянии был ждать и дольше, чем три минуты, просто не знал другого способа заставить Малинку поторопиться. И это сработало: не прошло и минуты, как на него откуда-то сверху свалилось изящное, почти невесомое тело — девушка выглядела потрясающе, как и все они в виртуалке. В реальности просто не бывает таких огромных глаз, таких неимоверно длинных ног и таких осиных талий. Правда, не беря греха на душу — в реальности он Малинку никогда не видел, да и не горел желанием увидеть ее живьем, чтобы не портить давно запечатленный в сознании виртуальный образ.
С ее появлением все вокруг мгновенно изменилось: чернота исчезла, откуда ни возьмись, явились таинственные драпировки, длинные зеркала, ворсистые ковры — Малинка «впустила» его в свое обиталище.
Обхватив первым делом Яна за стеклянное горлышко, она смачно чмокнула его в пробку:
— Привет, фляндер! Сто лет тебя не видела! И до сих пор никто тебя не выпил? Может, дернем сейчас, а?
— Ты тоже ничуть не изменилась за сто лет разлуки, — сказал он, слегка покачавшись как бы в знак приветствия и одновременно выражая восхищение ее немеркнущей красотой. — Никто меня не выпил, потому что все это я уже сам выпил и никому не наливаю. Но об этом в другой раз. У меня к тебе дело.
— Что за дело? На сколько пробок? — Она сразу взяла быка за рога, из чего можно было сделать вывод, что у Малинки туго с финансами.
— Мне нужен «метаморфоз», которым ты уделала Супергерлу. Даю две пробки. — Его пробка равнялась у них двадцати пяти деревянным, то есть, проще говоря, рублям.
— Ну почему ты такой злопамятный? — надулась Малинка.
— Да не злопамятный я, я добрый. Но память у меня хорошая. — Может быть, он и покривил душой насчет своей доброты, но дело в том, что ему-то Малинка не делала ничего плохого. В прошлом году, еще в бытность Яна заядлым виртуальщиком, с одной из их общих знакомых, а именно с Супергерлой, случилась пренеприятнейшая метаморфоза, чему Яну посчастливилось быть свидетелем. Полногрудая крутобедрая красотка вдруг превратилась в кучу мусора, и произошло это на конференции, при изрядном скоплении народа. Так вот, вместо того чтобы испариться, не отсвечивая в новом образе, ничего не подозревающая Супергерла, гремя консервными банками, продолжала общаться с народом, а когда осознала, что с ней творится, закатила форменный скандал. Впоследствии она надолго исчезла из виртуалки — «лечилась» от благоприобретенного вируса. Виновник так и остался неизвестным, но незадолго перед тем Малинка приставала к «Бифитеру» насчет разновидностей вирусов, просила показать хоть один, якобы чтобы знать, на что они бывают похожи. Учитывая взаимную неприязнь и давнюю конкуренцию двух красавиц, Ян просто сложил два и два.
— Фляндер, давай за три пробки, а? — принялась упрашивать Малинка. — Я тут на мели и как раз искала денег…
— Ладно, так и быть. Тащи.
Реально вирус такого класса стоил намного дороже, но ведь после того случая, когда вся компания сначала ухохатывалась до слез над разбушевавшейся мусорной кучей, а потом приняла решение разыскать и строго наказать виновного, он никому о Малинке не проговорился.
Виртуальная Малинка затерялась среди колышущихся портьер и скоро появилась, неся на ладони что-то вроде крупного янтаря, желтого и прозрачного, с замурованным внутри тараканом. Ян взял камень, чуть оттопырил свою наклейку и закинул «покупку» в образовавшийся карманчик.
Малинка продолжала стоять перед ним, держа руку ладошкой вверх. Он потер пальцами, словно насыпая соль, и ей на ладонь упали одна за другой три красные пробки.
— Живем! — воскликнула Малинка, зажимая их в кулак.
— Это само собой, — согласился Ян. Однако ему надо было двигаться, пока Малинка не очухалась и не принялась его забалтывать, На что она была большая мастерица. — А теперь мне пора, — сказал он. — Рад был с тобой повидаться.
— Взаимно, фляндер! Удачи тебе! — Последнее пожелание донеслось до него уже смазанно, как смазалась и комната в драпировках, поскольку в этот миг он стартовал по новому адресу.
Вновь чернота съела мир, потом впереди вспыхнула крохотная путеводная искра — новая цель. Ян почти не сомневался, что хозяин окажется дома — если только жив и находится на свободе.
Скоро искра выросла в бесформенное образование, напоминающее плотное, отливающее перламутром облако с дверью. Эта дверь смотрелась на облаке так чужеродно, словно какой-то чудак смонтировал примитивный коллаж из того, что попалось под руку. На длинном шнурке у косяка висел мел, на верхней части двери этим мелом было написано:
«БЕЗ СТУКА НЕ ВХОДИТЬ».
А на коврике у порога значилось:
«ВЫТИРАЙТЕ НОГИ».
Ян постучался. Ноги вытирать он не собирался — не хватало предоставить Пауку полный перечень всего, что у него при себе имеется.
— Заходи, Дзержинский, не заперто, — раздалось изнутри.
Толкнув дверь, Ян ступил в тесное помещение, обставленное древней мебелью — не то чтобы старинной, а просто изношенной чуть ли не до ветхости. В кресле, судя по всему антикварном, а может, просто взятом с помойки, сидел грузный старик. Ноги его были накрыты пледом, в далеком прошлом наверняка пушистым, но уже с десяток лет как свалявшимся. В руке он держал большое, наполовину обгрызенное яблоко и ковырялся в нем отверткой. Ян никогда не видел Паука живьем, то есть в реальности, но не сомневался, что в жизни Паук и его халупа выглядят в точности так же. Сам он появился здесь, как и всегда, высоким, тощим, слегка сутуловатым субъектом, в длинном плаще, с осунувшимся немолодым лицом.