— П-ш-ш, — выдохнул Андрей, пожимая плечами и мотая головой, — не знаю о ком это вы.
— Да? — Раш дернул бровями, плотоядная улыбка потекла вниз, — а вот Торс утверждает, что это имя ты орал сегодня ночью очень даже от души.
— А-а-а, — протянул Андрей и усмехнулся, — вот вы о чем. Это сон… Приснилось, что я с корешем из училки Максом Малышевым будучи курсантами пошли на дискач, а он пьяным почему-то был. В общем, сидим за столиком, с девочками переглядываемся, а на нем штаны — казацкие шаровары синего цвета с лампасами и вместо уставной причи чуб. Причем китель от парадки. Направился он, значит, к девчулям, проходит мимо углового столика и кто-то его из сумрака окликает: «Товарищ курсант, подойдите сюда». Смотрю, а это патруль. Четыре амбала с повязками и с ними капитан. Он-то и звал Макса. Кореш поворачивается к нему и говорит: «Пошел к такой-то матери». Тут как по команде амбалы подрываются из-за стола, стулья полетели, девки завизжали. Макс вытягивает из своих шаровар маузер и давай стрелять по патрульным. В этом месте я и орал, чтобы он не палил, не то нас посадят. Так, кажется, дело было, — Андрей пожал плечами, вполне довольный экспромтом.
— А фрины? Они здесь каким боком? — допытывался Раш.
— Фрины?
— Ну да, фрины, — вождь повысил голос, — фрины причем?
— Да откуда я знаю, — отчаянно взвизгнул Андрей, — это же сон. Бились вчера с ними, может, и влезли как-то, может, патрульные начали превращаться в фринов. Кстати, так и было.
Раш из-под бровей недобро смотрел на Андрея, на желваках катал бильярдные шары. Чувствовал, что его водят за нос, но прищучить было нечем. С минуту неподвижно казнил кандидата взглядом, после чего дернул бровями, поднес к губам мундштук. Андрей только сейчас обратил внимание на его ногти. Их покрывал красный лак. Уже и не знал, что думать о своем патроне. В общем-то, образ с лисьим пышнющим воротником, татуировки, пираньи зубы, выбритые виски, налитые глаза, ногти крашеные укладывались в определение «чокнутый», которым наделил Раша, сидя на цепи. «Главное, чтобы не гомик», — Андрей мысленно перекрестился.
— Сто́ик, тоже херня, — вновь заговорил Раш смягчаясь, — какое хочешь себе погоняло?
— Просто Андрей, понимаю, нельзя?
— Правильно понимаешь. Все наши человеческие имена остались в прошлой жизни. Теперь мы дичь. В другом мире и имена должны быть другими. Усекаешь?
— Усекаю. Тогда, может, как назвал Мафин — Летеха. Вроде бы в кассу. И «утюги» так зовут.
— Гуд, будешь Летехой. Пыхнешь? — взглядом указал на жестяную пошарпанную коробку из-под чая с выпуклыми буквами «Братья К и С Поповы», с царскими гербами.
— Спасибо. Пробовал, не зашло.
— Как хочешь, — вождь сделал очередную затяжку, поднял голову и манерно выдул тонкую струю сладковато-соломенного дыма. — Зачислен, — подвел он черту. — Пока топай, тренируйся, или чем ты там хотел заниматься. Если что, Торс позовет.
Андрей развернулся и направился к двери. Не сделал и двух шагов, как Раш его остановил:
— Погодь.
Андрей замер, обернулся.
— Ты не встречал, пока сюда топал из Кисловодска или, может, от других слышал — паук этот огроменный на соломенных ногах, что за зверь?
— Не знаю, — Андрей покачал головой, — я и фринов то впервые только здесь увидел.
— А чтобы кальмар десант таскал?
— Нет.
— Мне тут один чел из академиков рассказывал, что фрины — вовсе не насекомое, как мы считали, а модифицированная тварь. Ага, прикинь, слепленная из нескольких видов крабов и больше остальных от японского краба-паука. А то, что мы называем «скальпом», сокращенное от сколопендры, на самом деле немертина, скрещенная с многоножкой. Немертина это червь, если что, — Раш дернул бровями. — И кальмар… У него почему-то одиннадцать щупалец, а не десять, как положено.
— Что это значит? — спросил Андрей.
Раш пожал плечами:
— Так, пища для размышления. Их объединяет одно — все вышли из воды.
— Да пофиг, хоть из космоса. Они или кто-то за ними изменил климат, жизнь на планете, мою жизнь. Они нас истребляют. Мы не можем им противостоять глобально, можем только выживать. Моя задача — приспособиться к новым условиям и научиться их убивать.
— Так-то да, — согласился Раш. — Но ты все же пораскинь на досуге. Врага надо знать.
Глава 20. Ванга
В дальнейшем были еще схватки с мутантами, в которых Андрей чудом выживал, терял соратников, получал раны. Запомнилась одна, когда их подняли ночью по тревоге. Накануне Андрей сменился и после тренировки отдыхал у себя в комнате. Новая должность не освобождала от обязанности защищать город.
Пришла информация, что на окраинах Черкесска лютуют «скальпы». Мафик в тот злополучный день дежурный по «Ладоге» в спешном порядке разослал «летучие отряды» затыкать «дыры». Андрей с тремя «утюгами» выдвинулись к хлебопекарне. Вроде бы там мутант утащил рабочего из ночной смены. И это была чистая правда. Кровавая дорожка, ведущая к свежевыкопанному тоннелю, не оставляла сомнений.
Выскочивший из дыры «скальп» с ходу перекусил пополам неосмотрительно близко подошедшего к лазу Турка, сбил Вангу и ринулся на Андрея. Второй монстр, выбежавший сразу за первым, веткой оплел ноги Ванги, отростком задел по лицу Сифона. Прежде чем отключиться, Сифа успел вогнать в многоножку пожарный багор. Андрей отскочил в сторону и мощно засадил чекан в голову первому «скальпу». Очень удачно, надо сказать. Мутант умер мгновенно.
— Помоги! — орал Ванга, которого жуткая тварь утягивала в тоннель. Одетый в ватные армейские штаны, благодаря чему избежал поражения ядом, ясновидец протащился мимо бесчувственного Сифона. Попытался схватить его за плечо. Пальцы соскользнули с куртки. Андрей бросился за Вангой. Если бы багор, который торчал из «скальпа», не встал враспор в свод тоннеля, он вряд ли бы успел. В момент, когда мутант все же протиснулся в дыру, Андрей схватил предсказателя за руку.
Много чего интересного в последнее время Ванга поведал Андрею про его семью и будущее. У дядьки, несомненно, имелся дар. Но сейчас Андрей подверг сомнению все, что слышал от прорицателя раньше: «Если он оракул, значит, должен был предвидеть эту вылазку и свою смерть. Мог отказаться или как-то предотвратить. Хотя, может, именно поэтому и пошел, он знал, все клонится к хеппи-энду». Только Андрей представить не мог, как они вывернутся из ситуации, особенно Ванга.
От напряжения лицо побагровело, на шее вздулись вены. Сильные рывки «скальпа» постоянно встряхивали Андрея, не позволяя перехватиться половчее. Луч налобника прыгал, метался по стенам, как сумасшедший. Рука, которой он упирался в край снежного тоннеля, провалилась по локоть. Мутант тянул в темень, рвал, как пес, разве что не рычал.
— Не отпускай, — стонал Ванга, обеими руками цепляясь за Андрея. Взирал большими, перепуганный до смерти глазами мальчишки. Взгляд был до кристальности чист и прозрачен, казалось, Андрей смотрит прямо ему в голову: «Когда все закончится и нас спасут? Скажи». Тварь неустанно тянула. Силы людей таяли, пальцы разжимались.
Андрей скосился на чекан, торчащий из истекающего густой чернильной жижей мертвого «скальпа». Краем глаза заметил, как снежная стена правее начала осыпаться. Повернул голову, в свете налобника показались черные лапки. Их было две, затем три, с четвертой снег обвалился пластом. Из дыры вместе с белыми комьями выпала огромная сколопендра.
Тварь заерзала, приподняла голову с грудными сегментами, задвигала антеннами, замерла на пару секунд, после чего потянула из прорытого тоннеля длинное членистоногое тело. Точнее, два тела. Кто-то или что-то слепило гигантских насекомых спинами, и теперь верхние ножки напоминали шевелящийся гребень.
Трехметровая гадина выползла из тоннеля и заструилась, зазмеилась по снежной улице. Вдруг прекратила движение, вновь зашевелила антеннами. Почти сразу уловила то ли запах, то ли тепло, исходящее от человека. Юрко пробежала в его сторону несколько метров, остановилась и принялась раздуваться. Раздвинула мандибулы.
«Сейчас стрельнет». За мгновение, прежде чем из отвратительной пасти вылетел желудок с парализующей слизью, Андрей перестал сопротивляться и позволил другому «скальпу» утянуть себя в тоннель вслед за Вангой.
Он скользил по плотному снегу, перекатывался с живота на спину, повторял изгибы и повороты тоннеля. Свет фонаря метался, скакал по стенкам. Кое-где проходы пересекались, и Андрей поражался, как их много нарыто рядом с городом.
На очередном повороте его швырнуло, ударило затылком о снежную стенку. Клацнули зубы, соскочил налобник. Фонарь еще некоторое время кувыркался, разбрызгивая желтые мазки по снегу, затем замер, высвечивая удаляющийся фрагмент тоннеля. Очередной поворот и стало темно.
Свое скольжение в черной кишке среди суетных мыслей и страха, Андрей умудрился сравнить с аттракционом в аквапарке, где в черной светонепроницаемой трубе катился по пластиковым изгибам несколько секунд, а затем вылетел в бассейн. Это было жутковато. А здесь он скользил и скользил, и жутко было еще в начале.
Ванга перестал вскрикивать, а затем его пальцы ослабли и разжались. «Надеюсь, ты знаешь, что делаешь». Андрей остался в темноте один. Подумал, поднимаясь на четвереньки: «Может, про рай тебе известно больше, чем остальным?».
Всем существом, каждым сантиметром своего тела Андрей чувствовал близости смертоносных тварей. Нарытые повсюду ходы пугали. Подавив страх, вспомнил наставления Хроника. Принялся «грабкой» — специальным скребком копать «аппендикс». Высвобождающимся снегом заделывал дыру в схрон.
Он прятался, пока не начал замерзать. Нападение мутантов, как правило, длилось недолго, двух часов должно было хватить, чтобы уцелевшие после стычки с патрулем «скальпы» убрались к чертям собачьим.
Андрей пополз назад по оставленному следу. Глубокие рытвины от каблуков, вмятины от локтей, коленей прощупывались пальцами в плотном, испещренном десятками ножек снегу. Он не видел, но точно знал, что свод тоннеля тоже истыкан.